Лучшие высказывания сенеки. Цитаты сенеки. Афоризмы, цитаты, высказывания, фразы Сенека Луций Анней

Здравствуйте, Уважаемые Читатели. В этой заметке я предлагаю Вашему вниманию высказывания Луция Сенеки (взятые из различных интернет-источников) со своими комментариями.

Внимание! Чтобы быть в курсе последних обновлений, я рекомендую Вам Подписаться на мой Основной Ютуб-канал https://www.youtube.com/channel/UC78TufDQpkKUTgcrG8WqONQ , поскольку все новые материалы я делаю теперь в формате видеороликов . Также совсем недавно я открыл для Вас свой второй канал под названием « Мир Психологии », где публикуются краткие видеоматериалы на самые разные темы, освещаемые через призму психологии, психотерапии и клинической психиатрии.
Ознакомиться с моими услугами (ценами и правилами психологического онлайн-консультирования) Вы можете в статье « ».

Жизнь – единственное благо.

Жизнь долга, если она полна. Будем измерять ее поступками, а не временем.

Жить – значит бороться.
(Но пребывая всю жизнь в постоянной борьбе, долго и счастливо прожить невозможно, ведь наш организм – не железный и, вследствие хронического стресса, рано или поздно, неизбежно даст сбой, поэтому высказывание Луция Сенеки я переделал на: «Жить – значит уметь преодолевать возникающие трудности»; Ю.Л.).

Жить правильно – доступно всем, жить долго – никому.
(Сколько бы мы ни жили (неважно, один год или сто лет), жизнь всегда будет казаться нам слишком короткой; Ю.Л.).

Задуманное, пусть и не осуществленное, преступление все же есть преступление.

Закон должен быть краток, чтобы его легко могли запомнить и люди несведущие.

Замолчи, не давай безрассудным речам свободно течь из смятенной души.

Зло не вне, а внутри нас; оно пребывает в нашей душе. Мы излечиваемся от него с трудом, потому что не знаем, что были больны.
(Поэтому первый (и самый болезненный) этап на пути к выздоровлению – признаться себе в своей болезни: пороках, комплексах, недостатках и слабостях. Но для тех, кто хочет изменить свою жизнь, он неизбежен. – Ведь только в этом случае возможно излечение; Ю.Л.).

Золото пробуют огнем, женщину – золотом, а мужчину – женщиной. (Мужчинам на заметку: только в том случае, если выдержишь испытание и не поддашься женским чарам (не будешь играть по ИХ правилам в ИХ игры) – только тогда женщина будет покорно лежать у твоих ног; Ю.Л.).

Зря примыкать к идущим впереди опасно, а между тем, когда возникает вопрос о смысле жизни, люди никогда не рассуждают, а всегда верят другим, так как всякий более склонен верить, чем рассуждать.
(Отсюда правило: научись думать Своей головой – тогда и найдешь Свой смысл жизни; Ю.Л.).

И после плохого урожая надо сеять.
(И после неудачи не следует опускать руки; Ю.Л.).

И старость полна наслаждений, если только уметь ею пользоваться.

Идти с шилом на льва.
(Разумеется, данное высказывание Луция Сенеки следует понимать метафорично: «Не следует бояться пробовать и рисковать, даже если на 100% уверен, что успеха не добьешься. – Ведь ты приобретаешь бесценный жизненный опыт – нарабатываешь навыки. – И уже в Следующий раз у тебя может получиться гораздо лучше»; Ю.Л.).

Избежать этого нельзя. Но можно все это презирать.
(Т.е. поменять свое отношение к ситуации; Ю.Л.).

Избыток пищи мешает тонкости ума.
(Безусловно, это так. – Переедать не следует. – Когда наш желудок перегружен пищей, то, с целью наилучшего ее переваривания, кровь обильно Приливает к желудочно-кишечному тракту, и так же обильно Отливает от Мозга, временно ухудшая умственную деятельность. Поэтому последней на полный желудок заниматься не стоит. – Переварите пищу (хотя бы частично) – тогда и занимайтесь, иначе впустую потратите время. – Недаром в народе говорят: «После сытного обеда по закону Архимеда полагается поспать». А американские ученые установили, что: «для предотвращения возникновения сердечно-сосудистых заболеваний надо после обеда поспать 45 минут. Также это уберегает человеческий организм от разрушающего воздействия стресса. … По мнению ученых, современный человек хронически не высыпается и в среднем спит на два часа меньше, чем пятьдесят лет назад. Нагрузки увеличились, а количество часов сна сократилось. Сидячая работа, ненормированный рабочий день и ночные бдения у компьютера лишают человека нормального отдыха и часто являются причиной бессонницы, поэтому дневной «тихий час» будет полезен всем, кто имеет такую возможность. Главное – не спать больше 45-60 минут, иначе организм настроится на более продолжительный сон и проснуться бодрым будет нелегко»; Ю.Л.).

Изменить порядок вещей мы не в силах – зато в силах обрести величие духа, достойное мерило добра, и стойко переносить все превратности, не споря с природой.
(Правило для нытиков и пессимистов; Ю.Л.).

Интересуйся не количеством, а качеством твоих почитателей: не нравиться дурным – для человека похвально.
(Мысль для тех, кто хочет ВСЕМ понравиться; Ю.Л.).

Искусства полезны лишь в том случае, если они развивают ум, а не отвлекают его.

Исполнение самых сильных наших желаний часто бывает источником величайших наших скорбей.
(Но происходит это лишь в случае, когда человек живет надеждой на то, что после исполнения своих желаний он наконец-то обретет долгожданное счастье. Т.е. живет не «здесь и сейчас» (радуясь Настоящему), а «Светлым Будущим»: «Вот когда заработаю первый миллион, женюсь, разведусь, сменю рабочий коллектив и т.д. – вот тогда-то я и заживу, как следует!». Разумеется, достигая поставленной цели, у такого человека возникает не Счастье, а Разочарование, ведь Счастье мало зависит от внешних факторов и обстоятельств: его источник – внутри самого человека, а для этого надо жить «здесь и сейчас» (с интересом и радостью жить в настоящем, а не копаться в прошлом или надеяться на будущее): нищий счастлив только что поданной Копейке – теперь он купит на нее еду, а олигарх несчастен заработанному за десять лет миллиарду – вследствие инфляции Двадцатиэтажную виллу на Канарах за него уже не построишь – максимум Трехэтажную. Но ведь Трехэтажная для НЕГО – это не круто! ?. Хотя, даже если бы была двадцатиэтажная, что-то внутри все равно омрачило бы ему жизнь, грызло душу: «Вот, десять лет вкалывал, как проклятый, язву заработал, а Витек, зараза, за два года сорокаэтажную отгрохал. Нет в жизни справедливости!» или «Мда, хату отгрохал, а счастье почему-то так и не пришло» – т.е., можно сказать, что такой человек пребывает состоянии крайней печали – Скорби; Ю.Л.).

Истина не терпит отсрочек.
(Человеку она является, как правило, незамедлительно, однако далеко не каждый может сразу ее увидеть; Ю.Л.).

Истинная радость – дело серьезное.
(И приятное; Ю.Л.).

Истинное мужество заключается не в том, чтобы призывать смерть, а в том, чтобы бороться против невзгод.

Каждое зло как-то компенсируется. Меньше денег – меньше забот. Меньше успехов – меньше завистников. Даже в тех случаях, когда нам не до шуток, нас угнетает не неприятность сама по себе, а то, как мы ее воспринимаем.

Каждому делу – свое время.
(Верно. Приведу пример из своей жизни. Еще в декабре 2010 года я понял, что обучение в аспирантуре и написание кандидатской диссертации по технической дисциплине – это не мое. В это же время я активно занялся изучением практической психологии и психотерапии, и понял, что Нашел Себя и свой Смысл Жизни в этой отрасли. Но на тот момент окончательно бросить аспирантуру я так и не решился. – Еще возлагал на нее какие-то смутные надежды, да и уверенности в достижении успеха от занятий психологией у меня, честно говоря, не было.
Но шло время, – и я все больше и больше посвящал себя любимому делу, повышая квалификацию, а со временем – и доходы. – С каждым днем я все отчетливее понимал бессмысленность продолжения учебы в аспирантуре и бесперспективность работы на кафедре. И вот, в июле 2013 года, отучившись на психолога и получив диплом о высшем образовании, я понял, что настал момент, когда в жизни необходимо сделать выбор: или технические науки, или гуманитарные – или защита кандидатской диссертации и дальнейшее преподавание технических дисциплин в вузе, или полное посвящение себя психологии и психотерапии, развитие себя и своего блога (наполнение его качественным, проверенным, тщательно обработанным материалом). Поговорив с заведующей кафедрой, узнав у нее все детали касательно защиты диссертации и дальнейшего преподавания, и сравнив эти возможности и перспективы с аналогичными в области психологического консультирования, я сделал свой выбор. – Оставил Аспирантуру и выбрал Психологию. Конечно, далось мне это решение ОЧЕНЬ нелегко, хотя напрашивалось оно еще 3 года назад. Но на тот момент принять его я не смог: струсил, смалодушничал, не решился, – тогда, в тот период жизни, оно было для меня эмоционально неприемлемым, и я его отклонил. Зато решился сейчас, в июле 2013 года, и Ничуть об этом не жалею. – Прав Сенека «каждому делу – СВОЕ время»; Ю.Л.).

Как басня, так и жизнь ценится не за длину, но за содержание.

Как было бы похвально, если бы люди столько же упражняли свой мозг, сколько упражняют тело, и так же рьяно стремились к добродетели, как они стремятся к удовольствиям.
(Личностный рост не должен носить однобокий характер; Ю.Л.).

Как вы не понимаете, что дурные примеры оборачиваются против тех, кто их подает.
(Подрывают репутацию и авторитет человека; Ю.Л.).

Когда человек не знает, к какой пристани он держит путь, для него ни один ветер не будет попутным.
(Когда человек не знает, ЗАЧЕМ Живет (утратил или так и не обрел Свой Смысл Жизни), то Не найдет себя НИ В ОДНОЙ профессии – ни какая работа для него НИКОГДА Не станет любимой; Ю.Л.).

Кого ты мне назовешь, кто хоть сколько-нибудь умел бы ценить время?

Кому не на что надеяться, тому не в чем отчаиваться.

Короткую жизнь мы не получаем, а делаем ее такою; не бедны мы жизнью, а пользуемся ею расточительно. Жизнь длинна, если ею умело пользоваться.

Кто везде, тот нигде.
(Правило для тех, кто одновременно хватается за много дел, рассчитывая хотя бы в одном из них достичь успеха. В итоге, так и остается Посредственным Специалистом во ВСЕХ сферах, а успеха НЕ достигает; Ю.Л.).

Кто громоздит злодейство на злодейство, множит свой страх.
(Страх кары и расплаты за злодейства; Ю.Л.).

Кто живет без цели впереди, тот всегда блуждает. Так поставим перед собою цель – высшее благо, чтобы стремиться к ней изо всех сил и иметь ее в виду в каждом деле, в каждом слове.

Кто молчать не умеет, тот и говорить не способен.

Кто нуждается в снисхождении, пусть и сам в нем не отказывает.

Кто принимает решение, не выслушав обе стороны, поступает несправедливо, хотя бы решение это и было справедливое.

Кто просит робко, напросится на отказ.
(Отсюда правило: если просишь – проси твердо и уверенно, – как должное. Но будь готов и к отказу, – последний же пусть не вызывает у тебя гнева, обиды или разочарований. – Помни, что для другого человека в первую очередь важны ЕГО интересы, а не ТВОИ; Ю.Л.).

Кто раскаивается в своем прегрешении, тот уже почти невиновен.

Кто собирается причинить обиду, тот уже причиняет ее.

Кто хорошо сжился с бедностью, тот богат.

Кто, имея возможность предупредить преступление, не делает этого, тот ему способствует.
(Тесно переплетается с законами современного Уголовного Кодекса, суть которых состоит в следующем: если вы не предотвратили преступление, которое могли предотвратить, значит, Вы виновны; Ю.Л.).

Лучше всего перетерпеть то, чего ты не можешь исправить, и, не ропща, сопутствовать богу, по чьей воле все происходит. Плох тот солдат, который идет за полководцем со стоном.
(Рекомендация начальнику как можно скорее избавляться от подчиненных, которые ноют или сомневаются в его компетентности – будем помнить, что «сомнение предательству равно»; Ю.Л.).

Лучше не начинать, чем остановиться на полпути.

Любят родину не за то, что она велика, а за то, что она своя.

Люди в чужом деле видят больше, чем в своем собственном.

Люди верят больше глазам, чем ушам.

Малые печали словоохотливы, глубокая скорбь безмолвна.

Мудрец ни в чем не терпит нужды, хотя потребно ему многое, глупому же ничего не требуется, потому что он ничем не умеет пользоваться, зато нужду он терпит во всем. Мудрецу нужны и руки, и глаза, и еще многое, без чего не обойтись в повседневной жизни, а нужды он не терпит ни в чем. Ведь нужда – это необходимость, а для мудрого необходимости нет.

Мудрость освобождает умы от тщеславия.

Мужество без благоразумия – только особый вид трусости.
(Приобретающей форму безрассудной храбрости, ведущей к трагедии и гибели; Ю.Л.).

Мужество есть презрение страха. Оно пренебрегает опасностями, грозящими нам, вызывает их на бой и сокрушает.

Мы должны готовить себя скорее к смерти, чем к жизни. Достаточно ли мы пожили, зависит не от лет и не от дней, а от нашего сердца. Я жил достаточно. Я ожидаю смерти как свершившийся человек.
(Уважаемые Читатели, я предлагаю каждому из Вас ответить на вопрос: «ЧТО Я сделал в этой жизни?» и «ЧТО останется После Моей Смерти?» Да, я призываю Вас перестать жить Бесцельной жизнью и найти Свой Смысл Существования и, реализуя его, постепенно готовить себя к смерти; Ю.Л.).

Мы дорого ценим умереть попозднее.

Мы на многое не отваживаемся не потому, что оно трудно; оно трудно именно потому, что мы на него не отваживаемся.

Мы считаем купленным лишь приобретенное за деньги, а на что тратим самих себя, то зовем даровым. Всякий ценит самого себя дешевле всего.
(К сожалению, часто это действительно именно так; Ю.Л.).

Мы учимся, увы, для школы, а не для жизни.
(В этих строках очень точно отражен невротический сценарий: невротики учатся для мамы, папы, учителей, бабушек, дедушек, начальников, но только НЕ ДЛЯ СЕБЯ. Как следствие, приобретенные ими знания, оказываются малопригодными в их повседневной жизни; Ю.Л.).

Наглость – не что иное, как ложный признак величия.

Наградой за доброе дело служит свершение его.

Надо подставлять себя под удары судьбы, чтобы, сражаясь с нами, она делала нас тверже; постепенно она сама сделает нас равными себе, и привычка к опасности даст нам презрение к опасности.

Научись сперва добрым нравам, а затем мудрости, ибо без первых трудно научиться последней.

Не бывало великого ума без примеси безумия.
(Не согласен. С точки зрения психиатрии – не все гении безумны, и уж тем более не все безумные – гении; Ю.Л.).

Не гладок путь от земли к звездам.
(Трудности и неудачи неизбежно возникают на пути к успеху; Ю.Л.).

Не проливать ничьей крови, обеспечить покой всему миру и мир своему веку – вот высшая доблесть. Несовершенное неизбежно приходит в упадок и гибнет.

Не чувствовать страданий не свойственно человеку, а не уметь переносить их не подобает мужчине.

Небольшая сумма, данная взаймы, делает должника другом, большая – врагом.

Незнание – плохое средство избавиться от беды.
(Незнание закона не освобождает от ответственности за его нарушение; Ю.Л.).

Неизбежное прими достойно.

Некоторые лекарства опаснее самих болезней.
(Не только сами лекарства, но и недопустимая их дозировка или сочетание. – Речь идет о полипрагмазии – одновременном (нередко необоснованном) употреблении нескольких, а иногда и нескольких десятков выписанных лекарств, чаще всего назначенных различными врачами. – Как следствие, может возникнуть ряд побочных эффектов – организм не выдержит и даст сбой, последствия которого могут оказаться на порядок тяжелее самого заболевания; Ю.Л.).

Некоторые неписаные законы тверже всех писаных.

Некоторые люди настолько бедны, что всё, что у них есть – это деньги.

Необходимость ломает все законы.

Несчастна душа, исполненная забот о будущем.

Несчастье – удобное время для добродетели.

Нет лекарства для того, у кого пороки стали нравами.

Нет ничего безобразнее старика, который не имеет других доказательств пользы его продолжительной жизни, кроме возраста.

Ни один человек не является неблагожелательным судьей по отношению к самому себе.

Никогда не будет счастлив тот, кого мучает вид большего счастья.

Никогда не считай счастливым того, кто зависит от счастья.

Никогда счастье не ставило человека на такую высоту, чтобы он не нуждался в друге.

Никогда человек идеальный не бранил судьбу.
(Идеальных людей не существует. Но стремиться стать таковым, избавившись от своих пороков, крайне желательно; Ю.Л.).

Никогда число прожитых дней не заставит нас признать, что мы прожили достаточно.

Никто не записывает благодеяний в календарь.
(Но если каждое совершенное благодеяние ты записываешь, хорошо его помнишь, да еще и другому (принявшему его) периодически напоминаешь – то это что угодно, но только НЕ благодеяние; Ю.Л.).

Никто не опаздывает прийти туда, откуда никогда не сможет вернуться.

Никто не ощущает, как уходит молодость, но всякий чувствует, когда она уже ушла.

Никто не становится хорошим человеком случайно.

Никто не умирает не в свой срок. Своего времени ты не потеряешь: ведь что ты оставляешь после себя, то не твое.

Ничего на свете не заслуживает такого уважения, как человек, умеющий мужественно переносить несчастья.

Ничто так не препятствует здоровью, как частая смена лекарств.
(Верно. На мой взгляд, при лечении внутренних болезней (язва, инфаркт, рак, диабет и т.д.) медикаментами необходимо придерживаться Одной Стратегии, назначенной опытным врачом-специалистом. И только в случае полной ее неэффективности на протяжении длительного периода времени – пробовать следующую. Но не бегать от одного врача к другому. Разумеется, в зависимости от заболевания и текущего состояния больного, из этого правила могут быть исключения.
Аналогично, с моей точки зрения, следует подходить и к лечению неврозов и психосоматических заболеваний. В противном случае (при частой смене психотерапевтов, психологов, методов психотерапии и медикаментозных препаратов), эффекта НЕ будет. – Иногда ко мне обращаются клиенты, которые бегают от одного психотерапевта к другому. – Последнего вначале терапии они чуть ли не обожествляют. Однако со временем, НЕ выполнив Толком его рекомендаций и, не доведя курс психотерапии до успешного логического завершения, низвергают его с пьедестала почета и сбегают к новому специалисту. И так по кругу: 1) восхищение («Ах, какой Вы замечательный, компетентный…» и т.д. и т.п.); 2) разочарование («И у этого нет такой долгожданной и заветной волшебной палочки, и этот, гад такой, настаивает на выполнении своих рекомендаций и изменении моего образа жизни. А ведь я его менять не собираюсь, да и не хочу! Я для чего ему, козлу, деньги плачу? Разве для того, чтобы я САМ что-то делал? Нет уж, извольте! Чтобы ОН меня вылечил! Вот и пусть трудится, как следует»); 3) обливание грязью (очень редко – в глаза, гораздо чаще – за глаза: как правило, при обсуждении с новым психотерапевтом своей проблемы, на предыдущего (-щих) клиент выливает ушат помоев: «Они – дрянь-специалисты! Но вот Вы – совершенно другое дело! Я это с первого взгляда заметил!» 4) Сбегание к новому Гуру-Авторитету или полное в них разочарование: «Никто не в силах мне помочь. Так и буду доживать со своей болячкой».
Таков алгоритм хождения по мукам. Конечно, это было бы смешно, если бы не было так грустно.
Уважаемые Читатели, шутки шутками, но больше всего от этого страдают сами КЛИЕНТЫ. – Ведь именно они тратят свои силы, время и деньги на психотерапевтическое лечение, результат которого зачастую не просто стремится к нулю, но еще и уходит далеко в минус – возникают недоверие, тревога, страхи, обиды, а иногда – и состояние полной безнадежности и невозможности решить свою проблему и наладить жизнь. Но вернемся к высказываниям Луция Сенеки ; Ю.Л.).

Но разве любит кто-нибудь ради прибыли? Ради честолюбия и славы? Любовь сама по себе, пренебрегает всем остальным … «Как же … ее искать?» – Как ищут самое прекрасное, не прельщаясь прибылью, не боясь переменчивости фортуны. Кто заводит друзей на всякий случай, тот лишает дружбу ее величия.

Нужно быть философом! Связывает ли нас непреложным законом рок, божество ли установило все в мире по своему произволу, случай ли без всякого порядка швыряет и мечет, как кости, человеческие дела, – нас должна охранять философия. Она даст нам силу добровольно подчиняться божеству, стойко сопротивляться фортуне, она научит следовать веленьям божества и сносить превратности случая.

Об услуге пусть рассказывает не оказавший, а получивший ее.

Образование людей должно было начаться пословицами и должно кончиться мыслями.
(Пословицы, поговорки, метафоры, афоризмы и притчи должны породить у человека СВОИ мысли; Ю.Л.).

Обращайтесь с низшими так, как вы хотели бы, чтобы с вами обращались высшие.
(Призыв Сенеки избавиться от высокомерия и надменности; Ю.Л.).

Общество – свод камней, который обрушился бы, если бы один не поддерживал другого.
(Верно. Мы – существа социальные. – Без общества давно бы погибли – не смогли бы удовлетворить своих интересов и, как следствие, выжить; Ю.Л.).

Общительность обеспечила человеку господство над зверями. Общительность дала ему, сыну земли, возможность вступить в чуждое ему царство природы и сделаться также владыкой морей… Устрани общительность, и ты разорвешь единство человеческого рода, на котором покоится жизнь человека.

Один только разум может обеспечить безмятежный покой.

Одни живые существа имеют дух, другие только душу.
(Речь идет о древнегреческой структуре человеческой личности «Тело-Душа-Дух». Под Телом древнегреческие философы (Сократ, Аристотель) понимают физиологические потребности, под душой – связанные с обществом (социальные), под духом – потребности этические (смысло-жизненных ориентиров и духовного развития). Сенека справедливо полагает, что последние доступны далеко не каждому и призывает их в себе развивать; Ю.Л.).

Одни преступления открывают путь другим.

Одно из условий выздоровления – желание выздороветь.
(Применительно к психотерапии, высказывание Луция Сенеки очень точно описывает больных неврозом – носятся они со своей болячкой, как с писаной торбой. Какое уж тут желание выздороветь? Как верно заметил Михаил Литвак: «Сними с него болячку (невроз) – и что от него останется? А так – он ею еще и гордится, выставляет напоказ, всем про нее рассказывает, говоря: «Я САМЫЙ несчастный человек в мире», при этом акцент делает на слове САМЫЙ, подчеркивая этим свою уникальность, и удовлетворяя чувство собственной значительности, – того, чего не смог добиться через личностный рост – с помощью упорного методичного труда раскрыв свои таланты»; Ю.Л.).

Они нуждаются, обладая богатством, а это самый тяжкий вид нищеты.

Осуждение невинного – есть осуждение самих судей.

От мелких неисправимых ошибок легко перейти к крупным порокам.
(Скорее неИсправленных; Ю.Л.).

Первое условие исправления – сознание своей вины.

Первый же час, давший нам жизнь, укоротил ее.

Пить вино так же вредно, как принимать яд.

Повторяю, бог сам заботится дать повод для свершения мужественных и смелых деяний тем, кого хочет видеть достигшими высшей чести; а для этого им необходимо столкнуться с трудностями. Кормчий познается во время бури, воин во время битвы.

Пока есть возможность, живите весело.

Пока мы откладываем жизнь, она проходит.
(Призыв жить «здесь и сейчас»; Ю.Л.)

Пока человек жив, он никогда не должен терять надежды.
(Я бы заменил Надежду на Веру. С моей точки зрения, Так точнее; Ю.Л.).

Покажи мне, кто не раб. Один в рабстве у похоти, другой – у скупости, третий – у честолюбия, все – у страха». … Кое в чем мудрец превосходит бога: тот избавлен от страха благодаря природе, а этот – благодаря себе самому.
(Благодаря своему разуму; Ю.Л.).

Полезнее знать несколько мудрых правил, которые всегда могли бы служить тебе, чем выучиться многим вещам, для тебя бесполезным.
(Вновь звучит призыв не забивать себе голову различной бесполезной информацией; Ю.Л.).

Польза не во многих, но в хороших книгах.

Пользуйся настоящими удовольствиями так, чтобы не повредить будущим.
(Т.е. пользуйся с умом; Ю.Л.)

Порицание со стороны дурных людей – та же похвала.
(Поэтому перед тем, как обижаться, подумай, КТО тебя порицает; Ю.Л.).

Пороки праздности следует преодолевать трудом.

После смерти всё прекращается, даже она сама.

После смерти нет ничего.

Поспешность сама себе мешает.
(Верно. – «Поспешишь – людей насмешишь»; Ю.Л.).

Похвально делать то, что подобает, а не то, что дозволяется.
(На эту тему у Михаила Литвака есть замечательный афоризм: «Счастье заключается в том, чтобы ХОЧУ, МОГУ и ДОЛЖЕН имели одно и то же содержание»; Ю.Л.).

Почему человек не признается в своих пороках? Потому что он все еще погружен в них. Это все равно что требовать от спящего человека рассказать его сон.
(Погружен потому, что НЕ осознает – работают защитные механизмы психики – психологические защиты; Ю.Л.).

Правдивая речь проста.

Прежде чем сказать что-либо другим, скажи это себе.
(Продавцы переиначили: «Прежде, чем продать что-либо другим, продай это себе» ?. Но тоже работает; Ю.Л.).

Преступление остается иногда ненаказанным, но оставляющим в покое – никогда.
(Вследствие чувства вины, терзающего преступника. Разумеется, данное утверждение не относится к людям, которые больны расстройством личности, или психопатией. О последней Вы можете прочесть в статье « »; Ю.Л.).

Преступник может иногда избежать наказания, но не страха перед ним.

Природа дает достаточно, чтобы удовлетворить естественные потребности.

Природа должна быть нашим руководителем: разум следует ей и советует это нам. Следовательно, жить счастливо – одно и то же, что жить в согласии с природой.

Приятно иногда и подурачиться.

Пусть будет нашей высшей целью одно: говорить, как чувствуем, и жить, как говорим.
(Призыв поменьше лгать и побольше действовать; Ю.Л.).

Пусть вошедший в наш дом дивится нам, а не нашей посуде.

Пусть мудрому никто, кроме него самого, не нужен, он все-таки желает иметь друга, хотя бы ради деятельной дружбы, чтобы не оставалась праздной столь великая добродетель, и не ради того, чтобы «было кому ухаживать за ним в болезни, помогать в оковах или в нужде», но чтобы самому было за кем ухаживать в болезни, кого вызволять из-под вражеской стражи. Плохи мысли того, кто подружился, видя лишь самого себя; как он начал, так и кончит. Кто завел друга, чтобы тот выручал из цепей, тот покинет его, едва загремят оковы. Таковы дружеские союзы, которые народ называет временными. С кем мы сошлись ради пользы, мил нам, лишь покуда полезен. Вот почему вокруг того, чьи дела процветают, - толпа друзей, а вокруг потерпевших крушение - пустыня. Друзья бегут оттуда, где испытывается дружба. Вот почему видим мы так много постыдных примеров, когда одни из страха бросают друзей, другие из страха предают их. Каково начало, таков конец, иначе и быть не может. Кто подружился ради выгоды, тому будет дорога награда за измену дружбе, коль скоро и в ней было дорого ему что-нибудь, кроме нее самой. Для чего приобретаю я друга? Чтобы было за кого умереть, за кем пойти в изгнанье, за чью жизнь бороться и отдать жизнь. А дружба, о которой ты пишешь, та, что заключается ради корысти и смотрит, что можно выгадать, - это не дружба, а сделка.

Пусть твои пороки умрут прежде тебя.

Пьянство – это добровольное сумасшествие.
(Уже тогда, 2000 лет назад, мудрецы древности понимали, к чему приводит алкоголизм. – Сенека пишет о третьей стадии алкоголизма , возникающей после 15-20 лет злоупотребления алкоголем, и НЕИЗБЕЖНО приводящей к слабоумию и/или алкогольным психозам; Ю.Л.).

Пьянство не создает пороков, а только выставляет их напоказ. Всякий порок выходит на свободу: у спесивого растет чванство, у жестокого – свирепость, у завистливого – злость.

Пьяный делает много такого, от чего, протрезвев, краснеет.

Равенство прав не в том, что все ими воспользуются, а в том, что они всем предоставлены.

Разбить оковы рабства.

Разве нашу жизнь… буря не треплет сильнее, чем любую лодку? Нужно не разговаривать, а править. Все, что говорится, чем бахвалятся перед заслушавшейся толпой, – заемное.
(В этих строках прослеживается призыв к психологической зрелости – Сенека призывает не ныть, действовать – исправлять ситуацию, насколько это возможно; Ю.Л.).

Раздор пусть исходит от других, от тебя же примирение.

Раны болят от легкого прикосновения к ним.

Речь – убранство души: если она старательно подстрижена, и подкрашена, и отделана, то ясно, что и в душе нет ничего подлинного, а есть некое притворство.
(Поэтому если хочешь, чтобы твоя речь звучала убедительно, следует сделать ее максимально естественной. А это возможно или в случае, когда говоришь правду, или когда в совершенстве научился лгать. На мой взгляд, первого придерживаться легче. Но здесь каждый пусть решает сам; Ю.Л.).

Речь людей такова, какой была их жизнь.

С кем поведешься, от того и наберешься.
(Афоризм известный. Но мало кто знает, что его автором является Сенека; Ю.Л.).

Свои способности человек может узнать, только применив их на деле.
(«Сделай свое дело – и ты узнаешь, кто ты»; Ю.Л.).

Сделай первый шаг и ты поймешь, что не все так страшно.
(«Лиха беда – начало; Ю.Л.).

Сколь многие недостойны света, и все-таки день начинается.

Сколько б ты ни жил, всю жизнь следует учиться.

Сколько бы мы не старались, жизнь бежит быстрее нас, а если мы еще медлим, она проносится, словно не была нашей, и, хотя кончается в последний день, уходит от нас ежедневно.

Сколько жизни мне отмерено, решаю не я. От меня зависит лишь, проживу ли я свою жизнь как мужчина. Не требуй от меня, чтобы я влачил бесславное существование вслепую. Требуй, чтобы я сам управлял своей жизнью, а не был влеком ею!

Сколько рабов, столько врагов.
(Будем помнить, что раб мечтает не о свободе, а о том, чтобы стать тираном и отомстить обидчикам; Ю.Л.).

Скупость благородна в расходовании времени.

Следует спокойно выслушивать поправки невежд.
(Михаил Литвак справедливо полагает, что чужое мнение следует учитывать, а не считаться с ним; Ю.Л.).

Смерть – разрешение и конец всех скорбей, предел, за который не преступают наши горести.

Смерть мудреца есть смерть без страха смерти.

Смерть предстоит всему: она – закон, а не кара.
(А кара – это Болезни, возникающие ВО ВРЕМЯ Жизни, вследствие неправильного ее ведения; Ю.Л.).

Смерть утоляет все боли. Она – их конец, и наши страдания не идут дальше неё. Она снова приводит нас к тому состоянию покоя, в котором мы пребывали до нашего рождения.

Сравнивая нашу Землю со Вселенной, мы находим, что она всего лишь точка.
(Мысль тем, кто страдает идеями величия: сравнивая себя с обществом, я (даже если и являюсь великой личностью с большими возможностями) – всего лишь точка по сравнению с ним. Хотя невротические личности считают наоборот и, как следствие, берут на себя больше, чем в состоянии выполнить – отсюда вытекают многие их беды и страдания; Ю.Л.).

Старость – неизлечимая болезнь.

Страсти придают самым глупым людям ум и делают глупыми самых умных.

Стыд запрещает порой то, чего не запрещают законы.

Судьба ничего не дает в вечную собственность.

Судьбы ведут того, кто хочет, и тащат того, кто не хочет.

Счастливей всех тот, кто без тревоги ждет завтрашнего дня: он уверен, что принадлежит сам себе.

Счастливым можно назвать того, кто благодаря разуму, не ощущает ни страстного желания, ни страха.

Так и будем жить, так и будем говорить. Пусть рок найдет нас готовыми и неведающими лени! Таков великий дух, вручивший себя богу. И, наоборот, ничтожен и лишен благородства тот, кто упирается, кто плохо думает о порядке вещей и хотел бы лучше исправить богов, чем себя.
(Верно. Сенека пишет о невротических личностях, которые стремятся во что бы то ни стало исправить других людей, нежели измениться самим и поменять к себе их отношение. Невротики забывают, что исправлять мы можем себя и только себя, но никак не ЗАКОНЫ Божьи (или ЗАКОНЫ Природы), по которым устроен наш мир. Наоборот, эти ЗАКОНЫ мы ДОЛЖНЫ соблюдать – и тогда, живя в соответствии с природой, будем счастливы; Ю.Л.).

Так и знай: кого бог признает, кого любит, кем доволен, того он и закаляет, без конца испытывает, заставляет без отдыха трудиться.

Те, кто жил до нас, много свершили, но ничего не завершили.
(Да и нам вряд ли удастся завершить что-либо глобальное. Поэтому желательно успеть свершить хотя бы то немногое, что в наших силах; Ю.Л.).

Только время принадлежит нам.

Тому, кем овладевает гнев, лучше повременить с принятием решения.

Тот, кто в беде дает совет неясный, отказывает в нем.
(Поэтому, если на 100% не уверен – лучше в советах отказывать, чем давать их неясными. В крайнем случае, сказать, что «данный совет – не есть истина», и что «с моей точки зрения, это так, но я могу ошибаться»; Ю.Л.).

Тот, кто делает добро другому, делает добро самому себе, не в смысле последствий, но самим актом делания добра, так как сознание сделанного добра само по себе дает уже большую радость.

Трех слов связать не может.

Трудно изменить природу.

Трудно привести к добру нравоучениями, легко примером.

Ты возмущаешься тем, что есть на свете неблагодарные люди. Спроси у совести своей, нашли ли тебя благодарным все, кто оказывал тебе одолжения.

Ты ошибаешься, полагая, что наши пороки рождены с нами: они нас настигли, внесены в нас извне. … Природа не навязывает нам ни одного порока, она производит нас на свет незапятнанными и свободными.
(Верно! Наши пороки «настигли нас» при воспитании в раннем детстве и «внесены были в нас» родителями, воспитателями или лицами, их заменяющими. В этих строках напрямую прослеживаются идеи сценарного анализа Эрика Берна; Ю.Л.).

Ты на что-то сердишься и жалуешься, и не понимаешь, что во всем этом плохо одно: твое негодование и жалобы.
(Очень точно! Одна из книг Михаила Литвака так и называется «Не нойте», ведь ныть (бездействуя) – это хуже всего; Ю.Л.).

Ты спросишь, как можно быстро приобрести чью-нибудь дружбу; я отвечу, что Гекатон (древнегреческий философ-стоик; Ю.Л.) говорит: «Я укажу приворотное средство без всяких снадобий, без трав, без заклинаний знахарки. Если хочешь быть любимым – люби».

Ты спросишь, что такое свобода? Не быть рабом ни у обстоятельств, ни у неизбежности, ни у случая; низвести фортуну на одну ступень с собою; а она, едва я пойму, что могу больше нее, окажется бессильна надо мною.

Тяжелая ошибка часто приобретает значение преступления.
(Поэтому, чтобы не совершать Тяжелых Ошибок, я призываю Вас, Уважаемые Читатели, научиться думать. – И хотя ошибки неизбежны и без них нам не обойтись, однако с помощью правильной (продуктивной) работы мышления, многих, в том числе и Тяжелых, ошибок Вы сможете избежать; Ю.Л.).

Тяжело не перенести горе, а переносить его все время.
(Если у человека возникает реакция острого горя , для излечения ему необходимо: 1) как можно скорее избавиться от нахлынувших эмоций (гнева, страдания, обиды, вины и других), отреагировав их вовне; 2) смириться и научиться жить без утраты (неважно, будь то деньги или умерший близкий человек); Ю.Л.).

У заблуждения нет предела.

Умереть – это одна из налагаемых жизнью обязанностей.

Уродство до сих пор лучшее средство для сохранения женщиной ее добродетели.
(И все-таки лучшим средством сохранения добродетели для женщины, с моей точки зрения, являются высокий интеллект и хорошо работающее (в правильном направлении) мышление (умение своим интеллектом пользоваться) – тогда женщина посвятит себя личностному и профессиональному росту, реализации своего смысла жизни, созданию семьи с любимым мужчиной. – И не будет вступать в большое количество беспорядочных сексуальных связей; Ю.Л.).

Утраченный стыд не вернется.

Уча других, мы учимся сами.

Ученому нетрудно быть незаносчивым и независтливым.

Философия есть нечто не побочное, а основное.

Хорошо учит говорить тот, кто учит хорошо делать.

Хотя чистая совесть дает тебе уверенность, но много значат не относящиеся к делу обстоятельства, – а потому надейся на справедливое решение, но готовься к несправедливому. Помни прежде всего об одном: отдели смятение от его причины, смотри на само дело – и ты убедишься, что в любом из них нет ничего страшного, кроме самого страха.

Хочешь освободиться от пороков – сторонись порочных примеров. Скупец, развратитель, жестокий, коварный, – все, что повредили бы тебе, будь они близко, – в тебе самом. Уйди от них к лучшим.

Худший из недугов – быть привязанным к своим недугам.
(Совет невротическим ипохондрическим личностям; Ю.Л.).

Цезарю многое непозволительно именно потому, что ему дозволено все.

Ценность добродетели в ней самой.

Часто бывает так, что лучше не заметить оскорбления, чем потом мстить за него.
(А еще лучше, как советует Михаил Литвак «оскорбления превратить в драгоценные камни общения», эффективно использовав для этого приемы психологического айкидо; Ю.Л.).

Чаще пользуйся ушами, чем языком.

Чего не запрещает закон, то запрещает стыд.

Человек для человека должен быть святыней.

Человек, который думает только о себе и ищет во всем своей выгоды, не может быть счастлив. Нужно жить для другого, если хочешь жить для себя.
(И все-таки, лучше жить для себя, тогда и другому сможешь принести пользу. Но жить для себя – вовсе не означает быть эгоистом. Более того, необходимо УМЕТЬ Жить для Себя. Подробнее об этом Вы можете прочесть в статье про « ; Ю.Л.).

Человек не заблуждается один. Заблуждаясь, всякий распространяет свое заблуждение между окружающими.

Человек по своей природе – животное чистое и изящное.
(По природе – да, но «благодаря» воспитанию – к сожалению, далеко не всегда. – Если воспитание было неверным, то с возрастом нравственная чистота и внутреннее изящество души, имеют прямую тенденцию из человека испаряться. Чем старше становятся такие люди, тем меньше доброго, разумного, чисто, человеческого в них остается. И не их в этом вина; Ю.Л.).

Чем больше нам дано, тем больше мы желаем.

Чем больше стремишься к счастью, тем больше от него отдаляешься.

Чем несправедливее наша ненависть, тем она упорнее.

Честный судья осуждает преступление, а не преступника.
(Уважаемые Читатели, если Вам очень хочется кого-то покритиковать (поосуждать), то рекомендую критиковать не личность другого человека, а поступок, который он совершил. Таким образом, Вы провоцируете не межличностный (деструктивный), а деловой (конструктивный) конфликт. Конечно, последний еще необходимо научиться грамотно решать. Но ведь ничто так не сближает партнеров по общению, как успешно разрешенные деловые конфликты! Поэтому обучиться психологически грамотному общению (если Вы им еще не владеете), для полноценной жизни в обществе, на мой взгляд, просто необходимо; Ю.Л.).

Честолюбцы подобны собакам, которым кидают куски мяса: они хватают их на лету и, разинув пасть, вытянув шею, вечно ждут следующего куска, а получив, проглатывают не смакуя и даже не ощутив вкуса, – ненасытные.

Чистая совесть есть постоянный праздник.

Чти тех, кто пытается совершить великое, даже если им это не удалось.
(Ведь они хотя бы пробовали, делали попытки, пусть и неудачные; Ю.Л.).

Что у кого болит, тот о том, естественно, и говорит.
Что естественно, то не постыдно. Естественное не безобразно.
(Известные афоризмы. Их автором также является Сенека; Ю.Л.).

Что в прошлых или в будущих потерях? Вся жизнь твоя – сегодня.

Что приобретается при чтении посредством пера – превращается в плоть и кровь.
(Речь идет о мыслях, пришедших в голову во время или после чтения, и записанных в дневник – именно они остаются в нас наиболее долго – входят в нашу «плоть и кровь», становятся системой нашего мировоззрения. Уважаемые Читатели, поэтому я так упорно и призываю Вас РЕГУЛЯРНО вести дневник – ведь с его помощью Вы отстраиваете СВОЮ Систему Ценностей и СВОЕ Мировоззрение; Ю.Л.).

Чужие пороки у нас на глазах, а свои – за спиной.
(Современная психотерапия, однако, полагает, что и на Глазах у нас – СВОИ пороки. – Ведь здесь безотказно работают механизмы психологических защит Вытеснения и Проекции – т.е. в Других мы видим СВОИ Неосознаваемые комплексы; Ю.Л.).

Щадя преступников, вредят честным людям.
(Во-первых, потому, что преступники, отпущенные на свободу, продолжат вредить честным людям. Во-вторых, потому, дурной пример нередко заразителен – и честные порядочные люди (видя полную безнаказанность совершенных преступлений), могут ему последовать – также начать грешить, не боясь наказания; Ю.Л.).

Язык правды прост.

Уважаемые Читатели, в следующей статье под названием « » я приведу первую часть цитат великого немецкого философа 19 века.

Луций Анней Сенека (младший) (ок. 4 гг. до н.э. - ок. 65 гг. н.э.), сын Сенеки Старшего, писатель, философ стоик, воспитатель и советник Нерона

Смысл благодеяний прост: их только дарят; если что возвращается, то уже прибыль, не возвращается - нет убытка. Благодеяние оказано для благодеяния.

Вина не должна падать на наш век. И предки наши жаловались, и мы жалуемся, да и потомки наши будут жаловаться на то, что нравы развращены, что царит зло, что люди становятся все хуже и беззаконнее. Но все эти пороки остаются теми же (…), подобно тому как море далеко разливается во время прилива, а при отливе снова возвращается в берега.

Страх внушают не только самые отважные животные, но и самые неподвижные, благодаря своему вредоносному яду.

Поздно оказал благодеяние тот, кто оказал его просящему.

Не следует принимать благодеяний от всех. От кого же принимать? (…) От тех, кому мы сами желали бы их оказать.

В благодеяниях кредитора следует выбирать с большей тщательностью, чем в деньгах.

Кто принял благодеяние с благодарностью, тот (…) уплатил уже первый взнос за него.

Кто приносит благодарность, удаляя свидетелей, тот человек неблагодарный.

Некоторые знатные и благородные женщины считают свои годы не по числу консулов, а по числу мужей, и разводятся, чтобы выйти замуж, а выходят замуж, чтобы развестись.

Дело дошло уже до того, что ни одна женщина не имеет мужа для чего либо иного, как только для возбуждения любовника.

Награда за высокие подвиги заключается в них самих.

Никто, обладая здравым умом, не боится богов, так как неразумно страшиться спасительного, и никто не любит тех, кого боится.

Бывает красноречивым даже тот, кто молчит, и храбрым даже тот, кто сидит сложа руки, или даже - у кого руки связаны.

Общественное мнение - (…) дурной истолкователь.

Лучше (…) помогать и злым ради добрых, чем лишать помощи добрых ради злых.

Луций Сулла уврачевал отечество средствами более тяжкими, чем были самые опасности.

Пусть каждый спросит себя: не жалуются ли все на чью нибудь неблагодарность? Но не может быть того, чтобы все жаловались, если не надо жаловаться на всех. Следовательно, все неблагодарны.

«На этой стороне явное большинство». - Значит, именно эта сторона хуже. Не настолько хорошо обстоят дела с человечеством, чтобы большинство голосовало за лучшее: большая толпа приверженцев всегда верный признак худшего.

Когда я вспоминаю все свои речи, я завидую немым.

Всякая жестокость происходит от немощи.

Что я хочу извлечь из добродетели? Ее саму. (…) Она сама себе награда.

Не наука добродетели, а наука нищеты была главным делом его жизни. (О кинике Деметрии, который доходил до крайностей аскетизма).

Перестань корить философов богатством: никто не приговаривал мудрость к бедности.

Карман у него [мудреца] будет открытый, но не дырявый: из него много будет выниматься, но ничего не будет высыпаться.

Некоторые из мудрых мужей называли гнев кратковременным помешательством.

Что что, а вредить все люди умеют неплохо.

Любое чувство - столь же плохой исполнитель, сколь и распорядитель.

Всякое почти вожделение (…) мешает осуществлению того, к чему стремится.

Гнев делает мужественнее лишь того, кто без гнева вообще не знал, что такое мужество.

Насколько человечнее (…) не преследовать их [грешников], но попытаться вернуть назад! Ведь если человек, не зная дороги, заблудится среди вспаханного поля, лучше вывести его на правильный путь, чем выгонять с поля палкой.

Согрешающего нужно исправлять: увещанием и силой, мягко и сурово; (…) тут не обойтись без наказания, но гнев недопустим. Ибо кто же гневается на того, кого лечит?

Гнев - самый женственный и ребяческий из пороков. - «Однако он встречается и у мужей». - «Конечно, потому что и у мужей бывает женский или детский характер».

Честолюбие [тиранов] (…) хочет (…) заполнить одним единственным именем весь календарь, назвать в честь одного имени все поселения на земном шаре.

Мы начинаем смеяться со смеющимся, печалимся, попав в толпу горюющих, и приходим в возбуждение, глядя, как другие состязаются.

Самый мужественный муж, берясь за оружие, бледнеет; у самого неустрашимого и яростного солдата при сигнале к бою немного дрожат коленки; (…) и у самого красноречивого оратора, когда он готовится произнести речь, холодеют руки и ноги.

Есть люди, отличающиеся постоянной свирепостью и радующиеся человеческой крови. (…) Это не гнев, это зверство. Такой человек вредит другим не потому, что его обидели; наоборот, он готов принять обиду, лишь бы получить возможность вредить.

Всякий гнев превращается в печаль либо из за раскаяния, либо от неутоленности.

[Люди толпы] живут, точно в гладиаторской школе: с кем сегодня пили, с тем завтра дерутся.

Мудрец никогда не перестанет гневаться, если начнет. (…) Если, по твоему, мудрец должен чувствовать гнев, какого требует возмутительность каждого преступления, то ему придется не гневаться, а сойти с ума.

Среди прочих недостатков нашей смертной природы есть и этот - (…) не столько неизбежность заблуждения, сколько любовь к своим заблуждениям.

Если (…) сердиться на молодых и старых за то, что они грешат, (…) придется сердиться и на новорожденных - за то, что они непременно будут грешить.

Нужно либо смеяться надо всем, либо плакать.

Отдельных солдат полководец может наказывать по всей строгости, но если провинилось все войско, ему придется оказать снисхождение. Что удерживает мудреца от гнева? Обилие грешников.

Вокруг (…) столько скверно живущих, а точнее сказать, скверно гибнущих людей.

Постоянному и плодовитому злу должен противостоять медленный и упорный труд: не для того, чтобы уничтожить его, но для того, чтобы оно нас не одолело.

Гнев сам по себе безобразен и не страшен. (…) Мы боимся гнева, как дети - темноты, как звери - красных перьев.

Страх всегда возвращается и, словно волна, окатывает тех, кто его вызывает.

Кто возвеличился за счет чужого страха, не бывает свободен от собственного. Как дрожит сердце в львиной груди от малейшего шороха! (…) Все, что внушает ужас, само трепещет.

Дух добьется всего, что сам себе прикажет.

Иной приучил себя довольствоваться коротким сном и бодрствует почти сутки напролет, нисколько не утомляясь; можно выучиться бегать по тоненькой и почти отвесно натянутой веревке; переносить чудовищные грузы, неподъемные для обычного человека; погружаться в море на непомерную глубину и долго обходиться под водой без дыхания. (…) За столь упорные занятия не получают либо вовсе никакого, либо несоразмерно маленькое вознаграждение. (…) И тем не менее, несмотря на то, что награда ожидала их совсем небольшая, они довели свой труд до конца.

Многие утверждали, что путь к добродетелям крут и тернист; ничего подобного: можно дойти и по ровной дороге. (…) Что требует от вас меньше напряжения, чем милосердие, и больше, чем жестокость? Стыдливость не доставит вам хлопот, сладострастие вечно занято по горло. Одним словом, блюсти любую добродетель совсем не трудно, пороки же требуют постоянного внимания.

Есть ли (…) такой порок, у которого был бы недостаток в защитниках?

«Разве не бывает случаев, возбуждающих гнев?» - Вот именно в этих случаях и нужно решительнее всего подавлять его. (…) Пирр, знаменитейший наставник в гимнастических состязаниях, всем, кого тренировал, давал, говорят, одно и то же наставление: не поддаваться гневу. Ибо гнев нарушает все правила искусства.

«Иногда оратору полезно бывает разгневаться - он тогда говорит лучше». - Совершенно верно, но не разгневаться, а изобразить гнев. Так и актеры, произнося стихи, волнуют народ не гневом своим, а хорошим подражанием гневу. То же самое относится (…) к выступающим на сходках. (…) И часто сыгранное чувство производит куда более сильное действие, чем подлинное.

Легко придать правильную форму душе, пока она еще мягкая; трудно искоренить пороки, которые повзрослели вместе с нами.

Умеренное удовольствие снимает душевное напряжение.

Дух растет, когда ему дают волю; поникает, когда его принуждают к рабскому повиновению.

Нельзя, чтобы ему [мальчику] пришлось терпеть унижения или рабство; пусть ему никогда не придется ни просить, ни умолять; то, что он когда то был вынужден просить, не пойдет ему на пользу; пусть без просьб получает все в подарок - ради самого себя, или совершённых добрых поступков, или ради того добра, которого мы ждем от него в будущем.

В борьбе надо стремиться не сделать другому больно, а победить.

Не сможет противостоять ударам тот, кому никогда ни в чем не было отказа.

Разве ты не видишь, что люди чем счастливее, тем гневливее? Это особенно заметно у богатых, знатных и чиновных.

Надо, чтобы мальчик никогда ничего не мог добиться гневом; мы сами предложим ему, когда он будет спокоен, то, чего не давали, пока он требовал с плачем.

Отложенное наказание мы всегда можем при вести в исполнение, но уже исполненное никак нельзя забрать назад.

Самое великодушное прощение - это не знать, в чем кто перед тобой провинился.

У подозрительности никогда не будет недостатка в доводах.

Что совершено без умысла - не обида.

Глупо гневаться на животных, но не умнее и на детей, а также на всех прочих, мало чем отличающихся от детей в рассуждении благоразумия.

Боги (…) и не желают, и не умеют причинять зло (…); обидеть кого нибудь для них так же немыслимо, как побить самих себя.

Если мы желаем быть во всем справедливыми судьями, то давайте прежде всего убедим себя в том, что никто из нас не без греха. Ведь именно в этом главный источник нашего возмущения: «Я то ни в чем не виноват» и «ничего не сделал». Ничего подобного: просто ты ни в чем не признаешься! (…) Если в чем то мы и остались невинны, то только потому, что нам не удалось преступить закон - не повезло.

Часто бывает, что, желая польстить одному, обижают при этом другого.

Чужие пороки у нас на глазах, а свои за спиной.

Главное лекарство от гнева - отсрочка.

Если кто то хочет сообщить тебе нечто [о другом человеке] не иначе, как по секрету, тому (…) нечего тебе сообщить.

Тебя обидел добрый человек? - Не верь. Дурной? - Не удивляйся.

Внутри каждого из нас царская душа, каждый хочет, чтобы ему было все позволено, но не хочет быть жертвой чужого произвола.

Фабий [Кунктатор] говорит, что нет ничего позорнее для полководца, чем оправдываться: «Я не думал, что так выйдет». По моему, нет ничего позорнее для человека вообще.

Самый обидный род мести - признать обидчика недостойным нашей мести.

Многие, ища возмездия за легкие обиды, сами делают их более глубокими для себя. Велик и благороден тот, кто спокойно слушает лай мелких собачонок, как крупный и сильный зверь.

Обиды от власть имущих нужно сносить не просто терпеливо, но с веселым лицом: если они решат, что и впрямь задели вас, непременно повторят.

Стоит прислушаться к примечательным словам человека, состарившегося в услужении у царей. Когда кто то спросил его, как ему удавалось достичь столь редкой при дворе вещи, как старость, он отвечал: «Я принимал обиды и благодарил за них».

Ссориться с равным рискованно, с высшим - безумно, с низшим - унизительно.

В душах, развращенных большим успехом, есть самая скверная черта: они ненавидят тех, кого обидели.

Так все слабые существа: если до них только чуть дотронуться, им кажется, что их уже ударили.

Пускай кто то сердится: ты в ответ сделай ему что нибудь хорошее. Вражда сама угаснет, если од на из двух сторон откажется ее поддерживать: сражаться могут лишь двое равных соперников.

Если человек подошел к зеркалу, готовый перемениться, значит, он уже переменился.

Если мы полагаем, что кто то выказал нам презрение, мы не можем не быть мельче его.

Мщение есть признание, что нам больно.

Обидчик либо сильнее тебя, либо слабее; если слабее, пощади его, если сильнее - себя.

Есть люди, не желающие браться за легкие дела, но желающие, чтобы все, за что они ни возьмутся, давалось легко.

Самые тяжелые и неукротимые от природы характеры терпеливы к ласке. Ни одно существо не бросается в испуге на того, кто его гладит.

Борьба питает сама себя и не выпускает того, кто слишком глубоко в нее втянулся. Легче удержаться от ссоры, чем потом из нее выйти.

По старой поговорке «усталый ищет ссоры»; то же можно сказать и об изнуренном голодом или жаждой, да и обо всяком другом, сильно чем нибудь удрученном человеке. (…) Пораженная недугом душа возмущается от любой мелочи, вплоть до того, что простое приветствие, письмо, вопрос или несколько незначащих слов вызывают иных людей на ссору.

Усталым глазам полезно смотреть на зелень.

Не полезно все видеть и все слышать. Нас миновали бы многие обиды - ведь большинство из них не задевают того, кто о них не знает. Ты не хочешь быть гневливым? - Не будь любопытным.

Большинство людей сердятся из за обид, которые они сами сочинили, придавая глубокий смысл пустякам.

Гнев приходит к нам часто, но чаще мы приходим к нему.

Пока ты в гневе, тебе не должно быть дозволено ничего. Почему? Именно потому, что ты желаешь, чтобы было дозволено все.

Всякое возмущение подневольного человека обращается ему же в мучение. (…) Нет такого тесного ярма, которое не причинило бы меньше боли тому, кто влачит его, чем тому, кто пытается его сбросить.

Если благоразумный человек сказал что то неприятное нам - поверим ему; если дурак - простим.

Признак истинного величия - не ощущать ударов. Так огромный зверь не спеша оглядывается и спокойно взирает на лающих собак.

Все, что не нравится нам в других, каждый из нас может, поискав, найти в себе самом (…) Нужно быть терпимее друг к другу, нам приходится жить дурными среди дурных.

Гневаемся все мы дольше, чем ощущаем причиненную [нам] боль.

Иногда боль, а иногда случай делают слабого сильнее самого сильного.

Большая часть того, что вызывает в нас гнев, - ото препятствия, а не удары.

Неправость нашего гнева делает его более упорным: мы расходимся все пуще и не желаем перестать, словно сила нашей вспышки может служить доказательством ее справедливости.

Никогда не будет счастлив тот, кого мучит мысль, что есть кто то счастливее. Я получил меньше, чем надеялся? - но, может быть, я надеялся на большее, чем заслуживал.

Среди убийц божественного Юлия было больше друзей, чем недругов, ибо он не исполнил их неисполнимых надежд. (…) Вот так и вышло, что он увидал вокруг своего кресла своих бывших соратников с обнаженными мечами, (…) ставших помпеянцами лишь после смерти Помпея.

Кто смотрит на чужое, тому не нравится свое.

Человек, завидующий немногим, не видит за собственной спиной огромного скопления зависти всех тех, кому далеко до него.

Ты лучше благодари за то, что получил. Остального жди и радуйся, что не получил всего.

Ты ведешь неверные записи в своей расчетной книге: то, что ты дал, оцениваешь дорого, то, что получил, - дешево.

Деньги насквозь пропитаны нашей кровью.

Насколько достойнее смеха то, из за чего мы то и дело льем слезы!

Поверь мне, все, что зажигает нас страшным пожаром, - сущие пустяки, не серьезнее тех, из за которых дерутся и ссорятся мальчишки.

Кто никогда ничему не выучился, тот не хочет ничему учиться.

Этого ты предостерег правильно, но чересчур свободным тоном: и вместо того, чтобы исправить, обидел человека. На будущее смотри не только то, правду ли ты говоришь, но и на того, кому говоришь: переносит ли он правду.

Баловень счастья (…) считает, что труднодоступная дверь - первый признак блаженного и могущественного человека. Видимо, он не знает, что труднее всего открываются ворота тюрьмы.

Ты косо глядишь на кого то из за того, что он дурно говорил о твоем таланте. Неужели ты считаешь каждое его слово законом? И неужели Энний [римский трагик] должен возненавидеть тебя оттого, что его поэмы не доставляют тебе удовольствия, (…) а Цицерон - стать твоим врагом из за того, что ты пошутил насчет его стихов?

Первую вспышку гнева мы не осмелимся унимать словами. Она глуха и безумна. (…) Лекарства приносят пользу, если давать их в промежутках между приступами.

Гнев, (…) когда окостенеет, затвердеет, (…) превращается в ненависть.

В перерывах между утренними зрелищами нам обычно показывают на арене сражение привязанных друг к другу быка и медведя: они рвут и терзают друг друга, а рядом их поджидает человек, которому поручено в конце прикончить обоих. То же самое делаем и мы, нанося удары людям, с которыми мы связаны, а рядом с победителем и побежденным уже стоит их конец, причем очень близкий. Нам ведь осталось то столечко! Что бы нам прожить эту капельку времени в мире и покое!

Часто ссору прекращает раздавшийся по соседству крик «Пожар!».

Что хуже смерти можешь ты пожелать тому, на кого гневаешься? Так успокойся: он умрет, даже если ты палец о палец не ударишь.

Я скорее прощу того, кто нанес врагу рану, а не того, кто мечтает посадить ему чирей: тут уже не только злая, но и ничтожно мелкая душонка.

О сколь презренная вещь - человек, если не поднимается он выше человеческого!

Что такое бог? - Все, что видишь, и все, чего не видишь.

Уже старик, он [Ганнибал] не переставал искать войны в любом уголке света: настолько, обходясь без родины, не мог он обходиться без врага.

Нет числа тем, кто владел народами и городами; тех, кто владел собой, можно перечесть по пальцам.

Все происходит по божественному определению: плакать, стонать и жаловаться - значит отпасть от бога.

Свободен тот, кто избежал рабства у самого себя: это рабство - постоянное и неодолимое, день и ночь равно гнетущее, без передышки, без отпуска.

Быть рабом самого себя - тяжелейшее рабство.

Добродетель найти трудно, требуется и наставник и руководитель; а порокам живо выучиваются без всякого учителя.

Если я и бываю доверчив, то только до известной степени и принимаю лишь те маленькие выдумки, за которые бьют по губам, а не вырывают глаза.

Люди растрачивают всю свою жизнь, чтобы достать то, что им будто бы нужно для жизни.

Изящно возразил мудрый [Гай] Лелий какому то человеку, сказавшему: «В мои шестьдесят лет…» - «Скажи лучше „не мои шестьдесят“». Привычка исчислять утраченные нами годы мешает нам понять, что суть жизни - в ее неуловимости, а удел времени - всегда оставаться не нашим.

Покамест все идет как обычно, грандиозность происходящего скрадывается привычкой. Так уж мы устроены, что повседневное, будь оно даже достойно всяческого восхищения, нас мало трогает. (…) У солнца нет зрителей, пока оно не затмится. (…) Настолько больше свойственно нам от природы восхищаться новым, нежели великим.

Кто думает, будто природа может делать лишь то, что она делает часто, тот сильно недооценивает ее возможности.

Люди грядущего поколения будут знать многое, неизвестное нам, и многое останется неизвестным для тех, кто будет жить, когда изгладится всякая память о нас. Мир не стоит ломаного гроша, если в нем когда нибудь не останется ничего непонятного.

И ты удивляешься, что мудрость до сих пор еще не исполнила своего предназначения! Даже испорченность - и та еще не показала себя целиком; она только только выходит на свет. А ведь ей мы отдаем все свои силы.

Победа без риска - победа без славы

Для самопознания необходимо испытание: никто не узнает, что он может, если не попробует.

Всякий, кто кажется избежавшим зла, просто его еще не дождался.

От голода умирают тихо и спокойно, от обжорства с треском лопаются.

Самая крепкая часть тела - та, которой чаще всего пользуются.

«Но как же все таки бог допускает, чтобы с добрыми людьми случались несчастья?» - А он не допускает. Он ограждает их от всех несчастий: от преступлений и гнусностей, от нечистых помышлений и корыстных замыслов, от слепого вожделения и от алчности, покушающейся на чужое добро. Он блюдет и защищает их самих: неужели кто то станет требовать от бога еще и того, чтобы он охранял поклажу добрых людей?

Презирайте бедность: никто не бывает при жизни так беден, как был при рождении. Презирайте боль: она уйдет от вас, либо вы от нее уйдете.

Короткую жизнь мы не получаем, а делаем ее такой; мы не бедны, а расточительны.

Нет человека, желающего разделить с другими деньги, а скольким раздает каждый свою жизнь!

Марк Цицерон (…) ни в счастье не был спокоен, ни в несчастье - терпелив.

Каждый торопит свою жизнь и страдает от тоски по будущему и отвращения к настоящему.

Время твоей жизни (…) движется беззвучно, ничем не выдавая быстроты своего бега.

Есть ли на свете кто нибудь глупее людей, которые хвастаются своей мудрой предусмотрительностью? (…) За счет своей жизни они устраивают свою жизнь, чтобы она стала лучше.

Откладывать что то на будущее - худший способ проматывать жизнь: (…) вы отдаете настоящее в обмен на обещание будущего.

Грядущее неведомо; живи сейчас!

Самая короткая жизнь - у занятых людей.

Души занятых людей, словно волы, впряженные в ярмо, не могут ни повернуть, ни оглянуться.

Один из (…) любителей наслаждений, (…) после того как его на руках вынесли из бани и усадили в кресло, спросил: «Я уже сижу?» Ты полагаешь, что человек, не знающий, сидит ли он, в состоянии уразуметь, живет ли он?

Если только у мертвых сохраняется какое то чувство, [Гай Калигула] ужасно злится, что он умер, а римский народ все еще живет.

Некоторые болезни следует лечить, не рассказывая о них больному. Многие умерли оттого, что узнали, чем больны.

[Людей], через тысячу унижений достигших высочайших почестей, тревожит ужасная мысль, что они страдали всего лишь ради надгробной надписи.

Гнусен тот, кто, утомленный скорее жизнью, чем трудом, умирает при исполнении служебных обязанностей.

Большинство людей (…) жаждут работать дольше, чем могут, (…) и сама старость лишь оттого им в тягость, что не позволяет работать.

Гай Туранний, (…) когда более чем в девяностолетнем возрасте (…) получил (…) освобождение от должности прокуратора, попросил, чтобы его положили на кровать и чтобы стоящие вокруг домочадцы причитали, словно над покойником. (…) Неужели так приятно умереть занятым человеком?

Добровольно решиться на отдых людям труднее, чем заслужить его по закону.

Гераклит всякий раз, как выходил на люди, плакал, а Демокрит смеялся: одному все, что мы делаем, казалось жалким, а другому - нелепым.

Мысль о боли мучит нас не меньше самой боли.

Как мы относимся к детям, так мудрец относится ко всем людям, ибо они не выходят из детства ни к зрелости, ни до седых волос, ни когда и седых волос уже не останется.

Если нас очень огорчает чье то презрение, значит, нам особенно приятно было бы уважение именно этого человека.

Вступая в препирательство с кем то, мы признаем его своим противником, а следовательно, равным себе, даже если мы и победим в стычке.

Один и тот же рассказ может рассмешить нас, если нас двое, и возмутить, если его слышит много народу; мы не позволяем другим заикнуться о том, о чем сами говорим постоянно.

Чем больше человек склонен обижать других, тем хуже он сам переносит обиды.

Отвоюй себя для себя самого.

Смерть мы видим впереди; а большая часть ее у нас за плечами, - ведь сколько лет жизни минуло, все принадлежит смерти.

Все у нас чужое, лишь время наше. Только время, ускользающее и текучее, дала нам во владенье природа, но и его кто хочет, тот и отнимает.

Все меня прощают, никто не помогает.

Кто везде - тот нигде. Кто проводит жизнь в странствиях, у тех в итоге гостеприимцев множество, а друзей нет.

Ничто так не вредит здоровью, как частая смена лекарств.

Если не можешь прочесть все, что имеешь, имей столько, сколько прочтешь, - и довольно.

Во всем старайся разобраться вместе с другом, но прежде разберись в нем самом.

Нередко учат обману тем, что обмана боятся, и подозрениями дают право быть вероломным.

Порок - и верить всем, и никому не верить, только (…) первый порок благороднее, второй - безопаснее.

Некоторые до того забились во тьму, что неясно видят все освещенное.

Нас чтут как стариков, хотя в нас живут пороки мальчишек, и не только мальчишек, но и младенцев; ведь младенцы боятся вещей пустяшных, мальчишки - мнимых, а мы - и того и другого.

Никакое зло не велико, если оно последнее. Пришла к тебе смерть? Она была бы страшна, если бы могла оставаться с тобою, она же или не явится, или скоро будет позади, никак не иначе.

Спокойная жизнь - не для тех, кто слишком много думает о ее продлении.

Кто презирает собственную жизнь, тот стал хозяином твоей.

Гнев рабов погубил не меньше людей, чем царский гнев.

Само имя философии вызывает достаточно ненависти.

Будем делать все, чтобы жить лучше, чем толпа, а не наперекор толпе, иначе мы отпугнем от себя и обратим в бегство тех, кого хотим исправить.

Пусть вошедший в наш дом дивится нам, а не нашей посуде. Велик тот человек, кто глиняной утварью пользуется как серебряной, но не менее велик и тот, кто серебряной пользуется как глиняной.

Слаб духом тот, кому богатство не по силам.

Одна цепь связывает стража и пленного.

Нас мучит и будущее, и прошедшее. (…) Никто не бывает несчастен только от нынешних причин.

Некоторых больных надо поздравлять и с тем, что они почувствовали себя больными.

Любое благо нам не на радость, если мы обладаем им в одиночку.

Долог путь наставлений, краток и убедителен путь примеров.

Нельзя уподобляться злым оттого, что их много, нельзя ненавидеть многих оттого, что им не уподобляешься.

Люди учатся, обучая. [Отсюда пословица: «Уча, учимся».]

«Но ради чего я учился?» - Нечего бояться, что труд твой пропал даром: ты учился для себя самого.

Фортуна не сбивает с пути - она опрокидывает и кидает на скалы.

Как много поэты говорят такого, что или сказано, или должно быть сказано философами!

Художнику приятней писать картину, чем ее окончить. (…) Пока он писал, его радовало само искусство. Отрочество наших детей щедрее плодами, но их младенчество нам милее.

Кто завел друга, чтобы тот выручил из цепей, тот покинет его, едва загремят оковы.

Люди (…) шепотом возносят (…) богам постыднейшие мольбы.

Живи с людьми так, будто на тебя смотрит бог, говори с богом так, будто тебя слушают люди.

Некоторых больше всего и надо опасаться, когда они покраснеют: тут то их и покидает всякий стыд. Сулла был особенно жесток тогда, когда к лицу его приливала кровь.

Нам нужен кто нибудь, по чьему образцу складывался бы наш нрав. Ведь криво проведенную черту исправишь только по линейке.

Плоды для нас вкуснее всего, когда они на исходе; дети красивей всего, когда кончается детство.

Возраст самый приятный тот, что идет под уклон, но еще не катится в пропасть.

Смерть (…) должна быть перед глазами и у старика, и у юноши - ведь вызывают нас не по возрастному списку.

Нет стариков столь дряхлых, чтобы им зазорно было надеяться на лишний день.

Каждый день нужно проводить так, словно он замыкает строй, завершает число дней нашей жизни. (…) Отправляясь ко сну, говорить весело и радостно: «Прожита жизнь, и пройден весь путь, что судьбой мне отмерен». А если бог подарит нам и завтрашний день, примем его с радостью.

Поблагодарим бога за то, что никто не может навязать нам жизнь.

Я не устану потчевать тебя Эпикуром, и пусть знают все, кто твердит его слова и ценит их не за то, что в них сказано, а за то, кем они сказаны: лучшее принадлежит всем.

Воображение (…) доставляет нам больше страданий, чем действительность. (…) Многое мучит нас больше, чем нужно, многое - прежде, чем нужно.

Вымышленное тревожит сильнее. Действительное имеет свою меру, а о том, что доходит неведомо откуда, пугливая душа вольна строить догадки.

Если бояться всего, что может случиться, то незачем нам и жить.

Беда глупости еще и в том, что она все время начинает жизнь сначала. (Со ссылкой на Эпикура, но, вероятно, это собственная формулировка Сенеки.)

До чего противно легкомыслие тех, (…) кто перед кончиной начинает надеяться заново. (…) Что гнуснее старика, начинающего жизнь сначала?

Многим пришлось бояться оттого, что их можно было бояться.

Кто мудр, тот во всем смотрит на замысел, а не на исход. Начало в нашей власти; что выйдет, решать фортуне, над собой же я не признаю ее приговора.

Мы не должны ни во всем уподобляться (…) толпе, ни во всем от нее отличаться. (…) Больше стойкости в том, чтобы оставаться трезвым, когда весь народ перепился до рвоты, больше умеренности в том, чтобы, не смешиваясь со всеми, не выделяться и не составлять исключения и делать то же самое, что все, но иначе.

Чего ты дожидаешься? (…) Исполнения всех желаний? Такое время не наступит! (…) Такова цепь желаний: одно родит другое.

Покуда ты будешь на все зариться, все будут зариться на тебя.

Заблуждается тот, кто ищет друзей в сенях, а испытывает их за столом.

Люди больше всего ненавидят тех, кому больше обязаны.

Малая ссуда делает человека твоим должником, большая - врагом.

[Благодеяния надо] не разбрасывать, а распределять. (…) Дело не в том, что ты дал, а в том, кому ты дал.

Люди не знают, чего хотят, до того мига, пока не захотят чего нибудь.

Даже самый робкий предпочел бы один раз упасть, нежели все время висеть.

Немногих удерживает рабство, большинство за свое рабство держится.

Все заботятся, не о том, правильно ли они живут, а о том, долго ли проживут; между тем жить правильно - это всем доступно, жить долго - никому.

Все, чем тешится чернь, дает наслаждение слабое и поверхностное, всякая радость, если она приходит извне, лишена прочной основы.

Плохо живут те, кто всегда начинает жизнь сначала. (…) Напрасно мы полагаем, будто таких людей мало: почти все таковы. А некоторые тогда и начинают жить, когда пора кончать. А (…) некоторые кончают жить, так и не начав.

Зачем сейчас портить себе жизнь страхом перед будущим? Глупо (…) чувствовать себя несчастным из за того, что когда нибудь станешь несчастным.

Если ты хочешь избавиться от всякой тревоги, представь себе, что пугающее тебя случится непременно, и какова бы ни была беда, найди ей меру и взвесь свой страх. Тогда ты наверняка поймешь, что несчастье, которого ты боишься, или не так велико, или не так длительно.

Поверь мне, (…) смерть настолько не страшна, что благодаря ей ничто не страшно.

Надейся на справедливое решение, но будь готов к несправедливому.

Отдели смятение от его причины, смотри на само дело - и ты убедишься, что в любом из них нет ничего страшного, кроме самого страха.

Как водяные часы делает пустыми не последняя капля, а вся вытекшая раньше вода, так и последний час, в который мы перестаем существовать, не составляет смерти, а лишь завершает ее: в этот час мы пришли к ней - а шли мы долго. (…) «Смерть, уносящая нас, - лишь последняя смерть среди многих».

Только люди бывают так неразумны и даже безумны, что некоторых заставляет умереть страх смерти.

Мудрый и мужественный должен не убегать из жизни, а уходить. И прежде всего нужно избегать той страсти, которой охвачены столь многие, - сладострастной жажды смерти. Ибо помимо прочих душевных склонностей есть (…) еще и безотчетная склонность к смерти, и ей нередко поддаются люди благородные и сильные духом, но нередко также и ленивые и праздные. Первые презирают жизнь, вторым она в тягость.

Все, в чем мы нуждаемся, или стоит дешево, или ничего не стоит.

Гнет возраста чувствует только тело, а не душа, и состарились одни лишь пороки и то, что им способствует.

«Размышляй о смерти!» - Кто говорит так, тот велит нам размышлять о свободе. Кто научился смерти, тот разучился быть рабом. Он выше всякой власти и уж наверное вне всякой власти.

Совершенство духа нельзя ни взять взаймы, ни купить, а если бы оно и продавалось, все равно, я думаю, не нашлось бы покупателя. Зато низость покупается ежедневно.

Странно ли, что тебе нет никакой пользы от странствий, если ты повсюду таскаешь самого себя? (Со ссылкой на Сократа).

Насколько выше была б ему цена, если б толпа ценила его пониже.

Передышками нельзя пренебрегать: тяжелобольным временное улучшение заменяет здоровье.

Не смей пересчитывать всех, кто тебе страшен. (…) К твоей смерти доступ открыт только одному, сколько бы врагов тебе ни угрожало.

Только низким путем можно снискать любовь низких.

По моему, умирая, человек мужественнее, чем перед смертью. Когда смерть пришла, она и невежде дает силу духа не бежать от неизбежного.

Кто не хочет умирать, тот не хотел жить. Ибо жизнь дана нам под условием смерти и сама есть лишь путь к ней.

Мы боимся не смерти, а мыслей о смерти - ведь от самой смерти мы всегда в двух шагах.

Стыдно человеку, который одолел самые высокие вершины, обременять богов. Что нужды в молитвах? Сделай сам себя счастливым!

Из тесного угла можно вознестись к небу - только воспрянь.

Жизнь наша коротка, и сами мы еще больше сокращаем ее своим непостоянством, каждый раз начиная жить наново. Мы дробим ее на мелкие части и рвем в клочки.

Где что нибудь выдается и бросается в глаза, там не все ровно. (…) [У] величайших людей (…) каждая черта в произведении так сплетена с другою, что невозможно что либо изъять, не разрушив целого.

Не та красива, у которой хвалят руку или ногу, а та, у кого весь облик не позволит восхищаться отдельными чертами.

Одно дело помнить, другое знать! (…) Знать - это значит делать и по своему, (…) не оглядываясь всякий раз на учителя. (…) Не становись второю книгой!

Идущий следом за другим ничего не найдет, потому что не ищет.

Истина открыта для всех, ею никто не завладел.

Говорят, что начало - это уже полдела; то же относится и к нашей душе: желание стать добродетельными - полпути к добродетели.

Дружба приносит только пользу, а любовь иногда и вред.

Ни младенцы, ни дети, ни повредившиеся в уме смерти не боятся - и позор тем, кому разум не дает такой же безмятежности, какую дарует глупость.

В пространных рассуждениях, написанных заранее и прочитанных при народе, шуму много, а доверительности нет. Философия - это добрый совет, а давать советы во всеуслышанье никто не станет.

Великая душа пренебрегает великим и предпочитает умеренное чрезмерному.

Нет несчастнее зашедших так далеко, что прежде излишнее становится для них необходимым.

Нет лекарства для того, у кого пороки стали нравами.

В речах перед народом нет ни слова истины: их цель - взбудоражить толпу, мгновенно увлечь неискушенный слух, они уносятся, не давая над собою подумать.

Пусть оратор (…) говорит не быстрей и не больше, чем могут выдержать уши.

Многим не хватает только благосклонности судьбы, чтобы сравняться жестокостью, и честолюбием, и жаждой роскоши с самыми худшими. Дай им силы на все, чего они хотят, и ты узнаешь, что хочется им того же.

Мы считаем купленным лишь приобретенное за деньги, а на что тратим самих себя, то зовем даровым (…) Всякий ценит самого себя дешевле всего.

Кто сохранил себя, тот ничего не потерял, но многим ли удается сохранить себя?

Мы живем так, что внезапно увидеть нас - значит поймать с поличным.

Все, если взглянуть на изначальное происхождение, ведут род от богов.

За всеми нами одинаковое число поколений, происхожденье всякого лежит за пределами памяти.

Нет царя, что не произошел бы от раба, и нет раба не царского рода. (Со ссылкой на Платона).

Одной молитвой опровергаем другую. Желания у нас в разладе с желаниями.

Жизнь любого занята завтрашним днем. (…) Люди не живут, а собираются жить.

Мы лжем и без причин, по одной привычке.

Обходись со стоящими ниже так, как ты хотел бы, чтобы с тобою обходились стоящие выше.

Нет рабства позорнее добровольного.

Любовь не уживается со страхом.

Цари забывают, как сильны они сами и как слабы другие, и чуть что - распаляются гневом, словно от обиды. (…) Для того и нужна им обида, чтобы кому нибудь повредить.

Разве что нибудь было не «совсем недавно»? Совсем недавно я был мальчиком и сидел у философа Сотиона, совсем недавно начал вести дела в суде, совсем недавно потерял к этому охоту, а там и силы. Безмерна скоротечность времени, и ясней всего это видно, когда оглядываешься назад. Взгляд, прикованный к настоящему, время обманывает, ускользая при своей быстроте легко и плавно. (…) Минувшее пребывает в одном месте, равно обозримое, единое и недвижное, и все падает в его глубину.

Что ты веселишься, если тебя хвалят люди, которых сам ты не можешь похвалить?

Ты заблуждаешься, полагая, что только в морском плавании жизнь отделена от смерти тонкою преградой: повсюду грань между ними столь же ничтожна. Не везде смерть видна так близко, но везде она стоит так же близко

Рассказывать сны - дело бодрствующего; признать свои пороки - признак выздоровления.

Мы думаем, будто смерть будет впереди, а она будет, и была. То, что было до нас, - та же смерть.

Изнеженность обрекла нас на бессилие, мы не можем делать то, чего долго не хотели делать.

Постоянство и упорство в своем намерении - вещи такие замечательные, что и упорная лень внушает уважение.

Взгляни на него: (…) он ворочается с боку на бок, стараясь (…) поймать хоть легкую дрему, и, ничего не слыша, жалуется, будто слышит. Какая тут, по твоему, причина? Шум у него в душе: ее нужно утихомирить, в ней надо унять распрю; нельзя считать ее спокойной только потому, что тело лежит неподвижно.

У каждого потемнеет в глазах, если он, стоя у края бездны, взглянет в ее глубину. Это - не страх, а естественное чувство, неподвластное разуму. Так храбрецы, готовые пролить свою кровь, не могут смотреть на чужую, так некоторые падают без чувств, если взглянут на свежую или старую, загноившуюся рану либо прикоснутся к ней, а другие легче вынесут удар меча, чем его вид.

Никто не остается в старости тем же, чем был в юности, завтра никто не будет тем, кем был вчера. Наши тела уносятся наподобие рек. (…) Я сам изменяюсь, пока рассуждаю об изменении всех вещей. Об этом и говорит Гераклит: «Мы входим, и не входим дважды в один и тот же поток». Имя потока остается, а вода уже утекла.

[В мире] пребывает все, что было прежде, но иначе, чем прежде: порядок вещей меняется.

Что такое конец жизни - ее отстой или нечто самое чистое и прозрачное (…). Ведь дело в том, что продлевать - жизнь или смерть.

Многих красота какого нибудь полюбившегося слова уводит к тому, о чем они писать не собирались.

Лесть всех делает дураками, каждого в свою меру.

[Истинная радость], не будучи чужим подарком, (…) не подвластна и чужому произволу. Что не дано фортуной, того ей не отнять.

Я стараюсь, чтобы каждый день был подобием целой жизни.

Несчастен не тот, кто делает по приказу, а тот, кто делает против воли.

Кратчайший путь к богатству - через презрение к богатству.

Мы ищем в слезах доказательство нашей тоски и не подчиняемся скорби, а выставляем ее напоказ. (…) И в скорби есть доля тщеславия!

Для меня думать об умерших друзьях отрадно и сладко. Когда они были со мной, я знал, что я их утрачу, когда я их утратил, я знаю, что они были со мной.

Перестань дурно истолковывать милость фортуны. То, что ею отнято, она прежде дала!

Кто не мог любить больше, чем одного, тот и одного не слишком любил.

Ты схоронил, кого любил; ищи, кого полюбить! (…) Предки установили для женщин один год скорби - не затем, чтобы они скорбели так долго, но чтобы не скорбели дольше.

[Об умерших:] Те, кого мним мы исчезнувшими, только ушли вперед.

Сочинения иных ничем не блещут, кроме имени.

Что такое смерть? Либо конец, либо переселенье. Я не боюсь перестать быть - ведь это все равно что не быть совсем; я не боюсь переселяться - ведь нигде не буду я в такой тесноте.

Что можно добавить к совершенному? Ничего; а если можно, значит, не было и совершенства.

Способность расти есть признак несовершенства.

Одиссей спешил к камням своей Итаки не меньше, чем Агамемнон - к гордым стенам Микен, - ведь любят родину не за то, что она велика, а за то, что она родина.

Если что перед глазами, оно не ценится; открытую дверь взломщик минует. Таков же обычай (…) У всех невежд: каждый хочет ворваться туда, где заперто.

Как распрямляется сжатое силой, так возвращается к своему началу все, что не движется непрерывно вперед.

Не так радостно видеть многих у себя за спиной, как горько глядеть хоть на одного, бегущего впереди.

Боги не привередливы и не завистливы; они пускают к себе и протягивают руку поднимающимся. Ты удивляешься, что человек идет к богам? Но и бог приходит к людям и даже - чего уж больше? - входит в людей.

Мы сетуем, что все достается нам и не всегда, и помалу, и не наверняка, и ненадолго. Поэтому ни жить, ни умирать мы не хотим: жизнь нам ненавистна, смерть страшна.

Немногим удается мягко сложить с плеч бремя счастья; большинство падает вместе с тем, что их вознесло, и гибнет под обломками рухнувших опор.

Пусть будет нашей высшей целью одно, говорить, как чувствуем, и жить, как говорим.

Век живи - век учись тому, как следует жить.

Почему он кажется великим? Ты меришь его вместе с подставкой.

Мы слышим иногда от невежд такие слова: «Знал ли я, что меня ждет такое?» - Мудрец знает, что его ждет все; что бы ни случилось, он говорит: «Я знал».

Разве не счел бы ты глупцом из глупцов человека, слезно жалующегося на то, что он еще не жил тысячу лет назад? Не менее глуп и жалующийся на то, что через тысячу лет он не будет жить.

Сатия (…) приказала написать на своем памятнике, что прожила девяносто девять лет. Ты видишь, старуха хвастается долгой старостью; а проживи она полных сто лет, кто мог бы ее вытерпеть?

Жизнь - как пьеса: не то важно, длинна ли она, а то, хорошо ли сыграна.

Самое жалкое - это потерять мужество умереть и не иметь мужества жить.

Умрешь ты не потому, что хвораешь, а потому, что живешь.

Каждый несчастен настолько, насколько полагает себя несчастным.

Кто из нас не преувеличивает своих страданий и не обманывает самого себя?

Болезнь можно одолеть или хотя бы вынести. (…) Не только с оружьем и в строю можно доказать, что дух бодр и не укрощен крайними опасностями; и под одеялом [больного] видно, что человек мужествен.

Слава - тень добродетели.

Чтобы найти благодарного, стоит попытать счастье и с неблагодарными. Не может быть у благодетеля столь верная рука, чтобы он никогда не промахивался.

Мы ничего не ценим выше благодеянья, покуда его домогаемся, и ниже - когда получим.

Нет ненависти пагубнее той, что рождена стыдом за неотплаченное благодеянье.

Римский вождь (…), посылая солдат пробиться сквозь огромное вражеское войско и захватить некое место, сказал им: «Дойти туда, соратники, необходимо, а вернуться оттуда необходимости нет».

Усталость - цель всяких упражнений.

Луций Писон как однажды начал пить, так с тех пор и был пьян.

Опьяненье - не что иное, как добровольное безумье. Продли это состояние на несколько дней - кто усомнится, что человек сошел с ума? Но и так безумье не меньше, а только короче.

Велика ли слава - много в себя вмещать? Когда первенство почти что у тебя в руках, и спящие вповалку или блюющие сотрапезники не в силах поднимать с тобою кубки, когда из всего застолья на ногах стоишь ты один, когда ты всех одолел блистательной доблестью и никто не смог вместить больше вина, чем ты, - все равно тебя побеждает бочка.

Напившись вином, он [Марк Антоний] жаждал крови. Мерзко было то, что он пьянел, когда творил все это, но еще мерзостнее то, что он творил все это пьяным.

Так называемые наслаждения, едва перейдут меру, становятся муками.

Тот, кому завидуют, завидует тоже.

На чьей земле ты поселенец? Если все будет с тобою благополучно - у собственного наследника.

Стремиться знать больше, чем требуется, - это тоже род невоздержности. (…) Заучив лишнее, (…) из за этого неспособны выучить необходимое.

Достоверно (…) только то, что нет ничего достоверного.

[В нынешних] книгах исследуется, (…) кто истинная мать Энея, (…) чему больше предавался Анакреонт, похоти или пьянству, (…) была ли Сафо продажной распутницей, и прочие вещи, которые, знай мы их, следовало бы забыть.

Все (…) познается легче, если (…) расчленено на части не слишком мелкие (…). У чрезмерной дробности тот же порок, что у нерасчлененности. Что измельчено в пыль, то лишено порядка.

Вы [чревоугодники] несчастны, ибо (…) голод ваш больше вашей же утробы!

Говори (…), чтобы (…) услышать и самому; пиши, чтобы самому читать, когда пишешь.

Самый счастливый - тот, кому не нужно счастье, самый полновластный - тот, кто властвует собою.

Природа не дает добродетели: достичь ее - это искусство. (…) [Древние] были невинны по неведенью; а это большая разница, не хочет человек грешить или не умеет.

Безопасного времени нет. В разгаре наслаждений зарождаются причины боли; в мирную пору начинается война.

Судьба городов, как и судьба людей, вертится колесом.

Беда не так велика, как гласят о ней слухи.

Прах всех уравнивает: рождаемся мы неравными, умираем равными.

Пока смерть подвластна нам, мы никому не подвластны.

Наслажденье - это благо для скотов.

Наполнять надо душу, а не мошну.

Много ли радости прожить восемьдесят лет в праздности? (…) Прожил восемьдесят лет! Но дело то в том, с какого дня считать его мертвым.

По твоему, счастливее тот, кого убивают в день [гладиаторских] игр на закате, а не в полдень? Или, ты думаешь, кто нибудь так по глупому жаден к жизни, что предпочтет быть зарезанным в раздевалке, а не на арене? Не с таким уж большим разрывом обгоняем мы друг друга; смерть никого не минует, убийца спешит вслед за убитым.

Каждый в отдельности вмещает все пороки толпы, потому что толпа наделяет ими каждого.

Несчастного Александра гнала и посылала в неведомые земли безумная страсть к опустошению. (…) Он идет дальше океана, дальше солнца. (…) Он не то что хочет идти, но не может стоять, как брошенные в пропасть тяжести, для которых конец паденья - на дне.

Не думай, будто кто нибудь стал счастливым через чужое несчастье.

Само по себе одиночество не есть наставник невинности, и деревня не учит порядочности.

Блаженствующие на взгляд черни дрожат и цепенеют на этой достойной зависти высоте и держатся о себе совсем иного мнения, чем другие. Ведь то, что прочим кажется высотою, для них есть обрыв.

Мы часто про себя желаем одного, вслух - другого, и даже богам не говорим правды.

Войны (…) - это прославляемое злодейство.

Запрещенное частным лицам приказывается от лица государства. За одно и то же преступление платят головою, если оно совершено тайно, а если в солдатских плащах - получают хвалы.

Человек - предмет для другого человека священный.

Природа (…) родила нас братьями.

[О Катоне Младшем]: Сколько в нем силы духа, сколько уверенности среди общего трепета! (…) Он единственный, о чьей свободе речь не идет; вопрос не о том, быть ли Катону свободным, а о том, жить ли ему среди свободных.

Богу я не повинуюсь, а соглашаюсь с ним и следую за ним не по необходимости, а от всей души.

Злодеянья могут быть безнаказанны, но не безмятежны. (…) Первое и наибольшее наказанье за грех - в самом грехе.

Никогда не считай счастливцем того, кто зависит от счастья!

Кто страдает раньше, чем нужно, тот страдает больше, чем нужно.

[Мудрец] считает одинаково постыдным бежать и от смерти, и от жизни.

Мы ищем причин для страданья и хотим сетовать на судьбу даже неоправданно, когда она не дает нам повода к справедливым жалобам.

Расстоянье между первым и последним днем [жизни] изменчиво и неведомо; если мерить его тяготами пути, оно велико даже у ребенка, если скоростью - коротко даже у старца.

Люди стонут более внятно, когда их слышат.

Человеку ничего не обещано наверняка, и фортуна не должна непременно довести его до старости, но вправе отпустить, где ей угодно.

Пусть (…) память [об умерших] будет долгой, а скорбь - короткой.

Более велик тот, кто отнимает у нас саму способность оценивать, чем тот, кто заслуживает высочайшей оценки.

Не будем ничего откладывать, чтобы всякий день быть в расчете с жизнью.

Природа обыскивает нас при выходе, как при входе. Нельзя вынести больше, чем принес.

Зверей заставляет нападать или голод, или страх, а человеку погубить человека приятно.

Привыкшая к слепому страху душа неспособна заботиться о собственном спасенье: она не избегает, а убегает, а опасности легче ударить нас сзади.

Многое, что ночью представляется ужасным, день делает смехотворным.

К ним [власть имущим] нужно приближаться, но не сближаться тесно, чтобы лекарство не обошлось нам дороже самой болезни.

У всякого есть человек, которому доверяют столько же, сколько ему самому доверено. Пусть да же первый (…) довольствуется одним слушателем, - их получится целый город.

Кто ждет наказанья, тот наказан, а кто заслужил его, тот ждет непременно.

Дела за нами не гонятся - люди сами держатся за них и считают занятость признаком счастья.

В чтении, как и во всем, мы страдаем неумеренностью; и учимся для школы, а не для жизни.

Жизнь - вещь грубая. Ты вышел в долгий путь - значит, где нибудь и поскользнешься, и получишь пинок, и упадешь, и устанешь, и воскликнешь «умереть бы!» - и, стало быть, солжешь.

Равенство прав не в том, что все ими воспользуются, а в том, что они всем предоставлены.

Ничтожен и лишен благородства тот, кто (…) хотел бы лучше исправить богов, чем себя.

Целым овладевают по частям.

Многие приходят слушать, а не учиться. (…) Некоторые приходят даже с письменными дощечками - затем, чтобы удержать не мысли, а слова, и потом произнести их без пользы для слушающих, как сами слушали без пользы для себя.

Разве ты не видел, каким криком оглашается театр, едва скажут что нибудь, с чем все мы согласны (…)? «Имеет все, кто хочет, сколько надобно». Слыша это, (…) те, кто всегда хочет больше, чем надобно, кричат от восторга и проклинают деньги.

Лучше всего пахнет тело, которое ничем не пахнет.

Мера (…) ближе к воздержанию и, может быть, труднее воздержанья: ведь от чего то легче отказаться совсем, чем сохранять умеренность.

[О вегетарианстве]: Человеку и бескровной пищи хватит; (…) [а] там, где резня служит удовольствию, жестокость переходит в привычку.

То, что было философией, становится филологией.

Сама старость есть неизлечимая болезнь.

Из одного и того же каждый извлекает лишь нечто, соответствующее его занятиям. На одном и том же лугу бык ищет лишь траву, собака - зайца, аист - ящерицу.

«Жизнь ему в тягость». - Не спорю, а кому она не в тягость? Люди и любят, и ненавидят свою жизнь.

Речь - убранство души.

С тех пор как они [деньги] в чести, ничему больше нет заслуженной чести: делаясь поочередно то продавцами, то товаром, мы спрашиваем не «какова вещь?», а «какова цена?»

Всем кажется лучшим то, от чего отказались.

Мы защищаем наши пороки, так как любим их, и предпочитаем извинять их, а не изгонять. (…) «Не хотим» - вот причина; «не можем» - только предлог.

Тебе кажется высоким то, от чего ты далеко, а взойди наверх - и оно окажется низким. Пусть я буду лжецом, если тебе и тогда не захочется взойти выше: то, что ты считал вершиной, - только ступенька.

Деньги никого не сделали богатыми, - наоборот, каждого они делают еще жаднее до денег.

Необходимое не приедается.

Расточитель прикидывается щедрым, хотя между умеющим одарять и не умеющим беречь - разница огромная.

Великое дело - играть всегда одну роль. Но никто, кроме мудреца, этого не делает; все прочие многолики. (…) Порой о человеке, с которым виделись вчера, по праву можно спросить: «Кто это?»

Даже бессловесным и тупым скотам, как бы ни были они неуклюжи во всем прочем, хватает ловкости и вниманья, чтобы жить. (…) Даже те из них, что для других бесполезны, для своей цели ничего не упустят.

Только не имея некоторых вещей, мы узнаем, что многие из них нам и не нужны.

Тут испустил он дух и перестал притворяться живым.

Нигде в мире мы не найдем чужой нам страны; отовсюду одинаково можно поднять глаза к небу.

Гай Цезарь [Калигула], которого природа создала словно затем, чтобы показать, на что способны безграничная порочность в сочетании с безграничной властью, однажды устроил пир, стоивший миллионов сестерциев; и хотя изобретательность всех была к его услугам, он лишь с трудом добился того, чтобы один обед поглотил доходы с трех провинций.

Никто не может быть презираем другими до тех пор, пока он не научился презирать самого себя.

Нельзя найти такого несчастного дома, который не имел бы утешения, видя другой дом, еще более несчастный.

Никому не дано счастья - безнаказанно родиться.

Ничто так не нравится, как погибшее; тоска по отнятому делает нас несправедливыми к оставшемуся.

Смерть - лучшее изобретение природы.

Ничто так не обманчиво, как жизнь; (…) поистине, ее не принял бы никто, если бы не получил против воли.

Если рост прекратился, близок конец.

Ничто не вечно, немногое долговечно, (…) конец у вещей различный, но все, что имеет начало, имеет и конец.

Этот страдает от того, что у него есть дети, тот - что потерял детей: слезы у нас иссякнут скорее, чем повод для печали.

Природа (…) пожелала, чтобы первым плачем был плач при рождении человека.

Цезарю [т. е. императору], которому все позволено, по тем же причинам многое не позволено. (…) Он себе уже не принадлежит, и подобно звездам, без отдыха совершающим свой путь, ему никогда не дозволяется ни остановиться, ни делать что либо для себя.

[Об умершем]: Наконец он свободен, наконец он в безопасности, наконец он бессмертен.

Каждый в свое время, но все мы направляемся в одно и то же место.

Доля утешения: разделить свою скорбь со многими.

Не чувствовать своего горя - не свойственно человеку, а не перенести его - недостойно мужа.

Не может заниматься чужим утешением тот, кого осаждают собственные несчастья.

Любят родину не за то, что она велика, а за то, что своя.

Ни один человек не является неблагожелательным судьей по отношению к самому себе.

Человек для человека должен быть святыней.

Гораздо тяжелее кажется то наказание, которое назначается мягким человеком.

Человек по своей природе - Животное чистое и изящное.

Никто не становится хорошим человеком случайно.

Кто везде, тот нигде.

Кому не на что надеяться, тому не в чем отчаиваться.

Судьба ничего не дает в вечную собственность.

Истинная радость - дело серьезное.

Будем наслаждаться своим уделом, не прибегая к сравнениям, - никогда не будет счастлив тот, кого мучит вид большего счастья… Когда тебе придет в голову, сколько людей идет впереди тебя, подумай, сколько их следует сзади.

Неизбежное прими достойно.

Избежать этого нельзя. Но можно все это презирать.

Как басня, так и жизнь ценятся не за длину, но за содержание.

Важно не то, долго ли, а правильно ли ты прожил.

Благо - не всякая жизнь, а жизнь хорошая.

Жизнь долга, если она полна… Будем измерять ее поступками, а не временем.

Пока человек жив, он никогда не должен терять надежды.

Есть люди, которые живут без всякой цели, проходят в мире, точно былинка в реке: они не идут, их несет.

Когда человек не знает, к какой пристани он держит путь, для него ни один ветер не будет попутным.

Пока есть возможность, живите весело!

Человек, который думает только о себе и ищет во всем своей выгоды, не может быть счастлив. Хочешь жить для себя, живи для других.

Пользуйся настоящими удовольствиями так, чтобы не повредить будущим.

Никогда не считай счастливым того, кто зависит от счастливых случайностей.

Не дано легких путей от земли к звездам.

Природа дает достаточно, чтобы удовлетворить естественные потребности.

Сравнивая нашу Землю со Вселенной, мы находим, что она всего лишь точка.

Несовершенное неизбежно приходит в упадок и гибнет.

Всякий человек столь же хрупок, как все прочие: никто не уверен в своем завтрашнем дне.

Жизнь - единственное благо.

Жизнь как пьеса в театре: важно не то, сколько она длится, а насколько хорошо сыграна.

Пока человек жив, он должен надеяться на всё.

Несчастна душа, исполненная забот о будущем.

Трудно изменить природу.

Никогда человек идеальный не бранил судьбу.

Чем больше нам дано, тем больше мы желаем.

Учись веселиться!

Те, кто жили до нас, много свершили, но ничего не завершили.

Сколь многие недостойны света, и все таки день начинается.

Кто принимает решение, не выслушав обе стороны, поступает несправедливо, хотя бы решение это и было справедливое.

Все люди одинаковы по существу, все одинаковы по рождению, знатнее тот, кто честен по природе.

Язык правды прост.

Истина не терпит отсрочек.

Наградой за доброе дело служит свершение его.

Долог путь поучений, короток и успешен путь примеров.

Чти тех, кто пытается совершить великое, даже если им это не удалось.

Великих людей питает труд.

Свои способности человек может узнать, только применив их на деле.

Лучше не начинать, чем остановиться на полпути.

Похвально делать то, что подобает, а не то, что дозволяется.

Поспешность сама себе мешает.

Пороки праздности следует преодолевать трудом.

Каждому делу - свое время.
Выбери того, чья жизнь и речь, и даже лицо, в котором отражается душа, тебе приятны; и пусть он всегда будет у тебя перед глазами либо как хранитель, либо как пример.

Мы учимся, увы, для школы, а не для жизни.

Незнание - плохое средство избавиться от беды.

Уча других, мы учимся сами.

Сколько б ты ни жил, всю жизнь следует учиться.

Наука о добре и зле, которая только и составляет предмет философии.

Философия есть нечто не побочное, а основное.

Досуг без занятий наукой - это смерть и погребение живого человека.

Ученому нетрудно быть незаносчивым и независтливым.

Не бывало великого ума без примеси безумия.

Для мудрости нет ничего ненавистнее мудрствования.

Человек не заблуждается один. Заблуждаясь, всякий распространяет свое заблуждение между окружающими.

Научись сперва добрым нравам, а затем мудрости, ибо без первых трудно научиться последней.

От мелких неисправимых ошибок легко перейти к крупным порокам.
Тяжелая ошибка часто приобретает значение преступления.

Полезнее знать несколько мудрых правил, которые всегда могли бы служить тебе, чем выучиться многим вещам, для тебя бесполезным.

Следует спокойно выслушивать поправки невежд.

Если бы мудрость дарилась природою с обязательным условием держать ее в себе и ни с кем не делиться ею, я бы от нее отказался.

Мудрость освобождает умы от тщеславия.

Один только разум может обеспечить безмятежный покой.

Избыток пищи мешает тонкости ума.

У заблуждения нет предела.

Люди верят больше глазам, чем ушам.

Трех слов связать не может.

Чаще пользуйся ушами, чем языком.

Больше пользы приносит речь, которая малыми долями прокрадывается в душу. В пространных же рассуждениях, написанных заранее и прочитанных при народе, шуму много, а доверительности нет.

Если хочешь, чтобы о чем то молчали, молчи первый.

Речь - убранство души: если она старательно подстрижена, и подкрашена, и отделана, то ясно, что и в душе нет ничего подлинного, а есть некое притворство.
Кто просит робко, напросится на отказ.

Замолчи, не давай безрассудным речам
Свободно течь из смятенной души.

Правдивая речь проста.

Речь людей такова, какой была их жизнь.

Малые печали словоохотливы, глубокая скорбь безмолвна.

Прежде чем сказать что либо другим, скажи это себе.

Кто молчать не умеет, тот и говорить не способен.

Тот, кто в беде дает совет неясный, отказывает в нем.

В словесности, как и во всем прочем, мы страдаем невоздержанностью.

Давайте говорить то, что думаем; думать то, что говорим; пусть слова будут в согласии с жизнью.

Больше звону, чем смысла.

Хорошо учит говорить тот, кто учит хорошо делать.

Что у кого болит, тот о том, естественно, и говорит.

Польза не во многих, но в хороших книгах.

Если прочтешь что либо, то из прочитанного усвой себе главную мысль. Так поступаю и я: из того, что я прочел, я непременно что нибудь отмечу.
Что приобретается при чтении посредством пера - превращается в плоть и кровь.

Большая библиотека скорее рассеивает, чем поучает читателя. Гораздо лучше ограничиться несколькими авторами, чем необдуманно читать многих.

Чрезмерное обилие книг распыляет мысли.

Закон должен быть краток, чтобы его легко могли запомнить и люди несведущие.

Осуждение невинного - есть осуждение самих судей.

Щадя преступников, вредят честным людям.

Одни преступления открывают путь другим.

Задуманное, хотя и не осуществленное преступление есть все же преступление.

Кто, имея возможность предупредить преступление, не делает этого, тот ему способствует.

Преступник может иногда избежать наказания, но не страха перед ним.

Некоторые неписаные законы тверже всех писаных.

Чего не запрещает закон, то запрещает стыд.

Необходимость ломает все законы.

Разбить оковы рабства.

Кто раскаивается в своем прегрешении, тот уже почти и невиновен.

Кто нуждается в снисхождении, пусть и сам в нем не отказывает.

Интересуйся не количеством, а качеством твоих почитателей: не нравиться дурным - для человека похвально.

Первое условие исправления - сознание своей вины.

Чистая совесть - есть постоянный праздник.

Величие души должно быть свойством всех людей.

Деятельная добродетель многого добивается.

Ценность добродетели в ней самой.

Большая разница - не хотеть или не уметь согрешить.

Несчастье - удобное время для добродетели.

Без борьбы и доблесть увядает.

Мужество есть презрение страха. Оно пренебрегает опасностями, грозящими нам, вызывает их на бой и сокрушает.

Мужество без благоразумия - только особый вид трусости.

Бедствие дает повод к мужеству.

Не чувствовать страданий не свойственно человеку, а не уметь переносить их не подобает мужчине.

Ничего на свете не заслуживает такого уважения, как человек, умеющий мужественно переносить несчастья.

Жить - значит бороться.

Доблесть жаждет опасности.

Мы на многое не отваживаемся не потому, что оно трудно; оно трудно именно потому, что мы на него не отваживаемся.

Никогда счастье не ставило человека на такую высоту, чтобы он не нуждался в друге.

Дружба кончается там, где начинается недоверие.

Верность друга нужна и в счастье, в беде же она совершенно необходима.

Без товарища никакое счастье не радует.

Сколько рабов, столько врагов.

Золото пробуют огнем, женщину - золотом, а мужчин - женщиной.

Если хочешь быть любимым, люби.

Уродство до сих пор лучшее средство для сохранения женщиной ее добродетели.

Власть над собой - самая высшая власть, порабощенное, своими страстями - самое страшное рабство.

Цезарю многое непозволительно именно потому, что ему дозволено все.

Что естественно, то не постыдно.

Часто бывает так, что лучше не заметить оскорбления, чем потом мстить за него.

Раздор пусть исходит от других, от тебя же примирение.

Тому, кем овладевает гнев, лучше повременить с принятием решения.

Тот, кто делает добро другому, делает добро самому себе, не в смысле последствий, но самим актом делания добра, так как сознание сделанного добра само по себе дает уже большую радость.

Есть приличие и в горе. И в слезах должно знать меру. Только неразумные люди бывают неумеренны в выражениях как радости, так и скорби.

Страсти придают ума самым глупым людям и делают глупыми самых умных.

Об услуге пусть рассказывает не оказавший, а получивший ее.

Ты возмущаешься тем, что есть на свете неблагодарные люди. Спроси у совести своей, нашли ли тебя благодарным все, кто оказывал тебе одолжения.

С кем поведешься, от того и наберешься.

Доверие, оказанное вероломному, дает ему возможность вредить.

Всякое зло легко подавить в зародыше.

Кто собирается причинить обиду, тот уже причиняет ее.

Пьяный делает много такого, от чего, протрезвев, краснеет.

Почему человек не признается в своих пороках? Потому что он все еще погружен в них. Это все равно что требовать от спящего человека рассказать его сон.

Утраченный стыд не вернется.

Каждое зло как то компенсируется. Меньше денег меньше забот. Меньше успехов - меньше завистников. Даже в тех случаях, когда нам не до шуток, нас угнетает не неприятность сама по себе, а то, как мы ее воспринимаем.

Пьянство - это добровольное сумасшествие.

Пить вино так же вредно, как принимать яд.

Жестокость всегда проистекает из бессердечия и слабости.

Кто громоздит злодейство на злодейство, свой множит страх.

Всякое излишество есть порок.

Никто не записывает благодеяний в календарь.

Люди в чужом деле видят больше, чем в своем собственном.

Вы сами, покрытые множеством язв, высматриваете чужие волдыри.
Нет места лекарствам там, где то, что считалось пороком, становится обычаем.

Порицание со стороны дурных людей - та же похвала.

Высшее богатство - отсутствие жадности.

Поздно быть бережливым, когда все растрачено.

Довольствующийся немногим желудок освобождает от очень многого.

Кто хорошо сжился с бедностью, тот богат.

Они нуждаются, обладая богатством, а это самый тяжкий вид нищеты.

Не тот беден, кто мало имеет, а тот, кто хочет многого.

Деньгами надо управлять, а не служить им

Высшее богатство - отсутствие прихотей.

Худший из недугов - быть привязанным к своим недугам.

Одно из условий выздоровления - желание выздороветь.

Некоторые лекарства опаснее самих болезней.

Ничто так не препятствует здоровью, как частая смена лекарств.

Пока мы откладываем жизнь, она проходит.

Если присмотреться, то окажется, что наибольшая часть жизни многих растрачивается на дурные дела, немалая часть - на безделье, а вся жизнь в целом вообще не на то, что нужно.

Кого ты мне назовешь, кто хоть сколько нибудь умел бы ценить время?

Береги время.

Только время принадлежит нам.

Скупость благородна только в расходовании времени.

Сначала мы расстаемся с детством, а затем - с юностью.

Никто не ощущает, как уходит молодость, но всякий чувствует, когда она уже ушла.

И старость полна наслаждений, если только уметь ею пользоваться.

Нет ничего безобразнее старика, который не имеет других доказательств пользы его продолжительной жизни, кроме возраста.

Смерть мудреца есть смерть без страха смерти.

Глупо умирать из страха перед смертью.

После смерти нет ничего.

Первый же час, давший нам жизнь, укоротил ее.

До старости я заботился о том, чтобы хорошо жить, в старости забочусь о том, чтобы хорошо умереть.

Старость - неизлечимая болезнь.

Мы дорого ценим умереть попозднее.

Смерть - разрешение и конец всех скорбей, предел, за который не преступают наши горести.

Никто не опаздывает прийти туда, откуда никогда не сможет вернуться.

Всякое искусство есть подражание природе.

Искусства полезны лишь в том случае, если они развивают ум, а не отвлекают его.

И после плохого урожая надо сеять.

Идти с шилом на льва.

Приятно иногда и подурачиться.

Тяжело не перенести горе, а переносить его все время.

Луций Анней Сенека (лат. Lucius Annaeus Seneca minor), Сенека Младший или просто Сенека

Луций Анней Сенека (лат. Lucius Annaeus Seneca minor ), Сенека Младший или просто Сенека (4 до н. э. - 65, Рим) - римский философ-стоик, поэт и государственный деятель. Воспитатель Нерона и один из крупнейших представителей стоицизма. Его отец и полный тезка, известный больше как Сенека Старший, был выдающимся ритором.

Tempori parce.
Береги время.

Aestimo vitam unicum bonum.
Я считаю жизнь единственным благом.

Nihil dat fortuna mancipio.
Судьба ничего не дает в вечную собственность.

Imperfecta necesse est sublabantur aut succidant.
(Всё) Несовершенное неизбежно приходит в упадок или гибнет.

Natura homo mundum et elegans animal est.
Человек по своей природе - животное чистое и изящное.

Nemo altero fragilior est: nemo in crastinum sui certior.
Всякий человек столь же хрупок, как все прочие: никто не уверен в своем завтрашнем дне.

Nunquam vir perfectus fortunae maledixit.
Никогда человек идеальный не бранил судьбу.

Aliena vitia in oculis habemus, a tergo nostra sunt.
Чужие пороки у нас на глазах, а свои - за спиной. Ср.: Свои грехи за собой, чужие перед собой.
В чужом глазу соломинку мы видим, в своем не замечаем и бревна.
Чужое видишь под лесом, а своего не видишь под носом.

Homines plus in alieno negotio videre quam in suo.
Люди в чужом деле видят больше, чем в своем собственном. Ср.: Чужую беду руками разведу, а к своей ума не приложу.

Oculus domini fertilissimus in agro.
В поле необходимее всего хозяйский глаз.

Papulas observatis alienas obsiti plurimis ulceribus.
Вы сами, покрытые множеством язв, высматриваете чужие волдыри.

Aliquando et insanire jucundum est.
Приятно иногда и подурачиться (делать глупости, безумствовать).

Disce gaudere!
Учись веселиться!

Ante senectutem curavi, ut bene viverem; in senectute, ut bene moriar.
До старости я заботился о том, чтобы хорошо жить, в старости забочусь о том, чтобы хорошо умереть.

Primum pueritiam abscondimus, deinde adulescentiам.
Сначала мы расстаемся с детством, а затем - с юностью.

Senectus insanabilis morbus est.
Старость - неизлечимая болезнь.

Non datur e terris mollis ad astra via.
Не дано легких путей от земли к звездам.

Non est ad astra mollis e terris via.
Не гладок путь от земли к звездам.

Sufficit ad id natura, quod poscit.
Природа дает достаточно, чтобы удовлетворить естественные потребности.

Terram hanc puncti loco ponimus ad universa referentes.
Сравнивая нашу землю со Вселенной, мы находим, что она всего лишь точка.

Nemo patriam, quia magna est, amat, sed quia sua.
Любят родину не за то, что она велика, а за то, что своя.

Servitutis claustra perrumpere.
Разбить оковы рабства.

Imperare sibi maximum imperium est.
Повелевать (владеть) собою - величайшая власть.

Potentissimus est qui se hаbеt in potestate.
Наибольшей властью обладает тот, кто имеет власть над собой.

Nunquam credideris felicem ex felicitate suspensum.
Никогда не считай счастливым того, кто зависит от счастливых случайностей.

Licet sapere sine pompa, sine invidia.
Ученым можно быть без заносчивости и чванства (зависти).
Ученому нетрудно быть незаносчивым и независтливым.

Nullius boni sine socio jucunda possessio est.
Без товарища никакое счастье не радует. Ср.: Без друга и радость не в радость.

Si vis amari, ама.
Если хочешь быть любимым, (сам) люби.

Sumuntur a conversantibus mores.
С кем поведешься, от того и наберешься.

Necesse est multos timeat, quem multi timent.
Неизбежно боится многих тот, кого боятся многие.

Ad felicitatem pertinere.
Стремиться к счастью.

Calamitas virtutis occasio.
Несчастье - удобное время для добродетели.

Curae leves loquuntur, ingentes stupent.
Малая печаль красноречива, великая - безмолвна.

Dubia plus torquent mala.
Неизвестные беды больше тревожат.

Leve est miseriam ferre, perferre est grave.
Тяжело не перенести горе, а переносить его все время.

Miser res sacra.
Несчастный - святое существо.
Несчастный - святыня.

Omne bonum adjuvat habentem.
Всякое благо делает счастливым того, кто им обладает.

Poscunt fidem secunda, at adversa exigunt.
Счастье нуждается в верности, несчастье же не может обойтись без нее.

Res severa verum gaudium.
Истинная радость - серьезная штука.

De cetero fors fortuna, ut volet, ordinet.
В остальном пусть судьба решает, как ей угодно.

Nusquam est qui ubique est.
Кто везде, тот нигде. Ср.: За двумя зайцами погонишься, ни одного не поймаешь.

Saepe error ingens sceleris obtinuit locum.
Часто огромная ошибка - то же преступление.

Temporibus errare.
Ошибаться в датах.

Vitia sine praeceptore discuntur.
Порокам научаются и без учителя (наставника).

Sera parsimonia in fundo est.
Поздно быть бережливым, когда все растрачено (о запоздалых мероприятиях).

Ipsa se velocitas implicitat.
Поспешность сама себе мешает.

Veritas odit moras.
Истина не терпит отсрочек (т. е. она должна высказываться без промедлений).

Longum iter est per praecepta, breve et efficax per exempla.
Долог путь поучений, короток и успешен путь примеров. Ср.: Лучше один раз увидеть, чем десять раз услышать.

Lege naturae compositus (est).
Установлено самой природой.

Naturalia non sunt turpia.
Что естественно, то не постыдно.
Естественное не безобразно.

Naturam mutare difficile est.
Трудно изменить природу.

Cui (qui) cum paupertate bene convenit, dives est.
Кто хорошо сжился с бедностью, тот богат.

In divitiis inopes, quod genus egestatis gravissimum est.
Они нуждаются, обладая богатством, а это самый тяжкий вид нищеты.

Nemo nascitur dives.
Никто не родится богатым.

Non qui parum hаbеt, sed qui plus cupit, pauper est.
He тот беден, кто мало имеет, а тот, кто хочет многого.

Pecuniae imperare oportet, non servire.
Деньгами надо управлять, а не служить им.

Quantum hominum unus venter exercet!
Скольких людей затрудняет обжорство одного человека! (О римских богачах.)

Summae opes - inopia cupiditatum.
Высшее богатство - отсутствие жадности (прихотей).

Credere oculis amplius quam auribus.
Верить глазам больше, чем ушам.

Homines amplius oculis, quam auribus credunt.
Люди верят больше глазам, чем ушам. Ср.: Лучше один раз увидеть, чем десять раз услышать.

Injuriam qui facturus est, jam facit.
Кто собирается причинить обиду, тот уже причиняет ее.

Multum interest utrum peccare aliquis nolit aut nesciat.
Большая разница - не хотеть или не уметь согрешить.

Multum egerunt, qui ante nos fuerunt, sed non peregerunt.
Те, кто жили до нас, много свершили, но ничего не завершили.

Quam multi indigni luce sunt, et tamen dies oritur.
Сколь многие недостойны света, и всё-таки день начинается.

Quem mihi dabis, qui aliquod pretium temporiponat?
Кого ты мне назовешь, кто хоть сколько-нибудь умел бы ценить время?

Suum cuique rei tempus.
Каждому делу - свое время.

Tria verba non potest jungere.
Трех слов связать не может.

Stultus stulta loquitur.
Глупец говорит глупости. Ср.: У дурака и речь дурацкая.

Ira libidini subjecta est.
Гнев относится к категории необузданных страстей.
Гнев - орудие необузданной страсти.

Maximum remedium irae mora est.
Лучшее средство при гневе - замедление.

Avida est periculi virtus.
Доблесть жаждет опасности.

Aditum nocendi perfido praestat fides.
Доверие, оказанное вероломному, дает ему возможность вредить.

Nemo beneficia in calendario scribit.
Никто не записывает благодеяний в календарь (т. е. о благодеяниях забывают).

Nullum sine auctoramento malum est.
Нет худа без возмещения. Ср.: Нет худа без добра.

Omne malum ex urbe.
Все зло - из города.

Recte facti fecisse merges est.
Наградой за доброе дело служит свершение его.

Multum sibi adicit virtus lacessita.
Деятельная (активная) добродетель многого добивается.

Virtus suo aere censetur.
Ценность добродетели в ней самой.

Animantia quaedam animum habent, quaedam tantum animam.
Одни живые существа имеют дух, другие только душу (т. е. только дыхание).

Calamitosus est animus futuri anxius.
Несчастна душа, исполненная забот о будущем.

Decet magnanimitas quemlibet mortalem.
Величие души должно быть свойством всех людей.

Ео majora cupimus, quo majora venerunt.
Чем больше нам дано, тем больше мы желаем.

Mortalibus mos est ex magmis majora cupiendi.
Людям свойственно, имея много, желать большего.

Dolere frustra voluisse.
Жалеть о несбывшихся желаниях.

Omnia homini dum vivit speranda sunt.
Пока человек жив, он должен надеяться на все.

Appetit finis, ubi incrementa consumpta sunt.
Если рост прекратился, близится конец.

Mors dolorum omnium et solutio est et finis, ultra quam mala nostra non exeant.
Смерть - разрешение и конец всех скорбей, предел, за который не преступают наши горести.

Nemo ad id sero venit, unde nunquam, cum semel venit, potuit reverti.
Никто не опаздывает прийти туда, откуда никогда не сможет вернуться, если уж он туда попал. Ср.: Умереть никогда не поздно.

Post mortem nihil est.
После смерти нет ничего.

Prima, quae vitam dedit, hora, carpsit.
Первый же час, давший нам жизнь, укоротил ее.

Quomodo fabula, sic vita: non, quam diu, sed quam bene acta sit, refert.
Жизнь, как пьеса в театре: важно не то, сколько она длится, а насколько хорошо сыграна.

Magna pars libertatis est bene moratus venter.
Довольствующийся немногим желудок освобождает от очень многого.

Vivere militare est.
Жить - значит бороться.

Луций Анней Сенека — римский философ, поэт и политик оставил немало трудов, наполненных весьма удачными цитатами. Очобенно много крылатых изречений можно найти в его «Письмах к Луцилию» — размышлениях о смысле жизни, в виде писем другу. Сенека жил в нелегкое время политических интриг и распрей и сам пал жертвой одной из них. Может, именно это и позволило ему так точно подметить в своих изречениях важные стороны человеческой жизни и поднять вечные вопросы, на которые мы все так хотим найти ответ.

Признаться честно, было трудно выбрать только 10 лучших цитат великого философа для нашей традиционной подборки. Поэтому, в это раз я отошел от принципа и разбавил иллюстрации текстом с цитатами. Ну а иллюстраций, как и обычно — 10)) Буду рад, если вы поделитесь в комментариях, какие цитаты вам наиболее понравились и пришлись по душе!

10 Лучших цитат римского философа Сенеки:

Счастливей всех тот, кто без тревоги ждет завтрашнего дня — он уверен, что принадлежит сам себе

… Пьянство - это добровольное сумасшествие …

… Чрезмерное обилие книг распыляет мысли …

… Любят родину не за то, что она велика, а за то, что своя …

… «Размышляй о смерти!» - Кто говорит так, тот велит нам размышлять о свободе. Кто научился смерти, тот разучился быть рабом. Он выше всякой власти и уж наверное вне всякой власти …

… Глупо строить планы на всю жизнь, не будучи господином даже завтрашнего дня …

… Век живи - век учись тому, как следует жить …

… Жизнь любого занята завтрашним днем. Люди не живут, а только собираются жить …

… Если б люди нашли средство ограничивать свои желания, то нашли бы средство быть счастливыми …

… Когда человек не знает, к какой пристани он держит путь, для него ни один ветер не будет попутным …

Понравились умные мысли римского философа Сенеки? Поделитесь с друзьями!

ок. 4 д.н.э.-65 г. Римский философ, писатель.

Сенека

В каждом деле смотри на цель – и откажешься от всего лишнего.

Сенека

Великих людей питает труд.

Сенека

Сенека

Величие души должно быть свойством всех людей.

Сенека

Сенека

Власть над собой — высшая власть.

Сенека

Войны - это прославляемое злодейство.

Сенека

Всякое излишество превращается в порок.

Сенека

Сенека

Высшее богатство - отсутствие жадности.

Сенека

Сенека

Сенека

Для нас более естественно удивляться новому, чем великому.

Сенека

Дружба кончается там, где начинается недоверие.

Сенека

Если хочешь быть любимым, люби.

Сенека

Жизнь - как пьеса: не важно, длинна она или коротка, а то, хорошо ли она сыграна.

Сенека Луций Анней

Жить - значит бороться.

Сенека

Жить - значит мыслить.

Сенека

Золотая узда не сделает клячу рысаком.

Сенека

Золото пробуют огнем, женщину — золотом, а мужчину — женщиной.

Сенека

Сенека

Искусства полезны лишь в том случае, если они развивают ум, а не отвлекают его.

Сенека

Каждому делу - свое время.

Сенека

Сенека

Когда человек не знает, к какой пристани держит путь, для него ни один ветер не будет попутным.

Сенека

Сенека

Лучше иметь не деньги, а власть над теми, у кого они есть.

Сенека

Сенека

ЕЩЁ БОЛЬШЕ ПОКАЖЕТ МАКСИМУМ МАКСИМУМ

Бедствие даёт повод к мужеству.

Больше звону, чем смысла.

Быть лучшим среди худших ещё не значит быть хорошим.

Великих людей питает труд.

Величайший изъян жизни - вечная её незавершённость из-за нашей привычки откладывать со дня на день.

Веселье не наполняет сердце, а лишь разглаживает морщины на лбу.

Воздержанность - это добровольная бедность.

Возненавидеть жизнь можно только вследствии апатии и лени.

Воля не будет справедлива, пока не исправлены привычки ума.

Все люди одинаковы по существу, все одинаковы по рождению, знатнее тот, кто честен по природе.

Всякое зло легко подавить в зародыше.

Всякое искусство есть подражание природе.

Главный враг мудрости - мудрствование.

Да будет мне позволено молчать.
Какая есть свобода меньше этой?
Что можно там, где и молчать нельзя.

Даже Богу трудно любить и оставаться мудрым.

Даже знающие благодарность не считают себя должниками, когда им уделяют самое дорогое, что у нас есть - время.

Деньгами надо управлять, а не служить им.

Для трудного достижения добродетели нужен руководитель и вождь, пороку же научаются сами.

Добродетель - плохой слуга на службе у царей.

Доверие, оказываемое вероломному, даёт ему возможность вредить.

Если душа видит свои недостатки, которых прежде не знала, это свидетельствует, что она обратилась к лучшему.

Есть люди, которые живут без всякой цели, проходят в мире, точно былинка в реке: они не идут, их несёт.

Жестокого господства никто долго не выдерживал, умеренное длится долго.

Жизнь глупца безрадостна и полна страха, потому что он всё откладывает на будущее.

Жизнь длинна, если ею умело пользоваться.

Жизнь не сама по себе благо, а только хорошая жизнь.

Жить - значит бороться.

Зло не вне нас, а внутри нас; и оно пребывает в каждой душе. Мы излечиваемся от него с трудом, потому что не знаем, что больны.

Избежать неизбежного нельзя - его можно только победить.

Интересуйся не количеством, а качеством своих почитателей: не нравиться дурным для человека похвально.

Иные пороки проникают в нас под видом добродетелей.

Каждому делу - свое время.

Каждый несчастен настолько, насколько полагает себя несчастным.

Каждый размышляет об отдельных сторонах жизни, но никто не думает о самой жизни.

Каждый человек, который тревожится о будущем, бывает несчастен.

Когда человек не знает, к какой он пристани держит путь, для него ни один ветер не будет попутным.

Кому не на что надеяться, тому и отчаиваться не в чём.

Кто робко просит - напросится на отказ.

Кто страдает раньше, чем это необходимо, тот страдает больше необходимого.

Многие лгут для того, чтобы обманывать, другие же - потому, что обмануты сами.

Многие, накопив богатство, нашли не конец бедам, а другие беды.

Не было ещё гения без некоторой доли безумия.

Не многих удерживает рабство, большинство за своё рабство держится.

Не считай счастливым того, кто зависит от счастья.

Некоторые неписаные законы твёрже всех писанных.

Необходимость учит переносить всё мужественно, а привычка - легко.

Нет зла без задатка: жадность сулит деньги, похотливость - множество разных наслаждений, честолюбие - рукоплескание и могущество.

Нет лекарства для того, у кого пороки стали нравами, кого постыдное не только услаждает, но и радует.

Нет ненависти пагубнее той, что рождена стыдом за неоплаченное благодеяние.

Нет ничего безобразнее старика, который не имеет других доказательств пользы его продолжительной жизни, кроме возраста.

Нет правил без исключений, но исключения не нарушают правила.

Неудивительно, что случаи имеют над нами такую огромную власть: ведь то, что мы живём,- тоже случайность.

Никакая власть не больше и не лучше, чем власть человека над самим собой.

Никакое благо не принесёт радости обладателю, если он в душе не готов его утратить.

Никогда не будет счастлив тот, кого мучает вид большего счастья.

Никогда счастье не ставило человека на такую высоту, чтобы он не нуждался в друге.

Никто не бывает глупым в одиночку: один заражает своей глупостью других, да и сам он восприимчив к чужим глупостям.

Ничто не принадлежит нам, одно только время наше.

Ничто не является пороком само по себе.

Ничтожен и жалок тот, кто вечно ропщет и, находя неудовлетворительным мировой порядок, хочет исправить богов, вместо того, чтобы исправиться самому.

Нужно быть упорным и умножать силы усердными занятиями, пока добрая воля не превратится в добрые нравы.

О великих делах следует судить, проникшись их величием, иначе мы рискуем внести в них собственные пороки.

Одиночество для нас - самый злой советчик.

Одни преступления открывают путь другим.

Осуждение невиновного есть осуждение самих судей.

От мелких ошибок легко перейти к крупным порокам.

От народа можно защититься, не желая того, чего желает он.

Первый же час, давший нам жизнь, укоротил её.

Переноси с достоинством то, что изменить не можешь.

Пока есть возможность, живите весело.

Пока мы откладываем жизнь, она проходит.

Польза не во многих, но в хороших книгах.

Пользуйся настоящим удовольствием так, чтобы не повредить будущим.

Прошлые поколения оставили нам не столько готовые решения вопросов, сколько сами вопросы.

Пьянство - это добровольное сумасшествие.

Пьянство не создаёт пороков, а только выставляет их напоказ.

Речь людей такова, какой была их жизнь.

С кем поведешься, от того и наберешься.

Самый счастливый - тот, кому не нужно счастье.

Свои способности человек может узнать, только попытавшись применить их на деле.

Сильнее всех - владеющий собою.

Сколь многие недостойны света, и всё-таки день начинается.

Слава не в том, чтобы пользоваться почестями, а в том, чтобы их заслужить.

Смелость без благоразумия - только особый вид трусости.

Спокойная жизнь не для тех, кто считает за благо жить как можно дольше.

Страсти придают ума самым глупым людям и делают глупыми самых умных.

Стремится доблесть к звёздам, трусость - к гибели.

У заблуждения нет предела.

Утомительные физические упражнения истощают ум и делают его неспособным к вниманию и занятиям предметами более тонкими.

Учиться добродетели - это значит отучаться от пороков.

Философия учит делать, а не рассуждать.

Худший из недугов - быть привязанным к своим недугам.

Цезарю многое непозволительно именно потому, что ему позволительно всё.

Человек не заблуждается один. Заблуждаясь, всякий распространяет своё заблуждение между окружающими.

Честолюбие и роскошь и безудержность хотят подмостков; ты вылечишь их, если спрячешь.

Что было пороками, то теперь нравы.

Что может достаться на долю человеку презренному и бесстыдному не есть благо.

Что естественно, то не постыдно.

Что у кого болит, тот о том, естественно, и говорит.

Чувственные удовольствия обманчивы и не дают истинного блага.

Щадя преступников, вредят честным людям.