Митрополит Афанасий Лимассольский. О любви и ее опасностях

Для ознакомления приводим отрывок из книги

Любить, ничего не требуя

Сегодня «любовь» – исключительно популярное слово. Мы видим, что во имя любви совершаются даже преступления и другие нездоровые поступки, которые прикрываются тем, что они, дескать, делаются из любви. Очень часто любовь проявляется как сильнейшая энергия нашего эгоизма. Поэтому нередко мы наблюдаем следующее явление: человек, который думает, что любит другого, по сути ненавидит его, не оставляет ему никакой свободы, не дает ему совершенствоваться в его независимости, индивидуальности, а хочет покорить его, перечеркнуть его индивидуальность ради своей мнимо большой любви.

Самое трагичное здесь то, что мы не понимаем: эта так называемая любовь вовсе не настоящая любовь, а энергия нашего нездорового эгоизма. Поэтому отцы в качестве предпосылки для настоящей любви указывают на смирение, и это означает, что человек ничего не хочет для себя, он ничего не ищет для себя, а единственно для другого. Потому что любовь Христова, Любовь – это счастье, которое не сравнимо ни с чем на свете.

Она такое состояние, она так богата, велика, бесценна, что нет ничего на свете, с чем можно было бы ее сравнить, сказать, что эта любовь похожа вот на то. Отцы иногда говорят о Христовой любви в самых дерзновенных словах и самых смелых образах, но даже они недостаточно сильны, чтобы передать реальность Христовой любви.

Однако это только один аспект любви – любовь как счастье, как совершенствование нашей личности. Она есть совершенство, поскольку Бог, наш Первообраз, есть истинная Любовь. Бог есть любовь. Но у любви есть еще и другой аспект – мученичество. Мученичество любви выше всякого другого мученического подвига. Христово мученичество – в Его великой и совершенной любви к людям.

Когда Он, молясь в Гефсиманском саду, сказал: «Отче Мой! если возможно, да минует Меня чаша сия» (Мф. 26: 39), – Он имел в виду не то, чтобы Ему не умереть и не быть распятым на Кресте за нас, ведь Он для этого и пришел в мир. Он пришел в мир, полностью сознавая, что идет для того, чтобы умереть за человека. Суть чаши, содержания этой чаши, о которой Господь молился, да минует она Его, – в том, что мы, те, кого Христос возлюбил до конца, возлюбил абсолютно, Божественно, мы, возлюбленные Божии, распнем Его.

Как мать, чье дитя идет, чтобы убить ее. Если бы ее зарезал враг, ее страдание было бы меньшим, чем когда ее убивает ее собственное дитя, которое она так любит и ради которого жертвует собой. Если ей скажет хульное слово какой-нибудь чужой человек, она перенесет это, но если ее дитя скажет ей то же самое, это причинит ей неимоверно большее страдание. Представьте себе, насколько сможете, какая это огромная боль, какое мучение для Бога – быть распятым нами, теми, кого Он безоговорочно любит!

В сущности, эта молитва Господа касалась не Его, а людей. Это о нас Он молился в тот час и за нас проливал кровавый пот, чтобы, если возможно, мы Его не распинали. Пусть это произойдет каким-нибудь другим образом, но только чтобы не мы – человечество, человек – совершили это зло.

Итак, мы с вами увидели мученическое измерение любви. Если мы вникнем в него, то каждый раз сможем исследовать нашу любовь в ее различных проявлениях, даже в наших естественных взаимоотношениях. Например, жена говорит: «Я люблю своего мужа, но с трудом выношу его».

Но разве это любовь? Любовь означает: умереть самому, лишь бы жив был он. Любовь означает страдать за других.

Ты возразишь мне: «Отче, но кто может сделать так?» И всё же мы должны знать, что требовать любви – признак духовного бессилия, чтобы не сказать: духовной болезни. Будем хотя бы сознавать, что мы бессильные, больные люди и поэтому нуждаемся в любви других. Как бы нам ни был неприятен такой диагноз, но он тоже порождение нашего эгоизма.

Святые не интересовались тем, любят ли их другие. Их интересовало то, любят ли они сами людей. Совершенство человеческой личности, наше совершенство как людей заключается в том, чтобы мы любили, а не были бы любимы другими. Потому что Сам Христос не сказал нам: «Когда вы будете любить других, они тоже будут вас любить»; Он не сказал нам, чтобы мы делали добро, за которое все будут любить нас и отблагодарят хорошими словами; Он не сказал нам, что если мы будем верить в Него, то все будут считать нас хорошими и хвалить. Одним словом, Он не сказал нам, что мы будем жить припеваючи как христиане. Напротив, Он сказал нам: «Если будете верить в Меня, вас неизбежно будут гнать».

Верить в Него значит любить людей, как Он их возлюбил. А они, несмотря на это, будут вас гнать, клеветать на вас, обижать, убивать, истреблять с лица земли. И всё это они будут делать, полагая, что тем самым приносят жертву Богу. Когда они будут убивать вас, то в этот час будут думать, что такова Божия воля, что вы такие страшные злодеи, такие окаянные, что Божия воля такова, что вас нужно истребить из мира сего, – и во имя Божие они захотят вас уничтожить.

Христос сказал нам, что Он будет посылать нас, как овец среди волков. Один старец со Святой Горы Афон говорил:

– Что это такое? Он не послал нескольких волков среди множества овец – скажем, трех волков среди 500 овец. Ну сколько съедят эти три волка? Ну, съедят они 10–15, 50 овец, а остальные останутся целы. Но если ты пошлешь пятерых овец посреди 500 волков, то от них не останется и косточки! И вопреки этому Христос сказал нам: «Вот, Я посылаю вас, как овец среди волков» (Мф. 10: 16). Это не значит, что братия, окружающие нас, – волки! Нет! Просто наш путь на свете мученический, и, идя по нему, человек совершенствуется.

Иными словами, христианин не может состояться другим способом. Если мы поймем это, мы, желающие слушать слово Божие и верить во Христа, тогда мы изменим способ, которым любим, и способ, которым требуем любви. Мы поймем, что мы должны любить, и не надо ждать, чтобы нас любили. А когда почувствуем, что начинаем претендовать на то, чтобы другой любил нас, чтобы он служил нам, понимал нас, тогда будем знать, что это духовное заболевание, что мы очень больны, очень слабы.

Люди в прошлом не были такими душевнобольными, как мы сегодня. У них не было наших проблем. А что происходит сегодня?

– Он меня не понимает, он не соглашается с моим мнением, он не проявляет понимания!

И пошло-поехало: распадаются семьи, дома, страдают родители, дети, всё рушится. Почему? Потому что «он меня не понимает».

Ну хорошо, он тебя не понимает. А ты не можешь проявить терпение? Перенести это?

– Я его люблю, а он меня не любит!

Но если бы ты его действительно любила, ты бы терпела его.

Мы слабые, и даже любовь у нас слабая. Поэтому для нас очень полезно узнавать истинные движения любви – это по меньшей мере позволит нам дать правильный диагноз нашему душевному миру. Чтобы хотя бы тогда, когда совершаем ошибки, понимать это, а не считать, что поступаем правильно.

Входя в пространство Божией любви, святые вместе с тем вступают в великий мученический подвиг – подвиг любви ко всему миру. Часто мы смотрим на лики святых на иконах, слушаем рассказы из их жизни и говорим: «Как же у них всё хорошо и свято!» Читаем о святом апостоле Варнаве, святом Неофите и думаем, что вся их жизнь была такой хорошей, такой прекрасной близ Бога! Видим, как и к нам приходят люди и начинают ублажать нас:

– Отче, вы близки к Богу и молитесь день и ночь!

И думают, что наша жизнь – сказочное счастье оттого, что мы монахи… Или когда читают жития святых или мы рассказываем им о их подвигах, например о старце Паисии, то они думают, что жизнь этих святых людей была совершенным счастьем, радостью и покоем. Однако могу сказать вам, что эти люди или хотя бы те, кого я знаю, например старец Паисий, были далеки от подобных представлений о счастье.

Старец Паисий жил с такой болью в душе, вел такую мученическую жизнь, что никто даже не осмелился бы подумать об этом. Это был подвиг мученичества, который этот человек нес повседневно, поскольку имел огромную любовь к людям. Мы не можем понять этого, пока сами не испытаем. События, которые проходят для нас незаметно, для святых очень серьезны и очень трагичны. Каждое слово, не имеющее для нас большой ценности, для святых имеет.

Поэтому Пресвятая Богородица как Человек страдала больше всех людей на свете. Никогда не будет человека, который испытал бы большую скорбь, чем Она. Почему? Ведь и другие матери видели, как умирают их дети у них на глазах. И другие матери пережили это мучение. Но не то чтобы смерть их ребенка не была трагичной – конечно, была. Но ни у одного человека нет чувствительности и благородства души Пресвятой Богородицы в такой абсолютной и совершенной степени, чтобы испытать такую великую боль.

Поэтому мы видим, что как Господь, так и Пресвятая Богородица, а также святые были людьми, переносящими огромную боль. Боль эта обращается на пользу и получает ценность в духовной жизни. Поэтому когда наступает такой час, когда мы даем, но не получаем, жертвуем собой, а наша жертва не бывает понята, терзаемся, рвемся, а нас вопреки этому отталкивают, презирают, – это очень ценные моменты, дающиеся нам для нашего усовершенствования. Мы освящаемся в этой боли и в этом мученическом подвиге.

Объясняя тайну Креста как начертания, отцы говорят, что вертикаль Креста означает нашу любовь к Богу, а горизонталь – любовь к людям, ближнему. Эти две любви составляют крест. Он есть мученичество, и не просто мученичество, а смерть.

А если он смерть, то мертвец уже не может иметь никаких претензий. Не может ждать ничего, не должен ждать ничего. Поэтому в качестве предпосылки к любви отцы указывали на смирение. Смирение означает умерщвление своего эго, своих желаний, претензий, прав.

Разумеется, тут нужно напомнить, что существует огромная разница между этим умерщвлением и умерщвлением буддийским, индуистским умерщвлением. В восточных системах и философиях оно означает апатию, которая в сущности является бездействием, неподвижностью души к чему бы то ни было. «Умерщвление» же в Православной Церкви означает умерщвление греха, страсти и в то же время воскресение во Христе, оживотворение человека во Христе, обновление Божиего человека, со-образование нас с Христовой жизнью.

Бесстрастие в Православной Церкви означает отвержение страстей, а не бесчувственность. Оно означает отвержение греха, страстей; означает самую великую страсть – страсть любви.

Скажем несколько слов и о телесной любви, о которой человек думает, что когда мужчина влюбляется в женщину, то они должны иметь плотскую связь еще до благословения от Бога, то есть до таинства брака.

– А почему бы нам, если мы любим друг друга, не иметь такой связи? – говорят. – Мы не можем понять, почему же нет.

Потому что речь заходит об эгоизме.

Если их связь проистекает из настоящей, действительной любви, тогда каждый будет уважать другого, будет воспринимать его не только как плоть. Поэтому я и говорю иногда: ну хоть бы они, вступая в такие связи, чувствовали себя если не как-нибудь еще, то хотя бы сплоченными и счастливыми! Ну, для Церкви это грех. Но если бы семьи и люди чувствовали себя счастливыми, соединяясь между собой, – то хорошо.

Однако странно то, что когда люди соединяются телесно, они превращают плотское наслаждение в божество и науку; оно даже уже не наука, а выходит за рамки науки и становится божеством. Божеством в современном мире, и чем больше повторяются телесные контакты и люди свободно предаются им, тем больше они изолируются друг от друга и тем больше приближаются к деградации. Как объясняются эта деградация и отчуждение, все эти психологические комплексы и болезни в эпоху, которая не ставит никаких барьеров для свободных плотских связей между людьми? Поэтому эти связи не на пользу им, как часто думают люди.

Человек должен посмотреть в глубь вещей, понять, где тут разгул стихии и где признак любви. Это понимание начинается в тот момент, когда мы перестаем требовать чего-то от другого, а начинаем принимать его таким, какой он есть, уважать его, любить, совершенствоваться в отдаче ему того, что у нас есть.

Однако чтобы человек получил силу отдавать другому, не ожидая ничего, он должен вложить внутрь себя Божию благодать, Христа, Который первым умер за нас, не ожидая от нас ничего. Как говорит святой апостол Павел: еще когда мы были во грехе, Христос умер за нас. Он умер за нас в тот самый момент, когда мы отреклись от Него и были до крайнего предела полны грехов. Если мы поймем это, особенно молодые семьи, то научимся быть счастливыми.

Зло и разделения начинаются в тот миг, когда мы начинаем хотеть от другого, чтобы он отплатил нам, когда мы начинаем претендовать, ожидать и хотеть воздаяния за свою любовь, за услуги, которые мы ему оказали. Тогда в нас проникает микроб разделения. Если другой человек кроток, смирен и снисходителен, то хорошо, всё налаживается. Но если неприметный микроб разделения проникнет и в него, тогда разверзаются огромные пропасти.

Получается так, что когда двое встречаются вроде бы для того, чтобы разобраться, выяснить свои различия, то вместо примирения они делают эту пропасть еще больше. Потому что вместо того, чтобы поправить себя, каждый начинает поправлять другого, предъявлять претензии к нему, и таким образом всё становится еще хуже, чем было прежде. Тогда как человек, который действительно любит, смиренный, не смотрит на другого, а на себя, на свои ошибки, не требуя от другого взамен ничего.

Митрополит Лимассольский Афанасий

Мы знаем, что страстей, с которыми мы призваны бороться, - основных, тех, что борют человека и из которых рождаются остальные страсти, - три: славолюбие, то есть эгоизм, сребролюбие и сластолюбие

Три искушения в браке

Бог сотворил человека и поселил его в раю, где он существовал естественно, будучи в здравых взаимоотношениях со своей женой Евой. Их целью было не рождение детей, а познание совершенства, постижение совершенной Божией любви, что и является главной целью брака.

Поэтому каждое Таинство Церкви, включая брак, совершается для прощения грехов и стяжания вечной жизни. Поэтому брак есть Таинство, харизма, которую Бог благословляет и подает нам в Церкви. Поэтому Церковь благословляет брак и считает семью таким местом, куда человек направляется, чтобы раскрылось его предназначение.

В конечном счете целью брака является преодоление его самого - преодолеть брак, а не превращать его в идол, смотреть на него как на средство, призванное привести тебя к Богу.

Любовь в браке не отменяется, потому что Божия любовь не отменяет любви к людям и нашей любви друг к другу , не отменяет ни супружеской любви, ни любви к детям, а напротив, делает человеческую любовь крепче, сильнее, чище, здоровее, делает ее поистине совершенной.

Сегодня мы будем говорить о некоторых более практических вопросах, касающихся проблем, с которым человек сталкивается в браке. Мы знаем, что страстей, с которыми мы призваны бороться, - основных, тех, что борют человека и из которых рождаются остальные страсти, - три: славолюбие, то есть эгоизм, сребролюбие и сластолюбие . Почему мы так считаем?

Из учения отцов Церкви и из их опыта, а главное - из святой жизни Христа, описанной в Евангелии, с очевидностью явствует, что диавол воевал против Христа с помощью этих трех искушений .

Первое - это искушение эгоизма, славолюбие, самомнение и гордость : если Ты Сын Божий, бросься отсюда вниз , говорит он Ему(Лк. 4: 9).

Второй помысел, - помысел сластолюбия , - мы видим, когда диавол предлагает Христу превратить камни в хлеб.

И третье искушение - сребролюбием , когда искуситель предлагает Ему богатства всего мира.

Разумеется, Христос отверг все эти три искушения и таким образом победил диавола. Эти же три искушения возникают и перед каждым человеком - эгоизм, из которого рождаются все прочие страсти, а также сребролюбие и сластолюбие.

С другой стороны, у нас имеются и три харизмы, три высшие добродетели Святого Духа, а именно вера, надежда и любовь - они идут вместе .

Вера - это основа, на которой зиждутся надежда и любовь, так же как и эгоизм есть основа, из которой рождаются все остальные страсти - сребролюбие и сластолюбие. Так и семейный человек, стремящийся к совершенству во Христе, должен будет бороться -как и всякий подвизающийся христианин, будь то монах или мирянин, - с этими тремя большими и главными страстями.

Эгоизм

Первая страсть, как мы сказали, - это эгоизм. Как же он проявляется на деле? Что он означает?

Само слово дает нам ответ - «эгоизм», то есть все вращается вокруг нашего «эго» : «Только я и никто другой! Я так думаю, я так считаю, я так хочу, мне так нравится, я хочу, чтобы было так!»

Всё это, естественным образом проистекающее из эгоистической настроенности человека, не позволяет эгоистичному человеку полюбить сильно, не дает возлюбить . Причина в том, что он не может превозмочь себя, он замкнут в своем эгоизме, в своем индивидуализме. Эгоистичный человек не может ни возлюбить, ни смириться. И как же он смирится, когда он эгоист, - он даже не может признать своих ошибок, потому что всегда и во всем оправдывает себя.

Эгоист не может общаться, он не способен на это, потому что для того, чтобы общаться с другим человеком, надо выйти за пределы самого себя, надо услышать другого. Но чтобы услышать другого - и услышать в точности то, что он сказал, - прежде всего надо, чтобы замолчал ты сам, чтобы у тебя не было своих мыслей, помыслов, чтобы у тебя не было предрассудков, чтобы ты заранее не был предрасположен к чему-то, чтобы ты мог затем с легкостью поставить себя на место другого человека.

Недавно я услышал одну американскую пословицу, которая гласит: «Если хочешь понять другого, пройди пару верст в его ботинках, и ты поймешь его» . То есть, чтобы понять человека, надо спуститься туда, где находится он. Или подняться, если он стоит высоко.

Надо понять другого человека, увидеть, как он рос, его возраст также имеет значение, и даже разница полов: мужчина и женщина - не одно и то же, одна психология у него, и другая у нее, одна биология у него, и другая у нее.

Возраст также играет роль. Одно дело - человек в 20 лет, и другое - в 30, 40, 50. Человек, который рос в одной среде, отличается от выросшего в другой. Даже место, из которого мы происходим, имеет значение. Да, это было подмечено тысячи раз. Имеет значение и место, в котором человек вырос: в каком городе, в каком селе, при каких обстоятельствах.

Чтобы можно было общаться с другим, надо его понять, поставить себя на его место, стать одним целым с ним. Доказательство тому - Христос . Христос мог спасти нас, будучи на небе. Он мог спасти нас, прислав сюда Евангелие или еще каким-нибудь иным способом. Для Христа нет ничего трудного. Он, однако, этого не сделал. Он абсолютно, полностью стал Человеком, подобным нам, чтобы - именно после того, как мы оказались бессильны, - смочь спасти нас. Чтобы мы могли соединиться с Ним, и чтобы показать нам истинный способ общения. Он стал Человеком ради нас.

Чтобы общаться со своей женой, муж должен понять, как думает жена , - если он этого не сделает, ему никогда не удастся общаться с ней, и он всегда будет думать о жене по-своему. Также и жена, если ей не удастся научиться тому, как думает мужчина, чего хочет мужчина, чего он ждет от жены, как он хочет, чтобы жена относилась к нему, - ей никогда не удастся общаться с ним. То же самое относится и к детям и нашим родителям.

Эгоизм - один из самых существенных факторов, разрушающих брак , и это мы каждый день видим вокруг себя. Эгоизм разрывает всякую связь человека: и с Богом, и с самим собой, и с людьми вокруг него, и тем более с его спутником, спутницей по жизни и с детьми.

Как бороться с эгоизмом? Смирением. В монашеской жизни смирение прививается через послушание, а в браке - через отсечение собственной воли . С этого начинает человек - отсечь свою волю. Идешь сделать что-то - жертвуешь тем, чего хочешь сам, делаешь то, что говорит тебе другой человек. Садишься, чтобы его послушать, уделяешь ему время, чтобы он рассказал тебе то, что ему хочется высказать, и даже если это кажется тебе смешным и незначительным, его нельзя считать смешным - ты должен смотреть на это всерьез, поскольку для другого это серьезно.

Если ты не научишься смиренно принимать аргументы и реалии другого человека, тогда ты, конечно, прервешь всякую возможность коммуникации с ним. Отсечение воли - и в самом малом, например, сделать какую-нибудь работу по дому, исполнить свои обязанности, поступиться своим удобством в тот миг, преодолеть все эти «я так думаю», «я хочу, чтобы было так».

Вчера мне задали вопрос: что происходит с воспитанием ребенка, когда один из родителей говорит одно, а другой другое. Ну, что происходит? У нас налицо два родителя-эгоиста, которые в конце концов испортят своего ребенка, потому что никто из них не смиряется, чтобы сказать: «У моего мужа тоже есть право воспитывать ребенка!», «У моей жены тоже есть право воспитывать ребенка. Не я один знаю, как и что надо». Например, мать сказала что-то по поводу ребенка. Супруг не должен сразу же опровергать это и любой ценой требовать, чтобы жена согласилась с ним.

Как мы уже сказали, иначе держится отец, и иное поведение и место у матери в детской психике. Когда ты не соглашаешься с другим человеком и думаешь, что только ты знаешь все, и только ты один можешь высказываться по поводу воспитания ребенка, тогда ты, несомненно, унижаешь своего партнера. И другой или замолчит, или, если это муж, возьмет газету и скажет: «Воспитывай его сама! Если хочешь, чтобы я его искупал, позови меня!» . А может, они станут кричать, ругаться и т. д., и в доме начнется хаос...

Сребролюбие

Вслед за эгоизмом мы сталкиваемся со сребролюбием. Услышав это слово, мы думаем, что речь идет о любви к деньгам. Однако сребролюбие - это не только это.

Почему же сребролюбие - грех? Ведь у всех у нас имеются деньги - и у вас есть деньги, и у меня есть деньги, и у Церкви есть деньги, и у монастырей есть деньги, и у Христа были деньги. Проблема не в деньгах. Деньги сами по себе не что-то плохое. Плохо сребролюбие. Что же оно собой представляет?

Напоминаю вам, какая добродетель является второй, - надежда. Первой является вера , и в связи с ней мы сказали, что эгоист не может уверовать, потому что он верит только в себя . Верит в себя - только он один, и никто другой! Эгоист, в сущности, является неверующим. Он не раскаян, замкнут в себе самом, эгоизм не позволяет ему сделать ничего.

У сребролюбца же нет надежды на Бога , которая является второй добродетелью после веры. Потому что он надеется на свои деньги. «Я должен чувствовать карман полным». Есть старые люди, лет эдак под сто, у которых полно денег в банке и которые дрожат над ними, потому что берегут их «на старость». Сами стоят на пороге смерти в буквальном смысле слова, а хранят в банке тысячи лир. Для сребролюбца немыслимо потерять их, потому что у него нет надежды на Бога, он надеется на деньги - в этом суть греха.

И не только на деньги, но и на наши знания: «Я полагаюсь на свои знания, на свои силы, я представляю собой нечто, у меня есть власть, есть положение, есть образование, финансовое благополучие».

Грех - надеяться не на Бога, а на свои силы, на свои деньги, на свое состояние, на свое знание, на свои способности, на свою красоту и все прочее , потому что это похищает сердце твое у Бога и прилепляет его к чему-то иному. Ты надеешься, что ты так красив или так красива, что тебе и нужды нет взглянуть на кого-нибудь вокруг. Уйма молодых людей желает видеть тебя своей женой, но ты всех отвергаешь, потому что думаешь, что придет сказочный принц и попросит твоей руки. Вы много таких сказок читали, помните?

Как это мешает в браке? Мешает, потому что каждый замыкается на своих делах. Вы видите сегодня, что в каждой второй семье супруги тратят деньги по отдельности, и каждый месяц они садятся вместе и подводят итоги. Я советую им нанять бухгалтера, чтобы разобраться во всем этом и не ругаться, кто из них потратил больше... Один платит за воду, другой за электричество, этот за бензин, они всё подсчитывают и так платят. Мало людей переступают через это - чтобы распоряжались деньгами все и при этом не испытывать боязни перед другим человеком. Идут покупать дом и боятся:

Полдома запишешь на меня!

Чтобы завтра они, паче чаяния, не развелись и другой не забрал весь дом себе. Как будто проблема в этом и заключается - кому достанется дом, когда они разведутся...

Этот менталитет - «мои вещи», «мое время», «пойду со своими друзьями», «у меня тоже есть друг», «у меня свои планы». Именно это мое и есть то, что привязывает меня к разным вещам. В монашестве это преодолевается через нестяжание: у тебя нет ничего, тебе не позволено иметь абсолютно ничего, даже десять лир.

Как это преодолевается в браке? Через общую собственность. Все, что у нас есть дома, - это наше, общее. Апостол говорит, что мы не имеем власти даже над своим собственным телом - даже я сам не принадлежу себе . В одном тексте святого Иоанна Златоуста говорится так: «Что ты говоришь постоянно о моем и твоем, когда мое тело принадлежит не мне, а тебе и твое тело принадлежит не тебе, а мне?» . Один принадлежит другому; нет «моего» и «твоего».

Вы видите, что общая собственность была отличительной чертой ранней христианской Церкви, потому что у людей тогда была надежда на Бога и они не надеялись на нечто другое. У нас нет надежды на Бога, мы надеемся на свои силы: «Я должен сделать всё, я должен всюду успеть, я должен добиться всего, я должен это сделать». Часто слышишь:

«Как я могу со всем справиться? Сколько мне еще разрываться? Всё должен я!»

Наш старец-игумен рассказывал нам об одной женщине из его села, которая говорила:

« У меня еще столько дел не сделано, и я еще не обошла село!»

Как исчезает упование на Бога? Когда мы думаем, что всё должны сделать мы, все придумать, организовать, чтобы все было безупречно, а внутри нас гложет помысел, что от нас зависит все.

Успокойся, предоставь это Богу! Сделай, что можешь, и имей упование на Бога!

Вырвись из этого, освободись от этой подозрительности, которая возникает из-за отсутствия надежды. Ты начинаешь строить свой брак, и вместо того, чтобы строить его в надежде на успех, начинаешь обдумывать вероятности неудачи. Однако это уже ошибка, это уже неудача. Ты кладешь начало, но не учишься тому, что в браке у тебя нет своего: нет ни своего пространства, ни своего времени, и ты сам тоже не принадлежишь себе, а другому человеку.

Даже в отношении к своему ребенку. Мать говорит:

Мой сын!

Твой сын, твоя дочь, а не наш ребенок , и в особенности если ее сын женится, то тогда начинается! Невестка слышит это: «Мой сын!», - и начинает звереть.

Он тоже говорит: «Моя мама!»

Невестка это слышит, и начинается война. Потому что это ее муж, то есть даже она не преодолела чувство собственности: «Да это мой муж, а значит, не твой сын! Поэтому она не твоя мать!»

И следует еще уйма подобных обидных слов.

Итак, эта приверженность к моему, твоему и чьему бы то ни было - поистине большое искушение в браке, это разрушительный фактор , и преодолевается это через общую собственность, через общее пользование вещами с преодолением нашей привязанности к тому, что мы считаем своим, - месту, времени, мнению.

Я знаю супругов, которые ругаются из-за футбольной команды. Да. Ругаются из-за партии, из-за уймы других вещей, и один не соглашается с другим. Всё это - проявления сребролюбия, этой страсти, всеобъемлющей страсти, которая отсекает надежду. Кто отсекает свою надежду на Бога, того охватывает стресс, тот изнуряет себя, переутомляется.

Сластолюбие

Далее следует сластолюбие. Разумеется, в монашестве с ним борются путем девства и целомудрия, полного воздержания в отношении плоти. В браке с ним тоже надо бороться - семейный человек не может быть сластолюбивым, потому что сластолюбие разрушает брак.

Почему? Потому что сластолюбивый человек смотрит на другого как на объект, а не как на личность. Да, имеется благословение на известную плотскую связь с другим человеком, имеется у нее и определенная цель - рождение детей, но не одно оно. То есть эта связь имеет Божие благословение и благословение Церкви, данное в Таинстве брака.

Но сластолюбие не может быть целью брака. Почему? Потому что в данный момент этот сластолюбивый порыв не может быть удовлетворен в той степени, в какой кто-то рисует его в своем воображении. Потому что другой человек, безусловно, тоже человек, и у него не всегда может быть такое же расположение, как у первого: он может заболеть, устать, у него может быть другое настроение в данный момент.

В браке имеются разные периоды - период беременности или отсутствия одного из супругов, период, когда человек болеет или переживает душевный перелом, когда у него нет такого расположения, да и сам возраст тоже сказывается.

Это все так, не правда ли? Человек взрослеет, и многое меняется. И если человек не научится превозмогать свое сластолюбие, уважать другого человека и смотреть на него как на личность, как на образ Божий, как на Божественный сосуд, как на храм Святого Духа, тогда он будет унижать своего спутника, считать его ненужным, и брачная связь распадется.

Наше предание свидетельствует, насколько это почиталось раньше. Мы видим, как люди были внимательны к тому, чтобы приступать к таинству брака чистыми и непорочными, у них была, так сказать, известная философия чистоты до брака. Их связь носила священный характер.

Сегодня люди опустились до того, что смотрят фильмы с развратными сценами, самыми порочными сценами, копируют их и унижают и себя, и другого человека, находящегося рядом с собой. Это упраздняет священную связь, которую Бог благословил в браке, уничтожает и основу, на которой должно развиваться истинное общение между двумя людьми.

Те из вас, кто состоит в браке и имеет опыт, знают, что в этом союзе человек, в сущности, стремится сохранить себя как личность и не может согласиться на то, чтобы превратиться в объект, не выносит этого. Связь должна быть следствием любви между двумя людьми. Связь не самоцель.

Блуд потому и является грехом, что в нем нет личностной связи с другим, другой здесь - просто объект, объект для утоления страсти, и больше ничего. Это не что иное, как унижение образа Божия, потому что хотя другой человек делает это и получает вознаграждение, хотя он и делает это, потому что хочет, но он не перестает быть образом Божиим. И ты не должен оскорблять и унижать образ Божий, даже если другой этого не понимает.

Я сказал одним образованным молодым людям, которые, к сожалению, ходили по всяким ночным притонам, где есть танцующие девушки и еще невесть что творят:

Ну как ты терпишь это - ходить смотреть на этих девочек, как они танцуют голые, обходят столы, делают массу вещей, разве тебе не жалко их? Неужели ты такое животное, что даже не чувствуешь жалости к этому человеку, которого видишь перед собой?

Эта девушка может быть какой угодно, - это неважно, какая она . Каков тут ты ? Неужели ты не смотришь на этого человека как на икону Божию, как на человека, чья жизнь превратилась в ад, коль он дошел до того, что вытворяет такие вещи, работая в этом кабаре? Неужели ты не задумываешься хотя бы на миг: что с ним происходит, в каком состоянии душа этого человека, если он дошел до такого?

Отцы Церкви видели таких людей и рыдали, понимая, в каком затруднении находились такие девушки. Имеется множество примеров и рассказов о том, как подвижники и преподобные шли в такие притоны, чтобы вывести этих девушек оттуда, потому что не могли смотреть на то, как икона Божия превращается в отребье в руках диавола.

Есть потрясающие рассказы. Так, святой Иоанн Колов пошел в одно такое место и заплатил, чтобы его впустили, сел на ложе блудницы и заплакал, а она его спросила:

Почему ты плачешь, авва?

Он ей ответил:

Что плохого сделал тебе Христос, дитя мое, что ты пришла сюда? В чем ты обвиняешь Христа, что пришла сюда? Вижу, - говорит, - сатану в твоем лице. Лицо твое - Божий образ, а ты превратилась в орудие сатаны .

Итак, если ты доходишь до того, что не видишь в другом образ Божий, а смотришь на него как на предмет вожделения, тогда ты потерпел поражение .

Браки разрушаются именно из-за этого. Почему? Потому что мы вступаем в брак, наученные смотреть на другого не как на личность, а как на пол: «мужчина», «женщина», «красивый мужчина», «красивая женщина», и масса всего прочего. Но сколько лет этот мужчина и эта женщина будут вместе? Ну, пусть лет 10-15, а потом? Хорошей станет соседка, хорошей станет, не знаю там, сотрудница или коллега.

Потому что твоей целью изначально было наслаждение, сластолюбие, - это было целью твоего брака. Сейчас ты уже привык к другому лицу, для тебя в нем уже нет той прелести и красоты, какими оно обладало раньше. Если так, тогда ты уже пал. Ты не научился воспринимать другого человека как личность , и поэтому многие люди в браке в данный момент доходят до того, что ссорятся, выгоняют и ненавидят друг друга.

Из того опыта, который у меня есть как у духовного наставника, я говорю вам, что видел супружеские пары, а в особенности жен, которые буквально ненавидят своих мужей, потому что считают их насильниками, животными, поскольку те так смотрят на своих жен.

Конечно, жены тоже виноваты, так как вначале позволили смотреть на себя таким образом. Надо было сначала поставить его на место и научить его относиться к тебе правильно. Но когда человек молод, его отношение ко всему поверхностно и ему нелегко поступать зрело. Однако ты не можешь всю жизнь оставаться сосудом и вещью другого человека, наступит момент, когда твое «я» восстанет и оттолкнет другого.

Так возникают многие проблемы в отношениях между людьми. В то время, как напротив, если человек целомудрен и смотрит на другого человека, на свою супругу, на свою спутницу, как на икону Божию, как на соработницу Божию, как на храм Святого Духа, тогда он понимает, что и эта связь, супружеская связь, сексуальная связь - благословение, и она - радость, пристань, которую Бог дал, чтобы у него была известная утеха в трудные минуты на семейном пути. Но если ты останешься в пристани и превратишь сексуальную связь в идол, тогда ты погубил свой брак.

Встречаются люди, которые кладут доброе начало и до глубокой старости по-настоящему влюблены друг в друга в правильном смысле. Уважают друг друга. И один никогда не издевался над другим ни с какой точки зрения, - ни с душевной, ни с телесной, потому что кто издевается телесно, тот издевается и душевно над человеком, который таким образом ломается и отвращается от другого человека.

Человек - это не только тело, но и душа. Очень тяжело смотреть на супругов, которые испытывают полное отвращение друг к другу, потому что они шли по ошибочному пути. Один хотел таких вещей, которые несуразны, потому что его единственной целью является сластолюбие, а другой по праву или без права его отверг, потому что «он не спрашивает меня, жива ли я, не умерла ли, удобно ли мне, не обижаюсь ли я! Единственное, что его интересует, это секс. Ничего другого. Поэтому я не хочу его. Я его не принимаю, я не могу больше быть вещью для этого человека!»

Это доказывает, что человек не может ограничить свою связь и любовь сластолюбием. Поэтому он должен научиться целомудрию и воздержанию даже в браке.

Разумеется, есть периоды, когда люди должны воздерживаться: когда жена беременна, она не может иметь супружеских отношений, когда кто-нибудь болен или у него имеются другие причины, по которым он не может иметь интимную связь.

И тут Церковь нас воспитывает: есть период поста, воздержания, когда существует запрет на все это, период, предшествующий браку, цель которого - принимать другого как личность, а не как плоть. И всё это учит тебя жить и воспринимать другого человека целомудренно.

Когда мы начинаем свой путь с целомудрия и воздержания, мы продвигаемся вперед, поскольку наша связь с другим человеком правильная. Тогда любовь Божия поддерживает нашу жизнь, и наши отношения и дела получают священный характер. опубликовано

См.: 1 Кор. 7: 4. Ср.: Свят. Иоанн Златоуст. Беседы на Первое послание к Коринфянам. Беседа 19. § 1 (Творения. Т. 10. Кн. 1. С. 177-178). См.: Древний патерик. Гл. 13. § 17. М., 1899. С. 251-252; Достопамятные сказания о подвижничестве святых и блаженных отцов. Об авве Иоанне Колове. § 37. М., 1999. С. 216-217.

Перевод (с болгарского): Станка Косова

). Он был связан узами духовной дружбы и со старцем , близко общался со многими другими известными афонскими подвижниками.
В своей митрополии на Кипре и в других епархиях он ведет активную пастырскую деятельность: в храмах, вузах, на радио проводит беседы на духовные, порой очень непростые, темы: об умной молитве, о борьбе с помыслами, о страстях, о чистоте сердца, о заповедях. Беседы особенно интересны потому, что Владыка говорит из собственного монашеского опыта.
Беседа «Духовная сухость и уныние» была проведена Владыкой для прихожан кафедрального храма города Лимассол.

Сегодня мы вместе с вами вспомним 28-й стих 118-го псалма: Воздрема душа моя от уныния, утверди мя в словесех Твоих.

Это особая тема в духовной жизни. Во внутреннем состоянии человека не могут не происходить изменения, и иногда случается и то, о чем говорит Пророк:Воздрема душа моя от уныния . Сегодня мы поговорим о том, что нам делать и как себя вести во время этих изменений.

Есть одна западня, в которую мы с легкостью попадаем, когда хотим подвизаться, - это наше стремление следить за своими чувствами. Что я имею в виду?

Как все вы знаете, обычно происходит следующее: когда человек начинает ходить в , в первое время он переживает состояние Божественной благодати, которая дается ему даром. В этот период человек испытывает божественную радость; он чувствует, как играет его сердце, движимое любовью к Богу; он с легкостью собирает свой ум; страсти в нем отступают, укрощаются; божественное просвещение осеняет его душу.

Естественно, всё это рождает в нашей душе приятные, радостные чувства. Нам бывает тогда очень хорошо, мы чувствуем себя в высшей степени прекрасно. Мы действительно ощущаем себя словно в Раю, вкушаем радость Рая.

Однако приходит час, в который происходит некое изменение: вместо всего перечисленного мы вдруг ощущаем себя покинутыми, чувствуем в душе тьму, мрак, чувствуем, что Бог нас оставил или что мы оставили Его, вновь ощущаем гнет страстей, смешение помыслов. Мы больше не хотим молиться, наше существо противится молитве, не находит себе упокоения в деле Божием, через силу мы убеждаем себя пойти в и т.д.

Это противление, изменение человек воспринимает очень тяжело. Часто он огорчается и скорбит: «Почему я так себя чувствую? Почему я столкнулся со всеми этими трудностями, тогда как раньше ничего подобного не было?» Он начинает искать причины: может быть, дело в этом? может быть, в том? в другом?.. Но истина не в том, что человек где-то допустил ошибку. Истина в том, что человек должен научиться жить, так сказать, более твердо.

Как говорил приснопамятный старец Паисий, Бог похож на хорошего земледельца, который посадил маленькое деревце и поливает его каждый день, поскольку деревцу необходимо достаточное количество влаги для того, чтобы пустить корни, прижиться и расти. Но постепенно земледелец начинает поливать его реже: сначала через день, потом ― через два дня, через три, через четыре, через неделю, раз в две недели, раз в месяц.

Так он поступает с целью помочь дереву пустить корни глубоко в почву, чтобы оно получало настоящую влагу прямо из земли. Ведь если оно будет расти на са мой поверхности, то, когда придут ветры, ливни и непогода, оно не сможет устоять, будет вырвано с корнем и упадет.

Поэтому человек по промыслу Божию проходит это обучительное оставление Богом (оставление лишь кажущееся), педагогическая цель которого ― чтобы человек глубоко пустил корни и устоял.

По этой причине наша душа часто пересекает пустыню, переживает период сухости. Как во время засухи всё вокруг бывает иссохшим, нигде нет ни капли воды, ― тяжелый период для природы, ― так происходит и с душой человека.

И в этот период человек должен быть крайне бдительным, чтобы, прежде всего, не потерять мужества. Он должен знать: мы верим в Бога и любим Его не потому, что Бог даровал нам те приятные, радостные чувства, какие были у нас вначале, но потому – и в этом мы абсолютно уверены, – что Бог всегда рядом с нами, и Он заслуживает того, чтобы весь наш подвиг мы совершали ради того, чтобы быть рядом с Ним.

Подвизаясь таким образом, мы пребываем верными Богу, даже если само наше существо оказывает нам сопротивление. Наше существо приводит аргументы в свою пользу: вот, ты делаешь то и то, а результата нет, ― или: ты пытаешься исполнять что-то, а внутренне испытываешь от этого большие затруднения, хотя раньше совершал это с удовольствием.

Пророк Давид в одном из псалмов говорит, что враги спрашивали его: Где есть Бог твой? (). Человек спрашивает себя: «Где есть Бог мой? Разве Бог не видит, как я страдаю, как я Его ищу, как разыскиваю, что я - сплошная пустыня?» Бог, как внешне кажется, молчит и оставляет человека одного.

В действительности это не так. Это просто субъективное переживание самого человека.

В этот период требуется большая вера. Человек должен устоять, сказав себе: «Ради любви Божией я пребуду на своем месте». Он не должен отступать и обращаться вспять: «Ну ладно, раз я делаю и не вижу никакого результата, то остановлюсь и больше ничего делать не буду. Ведь Бог мне не отвечает. Ведь Он не откликается. Ведь я столько уже подвизался, но ничего от Него не получил. Брошу я всё это».

Бог желает уберечь нас от «чувства бакалейщика», то есть от ощущения, что мы покупаем благодать. Ведь она потому и называется благо-датью, что Бог дает ее даром. Мы не покупаем ее. Мы не пускаем ее в оборот между нами и Богом. Бог просто дает нам ее. Не по какому-то закону, который мы исполнили, не по нашим делам, но по Своей любви и милости Он нас спас, и по Его благодати, данной нам даром, пришло наше спасение и наше вечное единство с Ним.

Вместе с тем в этот трудный период мы должны быть внимательными и делать всё возможное, чтобы не оставить наше правило. То малое правило, которое каждый из нас совершает ежедневно, помогает нам устоять. Пусть это будет маленькая молитва, которую мы совершаем вечером или утром, наш небольшой пост или что-то другое, что мы исполняем (причащение, исповедь) ― мы должны подвизаться за то, чтобы соблюдать всё это в точности, даже если сейчас, в трудный период, не видим от этого результата.

Если мы сохраним всё это, если пребудем на нашем месте и, несмотря на давление событий и помыслов, останемся стойкими и будем продолжать бороться, - тогда будем уверены, что Бог вновь вернется к нам (хотя в действительности Он всегда рядом с нами). И тогда человек начнет приносить сладкий спелый плод во время свое ().

Не во мгновение ока, как мы мним в первый период духовной жизни, когда впервые познаём Бога и через неделю считаем себя уже достигшими Божественной меры. В духовной жизни человек созревает постепенно и преуспевает возрастом и благодатию (), и строит всё духовное здание на смирении.

Период сухости ― самый лучший период нашей духовной жизни. И это мы всегда должны иметь в виду.

Когда мы переживаем период сухости ― мы переживаем самый лучший период нашей жизни, потому что в это время человек закладывает правильный фундамент. Это время смиряет человека, уничижает его душу даже до смерти, и его душа сходит до ада. И тогда человек видит, что его дела ― ничто, и сам он ― ничто, ноль. Но он не должен от этой уничиженности впадать в безнадежие, а должен держаться такого убеждения: единственное, что для меня осталось, ― это вера и надежда на Бога.

Когда он будет так подвизаться, тогда приходит любовь, которая выше веры и надежды, и человек уже наслаждается в любви Божией. Он наслаждается, но перед этим он преодолел длительный период сухости ― испытание, которое иногда длится многие годы. Авва пишет о себе, что почти тридцать лет его душа не чувствовала действия благодати .

Господь ― хороший педагог. Как учитель, когда видит, что ребенок имеет желание учиться, но он несколько ленив и наивен, то начинает подталкивать его к занятиям, заставляет читать больше, задает ему больше уроков, иногда даже устрашает его тем, что такой-то учится лучше. Учитель видит, как продвигается его ученик, он знает его возможности, и потому, если оставит его без внимания, то, по сути, причинит ему вред. Учитель подталкивает его к тому, чтобы он приобретал еще бо льшие знания.

Так поступает и Бог, Который видит любочестивую душу человека, видит, что у нас возникает иногда благое стремление и желание, но мы не имеем сил или произволения, не хотим делать большего, лень и другое подобное нас парализует. И Бог своими «педагогическими приемами»: сухостью, испытаниями, скорбями, искушениями, помыслами ― устраивает так, что человек находится в постоянном духовном бодрствовании и движется вперед.

Я всегда вспоминаю два высказывания: одно ― древнего старца, другое ― современного.

Слово древнего старца было следующее. Как-то раз брат спросил одного монаха, достигшего великой меры непрестанной молитвы: «Как ты смог достичь столь великой меры? Кто научил тебя молиться?» И тот, улыбаясь, ответил: «Демоны. Они научили меня молиться». ― «Но как это возможно, чтобы демоны учили нас молитве?» ― «Да. Они воздвигали против меня такие невыносимые брани, что я постоянно был вынужден пребывать в бодрствовании, духовном трезвении с молитвой на устах и в уме, потому что стоило мне лишь немного оставить молитву, как тотчас же в меня вторгались помыслы, пожелания, образы и порабощали меня греху».

Другой старец, современный нам, отец при каждой нашей встрече всегда говорил нам: «Будьте внимательны, не оставляйте пустоты между вашим умом и Богом». Многие годы я не мог понять этих слов. Что же они означают? Они означают, что наш ум должен быть настолько соединен с Богом, с памятью о Нем, чтобы в нашем общении с Ним не было ни трещинки, через которую в любой момент могут войти помыслы, желания, страсти, иначе говоря, то, что разлучает, разъединяет нас с Господом.

Это бодрствование есть то средство, которое действительно помогает нам иметь крепкие корни для того, чтобы устоять в тяжелый период засухи, и удерживает нас в контакте с благодатью на протяжении всей нашей жизни. Мы должны пребыть верными Богу. Верный человек ― это не только тот, у кого всё хорошо, и потому он верит в Бога и призывает Его. Верный ― это тот, кто в период сухости, когда всё в нем сопротивляется, когда всё говорит об обратном, когда его душа ничего не чувствует, безусловно верит, что Бог его не оставит: Бог здесь, Он не оставит меня умереть во время этой засухи.

Отцы сравнивают это состояние души с сорокалетним странствованием израильтян по пустыне. Бог вывел их из Египта и они сорок лет блуждали по Синайской пустыне и никак не могли достичь Земли обетованной, Палестины. Она была рядом ― на расстоянии двухмесячного пешего пути. Но израильтяне шли сорок лет в земли пусте, непроходне и безводнее (). Там они подверглись многим бедствиям, невзгодам, испытаниям. И однако они остались верными. Когда они начали роптать, что в Египте им было лучше и потому стоит туда вернуться, всех их постигло бедствие. Писание говорит, что после того евреи стали говорить: лучше пусть кости наши падут в этой пустыне, чем мы вернемся в Египет.

Знаете, иногда мне приходится слышать следующие вещи: «До того, как я начал регулярно ходить в церковь, я чувствовал себя гораздо лучше. У меня не было помыслов, я никого не осуждал, всё у меня было в порядке, всё мне было понятно, а теперь я не понимаю ничего».

Наша предыдущая жизнь начинает нам представляться в лучшем свете, чем нынешняя. Сейчас, когда мы ходим в церковь, наше положение, как нам кажется, осложнилось: мы ничего не чувствуем, целыми днями осуждаем, всё у нас вверх дном ― в общем мы не ведем хорошей духовной жизни.

Мы уже иначе смотрим и на людей, живущих вне Церкви, говорим себе: «Посмотри, эти люди, которые не ходят в храм, какие они спокойные, безмятежные, их жизнь ― сплошная радость, всё у них в порядке и на работе, и в семье, они такие радостные, общительные». В нашем уме происходит перемена, нам вдруг представляется, что жизнь без Христа лучше нашей жизни, и это тянет нас обратиться вспять.

Здесь от нас требуется принять решение: пусть лучше мы умрем в пустыне этого Божия испытания и оставим в ней наши кости, чем вернемся к прежней жизни, чтобы наслаждаться той радостью, которая, как нам кажется, там есть.

Бесспорно, что человек, перенося всё это, испытывает душевные страдания. Но если ему удается преодолеть препятствия со стороны своих желаний, образов и фантазий о самом себе и смириться перед Богом, тогда он находит ключ к отдохновению. Ключ этот ― молитва со слезами.

Слезная молитва приносит успокоение человеку, имеющему глубокое смирение. Я говорю не о слезах, соединенных с жалобами и недовольством, когда человек начинает судиться и говорить «почему?», например: «Почему, Боже мой, Ты меня оставил? Почему Ты мне не помогаешь? Зачем Ты меня оставил одного, и я теперь грешу? Почему я дошел до такого скверного состояния?» Рождается много этих «почему». Но если человек всё это презрит, закроет на это глаза, падет ниц пред Богом, со слезами раскроет перед Ним свое сердце и изольет всю свою боль в молитве, тогда он находит большое утешение.

Настолько большое, что после того как пройдет период испытания, для человека наступает лето, то есть новый хороший период. И человек с ностальгией вспоминает минувшее и то сладкое утешение, которое дал ему Бог, в то время как он не имел никакого человеческого утешения.

Будем уверены в том, что Бог не презрит нашей молитвы. Он не презрит нашего стенания, нашего испытания. В этот период сухости в человеке происходит подлинная внутренняя духовная работа.

Если человек не переживает состояния сухости, если не проходит испытаний, значит, Бог еще не начинал Своей работы с ним. Значит, всё совершаемое человеком еще незрелое и сырое, он еще не вошел в печь, чтобы испечься.

В приведенном нами стихе псалма пророк Давид говорит: Воздрема душа моя от уныния. Одна из самых страшных стрел искусителя против нас, против нашей души ― это .

Уныние парализует дух, и человек не хочет ничего. Всё ему кажется неприятным. Как больной, который теряет аппетит и не хочет есть: ему приносят рисовую кашу на молоке ― «не хочу», приносят рыбу ― «не хочу», приносят самую лучшую еду ― «не хочу». Всё ему кажется горьким, плохим, отвратительным. Он ничего не хочет, у него нет аппетита. Если ты и дашь ему что-то, то он съест это только через силу.

Подобное бывает и с душой человека от уныния. Оно производит в человеке то, о чем говорит пророк, ― дремание. Когда ты дремлешь, ты садишься в кресло, тебя охватывает сонное оцепенение, ты растягиваешься и предаешься этой дремоте.

Таково уныние ― стрела, которая в тебя попадает, и ты впадаешь в оцепенение всем своим существом: и духовно, и телесно. Ведь наше тело не может устоять: оно начинает болеть, как-то реагировать. Дремание от уныния ― одно из самых сильных орудий, которое диавол обращает на человека, духовно подвизающегося в молитве, поучении, исихии, любви Божией.

Откуда возникает уныние? Одна из главных причин ― это житейские попечения. Они всех нас охватывают, борют, окрадывают ― а мы того и не понимаем. Искуситель без конца подбрасывает нам заботы, заботы, заботы ― чтобы мы не могли остановиться. От них человек устает телесно и душевно и не имеет потом аппетита к духовной деятельности.

Он и не может его иметь. Если к вечеру ты уже в разбитом состоянии, что тогда ты сможешь сделать? И так день за днем, день за днем. В конце концов, эта усталость отнимает у человека время и расположение к тому, чтобы хоть немного взглянуть на себя.

Да, конечно, у всех нас есть определенные обязанности, но не будем сами прибавлять к ним еще что-то сверх, что отнимет наше время и похитит последние оставшиеся силы. Умеренность и простота в жизни христианина ― вот главное основание для того чтобы иметь бо льшую легкость в нашем общении с Богом.

И ответ сегодня тому потребительскому обществу, в котором мы живем, состоит в том, что таков обычай Церкви: Церковь пользуется миром, но не мир пользуется Церковью. Ты ― господин вещей, а не раб их. Ты ― владелец своего времени и своих вещей, а не раб тех дел, которые в действительности тебя разрывают и не оставляют тебе возможности заняться тем, чем ты должен заниматься.

Духовного человека диавол не будет бороть напрямую, то есть не будет говорить тебе: «Знаешь, пойди-ка вступи в беззаконную связь, соверши грех». Ведь если он это скажет, значит, вступит с тобой в борьбу.

Но он сначала приблизится, посмотрит: «Так, чем он тут занимается? А, он очень бдителен, следит за собой, молится, постится, подвизается…» Враг в первую очередь найдет способ, как отклонить тебя от того, что ты делаешь. Он отыщет для тебя множество хлопот, чем-то тебя займет, лишь бы ты перестал молиться и устремился к другим вещам. Он создаст для тебя такие условия, чтобы ты оставил свою духовную жизнь, а как только ты обессилишь, схватит тебя и заставит делать то, что хочет он.

Враг сломает тебя, как соломинку. У тебя нет сил, ведь ты потерял молитву, участие в таинствах, исповедь. Ты в нерадении. Нерадение и уныние обнажат тебя и приведут на грань падения. Волей-неволей всё закончится падением.

С этой дремотой уныния нужно бороться. Об этом пророк Давид говорит далее: утверди мя в словесех Твоих . То есть утверди меня в вере. Ведь когда колеблется вера, тогда человек уже не сопротивляется греховному предложению.

Утверди мя в словесех Твоих означает также «Господи, покажи нам необходимость иметь в себе словеса Божии». Подобно тому, как в нашем доме есть кладовая для продуктов и, когда наступают трудные времена, мы можем жить на запасы из этой кладовой.

Или, как говорил старец Паисий: «Смотрите, работайте хорошенько духовно, чтобы получать духовную пенсию, чтобы, когда вы уже не сможете работать, к вам приходил конверт с квитанцией на получение».

Что он хотел этим сказать? То, чтобы ты, когда у тебя духовно всё в порядке, ревностно подвизался, а во время испытания, в период духовной сухости имел духовные сбережения, собранные из поучений, из словес Божиих, из молитвы, и всё стойко выдержал. Чтобы не смог искуситель, враг, помысел убедить тебя, сказав: «Посмотри - ничего нет». Но почему вдруг нет? Вчера Бог был со мной. Вчера Он говорил со мной в моем сердце. Вчера я радовался вместе с Ним. Разве нет Его и сегодня? Есть. Вчерашний Бог, сегодняшний Бог, завтрашний Бог ― один и тот же Бог.

Поэтому молитва, поучение в слове Божием, в творениях святых отцов ― это некий вклад духовных ценностей, который мы имеем в себе, чтобы во время трудностей питаться из него. Борьба, которую мы ведем в благоприятный период ― это пища, о которой мы вспомним, когда придут испытания, говоря себе: «Посмотри, Бог нас не оставляет. Минует это испытание, и вновь Господь придет, вновь наступит день».

Есть день, и есть ночь: 12 часов ночи и 12 часов дня. Еще не было случая, чтобы ночь не прошла. За исключением нашей последней ночи. Но если это всё же не последняя наша ночь, то день наступит обязательно. Смена времени суток произойдет. То же и в духовной жизни. Ночь пройдет и взойдет солнце. Пройдет испытание, и после него мы увидим сладкие плоды.

Еще раз повторю и на этом закончу: самая правильная духовная деятельность бывает у человека в период испытаний и сухости . Именно тогда происходит духовная деятельность.

Какие фрукты становятся сладкими? Те, которые выросли на «безводье». Самые сладкие арбузы и дыни ― «безводные», которые не наполнены водой, как прочие. Они сладки и ароматны, потому что выросли в трудных условиях. То же самое и с человеком. Кто «испечен» в трудностях и пребывает верным Богу, не уступает, он говорит: «Я не хочу шоколада от Бога, я хочу Самого Бога. Я обрету Бога в этих испытаниях. Я не убегу от Него. Не откажусь от своего места. Даже если мне предстоит здесь умереть, я паду в борьбе, но назад не поверну ни за что».

Когда человек скажет так и пребудет в таком устроении, прилагая все свои силы, несмотря на давление искусителя, тогда Бог поистине радуется и награждает этого человека. Этот человек действительно борец, атлет. Атлет Христов. И он вкусит обильные, прекрасные и сладкие плоды, когда минует время искушения.

Слово 31: “Знай, чадо, тридцать лет вел я брань с демонами, и по истечении двадцатого года вовсе не видел себе помощи. Когда же прожил я и пятый из последних десяти, тогда начал находить упокоение. И с течением времени оно возрастало. И когда прошел седьмой год, а за ним наступил осьмой, упокоение простерлось до большей гораздо меры. В течение же тридцатого года, и когда оный приходил уже к концу, так сильно стало упокоение, что не знаю и меры, до какой оно увеличилось”. И еще присовокупил: “Когда захочу встать для совершения службы Божией, могу еще совершить одну славу; а что до остального, если буду стоять три дня, в изумлении пребываю с Богом и нимало не чувствую труда”. Вот какое ненасыщаемое упокоение порождено многотрудным и долговременным делом!”

Перевод сестер Ново-Тихвинского монастыря

Владыка Афанасий много лет подвизался на Святой Горе Афон, пребывая рядом со старцами Иосифом Ватопедским, Паисием Святогорцем и многими другими подвижниками. На презентации своей первой книги, вышедшей в России, владыка поделился своими жизненными наблюдениями.

В московском Сретенском монастыре состоялась презентация первой в России книги митрополита Афанасия Лимассольского «Открытое сердце Церкви».

Владыка Афанасий много лет подвизался на Святой Горе Афон, пребывая рядом со старцами Иосифом Ватопедским, Паисием Святогорцем и многими другими подвижниками. Первая часть книги посвящена рассказам о старцах. Вторая часть - беседы и проповеди владыки о главных темах христианина: вере,семье, отношениям, воспитанию детей, взаимодействию с окружающим миром.
Митрополит с улыбкой рассказал, что не благословлял издание своей книги: «Я не считал, что могу сказать что-то ценное и до сих пор не понимаю, как случилось, что ее все-таки издали в России… Я не написал ни одну из бесед, которые изданы в этой книге. Это были устные беседы, обращенные к молодежи моей паствы. Некоторые молодые люди были вдохновлены, решили сделать аудиозаписи, поместить эти записи в интернет и, таким образом, к радости или к сожалению, они стали известны. Теперь мы уже не можем ничего сделать, кроме как поблагодарить Бога, который терпит нас и пожелать, чтобы Господь благословил наш путь, игумена и братию этого монастыря». В ходе встречи поднимались разные вопросы: о монашестве, иноверцах, спасении души и умерщвлении гордыни, о жизни в семье, о старцах, святых, о вселенском православии.

20 истин от владыки Афанасия Лимассольского:

1. Христос является Смыслом жизни. Если у человека есть все, а Христа нет, у человека нет ничего.Но если у человека есть Христос, но нет ничего другого-у него есть все;

2. Старец Паисий часто говорил: ”Давайте подвизаться добросовестно.Не для того,чтобы избежать ада, а чтобы не расстроить Бога”. И это было центром его учения;

3.Каждый день у нас масса возможностей для того, чтобы избавляться от своего эгоизма. Мы можем это делать через терпение и любовь,которые нужно проявлять к нашим окружающим;

4. Нужно искать способ пустить Христа в сердце. Когда это произойдет-Христос исцелит его.Если мы приобретем здоровье, все микробы отпадут;

5. Христиане должны научиться делать все вокруг себя красивым, благодарить Бога за Его великую любовь, всю жизнь говорить: “Слава Богу!”;

6. Если человек не знает, что ему делать в жизни, он не должен отчаиваться. Кто из нас знает, что он хочет делать? Мы знаем одно:мы хотим быть рядом с Христом. Этого никто у нас отнять не может;

7. Христианину совершенно необходимо любить и уважать всех людей,а также религию любого человека, во что бы тот не верил;

8. Не надо смотреть на принятие в свое сердце Христа,как на что-то сложное. Нужно иметь доверие Богу. Старец Паисий говорил: «Господь-это воздух.Не делай из Него углекислого газа». Господь освобождает и дает нам радость жизни во Христе;

9. Когда я прожил со старцем 16 лет, я понял: все, что сказал Христос - это Истина.Святые являются доказательством Евангелия. Зачем мне сомневаться в чудесах? Я каждый день видел чудеса, творимые старцем Паисием во славу Божию;

10. Без святых Евангелие не имело бы доказательств. Церковь все время рождает святых;

11. Интернет опасен для всех нас. Но надо понимать, что в нашу эпоху невозможно жить без интернета. Выходом является не запрет. Мы должны учить ребенка правильно пользоваться интернетом, не становясь его рабом, насколько возможно сохранять дистанцию. Родитель должен следить за своим ребенком и делать все, что от него зависит;

12. Необходимо говорить со своими детьми,посвящать им время,чтобы они имели к нам доверие.Не стоит пугать детей своими угрозами;

13. Однажды мы со старцем Паисием ехали на корабле с Афона.К отцу Паисию подошел очень серьезный подвижник, который много лет подвизался на Святой горе Афон.Он все время сетовал и повторял: «Все, что мы приобрели духовного, все в миру растеряем». Затем он обратился к старцу и спросил, что он думает на этот счет. Старец ответил: «У меня ничего нет, я ничего не теряю.Может, у тебя что-то есть и ты это растеряешь». Тогда подвижник понял и ответил, что у него тоже ничего нет;

14. Наши оценки наше собственного духовного уровня немножко искусственны. Когда я был монахом первые 2 года, я подошел к старцу Паисию и сказал, что очень стараюсь молиться и не вижу никакого результата. Он спросил меня, какой я хочу результат.Я ответил, что то, о чем мы читаем в книгах. Тогда старец мне предложил воскресить его умершую кошку. «Ты хочешь чудеса творить?»-спросил меня старец. На этом мой вопрос был исчерпан;

15. Гордость-это болезнь.Когда кто-то одел искусственное украшение и думает, что стал царем-он болен.А достоинство и благородство-это носить золотое украшение и не придавать этому значения;

16. Какой-то человек пришел к старцу и пожаловался, что страдает гордостью. Старец ответил ему: «Конечно, очень хорошо, что ты гордый. Ведь именно ты создал небо и землю, и все вокруг».То есть старец ясно дал понять, что гордый человек-это больной человек;

17. Мирскому человеку необходимо заботиться о том, чем будет питаться его семья. Но нельзя порабощаться этим. В центре сердца непрестанно должна совершаться Божественная Литургия. Христос благословит все, что мы не успеваем из наших важных многочисленных дел;

18. Многие люди говорят, что верят в Бога, но не хотят идти в храм. Это происходит потому, что они боятся врача. Они предпочитают купить аспирин в киоске, но боятся идти к врачу. Церковь - это операционная, она является настоящей лечебницей, которая исцелит человека.Иногда этот процесс бывает очень болезненным. Невозможно исцелиться, не признавая своей болезни;

19. Мы должны молиться о тех, кто не ходит в храм и иметь открытые объятия, чтобы их принять.Апостол Павел стал апостолом тогда, когда был к этому готов.Господь с уважением относился к его свободе и проявлял терпение;

20. Господь ждет, чтобы мы пришли к нему. Это Его призыв ко всему миру.

Митр. Афанасий Лимассольский и его духовный атеизм

Сын Человеческий, пришед, найдет ли веру на земле?

Протоиерей Владимир Переслегин

Беседу с «духовным» атеистом , не верующим в объективное существование Бога и Рая, неверующим в Заповеди Божии и Догматы Церкви, а верующим лишь в экзистенциальный земной мистический «опыт», опубликовал сайт «Православие.ру».

«Церковный» гнозис должен занять место Веры – вот краткое резюме материала (митр. Афанасий Лимассольский. Величайший опыт, который может получить человек. пер. дьякона Георгия Максимова).

А что, если нет Рая? Не наивен ли человек, верующий во что-то, к чему не может прикоснуться? Бог – несуществующее Существо ,- заявляет митрополит с Кипра. Безверие митрополита Афанасия Лимассольского – икона потребительской «веры» массового человека. Безрадостная картина новой «духовной концепции» выглядит примерно так. Атеистов больше нет. «Живой опыт» изгнал Веру и сделал неактуальной классическую идеологию атеизма. Все верят. Но не в Бога, а в свой опыт сверхъестественного, принимаемый как ткань жизни.

Только опыт может стать твердым основанием. Ничто другое.

Церковь, столп и утверждение Истины, призывается опираться не на свое Основание и Главу – Бога, а на собственный опыт, понимаемый не в духе веры – как Откровение Божие в Писании и Предании, а в духе гнозиса – как имманентная самой Церкви собственная ткань церковной жизни. Непосредственное, без сознательной веры в Искупление и Вечную жизнь за гробом, «прикосновение к Церкви» «обращает» людей… Чудеса, по митрополиту, свидетельствуют о том, что Церковь – это не учение.

Но чудеса – это то, что выражает живительное действие Церкви, и свидетельствует, что Церковь – это не учение.

В то время как именно чудеса подтверждали и подтверждают истинность учения Господа и Его Церкви. Без принятия вероучения, в духе которого только и возможно и истинное поклонение мощам и иконам и истинное, не в суд или во осуждение принятие Таинств – невозможно участие в благодатной жизни Церкви во спасение души и в Жизнь Вечную. Митрополит же утверждает, что спасение совершается «само», стоит только человеку «подключиться» к этой «духовной электростанции».

Большинство из вас знают, что в учебниках по закону Божию есть доказательства существования Бога. Это пять-шесть положений, цель которых – рационально доказать, что Бог существует. В этом заключалась ошибка, потому что тезис ведет к антитезе: придет кто-нибудь другой и также рациональными аргументами будет тебе доказывать, что Бог не существует. И у него будут гораздо более здравые аргументы, чем твои, потому что ты пытаешься логически доказать, что Бог существует, а Он не существует.

Святые отцы говорят, что Бог не существует. Почему же? Преподобный Симеон Новый Богослов сказал, что Бог есть несуществующее Существо. Бог не существует, потому что Он вообще не существует так, как существуют остальные существа. Ты не можешь сказать, что Бог существует , как не можешь и сказать, что Его нет, потому что Он существует. Он – несуществующее Существо, потому что Его существование не может быть точно осмыслено и описано (выделено здесь и ниже мною.- прот. В.П.)

Для опровержения этого лжеучения достаточно сказать, что Его существование принимается на веру и верою осмысливается и понимается. Надобно, чтобы приходящий к Богу веровал, что Он есть, и ищущим Его воздает (Евр. 11:6).

Бог – не существует, но

Каждый должен понимать: то, чего мы ищем в Церкви и что она может нам дать, – это личные отношения с Христом. Очень важно знать, что, входя в Церковь, мы призваны устанавливать связь не с учением Церкви, а с конкретной Личностью, чтобы мы имели личные отношения с Иисусом Христом, живой Личностью, Которая существует и с Которой человек может и должен иметь отношения любви. Нужно полюбить эту Личность.

Вменяемый человек спросит: кто же эта конкретная Личность, которую нужно полюбить, если Бога не существует. Православная Церковь исповедует Иисуса Христа от века Сущим Богом, Безначальным Словом Божиим. Однако именно учение Церкви и призваны, по митрополиту, отвергнуть «входящие в Церковь», сделав основой своей «церковной» жизни непосредственный человеческий опыт, свободный от всякого подчинения Ее вероучению.

Господа ли нашего, Сущего Бога, пострадавшего за человеков, они полюбят?

Нет, но кого-то другого.

Церковь не говорит вещи, которые не может доказать, – она доказывает, но не от разума, а от опыта.

Нет. Церковь вообще не доказывает. Церковь именно говорит вещи, которые принимаются на веру, познаются верой. Церковь не собирается доказывать их ни разумом, ни опытом, так как эти вещи – превосходят всякий ум и всякий опыт. Но принимаются и понимаются они единой верой, которая есть уверенность в невидимом, как бы в видимом, в желаемом и ожидаемом, как бы в настоящем (Пространный Христианский Катехизис Православной кафолической восточной Церкви, Предварительные понятия).

Никакой земной опыт не может открывать человеку предметов веры. Опытом можно узнать только свою немощь и смириться. Тот «опыт веры», о котором говорят Святые отцы (например, св. праведный Иоанн Кронштадтский в своем дневнике «Моя жизнь во Христе») – не опыт благодатных переживаний, но опыт собственной решимости и самоотвержения ради Христа, опыт «возвержения на Господа печали своей». Об этом опыте пишут святые. Святые знают, что за этим повержением себя пред Господом следует утешение от Господа, но это – не зависимость и не «закон природы», Господь волен и не дать просящему у Него. Поэтому благодатный дар Божий – вовсе не предмет человеческого «опыта», но предмет единой милости Его. Он не описывается никаким нашим опытом, и не имеет никакой зависимости от нас. Для митрополита же Афанасия «опыт Церкви» есть именно опыт переживания сверхчувственных вещей и предметов чувственными рецепторами падшего человека, ощущение благодати индивидуальным «харизмометром» — и построение на этом гностическом опыте, как на основании – духовной системы взглядов, оценок и мотиваций.

Этот магический, независимый от веры и предваряющий ее «опыт» и является, якобы, главным условием принятия человеком Христовой Истины и его последующего воцерковления.

Но это не так.

Чудеса, которыми Бог обращал к Себе святых, не носили характер «нового опыта», но, потрясая, давали место сознательной и зрячей вере, основанной на точном – догматически точном! — знании, Кто перед ними.

Так, Савл, на дороге в Дамаск, после того, как осиял его свет с неба, упал на землю и услышал голос, говорящий ему: Савл, Савл! Что ты гонишь Меня? Он сказал: кто Ты, Господи? Господь же сказал: Я Иисус, Которого ты гонишь. Трудно тебе идти против рожна. Он в трепете и ужасе сказал: Господи! Что повелишь мне делать? (Деян. 9:3-6).

Нам же предлагается такая «схема» обращения современных людей в Церковь: пусть они приходят и вкушают – ничего не зная о Христе и не веруя в Него как в Господа. Они ощутят Его благость – и привьются к Нему. Но разница состоит в том, что Савл «ощутил» это сознательно, разумом и пониманием, а митрополит Афанасий говорит о бессознательном и бессловесном ощущении «радости» — без участия разума, то есть – без веры.

Да, Православная Церковь богата духовным опытом. Является его сокровищницей.

Однако хранимый ею «опыт» сверхчувственных состояний, о котором говорят и пишут Святые, ничего не может «доказать», так как сам принимается на веру. Верующие веруют Апостолу Павлу, что он был восхищен в Рай и слышал слова, которых человеку нельзя пересказать (2 Кор. 12:4). Пересказать и передать земными средствами нельзя, но верующие веруют. Потому что вера – сама есть дар Божий. Поэтому для неверующего в то, что Бог объективно существует, и Церковь — не сокровищница. Митрополит же Афанасий представляет дело так, что и для неверующих Церковь – сокровищница «духовных благ», начав получать которые, неверующий органически прививается к Церкви. То есть эти блага «сами», без сознательного принятия вероучения человеком, «работают на результат». Это – гностицизм.

Почему мы веруем? Потому что Господь призвал нас Духом Святым, вложив в наши души любовь к Нему, Распятому за нас на Кресте. Любовь познали мы в том, что Он душу Свою положил за нас (1 Ин. 3:16). Как познали? Верой. Ибо благодатию вы спасены через веру, и сие не от вас, Божий дар (Еф. 2:8). Дар веры во Христа – непостижимая милость Божия, которую дарует Он Духом Своим Святым тем, кого Сам предузнал, Сам предопределил и Сам призвал (Рим. 8:29-30), а не тем, кто, якобы, сам «предузнал» и «предвкусил» Бога опытом жизни. Не вы Меня избрали, а Я вас избрал (Ин. 15:16). Почему разбойник исповедал в Нем Бога таящегося, сказав: помяни мя, Господи, во Царствии Твоем и услышав в ответ: днесь будеши со Мною в Раю ? Потому что верою, по дару Божию, увидел в Распятом – Царя Славы.

А что, если нет Рая? — спрашивает митрополит.

Не наивен ли человек, верующий во что-то, к чему не может прикоснуться? Не знаю, как вы, но я никогда не стал бы следовать такому образу жизни и ждать смерти, чтобы только тогда увидеть, правильно ли я прожил 80 лет или нет.

По сути это и есть вера иного, левого разбойника: «если Ты Христос, спаси себя и нас!» Он был, как и митрополит Афанасий, гностиком – человеком, полагающимся не на веру, а на земное знание. Вера в Рай и спасение на том Свете – не актуальна и не убедительна для него. К этому нельзя «прикоснуться» земными чувствами.

Актуальны для них обоих не предметы Веры, но эмпирические ощущения комфорта, безопасности, радости, душевного подъема, свободы и хорошего психического самочувствия в этом мире. Эти-то переживания и ощущения и выдаются ими за «вкус» Вечности. Только лишь «вкусив» таким материально-потребительским образом, можно поверить во Христа и стать чадом Православной Церкви – проповедует митрополит. Сниди с Креста и уверуем в Тя, — говорили иудеи. И это одна и та же «вера» — безрелигиозная вера в земное.

Вот ты посещаешь врача, который постоянно прописывает тебе лекарства, ты принимаешь эти лекарства, но твое здоровье не улучшается, и в какой-то момент ты перестаешь ходить к этому врачу, еще и скажешь ему, что два года посещаешь его, пьешь лекарства, но, к сожалению, не чувствуешь себя лучше. Нужно поменять или врача, или лекарства. Никто не будет столь наивен, чтобы ходить к доктору, который скажет: «Вы действительно больны, я выпишу вам лекарства, но вы почувствуете себя лучше, только когда умрете! После смерти ваше состояние улучшится!»

Церковь уподобляется такому доктору, когда в нее приходишь, и тебе говорят, что ты должен соблюдать заповеди Божии, делать все, что тебе скажет священник, а когда умрешь, окажешься в раю. Спасибо! Такую глупость человек не может принять. Нет таких дураков, чтобы всю жизнь выполнять все эти предписания в надежде попасть в рай после смерти. А что, если нет рая? Что будем делать тогда? Что будем делать тогда? Не наивен ли человек, верующий во что-то, к чему не может прикоснуться? Не знаю, как вы, но я никогда не стал бы следовать такому образу жизни и ждать смерти, чтобы только тогда увидеть, правильно ли я прожил 80 лет или нет.

Так что же такое Церковь? Церковь – это опытная жизнь, опыт вечной жизни, который начинается в этой жизни и переходит в вечное Царство Божие. Когда мы служим святую литургию, то говорим: «Тело Христово приимите, Источника бессмертного вкусите». Сейчас, сейчас мы вкушаем бессмертную жизнь Христову, а не после смерти.

Но мы, в отличие от гностиков, вкушаем Христа не земными чувствами, но верой, и видим, яко благ Господь , и источника бессмертия вкушаем – верой , что «сие есть самое Пречистое Тело Твое и сия самая есть честная Кровь Твоя!

Верую , Господи, и исповедую, яко Ты еси воистину Христос, Сын Бога Живаго, пришедый в мир грешники спасти , — говорим мы прежде оного вкушения.

Призыв Церкви: Тело Христово приимите, Источника бессмертного вкусите, мы слышим лишь после Ее призыва со страхом Божиим и верою приступите!

По митрополиту же получается, что и неверующий, причастившись, вкусит «яко благ Господь»! И это есть «опыт», с которого и начнется его жизнь в Церкви.

Опытная жизнь!

Вечная жизнь, начинающаяся не с веры в Заповеди. Господь говорит: Если хочешь войти в жизнь вечную, соблюди заповеди (Мф. 19:17).

Спасибо! Такую глупость человек не может принять, – отвечает Христу тот, кто верует не в Его Слово, но в примат собственного опыта

Это атеистический вызов Богу, сказавшему: Если любите Меня, Заповеди Мои соблюдите (Ин. 14:15), митрополит, назвавший Христов призыв к соблюдению Его заповедей, озвученный Христовым пастырем – глупостью, которую человек не может принять, а верующих в это Слово Христа – дураками, каких нет — это скандальное кощунство заканчивает он не менее скандальной «дефиницией Церкви».

Так что же такое Церковь? Церковь – это опытная жизнь, опыт вечной жизни, который начинается в этой жизни и переходит в вечное Царство Божие.

Нет. Церковь – есть от Бога установленное общество человеков, соединенных Православной верой, законом Божиим, Священноначалием и Таинствами (Катехизис, часть первая, о Вере). У нас нет, и не может быть, «опыта вечной жизни», так как око не видело, ухо не слышало и на сердце человеку не восходило, что уготовил Бог любящим Его (1 Кор. 2:9). У нас есть только опыт земной жизни, всквашенной верою. Опыт страданий, гонений, слез, болезней, подъятых по вере в Обещавшего. Благодатные утешения и укрепления Христиан на этом пути – лишь тень будущих благ. И ни в коем случае не основа нашей жизни во Христе.

Каких бы благ ни сподоблялись мы ныне, мы вкушаем их верою. А после смерти – если сподобимся – будем вкушать иначе, ведением. (Рим. 8:24-25) Отмена веры как подвига души и замена ее, имеющей предметом невидимое и непостижимое и основанной на доверии к свидетельству истины – знанием, основанном на опыте, или исследовании предмета и имеющим предметом видимое и постигаемое – является отступничеством и кораблекрушением для Христианина.

Нам предлагается вера в видимое, осязаемое и ощущаемое чувствами «сейчас и здесь» — вместо веры в невидимое присутствие Божие в Святых Тайнах, вместо веры в воздаяние и награду не сейчас и не здесь, вместо веры, которой учит своих чад Церковь, призывая к упованию вечных благ и жизни будущего Века. Блаженны плачущие ныне, ибо возсмеетесь (Лк. 6:21), — говорит Господь. А по этой «вере» — блаженны смеющиеся ныне.

Не имамы зде пребывающего града, но грядущего взыскуем (Евр. 13:14). Вера не есть опыт жизни в Церкви, вера не есть опыт переживаний, впечатлений, чувств и даже – не есть «опыт» благодатных озарений, то есть – память о них. Все это – не есть вера. Вера есть уверенность в невидимом, и только на ней утверждается Церковь. На сем камне – на Апостольской вере что видимый и осязаемый Сын Человеческий есть Сын Бога Живого – вере, которую не плоть и кровь открыли Петру, но Отец Небесный – Господь создал Свою Церковь и обещал, что врата ада не одолеют ее (Мф. 16:17-18).

Да, Господь не оставил Свою Церковь сиротой, но после Своего Вознесения послал ей от Отца Духа Святого Утешителя. Для того именно, чтобы христиане выдержали испытание разлукой с Господом и ненавистью от ненавидящего Христа мира, и достигли, укрепляемые благодатью Духа, через жизнь по вере , исполнения своего упования, обещанного Господом: паки приду и поиму вы к Себе, да идеже Аз и вы будете (Ин. 14:3).

Но из всех людей лишь Божия Матерь уже удостоилась исполнения этого обетования, воскрешенная Своим Божественным Сыном сразу по Своем Успении. Мы же, грешные, пребываем в вере в это обетование несмотря на провокационные реплики м. Афанасия: а что, если Рая нет?

Верующие, по нему, должны оставить свою первую любовь, Христа Жизнодавца, вознесшегося на Небо и грядущего с Небес – ради жизни «по ощущениям», доверяясь не Слову Божию и Его Откровению, но своим падшим чувствам, жить не Грядущим, но – посюсторонним, здешним и сегодняшним. Вместо веры в Грядущего со славою судити живых и мертвых, Егоже Царствию не будет конца (Седьмой член Символа Веры) нам предлагается вера в уже наступившее на земле бессмертие. Но это – подмена предмета Православной Веры.

И Дух и невеста (Церковь) говорят: приди! И слышавший да скажет приди!

Свидетельствующий сие говорит: ей, гряду скоро! Аминь.

Ей, гряди, Господи Иисусе! (Откр. 22:17-20).

А митрополит Афанасий говорит: Мы не можем говорить другим: «Получишь после смерти», потому что это несколько по-исламски: «Делай, как написано в Коране, и затем, когда попадешь в рай, сможешь наслаждаться пищей и питием». А не могу ли я сейчас насладиться пищей и питием, а когда умру, тогда и посмотрим, что там будет?

Вместо того, чтобы призвать людей к вере в сверхчувственное, митрополит призывает нас отталкиваться от чувственного и воображаемого «рая» мусульман для оправдания безрелигиозной и чувственной потребительской «духовности».

Так и человек, который знаком только с религиозной идеологией, скажет тебе: «Ты дурак? Жизнь перед тобой: живи, делай что хочешь! Попы и монахи дурачат тебя! А когда состаришься лет до 80 и уже ничего другого не сможешь делать, тогда и ходи в церковь. С тобой что-то не так, тебе нужно сходить к психиатру» и т.д. Такой человек не может понять, почему молодые люди ведут духовную жизнь…

Действительно, понять это без веры в Бога невозможно.

По гностическому же учению митрополита, понять это вполне легко и возможно – без всякого подвига веры. Рецепт духовной жизни прост: лишь вкусив благодати непосредственно «жизнью»: соматически или психически ощутив прилив сил, радости, крепости и т.п., человек становится способным быть верным Господу. Без этой «биоэнергетики», обильно получаемой в чувственном опыте «верующими», церковная жизнь, то есть жизнь по вере во Христа как в Бога – и безумна, и в принципе невозможна ибо этот «опыт» и является ее условием.

Дешево же стоит такая «верность», «основанная на опыте». Ведь любой опыт можно пересмотреть, так как он принадлежит нам. Вера же нам не принадлежит, ее можно потерять, лишиться, но ее невозможно пересмотреть, так как она – не наша, а Божия.

Когда человек глядит на Церковь как на идеологию, он не может понять, что жизнь верующих основывается на опыте. Для него это безумие. Для него Церковь – безумие. И святые для него – безумцы, потому что делали абсурдные вещи. Вот, к примеру, святой Неофит Затворник. Когда ему было 24 года, он затворился в пещере и жил в ней 60 лет. Это ли не безумие? Как ты можешь объяснить логически то, что он делал? Как объяснишь логически сделанное мучениками, аскетами, отшельниками, пустынниками? Никак.

Приведу вам пример из жизни святого Георгия. Он претерпел исключительно много мучений. Был молодым человеком. Воином. Его принуждали отречься от Христа. Он не отрекся. Его пытали. Обули в раскаленные железные сандалии с гвоздями внутри. Сандалии покраснели от крови. Его привязали к лошади, так что он должен был бы за ней бежать. Но в житии сказано, что он бежал так быстро, что даже обогнал лошадь. И при этом говорил: «Беги, Георгий, да примешь награду от Господа». Он был исполнен такой пламенной любви в сердце, что не чувствовал, как горят его ноги.

Ошибка заключается в том, что благодатные дары сверхъестественных чудес и даются Богом для укрепления веры в невидимое и грядущее Царство Славы Христовой. Для укрепления в своем «безумии». И верующие люди всегда воспринимали их именно так: логически, то есть – разумно. А для митрополита Афанасия все эти чудеса и являются, якобы, «причиной духовной жизни»Святых. Так, подвиг Святого Великомученика Георгия, благодушно претерпевшего лютые физические муки и бежавшего в раскаленных железных сапогах, стал «понятен» митрополиту Афанасию, но как! Не силой веры Мученика в Бога, не попускающего, по Своему Слову, искуситься верным своим паче сил, но — по сходству с примером из жизни, в лице монаха из Иверского скита, стершего ноги до костей и не жаловавшегося. Этот-то «опыт» жизни, а вовсе не вера в Бога и примирили м. Афанасия со сверхъестественностью чудес Великомученика Георгия. То есть: он увидел в земной ткани жизни нечто подобное. И – поверил, что такое бывает.

Верующий же верует не поэтому, а потому что имеет подвиг уверенности в невидимом и неосязаемом.

Мы видим в данном случае вместо Христианской веры в Небо и в Грядущего с Небес – веру в земной рай. Вместо веры в то, что око не видело и ухо не слышало и на сердце человеку не восходило (1 Кор. 2:9) – веру в то, что око видело, ухо слышало, и на сердце человеку восходило. Но такая вера для Православия — не вера. Апостол призывает нас горняя мудрствовати а не дольняя , искать горнего, где Христос сидит одесную Бога , и уповать на свое явление в Его славе с Ним, когда Он явится во славе Своей (Кол. 3:1-4). Но вера в опыт, вера в имманентное нашему существованию «здесь» — есть парадоксальная вера в видимое. Агрессивное отвержение нашего упования на Второе Пришествие и Божий Суд с агрессивным настаиванием на ценности здешней жизни с ее «опытом», сакрализация специфически земных сторон жизни: искусства, политики, быта, спорта. Проповедь земной веры сопровождается дискриминацией и тотальным отвержением религиозной веры в Бога Небесного, третированием самих слов «религия», «догмат», «вероучение».

Без веры угодить Богу невозможно ,- учит нас Слово Божие (Евр 11:6). Но «новая духовность» отнюдь не ставит своей задачей угодить Ему. Словосочетания «богоугодная жизнь», «богоугождение» практически ушли из современного церковного лексикона. И это не случайно. Угодить Богу — без подвига веры в Него, Невидимого и Грядущего судити со славою живых и мертвых, Егоже царствию не будет конца — действительно невозможно.

А вот потребительски пользоваться Его Церковью здесь и сейчас, игнорируя при этом Ее Святое догматическое учение, вкушая благодатные дары и получая, таким образом, богатый «опыт» – вполне возможно. Такие люди думают, вероятно, что загробное блаженство (если оно есть!) – обеспечено им в любом случае — как некий «бонус», как естественное продолжение блаженства нынешнего. Это прямо коррелирует с настроением вкушавших от плодов виноградника злых виноградарей, вознамерившихся владеть виноградником и вкушать от него всегда. Плоды, приносимые тем виноградником, были весьма хороши, и вкушающие, надо полагать, искренне восхищались ими. Однако все это не сохранило их души от восстания на Хозяина (Мф. 21:33-42).

Но Сын Человеческий, придя, найдет ли веру на земле? — спрашивает Господь (Лк. 18:8).

Какую веру? Веру в экзистенциальный «опыт» или в то, что чудеса стали чьим-то «опытом», усвоенные тканью видимой жизни? Нет, веру в Невидимого Царя Славы, Грядущего судить живых и мертвых. Веру в данные Им Духом Своим Святым Догматы о Его Искуплении, Вознесении на Небо, Его Втором пришествии и жизни будущего Века.

Глядя на современное направление духовной жизни, можно не сомневаться, что «вера в опыт», вера в «православную психиатрию», «православный быт», и другие подобные разновидности веры в земное и посюстороннее как в сакральное – сохранятся и упрочатся. Вера же в невидимое и неотмирное, отовсюду поносимая и ругаемая как «вера дураков» — весьма умалится, однако – сохранится и пребудет.

Не бойся, малое стадо! Ибо Отец ваш благоволил дать вам Царство (Лк. 12:32). – говорит Господь.

Православная Церковь учит нас, что у Христа есть Царство природы – мир, Царство благодати – Церковь, и Царство Славы – все блаженные на Небе.

К какому из сих относится изречение Символа Веры, что Царствию Христову не будет конца ? — спрашивает Катехизис (О Седьмом члене). И отвечает: к Царству Славы.

Вера именно в это Царство Славы, обещанное Господом малому стаду верующих в Него как в своего Царя и Бога, является причиной того истинного бесстрашия перед миром, к которому призвал нас Господь.

Вера же в мир и имманентный миру опыт своих впечатлений и переживаний, неосновательно идентифицируемых нами как явление в нас Его Славы – делает нас зависимыми от стихий мира и разоружает перед ним.

Митрополит Афанасий родился 8 февраля 1959 года в г. Лимассоле (Кипр). В 1976 году, после окончания школы, был рукоположен в сан диакона и поступил на богословский факультет университета Фессалоник. После окончания университета поселился на Афоне, где принял монашество. В 1982 году был пострижен в великую схиму и рукоположен в сан иерея. Десять лет спустя архиепископ Кипрский Хризостом I призвал его вернуться на Кипр. По возвращении в 1993 году отец Афанасий был избран игуменом монастыря Махера. В 1999 году избран на Лимассольскую кафедру и хиротонисан в епископский сан. В настоящее время один из наиболее авторитетных архиереев Кипрской Православной Церкви. Православие. Ру, сентябрь 2010