11 января 1991 года советские войска взяли штурмом телецентр в Вильнюсе. Январские события в столице Литвы произошли почти через год после того, как республика объявила о своей независимости. Драматические события развивались также в Каунасе, Алитусе, Шауляе, Варене.

Сразу после объявления Литвой независимости президент СССР Михаил Горбачев подписал указ «О дополнительных мерах по обеспечению прав советских граждан, охране суверенитета Союза ССР на территории Литовской ССР», в котором предписывалось провести изъятие оружия у населения и организаций Литвы. В ответ Верховный Совет Литовской Республики принял обращение «К народам, правительствам и людям доброй воли мира» с констатацией подготовки насилия «против Литовской Республики и её граждан другим государством» и просьбой «своими протестами противодействовать возможному использованию силы». Тогда же советские десантники взяли в Вильнюсе здание горкома, Высшую партийную школу и дом Политпросвета. Позже началась частичная энергетическая блокада Литвы.

7 января 1991 года правительство Каземиры Прунскене провело либерализацию цен. На следующий день просоветские организации провели митинг у здания Верховного Совета Литвы, участники которого потребовали отмены повышения цен на основные продукты питания, отставки литовского правительства и даже предприняли попытку ворваться в здание. В выступлении по радио и телевидению председатель Верховного Совета Витаутас Ландсбергис призвал сторонников независимости не допустить захвата парламента, правительственных зданий и важнейших объектов инфраструктуры.

Советские власти выразили обеспокоенность ситуацией в Литве и ссылались на многочисленные требования живущих там граждан навести порядок. 8-9 января в республику были переброшены подразделения «Альфа» и Псковской дивизии ВДВ.

9 января митинг в Вильнюсе под лозунгом «Да здравствует СССР!» продолжился. Его участников поддержал президент СССР Михаил Горбачев, потребовавший отмены антиконституционных актов и восстановления действия советской Конституции. В течение дня 11 января советскими частями были заняты Дом печати в Вильнюсе, ретрансляционный телевизионный узел в Неменчине, другие общественные здания в Вильнюсе, Алитусе, Шяуляе. Руководство Верховного Совета Литовской Республики призвало население выйти на улицы и принять участие в охране зданий Верховного Совета, радиоцентра, телебашни, телефонных станций, а МИД Литовской Республики в свою очередь направил в адрес Министерства иностранных дел СССР ноту протеста в связи с «оккупационными действиями на территории республики советских военнослужащих».

К вечеру 11 января было прервано железнодорожное сообщение с Вильнюсом. В 1:00 час ночи 12 января группа вооружённых солдат захватила штаб-квартиру Департамента охраны края на улице Костюшко, а десантники взяли под охрану телефонный усилительный узел Вильнюса, в результате чего на полчаса была прервана связь города с внешним миром. В ночь с 12 на 13 января две колонны советской бронетехники из места своей постоянной дислокации направились в центр Вильнюса, осуществляя движение по всем полосам дороги. Одна, как предполагалось, направлялась к окружённому многотысячной толпой парламенту, другая — к телевизионной башне, где также собралось много народа. Той ночью, при штурме телевизионной башни советскими войсками, погибло 13 человек и, как минимум, 140 были ранены. Атака на здание Верховного Совета не состоялась.

Никто из советских должностных лиц не взял на себя ответственность за события в Вильнюсе. Министерство обороны и МВД сразу объявили о своей непричастности, а Михаил Горбачев в одном из интервью сказал, что он ничего не знал о происходящем в Литве, обо всем ему доложили после окончания событий.

Жертвами январских событий в Вильнюсе стали 15 человек, около 600 были ранены.

00:02 — REGNUM

Пока в Литве продолжается скандал вокруг высказываний лидера Социалистического фронта Литвы Альгирдаса Палецкиса о том, что в трагических событиях 13 января 1991 года, когда около вильнюсской телебашни во время столкновений с советскими солдатами и спецназом погибло 14 мирных жителей, а десятки были ранены, много неясного и, возможно, само руководство Литвы тех лет спровоцировало жертвы, обратилось к свидетельствам непосредственных участников тех событий. Так, сам Палецкис, утверждая о провокациях властей Литвы, ссылается на слова бывшего министра обороны Литвы Аудрюса Буткявичюса , которого называют одним из режиссеров защиты телевизионного центра, телебашни и здания Верховного совета (нынешнее здание Сейма) в Вильнюсе и конфликта с советскими военными.

Буткявичюс в момент трагических событий был одним из приближенных к председателю Верховного совета и фактически первому руководителю независимой Литвы Витаутасу Ландсбергису. Однако спустя некоторое время политики разошлись во взглядах и стали непримиримыми оппонентами. Неприязнь Буткявичюса к Ландсбергису и послужила катализатором сенсационных откровений, которые экс-министр обороны дал русскоязычному еженедельнику в Литве, газете «Обзор». Эти откровения были сделаны больше десяти лет назад, но после короткого скандала о них быстро забыли. Хотя именно эти свидетельства фактически полностью меняют официальную трактовку тех событий, которые в Литве официально называются как однозначная и неоспоримая «агрессия СССР против независимой Литвы», а любое отрицание факта этой агрессии влечет наказание в виде лишения свободы сроком до двух лет.

Помимо свидетельств непосредственно о трагедии 13 января, в серии интервью с Буткявичюсом впитан дух движения за независимость Литвы «Саюдис», которое, по словам Буткявичюса, состояло чуть ли не полностью из агентов КГБ. Самым любопытным выглядит рассказ о персоне самого Ландсбергиса, которого его бывший соратник прямо обвиняет в связях с КГБ СССР, при этом Ландсбергис считается «отцом литовской независимости» и именно он начал настоящую охоту за кадровыми работниками и резервистами КГБ в Литве, которая продолжается по сегодняшний день.

Благодарит еженедельник «Обзор» за предоставленный архив своих материалов и публикует основные моменты интервью Аудрюса Буткявичюса о событиях 13 января 1991 года, которое он дал с апреля по июль 2000 года.

Жертвы январских событий Вы планировали ?

То есть Вы сознательно шли на эти жертвы ?

И Вы не чувствовали угрызений совести ну… за то, что Вы людей в общем-то подставили ?

— Чувствовал. Но и мои родители тоже там были. Я не имел никакой личной гарантии. Вот это единственное мое оправдание. Там стояли мои папа и мама. Я не охранял себя даже бронежилетом. Я не имел какой-то личной охраны. Я просто играл, ясно сознавая, что произойдет. Но я хочу сказать, по сравнению с тем, что происходило в других местах Союза, это были очень маленькие жертвы. Я не могу оправдать себя перед родными погибших. Но перед историей — да. Я могу сказать другое — эти жертвы нанесли такой сильный удар по двум главным столпам советской власти — по армии и по КГБ — произошла их компрометация. Я прямо скажу — да, я планировал это. Я работал долгое время с институтом Эйнштейна, с профессором Джином Шарпом, который занимался, что называется, гражданской обороной. Или психологической войной. Да, и я планировал, как поставить советскую армию в очень неудобную психологическую позицию, чтобы любой офицер стал стыдиться того, что он там находится. Это была психологическая война. В этом конфликте мы не могли выиграть, употребляя силу. Это было ясно. И я старался перетянуть конфликт на другую фазу — на фазу психологической стычки. Я выиграл. Я могу сказать «я», потому что планы ненасильственной обороны были разработаны задолго до январских событий. И это лежало на мне как на человеке, со студенческих лет занимавшемся психологией. В том числе и психологической войной, как дисциплиной.

Вы не обижайтесь, но Вы стали своеобразным психологическим провокатором, Вы просто спровоцировали …

— А как же? Да. Да, я намеренно шел на ТО, думая, какие действия будут. Зная, как будет выглядеть игра с ИХ стороны. Знаете, наверное, такой старый анекдот про военных: вскрывают череп военному и смотрят, что между ушей мозгов нет, есть только красная нить. Никто не знает, для чего эта нить. Давай перережем. И уши отвалились. Оказывается, нить была для поддержки ушей. Там есть только одна нить. ОНИ работают очень прямо. В Советском Союзе в военной среде не было разработано психологических операций, все действовали по одной, очень примитивной схеме. И я это понимал. Вот и все.

И Вы этим успешно воспользовались …

— Да. Я знал, что они делают, знал, какая у них игра. Были мои разговоры тогда с Моисеевым, маршалом Советского Союза. Я знал, что выход Литвы из состава Союза в их планах, для меня не было какого-то недопонимания, что тут происходит. ОНИ играли очень ясно, я имею в виду группировку вокруг Ельцина, шло все это брожение, и просто я знал, что нельзя допустить, чтобы нас раздавили. Так и шла игра. Вы все это напишите. Мне надоело политиканство, я хочу очень прямо сказать, что было сделано. Я не хочу что-то скрывать.

На сегодняшний день Вы совершенно уверены в том, что спикер литовского Сейма сотрудничал с КГБ ?

— Без сомнения.

Что лежало в основе такого сотрудничества ?

— Если Вы поинтересуетесь, как был возвращен дом его отца и как сам отец вернулся в Литву, у вас тоже будет такое же мнение, которое появилось и у меня. Он был министром коммунального хозяйства. Наступила советская оккупация, а до него никто и пальцем не дотронулся, а людей и за меньшее ссылали в Сибирь. Он был среди тех, кто подписывал приветственное письмо Гитлеру и бумаги, чтобы выделялась земля для гетто. А также, чтобы отнималось еврейское имущество. Есть документы по этому поводу. Во время немецкой оккупации советские партизаны склоняли отца к сотрудничеству. С ним работал Александр Славин.

Не Юлий ?

— Юлий — это брат. Оба брата работали в НКВД.

Из-за этого затем Славина стали преследовать, и подняли шум по поводу возврата собственности ?

— Во времена Ландсбергиса Славину вернули много имущества, он все продал и успел уехать.

А шум потом почему подняли ?

(Смеется.) — В этом и есть вся игра. Во-первых, Славину дали литовское гражданство, которое тогда выдавалось в президиуме Верховного Совета, где руководил Ландсбергис. Знали, что он бывший энкавэдист. Несмотря на то, что имущество никому еще не возвращалось, ему вернули дома в Каунасе. Он продал и уехал. Вот тогда и начали шуметь. Другим человеком, работавшим в НКВД, был Нахман Душанский. Живущий сейчас в Израиле. По моим данным, Ландсбергис не зря стремился в Израиль, так как он чувствует, откуда дует ветер и будет там встречаться с ним. С Душанским. Также, как и встречался с Душанским несколько лет тому назад, когда почувствовал… Но это неважно. Советские партизаны захотели получить доказательства лояльности отца Ландсбергиса. И семья министра прячет у себя Героя Советского Союза Витаса и его семью. Так стали советские партизаны им доверять. Отец и сына Габриэлюса поставил на революционный путь, и тот стал сотрудничать с подпольем. Клеил всякие бумажки. Его арестовали. И вывезли в Германию. Советские партизаны дали фальшивые документы отцу, и он, министр независимой Литвы, выехал в Рейх с фальшивыми документами. Он работал с Розенбергом. И лично Розенберг помог ему освободить сына. Он работал в университете для беженцев. Через его руки шли судьбы очень многих литовцев. Он знал, кто, где и когда. Была даже информация, что он помог взять генерала Кубилюнаса. Славин как раз возглавлял операцию по захвату Кубилюнаса.

И отец Ландсбергиса был тут как тут, на подхвате ?

— Вы очень точно выразились. Кто может опровергнуть возможность того, что он был тут как тут? Славин и его команда переоделись в английскую форму, взяли машину, захватили Кубилюнаса, тот даже не понял, что это совсем не те, начал проситься на службу. Интересна была история с другим литовским генералом Раштикасом, бывшим командующим литовской армией. Здесь тоже кто бы мог опровергнуть возможность того, что это было? Отец жил в Австралии, но после того, как сбежал к англичанам резидент советской разведки в Австралии Петров, отец в это время возвращается в Литву. Ему создаются такие условия, которые не создавались ни для одного вернувшегося с Запада литовца. Объяснять это пропагандой — нет соответствия никакой логике. Наверное, и по сегодняшним меркам человек, выделявший землю для гетто и подписавший письмо Гитлеру, является военным преступником? По такой картине, которую я вижу, семья такого ценного человека, как отец, была постоянно под присмотром. Конкретно тогда с семьей работал Нахман Душанский. Глава оперативного отдела каунасского КГБ. С того времени у нашего героя и есть контакт.

Именно тогда, по Вашим предположениям или по Вашим данным, дело отца продолжил сын ?

— Он продолжил раньше, чем вернулся отец. История с Сакаласом… У меня создается такая картина.

Но, по моему мнению, если кто-то виновен, он должен молчать в тряпочку и не инициировать обвинений в связях с КГБ. Ведь жизнь — это бумеранг …

— Это чисто психологический стиль обороны. Обвиняешь других, сам выходишь незапятнанным.

(Из интервью Натальи Лопатинской с Аудрюсом Буткявичюсом, «Обзор» №15 (170) апрель 2000 г.)

Вы долгое время с господином Ландсбергисом нормально совершенно работали, Вы были вместе с ним в «Саюдисе»… Боролись вместе за независимость… Что же произошло такое, за что он Вас крайне крепко невзлюбил ?

— Не только он меня, но и я его. Обоюдоострая бритва, так сказать. В начале нашего движения Ландсбергис совсем не был сторонником независимости, он кричал про перестройку, он был ярким исполнителем политики перестройки. Нас тогда он и его дружок Чяпайтис, тоже бывший агент КГБ, называли экстремистами из Каунаса, которые жаждут крови. Достаточно просмотреть звукозаписи литовского сейма «Саюдиса». Был такой сейм «Саюдиса». Сам «Саюдис» имел представителей из районов, краев. Была такая как бы постоянно действующая конференция национального фронта. Я был тогда членом этой конференции и членом политического совета «Саюдиса». Политбюро «Саюдиса». (Смеется.) И мы были там вместе с Ландсбергисом, Озоласом и другими. Какие битвы шли из-за того, что надо было заставить господина Ландсбергиса включить слово «независимость» в наши декларации! Мы заставляли господина Ландсбергиса делать это.

Странно, почему Ландсбергис искусственно наталкивает всех на конфликт… И почему ?

— Ему лично конфликт был нужен. Человек, который не может создавать ничего конструктивного, не может строить, который может показать себя только в кризисных ситуациях, когда вообще неясно, какое решение правильное, а какое неправильное… Он инстинктивно идет на такие ситуации. И сам создает такие ситуации. Это единственное амплуа, в котором он выглядит героически. Образ мифического героя, на который он претендует, является той главной пружиной, которая подталкивает его вперед. Чтобы понять политику Литвы и персону Ландсбергиса, не надо искать логику. Надо искать подсознательные импульсы. И даже в некотором смысле патологию. И только при таком подходе будет понятно и ясно, почему были приняты те или иные решения. Можно привести множество примеров, когда создавались такие конфликтные ситуации. Был арестован командир Клайпедской дивизии. Это самый первый пример, который пришел мне в голову. Это был 93-й год. Я в тот момент сидел в гостях у адмирала Егорова. И генеральный прокурор по прессингу Ландсбергиса арестовывает командира 3-й дивизии береговой обороны, которая дислоцировалась в Клайпеде.

Кто тогда был этим генпрокурором ? Паулаускас .

— Командира дивизии арестовывают возле его дома, надевают ему на голову мешок и везут в Лукишкес. Что делают его подчиненные? Они поднимаются, садятся в боевые машины и уже готовятся ехать освобождать своего командира. Это и честь, и офицерский долг, и все другие амбиции, которые есть у военных, они сразу начинают действовать — командира взяли, каково? Это хуже, чем своровать боевой флаг. Я сижу у Егорова. И мы получаем все данные, что такая заваруха идет…

Так ради чего он его схватил ?

— Чтобы доказать, что, мол, тот виноват в январских событиях. Участвовал в августовском путче, отдавал какие-то приказы… И действовал против интересов Литвы. Но все это происходит во время вывода российских войск. Любой такой повод может остановить процесс вывода! Не хватало самой маленькой, самой глупой ситуации, чтобы вывод российских войск остановился. И Ландсбергис постоянно делает такие дела. Если посмотреть его тогдашние заявления, он каждый второй или третий день заявлял какие-нибудь глупости против российской стороны. Все это действует. И я должен амортизировать все это. Я должен сидеть у своих российских коллег, пить водку и амортизировать все после Ландсбергиса!

И сколько Вам пришлось водки выпить ?

— Ну… достаточно. Я сижу у Егорова, договариваемся, как выводить эту третью дивизию, успешный вывод этой дивизии зависит от этого командира… Если он будет ездить в Москву к министру обороны, что у него нет того, того и того, то вывод приостановится… А его вообще хватают и везут в Лукишкес. При этом Ландсбергис знает, что я сижу у Егорова, и господин Витаутас не информирует меня. А я нахожусь в России! Короче, мы летим с Егоровым в Клайпеду, там Егоров самолично останавливает боевые машины… Ему пришлось просто высаживать офицеров из боевой техники! Адмирал Егоров стоит лично перед офицерами, перед боевыми машинами и останавливает их. Это святой человек, если так говорить. Черт знает, чем это все бы закончилось, если бы военнослужащие пошли в Вильнюс освобождать своего командира? Может, от этого здания на Лукишкес не осталось бы камня на камне? (Смеется.) Я себе оказал плохую услугу. Остановив тогда эту третью дивизию береговой обороны. Так как пошла большая заваруха, через несколько часов приходится отпускать этого командира. За один рубль создали какую-то юридическую ситуацию, чтобы выйти из этого тупика… Стыд и позор. Но чем это могло бы кончиться? Если бы мы тогда с Егоровым не амортизировали этот момент! И все это шло постоянно. Но я достаточно дерзкий человек. И я достаточно прямо говорю, что так поступать нельзя. Дальше была ситуация, когда он через мою голову закупал оружие, старый израильский хлам… И старался выдавать его моим подчиненным… Это дела, за которые можно отдать под суд. Но такое было! А дальше из наших добровольцев он пытался сделать свою национальную гвардию. Он уже пускал пузыри, что вот он будет президентом, и грезил, что его изберут президентом… Ему стала нужна какая-то президентская гвардия. Национальная президентская гвардия. Которая будет подчиняться только президенту! И добровольцы, их он тогда называл «солью земли», станут его национальной гвардией и будут подчиняться только ему. Но я сказал «нет». Потому, что есть такая политическая и демократическая штука, как контроль над вооруженными силами. Я тогда был ярым сторонником НАТО и сказал, что такой моды не будет. И никаких разговоров. Мы пошли на конфликт. Я сказал, что не отдам такому дураку вооруженные силы Литвы, которые сам создавал. Он сказал, что я негодяй. Я сказал, что он больше… Вот так и пошло все.

Чем так была мила ему советская власть, что он ни за что не хотел с ней расставаться, по Вашему мнению …

— На мой взгляд, дело в преемственности. Его папа имел какие-то очень хорошие отношения с советской властью. Ему единственному возвращали дома, несмотря на то, что папаша подписывал документы против евреев и выделял земли для гетто… Он занимался написанием писем Гитлеру. Поздравительных. И похожей чепухой. Но по возвращении из Австралии он получает столько льгот, сколько не получают другие высокозаслуженные шпионы Советского Союза. Для сыночка все-таки власть была неплохой. Он получает звание профессора, не имея для этого достаточного основания. Он был только кандидатом наук, а не доктором, но становится профессором… Он получает квартиры, хорошие машины и выезды за границу… Другие такого не получали. Мне не жалко, но мне даже в Польшу нельзя было выехать, хотя по прямой линии у меня не было никаких ссыльных, как у его жены. Но она ездила. У него папаша в Австралии, брат в Австралии, он выезжает, куда хочет. У меня дядя двоюродный в Америке, мне никто не позволяет выезжать.

(Из интервью Натальи Лопатинской с Аудрюсом Буткявичюсом, «Обзор» №19 (174) май 2000 г.)

Говорят, из одиннадцати руководителей «Саюдиса» семеро были связаны с КГБ. Знакомая тема ?

— Не было такой группы, которую можно было бы зафиксировать числом «одиннадцать» и всё. Я могу сказать, что был такой совет сейма «Саюдиса», он был устроен по старому принципу. Там был один еврей, один русский, один поляк, один рабочий… Когда я делал анализ этой организации, уважая этих людей, я не буду говорить, сколько процентов из них были связаны с КГБ. Я не говорю, что все они были агентами КГБ. Но было то, что называлось доверительной связью. КГБ имел какой-то выход на людей и мог влиять на решения, проще говоря, КГБ мог попросить сделать какое-то дело, чисто по-дружески. Таких «друзей» в «Саюдисе» было очень много. Люди из спецслужб занимаются не только сбором информации, но и тем, что называется влиянием. КГБ тоже имел свои методы влияния на ситуацию. Очень многие из тех, кто чем-то выделялся в обществе, были уже в их сфере интересов. И потому 7 из 11 — это не то. Не было такого количества. А почему не из 15?

(Из интервью Натальи Лопатинской с Аудрюсом Буткявичусом, «Обзор» №27 (182) июль 2000 г.)

Я тоже слышала, что в дни январских событий Усхопчик вместе с прапорщиком-адъютантом на правах бедного родственника сидел в собственной приемной, а событиями командовали генералы из Риги и Москвы …

— Я знаю, Усхопчик не скрывал — он был против использования своей дивизии в данной акции. И все командование на себя перенял генерал Овчаров. Работало здесь оперативное отделение штаба округа, тут была и группа «Альфа», тут были и десантники из других десантных дивизий. Тут были и спецслужбы Союза в то время. Разве можно говорить о том, что Усхопчик отвечал? Это глупо, так как в Вильнюс приходили директивы с подписью Горбачева. Директивы шли на три адреса: на имя Пуго, Крючкова и Язова. В соответствии с этими директивами и принимались технические решения. Исполнительные решения их службами. Пуго здесь имел самые слабые позиции, так как милиция практически не действовала на стороне СССР. У Пуго здесь были только Макутынович и его товарищи. КГБ работал согласно директивам Горбачева. И работали военные, это уже была группа Язова. Мне пришлось позже общаться с офицером, который был еще летом 1990 года переброшен тайком в Ригу для координации всех действий, давших о себе знать уже 11 января, в Литве. Были серьезные подготовительные операции. Использовалось много людей. И тут говорить о каком-то руководстве из Вильнюса, притом какого-то Бурокявичюса, который толком-то не понимает и ситуации. Не понял ни тогда, ни сейчас. Это, конечно, глупо.

Вы случайно не в курсе о роли Аслана Масхадова в организации и участии в январских событиях во время его службы здесь, в Вильнюсе ?

— За два дня до этого он был отослан из Вильнюса своим командованием. Легенда, что Масхадов участвовал в событиях, не соответствует правде. Но если бы он не был отослан, то он должен был быть ответственным за использование боевой техники. Под его ответственностью была вся бронетехника.

Он был командиром артдивизиона или нет ?

— Да. Но мы знали, что он был отослан, так как работали со многими офицерами в Вильнюсском гарнизоне. Передвижение офицеров было нам известно. Мы старались воздействовать на каждого из них. Я называл это персональным прессингом. Одного можно подкупить, другого можно испугать…

Третьему что-то пообещать ?

— Да, третьему что-то пообещать. Так это и делается. Так работали и мы. И если уж так говорить, то Вильнюсский гарнизон с большой неохотой участвовал в этих событиях. И мало офицеров гарнизона участвовало в этом деле.

По какой причине Масхадов был откомандирован ?

— Я не знаю. Он не был тогда настолько важной фигурой, чтобы досконально им интересоваться.

Никто не знал, что он станет президентом Чечни ?

— Никто этого не знал. Но я знал о передвижении некоторых офицеров. А когда он стал президентом, я стал интересоваться, ведь он служил в Вильнюсе… Я просто поинтересовался у своих старых источников. Среди них есть, кстати, и совсем, как правильно выразиться, и совсем не пролитовски настроенные люди. Но и они сказали то же самое, что он был отослан на то время.

— Это делается специально, но по каким причинам… Надо исходить из того, как мы понимаем Ландсбергиса и какую модель к его личности употребляем. Возьмем несколько версий. Первое — кагэбист. Когда я говорил со своими друзьями в Москве, они утверждали, что Ландсбергис своими высказываниями постоянно подрабатывает на русских националистов. Если бы не было вот таких выступлений Ландсбергиса, никто бы и не говорил про какие-то литовские проблемы. Никому это не пришло бы в голову. Мои друзья мне объясняют, что у них тоже есть свои дураки в России. Они, эти дураки, не понимают в проблемах экономики, государственной безопасности. Они только и могут изучать речи Ландсбергиса. А когда Ландсбергис начинает разговор о деньгах, а у всех дырявые карманы, на эту тему начинают все дураки высказываться — она соответствует их возможностям говорить публично. Что получается? Какие-то службы начинают работать. Кто-то чем-то начинает интересоваться, что-то начинает делаться в МИДе. Запускаются какие-то механизмы. И усиливаются нажимы. Против вступления Литвы в НАТО. Против вступления Литвы в ЕС. Запускаются все механизмы, которыми Литва как бы приостанавливается в своем движении. В движении в западном направлении. Если гипотетически русские и русский вождь имели бы заинтересованность приостановить движение Литвы по интеграции в ЕС И НАТО, если бы они действовали методами спецслужб, то сделать лучше, чем это делает Ландсбергис, было бы нельзя. Это один аспект.

Вторая модель — бизнесмен. Делаем предположение, что у Ландсбергиса есть акции нефтетерминала Вентспилса. В данный момент Россия предпринимает нажимы на Латвию и даже принимает закон, как приостановить экономические связи с Латвией. В этом случае все блага перебросятся на Литву. Транзит, который идет через Латвию, нефть, которая идет через трубу, — все достанется Литве. Если у Ландсбергиса есть интерес в Латвии, я не говорю, что он является латвийским шпионом, но защищает свои интересы, то, анализируя ситуацию, Литва, выступая в плохом свете, как бы снимает давление с Латвии, и уже негатив делится поровну. А если у Ландсбергиса есть договоренность с «Вильямсом»? Консерваторы подписали соглашение с американской корпорацией, что, если «Мажейкю нафта» простаивает и не получает нефти, то Литва платит за эти простои. Кто же может опровергнуть возможность того, что с выплат Литовского государства не идет какой-то процент консерваторам или Ландсбергису? Может, это выгодно — финансово дразнить русских, чтобы переговоры с «ЛУКойлом» приостанавливались и из литовских выплат шла достаточно большая часть на карман? Это предположения. Но, как показывает опыт…

(Из интервью Натальи Лопатинской с Аудрюсом Буткявичюсом, «Обзор» №27 (182) июль 2000 г.)

Господин Буткявичюс, но, говорят, за Вашим конфликтом с Ландсбергисом стоит отнюдь не его кагэбистское прошлое, а некие документы, которые имел Абрамавичюс …

— Это публичный секрет. Меня бы не очень интересовало кагэбистское прошлое Ландсбергиса. Он начал действовать против меня, создавая в моем ведомстве свои структуры и группировки. Я был инициатором создания службы добровольцев. Нам была нужна гражданская инициатива, но Ландсбергис понял, что добровольцев можно использовать для своих политических целей. Он обходил меня, как их непосредственного начальника. Он создавал какие-то внутренние интриги, выдавал им оружие через мою голову. Они покупали через фирму Скучаса в Израиле старый израильский хлам и выдавали добровольцам. Прекрасно понимая, что они создают неконтролируемую ситуацию. Ландсбергис долго готовил то, что произошло в конце 1993 года. Этот маленький путч. Нам просто удалось как бы задушить эту ситуацию. И потому был просто негромкий хлопок, но готовилось-то это серьёзно. Просто он проиграл выборы и ему надо было показать, что есть люди, недовольные результатами, что он может выставить себя, как сторонника демократии, выступающего за честные выборы, а все было нечестно, раз победил не он. Мне приходилось самому стоять на лестнице штаба ДПТЛ, я тогда курил трубку и показывал, что нельзя трогать этих людей. А машины с ребятами Ландсбергиса ездили вокруг, пугая до смерти бедных бывших коммунистов. (Смеется). Мы не поделили тогда власть. Он хотел лишить меня возможности руководить Министерством охраны края, а создавая группировки, возможные последствия взрывов и потрясений Ландсбергис был не прочь перебросить на меня. Я сказал, что этого не будет, пока я министр, и если он хочет, он может потребовать моей отставки. Но в этом случал я бы выступил в Сейме и все рассказал. А тогда Сейм назначал и снимал министров. И Ландсбергис на это не пошел.

(Из интервью Натальи Лопатинской с Аудрюсом Буткявичюсом, «Обзор» №29 (184) июль 2000 г.)

Отмечает, что о неоднозначности тех событий красноречиво свидетельствует ход досудебного расследования, которое Генеральная прокуратура Литвы проводит уже 20 лет. Это дело, несмотря на собранную информацию, которая хранится в 455 томах, после опроса более трёх тысяч свидетелей, проведения 1200 экспертиз и 180 обысков, зашло в тупик. Это официально не скрывается самой Генеральной прокуратурой Литвы.

Хронология его следующая: сразу после событий 13 января 1991 года было возбуждено досудебное разбирательство, 19 июня 1996 года дело о 13 января с 48 обвиняемыми было передано в Вильнюсский окружной суд, а уже 9 октября 1996 года суд возвращает дело в прокуратуру, поскольку не удалось обнаружить точное местонахождение 42 обвиняемых и они признаны скрывающимися. Правда, 23 августа 1996 года шесть человек по этому делу были осуждены. Только спустя 14 лет, в 2010 году, к этому делу вновь возвращаются, а 31 августа 2010 года прокуратура создаёт специальную рабочую группу. В этом же году в отношении 23 обвиняемых дело переквалифицировано как преступление против человечности. Всех их до сих пор ищут. 29 декабря 2010 года прокуратура создаёт новую рабочую группу. 31 декабря констатируется, что дело не может быть передано в суд из-за отсутствия обвиняемых. При этом на всех обвиняемых выдан европейский ордер на арест, хотя сама литовская прокуратура признает: из 23 оставшихся обвиняемых 21 человек — граждане России, а два — граждане Белоруссии. Четыре подозреваемых уже умерли, а в отношении 15 производство прекращено из-за истёкшего срока давности.

То есть в юридическом смысле это дело полностью зашло в тупик. Кроме того, не так давно президент Литвы Даля Грибаускайте раскритиковала прокуратуру за то, что она имитирует работу над расследованием трагедии 13 января и, например, отсылает в Белоруссию требования по выдаче генерала Усхопчика, прекрасно зная, что по белорусским законам такая выдача невозможна. Несмотря на всё это, несмотря на отсутствие окончательных выводов прокуратуры, в Литве чётко принята официальная версия: ответственность за события 13 января 1991 года в Вильнюсе лежит исключительно на СССР и на России, как продолжательнице и правопреемнице СССР. Правительство Литвы не стесняется публично размышлять о том, что Россия обязана выплатить денежную компенсацию родственникам жертв и пострадавших в ночь с 12 по 13 января.

Кроме того, версия, что литовские власти тех лет также могут нести непосредственную ответственность за январские жертвы, полностью отвергается, даже без всяких публичных дискуссий, за которые сейчас в Литве можно получить и двухлетний тюремный срок. Неизвестно, есть ли в тех 455 томах вышеизложенные свидетельства одного из главных персон трагедии двадцатилетней давности — экс-министра обороны Литвы Аудрюса Буткявичуса. Непонятно, всплыли ли когда-нибудь эти свидетельства, если бы Буткявичус не поссорился с Ландсбергисом.

Любопытным выглядят и воспоминания о тех событиях Владислава Шведа — в 1991 году председателя Гражданского комитета Литовской ССР, 2-го секретаря ЦК Компартии Литвы (КПСС). В своих воспоминаниях, которые Швед в трёх частях опубликовал на портале «Россия и соотечественники» Института русского зарубежья (russkie.org). Швед прямо обвиняет в тот момент главу Верховного совета Литвы Витаутаса Ландсбергиса в чётко рассчитанной провокации, которую покрывал Горбачёв. Для понимания ситуации, процитируем ключевые моменты воспоминаний Шведа. В частности, бывший председатель Гражданского комитета Литовской ССР пишет:

«10 января 1991 г. Горбачев направил Обращение к Верховному Совету Литвы с требованием восстановить действие Конституции СССР и Конституции Литовской ССР. В ответ Ландсбергис назвал обращение президента СССР «ультиматумом» и заявил, что Горбачев обратился якобы к «несуществующей Литовской ССР и Литовская республика отвергает все его обвинения». Далее события развивались стремительно.

11 января 1991 г. десантники взяли под охрану республиканский газетный комплекс (Дом печати), продукция которого способствовала разжиганию антисоветских настроений и межнациональной розни в республике. Формально всё было правильно. Но возникает ряд вопросов. Почему Дом печати не был взят под охрану в марте 1990 г., когда под охрану были взяты здания Вильнюсского горкома партии и ЦК Компартии Литвы, которые Компартия А. Бразаускаса отказалась разделить с КПЛ/КПСС. Почему надо было ждать до января 1991 г. Ведь Совет Министров СССР ещё 28 марта 1990 г. принял постановление «О мерах по защите собственности КПСС на территории Литовской ССР». (…) Не вызывает сомнений, что в силовых акциях советских военных был наиболее заинтересован Ландсбергис и его окружение. Этот факт подтвердил А. Буткявичус 11 января 2001 г. в телепередаче «Независимое расследование» с Николаем Николаевым.

Анализируя вильнюсскую акцию у телебашни, организованную КГБ СССР и советским генералитетом, невольно приходишь к выводу, что она не столько преступна, как утверждает литовская сторона, сколько абсурдна. Известно, как тщательно КГБ СССР планировал свои операции. Создается впечатление, что к январю 1991 г в КГБ перевелись специалисты. В результате «Альфа» и десантники, как бычки на веревочке, двинулись к месту заклания, которым стала телебашня. Что это — глупость или чей-то коварный расчет? Все говорит о втором.

Заметим, что литовское радио и телевидение провокационные призывы транслировало с осени 1990 г. Ждать до 13 января 1991 г., когда Ландсбергис собрал на защиту телебашни тысячи людей, было просто преступно. Не вызывает сомнения, что 5 или 6 января, то есть в предыдущую субботу и воскресенье, Дом печати, телебашню и здание телерадиокомитета можно было взять под охрану силами небольших патрулей без применения бронетехники. Но кому-то в Москве понадобилось организовать «шоу» с шумом и громом, с холостыми выстрелами танков и сплющиванием легковых машин. Да, и необходимость силовой акции 13 января вызывает большие сомнения. Проблему можно было решить другим путем. Это наглядно показала ситуация 19 августа 1991 г.

Тогда, в первой половине дня после заявления ГКЧП у «ландсбергистов» началась подлинная паника. Многие депутаты Верховного Совета Литвы предпочли уехать из Вильнюса. Работникам аппарата Верховного Совета Литвы выдали на руки трудовые книжки и трехмесячную зарплату. Представители литовских силовых структур сняли национальные знаки различия, а мне постоянно звонили бывшие «соратники» по литовской Компартии и спрашивали, не планируются ли их аресты.

Добавим, что в январе 1991 г. проблему с литовским радио и телевещанием можно было решить путем прекращения подачи электроэнергии на передающие устройства телебашни. Специалисты из «Альфы» сделали бы это тихо и незаметно в течение получаса. В этой связи недоумение вызывает такой момент. Как известно, захват вильнюсской телебашни не лишил «саюдистов» радио и телевещания. Эту роль стал выполнять каунасский радиотелецентр. Почему же одновременно не захватили и его? Получается, что разработчики акции были или дилетантами или подобное было запланировано?

Ответ приходит, если признать, что акция у телебашни была провокацией, которую совместно организовало горбачевское и ландсбергистское окружение. Не случайно известный литовский писатель и общественный деятель Витаутас Петкявичюс в интервью («Обзор» 14. 10. 2002 г.) подчеркнул, что январская провокация у вильнюсской телебашни «была подготовлена с обеих сторон: М. Горбачевым и В. Ландсбергисом при участии руководителя КГБ Э. Эйсмунтаса и А. Буткявичюса».

Первой о том, что январские события были спровоцированы Ландсбергисом, публично заявила известная литовская писательница и активная сторонница независимости Литвы депутат ВС Литвы Видманте Ясукайтите . 17 июня 1991 г. на учредительной конференции регионального отделения Форума будущего Литвы в г. Пренай она сказала (в изложении).

«Печально, что 13 января наши юноши неизвестно почему пали жертвами у телебашни. Я, вместе с другими депутатами, прибыв к башне, уговаривала ребят уйти, так как нам было известно, что эта провокация была подготовлена В. Ландсбергисом. Но ребята были пьяны и не хотели нас слушать.

Здания телевидения и Дом печати были заняты, так как оттуда распространяли клеветническую политику ландсбергистов. Если бы Ландсбергис был настоящим литовцем, то всего этого не было бы. Советские солдаты выполняли воинский долг, а люди погибли из-за расчетов Ландсбергиса. Такое правительство ведёт нас к обнищанию и погибели. А Ландсбергис, идя по пятам своего отца, создает в Литве фашизм…»

Это выступление Ясукайтите «саюдисты» предпочли замолчать. Не заинтересовало оно и литовскую прокуратуру, так как противоречило официальной версии. Также отнеслось литовское правосудие и к заявлению ранее упомянутого А. Буткявичуса, которое он сделал в 1997 г. в Англии, находясь там на военной стажировке.

Пытаясь преподнести себя, как основное действующее лицо в организации обороны Литвы в январе 1991 г. Буткявичус заявил английским журналистам, что во время штурма вильнюсской телебашни в толпу с крыш домов стреляли его боевики.

Ибо только это, по его мнению, позволило Литве окончательно порвать с СССР с минимальным количеством жертв.

В статье Виктора Чеботарева «Зачем Николаеву «Расследование»?» сообщается, что один из офицеров английской САС (подразделение антитеррора английских спецслужб) переслал кому-то из офицеров спецгруппы «Альфа» вырезки английских газет с заявлениями Буткявичуса. Их обнародование могло бы серьезно ударить по официальной версии гибели январских жертв. Но пока они безмолвно лежат в чьем-то письменном столе.

Лондонское заявление Буткявичуса осталось для общественности Литвы неизвестным. Однако возмездие со стороны тогдашнего председателя ВС Литвы Ландсбергиса последовало незамедлительно. После возвращения в Литву на Буткявичуса было сфабриковано уголовное дело о взятках и он был осужден на 5 лет. Но отсидел лишь два года. После выхода из тюрьмы Буткявичус стал осторожнее в высказываниях, но упорно отстаивает свой приоритет в методах ведении «психологической войны» против СССР, которые позволили «малой кровью» отстоять независимость Литвы. (…)

Выступая 14 апреля 2000 г. в еженедельной русской телепрограмме «Неделя», Петкявичюс заявил, что «с крыш соседних домов по собравшейся у телебашни толпе людей стреляли наши «саванорисы» (в переводе с литовского — добровольцы — ). Это полностью опровергало официальную версию, согласно которой 13 января 1991 года литовские граждане у телебашни погибли от пуль военнослужащих Советской Армии и от наезда советской бронетехники. Но литовское правосудие вновь не услышало этого заявления.

Литовские следователи также предпочли не заметить изданную в 2003 г. книгу Пяткявичуса «Корабль дураков». В ней было написано: «На совести Ландсбергиса и А. Буткявичюса жертвы ночи тринадцатого января, поскольку один придумал, а по приказу другого несколько десятков пограничников были переодеты и впущены в телебашню. Это они сверху вниз стреляли в толпу… Я это своими глазами видел, когда возле моих ног от асфальта рикошетом отскакивали пули». (Стр. 78).

В интервью «Обзору» (от 14. 10. 2002 г.) Петкявичюс рассказал, каким образом он выяснил, что в людей у телебашни стреляли литовские пограничники. Оказывается в 1993 г. все 18 пограничников пришли в Сейм к Петкявичюсу с жалобой на то, что их вычеркнули из списков участников событий 13 января. «Они рассказали, что их начальник Чеснулявичус с пистолетом в руке поставил всех к стенке и заявил, что если они хоть одним словом заикнутся, что были на телебашне, — с ними будет покончено!»

Существуют и другие свидетельства, подтверждающие причастность боевиков «Саюдиса» к гибели январских жертв. Так, на момент суда, рассматривавшего дело бывшего лидера «Единства» В. Иванова, в уголовном деле имелись свидетельские показания о том, что почти за час до появления около телевизионной башни советских десантников, «в темноте под кустами» уже лежали на земле тела людей.

Известно также, что в 1 час 10 минут ночи 13 января 1991 г. из окна здания Верховного Совета Литовской Республики ксёндз Альгимантас Кейна начал служить мессу по погибшим от Советской армии, начав её со слов: «Уже есть первые жертвы!». В то же время известно, что колонна с десантниками появилась у телебашни в 1 час. 50 мин. О первых жертвах стало известно только в 2 часа 30 мин».

11 марта 1990 года Литва первой из бывших советских республик приняла Акт о восстановлении независимого Литовского государства и выходе республики из состава СССР, согласно которому Литовская ССР была переименована в Литовскую Республику, на ее территории прекращалось действие Конституции СССР и восстанавливалось действие Конституции от 12 мая 1938 года.

Центральные власти СССР объявили это решение противоречащим конституции. С этого времени началось противостояние между Литвой и центральной властью.

Председателем Верховного Совета (ВС) Литвы на тот момент являлся Витаутас Ландсбергис - лидер движения "Саюдис" ("Sajudis"), выступавшего за независимость республики.

25 апреля 1990 года для охраны независимости Литвы решением правительства был создан Департамент охраны края (ДОК) - прообраз будущей литовской армии.

Обстановка была накалена до предела и социальный взрыв мог быть спровоцирован даже самым незначительным событием.

С 7 января 1991 года в соответствии с постановлением правительства Литвы, цены на основные продукты питания единовременно были повышены в среднем в 3,2 раза, что вызвало крайне негативную реакцию населения.

8 января утpом у здания Веpховного Совета Литвы собpалось несколько тысяч человек, большинство из котоpых были pабочими пpедпpиятий союзного значения. Они потpебовали отмены повышения цен на основные пpодукты питания, отставки литовского пpавительства, выpазили недовеpие к паpламенту.

В тот же день, под давлением недовольных масс, литовский парламент отменил решение правительства о повышении цен.

Вечером премьер‑министр Литвы Казимира Прунскене на заседании Верховного Совета заявила об уходе ее правительства в отставку, выразив таким образом несогласие с решением парламента. Отставка была принята большинством голосов.

9 января. Каждый час‑полтора по местному радио передавались сообщения о передвижениях по территории Литвы подразделений Советской армии. В полдень в аэропорту Вильнюса приземлился самолет с 50 десантниками. Позже пришло сообщение о передвижении бронетанковых частей по трассе Паневежис‑Вильнюс.

У здания Верховного Совета собралась многотысячная толпа, состоящая преимущественно из представителей русскоязычного населения, с лозунгами: "Долой парламент! Да здравствует Союз ССР!".

Представители крупных промышленных предприятий Вильнюса союзного значения, персонал Игналинской АЭС и железнодорожники заявили, что они готовы начать всеобщую политическую забастовку в случае, если парламент не объявит о самороспуске. Из‑за забастовки обслуживающего персонала прекратил работу вильнюсский аэропорт.

10 января. У здания ВС не прекращались митинги сторонников и противников руководства Литвы. После продолжительных дебатов литовский парламент по предложению Ландсбергиса избрал нового премьер‑министра республики. Им стал 40‑летний экономист, член Социал‑демократической партии Литвы депутат Альбертас Шименас.

В тот же день Президент СССР Михаил Горбачев направил в ВС Литовской ССР обращение, в котором предложил "незамедлительно восстановить в полном объеме действие Конституции СССР и Конституции Литовской ССР, отменить ранее принятые антиконституционные акты". Ландсбергис охарактеризовал обращение президента как вмешательство во внутренние дела суверенного государства.

11 января в 12:30 во исполнение Указа президента СССР об охране союзной собственности армейские подразделения взяли под охрану здания партийного издательства, прервав таким образом работу некоторых печатных изданий.
Так же был взят под охрану ЦК ДОСААФ, в котором разместился Департамент охраны края. В ходе силовой операции получили ранения 8 человек.

В этот же день планировалось взять под охрану и телевидение, но захват произведен не был, так как республиканские органы госбезопасности получили информацию, точнее дезинформацию, о том, что там находится большой отряд бойцов Департамента охраны края. На самом деле объект в этот день практически не охранялся. Это позволило Ландсбергису совершить маневр и действительно перебросить на место бойцов ДОКа.

В 18:00 ЦК компартии Литвы (КПЛ) объявил о создании Комитета национального спасения, который "берет на себя всю ответственность за судьбу республики". В целях обеспечения безопасности его членов состав Комитета оглашен не был.

В ответ на это руководство ВС Литвы призвало население выйти на улицы и принять участие в охране зданий парламента, радиоцентра, телебашни, телефонных станций.

В ночь с 12 на 13 января в здании Вильнюсского горкома Компартии Литвы были проведены оргмероприятия по подготовке и введению президентского правления в республике. Спешным порядком готовились рабочие дружины, была отключена связь. Когда в здании горкома собралось несколько десятков рабочих, им вручили заранее подготовленную петицию Комитета национального спасения. В ней содержались требования отставки Верховного Совета республики. Но на подступах к Верховному Совету рабочие с петицией были избиты отрядами "Саюдиса" и ДОКа.

В эту же ночь подразделения Советской армии предприняли штурм вильнюсской телебашни. Действиями отряда руководил замминистра обороны СССР генерал‑полковник Владислав Ачалов.

В 00:50 к центру Вильнюса приблизилась колонна бронетранспортеров и танков.

В 01:30 здание литовского парламента было окружено 10 танками, которые, расчистив заграждения из автомобилей, подготовили условия для штурма телецентра бойцам спецподразделения КГБ СССР "Альфа". Альфовцы заняли здание.

В 02:10 диктор литовского телевидения в прямом эфире сообщил, что здание захвачено войсками. На этом передачи были прерваны. Радио Вильнюса передало сообщение, что Москва начала агрессию против суверенного государства - Литовской Республики.

В 02:35 подразделения Советской армии захватили Вильнюсское телеграфное агентство.

В 05:04 канадское радио сообщило, что президент СССР Михаил Горбачев отдал приказ к отходу армейских сил. Танки отошли от зданий парламента и телевидения.

Всего в ходе войсковой операции погибли 14 человек ‑ 13 защитников телебашни и офицер группы "Альфа" Виктор Шатских; свыше 600 человек получили ранения.

После январских событий 1991 года бывший министр обороны Литвы Аудрюс Буткявичюс заявлял, что защитники не открывали стрельбы, так как получили соответствующий приказ, но позднее он же признал, что стрельба велась не только альфовцами, но и непосредственно из телебашни, где находились отряды ДОКа.

В ноябре 1996 года в Вильнюсе начался процесс по делу "О государственном перевороте 13 января 1991 года", завершившийся в августе 1999 года. Бывший первый секретарь ЦК КПЛ (на платформе КПСС) Миколас Бурокявичюс приговорен к 12 годам лишения свободы, бывший заведующий идеологическим отделом ЦК КПЛ (на платформе КПСС) Юозас Ермалавичюс ‑ к 8. Остальные обвиняемые ‑ Юозас Куолялис, Станислав Мицкевич, Ляонас Бартошявичюс, Ярослав Прокопович ‑ приговорены к срокам от 3 до 6 лет.

13 января в Литве отмечается День защитников свободы, установленный в память о трагических событиях января 1991 г.

Материал подготовлен на основе информации открытых источников

11 марта 1990 года Литва первой из бывших советских республик приняла Акт о восстановлении независимого Литовского государства и выходе республики из состава СССР, согласно которому Литовская ССР была переименована в Литовскую Республику, на ее территории прекращалось действие Конституции СССР и восстанавливалось действие Конституции от 12 мая 1938 года.

Центральные власти СССР объявили это решение противоречащим конституции. С этого времени началось противостояние между Литвой и центральной властью.

Председателем Верховного Совета (ВС) Литвы на тот момент являлся Витаутас Ландсбергис - лидер движения "Саюдис" ("Sajudis"), выступавшего за независимость республики.

25 апреля 1990 года для охраны независимости Литвы решением правительства был создан Департамент охраны края (ДОК) - прообраз будущей литовской армии.

Обстановка была накалена до предела и социальный взрыв мог быть спровоцирован даже самым незначительным событием.

С 7 января 1991 года в соответствии с постановлением правительства Литвы, цены на основные продукты питания единовременно были повышены в среднем в 3,2 раза, что вызвало крайне негативную реакцию населения.

8 января утpом у здания Веpховного Совета Литвы собpалось несколько тысяч человек, большинство из котоpых были pабочими пpедпpиятий союзного значения. Они потpебовали отмены повышения цен на основные пpодукты питания, отставки литовского пpавительства, выpазили недовеpие к паpламенту.

В тот же день, под давлением недовольных масс, литовский парламент отменил решение правительства о повышении цен.

Вечером премьер‑министр Литвы Казимира Прунскене на заседании Верховного Совета заявила об уходе ее правительства в отставку, выразив таким образом несогласие с решением парламента. Отставка была принята большинством голосов.

9 января. Каждый час‑полтора по местному радио передавались сообщения о передвижениях по территории Литвы подразделений Советской армии. В полдень в аэропорту Вильнюса приземлился самолет с 50 десантниками. Позже пришло сообщение о передвижении бронетанковых частей по трассе Паневежис‑Вильнюс.

У здания Верховного Совета собралась многотысячная толпа, состоящая преимущественно из представителей русскоязычного населения, с лозунгами: "Долой парламент! Да здравствует Союз ССР!".

Представители крупных промышленных предприятий Вильнюса союзного значения, персонал Игналинской АЭС и железнодорожники заявили, что они готовы начать всеобщую политическую забастовку в случае, если парламент не объявит о самороспуске. Из‑за забастовки обслуживающего персонала прекратил работу вильнюсский аэропорт.

10 января. У здания ВС не прекращались митинги сторонников и противников руководства Литвы. После продолжительных дебатов литовский парламент по предложению Ландсбергиса избрал нового премьер‑министра республики. Им стал 40‑летний экономист, член Социал‑демократической партии Литвы депутат Альбертас Шименас.

В тот же день Президент СССР Михаил Горбачев направил в ВС Литовской ССР обращение, в котором предложил "незамедлительно восстановить в полном объеме действие Конституции СССР и Конституции Литовской ССР, отменить ранее принятые антиконституционные акты". Ландсбергис охарактеризовал обращение президента как вмешательство во внутренние дела суверенного государства.

11 января в 12:30 во исполнение Указа президента СССР об охране союзной собственности армейские подразделения взяли под охрану здания партийного издательства, прервав таким образом работу некоторых печатных изданий.
Так же был взят под охрану ЦК ДОСААФ, в котором разместился Департамент охраны края. В ходе силовой операции получили ранения 8 человек.

В этот же день планировалось взять под охрану и телевидение, но захват произведен не был, так как республиканские органы госбезопасности получили информацию, точнее дезинформацию, о том, что там находится большой отряд бойцов Департамента охраны края. На самом деле объект в этот день практически не охранялся. Это позволило Ландсбергису совершить маневр и действительно перебросить на место бойцов ДОКа.

В 18:00 ЦК компартии Литвы (КПЛ) объявил о создании Комитета национального спасения, который "берет на себя всю ответственность за судьбу республики". В целях обеспечения безопасности его членов состав Комитета оглашен не был.

В ответ на это руководство ВС Литвы призвало население выйти на улицы и принять участие в охране зданий парламента, радиоцентра, телебашни, телефонных станций.

В ночь с 12 на 13 января в здании Вильнюсского горкома Компартии Литвы были проведены оргмероприятия по подготовке и введению президентского правления в республике. Спешным порядком готовились рабочие дружины, была отключена связь. Когда в здании горкома собралось несколько десятков рабочих, им вручили заранее подготовленную петицию Комитета национального спасения. В ней содержались требования отставки Верховного Совета республики. Но на подступах к Верховному Совету рабочие с петицией были избиты отрядами "Саюдиса" и ДОКа.

В эту же ночь подразделения Советской армии предприняли штурм вильнюсской телебашни. Действиями отряда руководил замминистра обороны СССР генерал‑полковник Владислав Ачалов.

В 00:50 к центру Вильнюса приблизилась колонна бронетранспортеров и танков.

В 01:30 здание литовского парламента было окружено 10 танками, которые, расчистив заграждения из автомобилей, подготовили условия для штурма телецентра бойцам спецподразделения КГБ СССР "Альфа". Альфовцы заняли здание.

В 02:10 диктор литовского телевидения в прямом эфире сообщил, что здание захвачено войсками. На этом передачи были прерваны. Радио Вильнюса передало сообщение, что Москва начала агрессию против суверенного государства - Литовской Республики.

В 02:35 подразделения Советской армии захватили Вильнюсское телеграфное агентство.

В 05:04 канадское радио сообщило, что президент СССР Михаил Горбачев отдал приказ к отходу армейских сил. Танки отошли от зданий парламента и телевидения.

Всего в ходе войсковой операции погибли 14 человек ‑ 13 защитников телебашни и офицер группы "Альфа" Виктор Шатских; свыше 600 человек получили ранения.

После январских событий 1991 года бывший министр обороны Литвы Аудрюс Буткявичюс заявлял, что защитники не открывали стрельбы, так как получили соответствующий приказ, но позднее он же признал, что стрельба велась не только альфовцами, но и непосредственно из телебашни, где находились отряды ДОКа.

В ноябре 1996 года в Вильнюсе начался процесс по делу "О государственном перевороте 13 января 1991 года", завершившийся в августе 1999 года. Бывший первый секретарь ЦК КПЛ (на платформе КПСС) Миколас Бурокявичюс приговорен к 12 годам лишения свободы, бывший заведующий идеологическим отделом ЦК КПЛ (на платформе КПСС) Юозас Ермалавичюс ‑ к 8. Остальные обвиняемые ‑ Юозас Куолялис, Станислав Мицкевич, Ляонас Бартошявичюс, Ярослав Прокопович ‑ приговорены к срокам от 3 до 6 лет.

13 января в Литве отмечается День защитников свободы, установленный в память о трагических событиях января 1991 г.

Материал подготовлен на основе информации открытых источников

Основная цель заочных судилищ состоит в расширении псевдоправовой базы для подтверждения фактов советской агрессии и военных преступлений против «независимой Литвы» в январе 1991 года. После заочного осуждения советских «военных преступников» литовские власти планируют «обоснованно» поставить перед Россией, как правопреемницей СССР, вопрос о выплате соответствующих компенсаций.

Любому здравомыслящему человеку, знающему фальсификационную подоплеку январских событий, трудно понять логику литовских властей, которые упорно ведут сомнительное дело к переводу в юридическую плоскость межгосударственных отношений.

Такая постановка вопроса, безусловно, заставит Россию всерьез заняться проблемами «советской агрессии» и «военных преступлений». Учитывая массу документальных свидетельств, подтверждающих, что кровопролитие в Вильнюсе было спровоцировано литовскими сепаратистами, негативный исход для Литвы более чем очевиден. Официальная литовская версия январских событий не выдержит объективного расследования. Иными словами, произойдет то, о чем говорится в известной поговорке «Не будили б лихо, пока оно было тихо».

Ссылки литовской стороны на приговоры судов, в том числе и Европейского суда по правам человека (ЕСПЧ), якобы подтвердивших безупречность официальной версии январских событий в Вильнюсе, сомнительны. Абсолютно ясно, что Вильнюсский окружной суд при рассмотрении дела № 1-2-1999 или «дела 13 января» руководствовался политическими соображениями и установками «сверху».

Известно, что в ноябре 1994 года Витаутас Ландсбергис направил в Генпрокуратуру Литвы письмо и брошюру под названием «События 13-ого и Литовское государство». (Брошюра в материалах уголовного дела № 1-2-1999 именуется «Laisvės byla» — «Дело свободы»). Во время первого допроса-беседы с Ландсбергисом следователь Генеральной прокуратуры Литвы К. Бетингис сообщил тому, что основная версия январских событий сформулирована, опираясь на материалы этой брошюры (у. д. № 1-2-1999, т 252, л. д. 153). Сильно, не правда ли?

В 1998 году Ландсбергис, вновь ставший главой Сейма Литвы, направил в Вильнюсский окружной суд письмо с инструкциями о том, как следует судить и наказать литовских коммунистов, обвиненных в попытке государственного переворота. Это письмо также находится в материалах уголовного дела 13 января.

В такой ситуации Окружной суд не только проигнорировал явные свидетельства причастности саюдистов к гибели январских жертв, но и пошел на прямую фальсификацию. Как выяснилось, в протокол заседаний суда не были внесены факты и аргументы, которыми обвиняемые в ходе судебных слушаний доказывали свою невиновность. В итоге Окружной суд 23 августа 1999 года вынес политизированный, а точнее мошеннически сфальсифицированный приговор по делу 13 января.

Апелляционный (20 февраля 2001 года) и Верховный (28 декабря 2001 года) суды Литвы, также являясь заложниками политической системы, согласились с приговором Вильнюсского окружного суда от 23.08.1999 года, фактически не рассматривая его по существу.

Осужденные Ю. Куолялис, Л. Бартошявичюс и М. Бурокявичюс были вынуждены обратиться в Европейский Суд. Сразу уточню, что ЕСПЧ не проводит собственного расследования и не рассматривает спорные уголовные дела по существу, а лишь принимает к сведению аргументацию сторон. Главная его задача состоит в выявлении и оценке процессуальных нарушений, ущемивших права осужденных в контексте Конвенции о защите прав человека.

5 января 2006 года ЕСПЧ принял решение о признании заявлений осужденных литовских коммунистов Ю. Куолялиса, Л. Бартошявичюса и М. Бурокявичюса частично приемлемыми, то есть обоснованными. Но далее в дело вмешался европарламентарий от Литвы В. Ландсбергис. Благо, что ситуация способствовала ему.

Дело в том, что в конце января 2006 года в Страсбурге состоялась сессия Парламентской ассамблеи Европы (ПАСЕ), рассмотревшая вопрос «О необходимости международного осуждения преступлений тоталитарных коммунистических режимов» и принявшая соответствующие рекомендации.

Ландсбергис, используя усиление антикоммунистических настроений в Евросоюзе и, опираясь на поддержку крупнейшей и влиятельнейшей партийной фракции (европейские народники и демократы) Европарламента, членом которой он является, сумел повлиять на «независимый и непредвзятый» Европейский Суд.

В результате был заменен президент судейской коллегии, признавшей обоснованными жалобы литовских коммунистов. Помимо этого в состав коллегии была введена некая Юочене. Она до этого представляла и отстаивала в ЕСПЧ позицию литовской стороны в деле «Куолялис, Бартошявичюс, Бурокявичюс против Литвы». Став судьей ЕСПЧ, Юочене сумела навязать коллегам свою позицию.

Соответственно 19 февраля 2008 года ЕСПЧ огласил новое решение, в котором было констатировано, что права осужденных Ю. Куолялиса, Л. Бартошявичюса и М. Бурокявичюса литовскими судами не были нарушены и они не являлись жертвами политической дискриминации. Вот так Европейский Суд осуществил тиражирование литовской лжи о январских событиях на европейском уровне. Однако от этого ложь не стала правдой.

Первая ласточка, предупреждающая о грядущем фиаско официальной версии январских событий, появилась 4 октября 2013 года в российской телепрограмме «Человек и закон». Зрителям был предоставлен телесюжет, приоткрывший завесу лжи, окружающую трагические вильнюсские события.

Негодованию литовских властей не было предела. Однако никаких аргументов, разоблачающих «лживость» телесюжета, они так и не смогли предоставить. Предпочли испытанный полицейский метод, прекратили трансляцию «Первого Балтийского канала» на Литву.

После этого программа «Человек и закон» еще дважды возвращалась к теме январских событий (11 октября и 1 ноября), но литовская сторона оказалась способной лишь на голословные обвинения российского телевидения во лжи.

В этой связи я хочу представить российскому читателю свидетельства литовских политиков, общественных деятелей и участников январских событий, в том числе и бывших саюдистов из окружения Ландсбергиса, которые наносят сокрушительные удары по официальной версии.

Часть из этих свидетельств уже была озвучена в моих предыдущих статьях, но сегодня ситуация требует изложения этих свидетельств в комплексе, чтобы доказать причастность ландсбергистов к организации январской кровавой трагедии.

Итак, взгляд на вильнюсские события 1991 года с той стороны.

«QUID PRODEST» ИЛИ КОМУ БЫЛО ВЫГОДНО

Первой о том, что январские события были выгодны, прежде всего, тогдашнему председателю Верховного Совета Литвы Витаутасу Ландсбергису, публично заявила известная литовская писательница и активная сторонница независимости Литвы Видманте Ясукайтите. Это произошло 17 июня 1991 года на учредительной конференции регионального отделения Форума будущего Литвы (альтернатива «Саюдису») в городе Пренай.

Ясукайтите сказала: «Печально, что 13 января наши юноши, неизвестно почему пали жертвами у телебашни. Я, вместе с другими депутатами, прибыв к башне, уговаривала ребят уйти, так как нам было известно, что эта провокация была подготовлена В. Ландсбергисом. Но ребята были пьяны и не хотели нас слушать.

Здания телевидения и Дом печати были заняты, так как ландсбергисты оттуда распространяли клеветническую политику. Если бы Ландсбергис был настоящим литовцем, то всего этого не было бы. Советские солдаты выполняли воинский долг, а люди погибли из-за расчетов Ландсбергиса…»

В 1993 году главный организатор кровавой провокации у вильнюсской телебашни, бывший глава Армии охраны края Аудрюс Буткявичюс, будучи на стажировке в Англии, проболтался журналистам о том, что с крыш домов у телебашни стреляли его боевики. Таким образом он пытался показать англичанам свою решающую роль в отражении «советской агрессии малой кровью».

В апреле 2000 года Буткявичюс в интервью газете «Обзор» (№15 / 170) заявил об изначальном планировании январских жертв. Приведу его ответы на вопросы корреспондента «Обзора» Натальи Лопатинской:

— Жертвы январских событий Вы планировали?

— То есть Вы сознательно шли на эти жертвы?

Однако, когда 19 мая 2000 года Буткявичюса пригласили в Генпрокуратуру Литвы, он тут же написал заявление, в котором утверждал, что его высказывания о планировании жертв, опубликованные в «Обзоре», якобы являются измышлением Лопатинской.

Однако «покаяние» в Генпрокуратуре не помешало Буткявичюсу дать новое интервью той же Лопатинской для майского номера «Обзора» (№ 19 / 174). В этом интервью Буткявичюс без тени смущения заявил, что в апрельском номере «Обзора» Лопатинская точно «передала его мысли», поэтому он и согласился на новое интервью.

Новый удар по официальной версии январских событий нанесла книга воспоминаний «Aušros raudoniai» («Зори багряные») Ромуальдаса Озоласа, одного из активнейших саюдистов, ярого русофоба и бывшего вице-премьера в правительстве К. Прунскене. Она была издана в 2010 году. В ней Озолас дал весьма нелестную характеристику Ландсбергису.

«Цинизм Ландсбергиса не имел границ. Хотя бы подождал, когда выяснится количество жертв, когда будет расследовано, как это произошло. Кто были те трусы, фальсификаторы, которые не сказали людям, зачем они созываются? Тогда бы люди шли на смерть по своей воле. А так — умерли обманутыми» (стр. 177).

Упомянул Озолас и о планировании январских событий: «Известно и о планировании ночных событий. Поэтому люди были созваны специально. Организаторы хорошо знали, что на американцев действует один аргумент — убийство безоружных. Вот и были брошены под танки безоружные люди» (стр. 199).

С этим утверждением Озоласа согласился весьма уважаемый в Литве политик Витянис Повилас Андрюкайтис. Он родился в семье ссыльных на берегу моря Лаптевых. В симпатиях к советской власти его не заподозришь, но в оценках он объективен.

В своих воспоминаниях «Vytenio Povilo Andriukaičio gyvenimo interviu» (Жизненное интервью Витяниса Повиласа Андрюкйтиса), изданных в 2012 году, он отметил: «Следует согласиться и с другой мыслью Р. Озоласа, зная о том, что некоторые литовцы, вернувшиеся из США, говорили, что в случае пролития крови США ужесточили бы позицию в отношении М. Горбачёва и, возможно, даже ускорили процесс признания независимости Литвы» (стр. 299).

Помимо этого Андрюкайтис привел пример, подтверждающий, что Ландсбергис жаждал кровопролития. «Хорошо помню, каким подавленным и убитым вышел из кабинета Ландсбергиса профессор Чесловас Кудаба. Он мне лишь сказал: «Им теперь кажется, что нас признают. Как же, «уже пролилась невинная кровь». Ужас! Надо ли было это?.. Ведь должны были избежать крови!.. А им кажется иначе!»

О том, что Ландсбергис и его окружение готовили кровавый спектакль, знали большинство депутатов Верховного Совета Литвы. 27 февраля 1991 года об этом на закрытом заседании ВС весьма недвусмысленно заявил бывший премьер-министр Литвы Альбертас Шименас. Он сказал, что в ночь на 13 января 1991 года: «…не участвовал в работе группы, готовящей переворот, и не был исполнителем спектакля, подготовленного сторонниками Ландсбергиса» Это достаточно весомое подтверждение причастности Ландсбергиса к организации январских событий, которые Шименас назвал «спектаклем».

Весьма ценным свидетелем является английский журналист Дэвид Прайс-Джонс (David Pryce-Jones). В январе 1991 года он был советником Ландсбергиса от правительства М. Тэтчер. В своей книге «Der Untergang des Sowjetische Reichs» («Крушение советской империи») Д. Прайс-Джонс рассказал о встрече с Ландсбергисом на следующий день после трагических ночных событий.

На вопрос Прайс-Джонса кому и зачем нужны были жертвы, Ландсбергис ответил, что «кровь и герои были нужны для свободы». После такого циничного ответа шокированный и даже многое видавший англичанин отметил наличие у Ландсбергиса «железного самообладания. Но оно также раскрывает и устрашающий внутренний мир этого человека».

Об аналогичной реакции Ландсбергиса на известие о кровавых жертвах рассказала в своих воспоминаниях «Mano prisiminimų kraitelė» («Лукошко моих воспоминаний», 2007 год) директор Историко-этнографического музея Литвы Агота Янкявичене-Грибаускайте. Ее еще называли «совестью Литвы». Янкявичене писала: «…помню торжествующий голос Ландсбергиса по радио: «Есть жертвы, есть жертвы!»

Особо следует сказать о свидетельствах первого неформального лидера «Саюдиса», литовского писателя и политика Витаутаса Петкявичюса. В апреле 2000 года он по литовскому ТВ сделал сенсационное заявление об ответственности литовских саванорисов (savanoriai — добровольцы) за гибель людей у телебашни. Петкявичюсу было о чем рассказать Литве. Ведь он с 1993-го по 1996 год возглавлял Комитет национальной безопасности Сейма.

В 2002 году Петкявичюс в интервью газете «Обзор» (14 октября) заявил о том, что Ландсбергис ответственен за кризисную ситуацию в республике в январе 1991 года. «Я дважды участвовал на совещаниях руководства Вильнюсского гарнизона в Северном городке. И обстановка тогда была относительно нормальной. Но потом провокации начались с нашей стороны. И в первую очередь их спровоцировал А. Терляцкас. Люди во главе с ним не пропускали военнослужащих и их жен выйти из Северного городка, плевали им в лицо, всячески оскорбляли. А когда делегация военных с жалобами отправилась к Ландсбергису, ее остановили и избили.

…А вы знаете, что в те дни говорил В. Ландсбергис? «Свободы без крови не бывает!» Вот и спровоцировали кровь. А какой в те дни был поднят психоз!»

В подтверждение напомню, что 6 января 1991 года популярная литовская газета «Respublika» в передовице «В виду развалин» охарактеризовала ситуацию в республике, как «состояние общественного психоза».

В 2003 году Литва зачитывалась книгой Петкявичюса «Durnių laivas» («Корабль дураков»). В ней Петкявичюс не только представил «галерею политических лиц и шаржей» Литвы, но и описал, как республика пришла к январским событиям. Вот что Петкявичюс писал в ней о Ландсбергисе: «…придя к власти, он часто с тоской повторял: «Независимости нужна жертва!» (стр. 78).

В этой связи нельзя не упомянуть свидетельство бывшего активного сторонника «Саюдиса», мэра Вильнюса в 1990-1991 гг., доктора технических наук, профессора Витаутаса Бернатониса. В апреле 2012 года он обратился с заявлением к Генеральному прокурору Литвы Д. Валису с просьбой возбудить уголовное дело против Витаутаса Ландсбергиса «за организацию убийства 14 человек Литвы 13 января 1991 г.»

Это заявление явилось реакцией Бернатониса на лицемерную и тенденциозную книгу Ландсбергиса «Kalte ir аtpirkimas. Apie Sausio 13-ąją» (Вина и искупление. О 13-м Января). Бернатонис в своем заявлении отметил, что он «был не только свидетелем этих трагических событий, но, во многих случаях, участником». При этом особо подчеркнул: «Кровь закипает, когда читаешь тенденциозно поданный, приправленный некоторыми реалиями, фальсификат этого деятеля…»

Бернатонис обратил внимание Генерального прокурора Литвы на то, что в книге «Kalte ir аtpirkimas…» представлено достаточно документальных свидетельств, подтверждающих, что Ландсбергис своими действиями провоцировал кровопролитие, которое позволило бы ему сохранить власть.

Дополнительно сообщу, что еще в начале декабря 1990 года («Teviškės žinios». 6 декабря 1990 года) Минздрав Литвы разослал во все больницы распоряжение о том, что следует подготовить операционные, реанимационные и хирургические отделения к большому потоку раненых. По этому поводу я, как депутат Верховного Совета, 21 декабря 1990 года направил запрос министру здравоохранения Литвы И. Олеке. Ответа не последовало.

О том, как отреагировали вильнюсцы на кровавые события январской ночи, рассказал в своей книге «Мы люди друг другу» писатель и переводчик Георгий Ефремов. «Иду через мост почти в ногу с каким-то взъерошенным человечком. Судя по говору — белорус. Он все что-то бормочет:

— Столько людей созвал на свою защиту! Крови-то не жалеют… Без крови какая свобода! А сам теперь в героях будет ходить.

Это про Ландсбергиса. Спрашиваю:

— Думаете, надо было разойтись и послушно отдать телевидение?

— А Бог его знает, что надо. Я этой ночи никогда не забуду. Раньше можно было еще гадать — отделимся, не отделимся, теперь-то уж все! С такими разве можно в одной хибаре? А Ландсбергу они точно помогли! Как сговорились». Комментарии излишни.

СВИДЕТЕЛИ С ТОЙ СТОРОНЫ

Каждый год приносит новые свидетельства, раскрывающие истинную подоплеку январских событий. В 2012 году сенсацией стала книга воспоминаний Артураса Скучаса (Artūras Skučas) «Записки пехотинца» (Pėstininko užrašai). В январе 1991 года он был начальником охраны Верховного Совета Литвы (ВС) и наблюдал ситуацию с той стороны.

В книге Скучас рассказал, как готовились кровавые события. Он пишет: «В то время я напрямую обратился к А. Буткявичюсу, чтобы он из Каунаса привез дополнительные силы добровольцев. На следующее утро прибыл полный автобус коротко стриженных, татуированных мужчин в спортивных тренингах. Поинтересовался у Буткявичюса, можно ли им доверять и поддаются ли они какому-либо контролю? Ответил, что да… Уже после обеда получил несколько жалоб от женского персонала ВС, что к ним пристают бритоголовые в тренингах.

Вначале это воспринимал спокойно, но когда в слезах прибежала моя подчиненная и рассказала, что при выходе из туалета, находившегося в 30 метрах от моего кабинета, эти типы пытались затолкать ее назад, что вырваться ей удалось, лишь благодаря случайно мимо проходившим людям, тогда мои нервы не выдержали и я обратился к К. Мотеке, которому был подотчетен в вопросах охраны ВС» (стр. 93).

Далее Скучас привел воспоминания своей сотрудницы Расы Юсонене: «Вела наблюдение за лестницами, внезапно слышу русский мат, пошлости от людей с весьма характерными лицами. Я пожаловалась Артурасу (Скучасу), что в здании ВС откуда-то появились бандиты. Артурас поднял шум. Эти типы куда-то исчезли. А. Буткявичюс, вызванный для объяснений, пытался все отрицать, запугивал, наконец, заявил, что я пьяна и мне мерещится.

… (Буткявичюс) объяснял, мол, пригласил тех, кого я называю бандитами, настоящих каунасских мужиков ради святого дела. Мол, если что случится, интеллигенты не будут резать глотки и мозжить головы, не смогут перейти дозволенного, а эти будут, — они привычные» (стр. 94).

После этого разговора каунасские «добровольцы» из здания Верховного Совета исчезли. Но не вызывает сомнений, что «татуированная шпана», так их назвали в ВС, в январскую ночь приняла активное участие в провокациях, которые задумали Ландсбергис и Буткявичюс.

10 января 2013 года на семинаре по обмену «боевым» опытом сопротивления «советским оккупантам» об одной такой планируемой провокации проговорился один из организаторов обороны ВС майор в отставке Альбертас Даугирдас (DELFI.lt, 10 января 2013).

Он рассказал, что было запланировано «вооружить «защитников», которые должны были влиться в толпу и во время штурма Верховного Совета ударить по врагу с тыла». В случае реализации этих планов все закончилось бы кровавой бойней, жертвами которой стали бы безоружные люди, служившие провокаторам живым щитом.

ДОБЫТЬ ОРУЖИЕ ЛЮБОЙ ЦЕНОЙ

Сегодня выясняется, что утверждения ландсбергистов о безоружном ненасильственном сопротивлении не более чем миф. Разрушению этого мифа способствовали признания сподвижников главы ДОКа Буткявичюса. Это бывший начальник обороны Верховного Совета Йонас Гячас, бывший начальник иммунентной (пограничной) службы Департамента охраны края (ДОК) Виргиниюс Чеснулявичюс и бывший начальник отряда обороны ВС Альгимантас Клюнка.

В 2001 году в интервью газете «Lietuvos Aidas» (12 января) они заявили, что «желая добыть оружие, иной раз приходилось быть грабителем». Вот как это было устроено. В структуре пограничной службы ДОКа была организована группа во главе с упомянутым Чеснулявичюсом. Накануне январских событий, прикрываясь вывеской ДОКа, она занималась грабежом школьных кабинетов военного дела, районных отделений Общества охотников и рыболовов, музеев, незаконно изымая спортивное и охотничье оружие.

Это подтверждает «Информация о конфликтных ситуациях, связанных с действиями работников Департамента по охране края», подготовленная МВД Литвы в мае 1991 года. Об этой информации я уже писал в статье «Проклятие Литвы» («Спецназ России» № 2, 2012 год). Тем не менее, хочу повториться.

В «Информации…» на десяти страницах изложены девять фактов незаконного изъятия «доковцами» оружия в январе 1991 года. В каждом случае указана дата совершения правонарушения, его место, фамилии нарушителей и лиц, ставших жертвами, с указанием их места жительства, а в ряде случаев и года рождения. Документ невозможно сфальсифицировать, так как подлинность изложенных в информации фактов легко проверялась в районных отделах внутренних дел Литвы.

Приведу лишь два примера. В информации сообщается, что «10 января 1991 года вечером уполномоченный Департамента по охране края (ДОК) по Вилкавишскому району Юргис Кюнас, нарушая установленный порядок, и при участии ответственного за оружие школьного учителя Ромутиса Будрикиса забрал 26 винтовок малого калибра из Вилкавишской районной средней школы им. С. Нерис… О присвоении ружей в МВД не сообщил. Ю. Кюнас объяснил, что указанные ружья он доставил 13 января ДОКу в Вильнюс по указанию его сотрудника В. Чеснулявичюса.

…11 января 1991 г. примерно в 15.30 час. в Юрбаркский спортклуб радиотехники прибыл работник ДОКа В. Окуновас и два сопровождающие его лица, которые потребовали от начальника этого спортивного клуба В. Крищюнаса отдать оружие и патроны, которые хранятся у них.

Это они мотивировали тем, что выполняют указания генерального директора А. Буткявичюса. Одновременно они предупредили, что, если оружие и патроны не будут отданы, они применят силу».

Всего же согласно информации МВД ЛР «доковцы незаконно изъяли» 100 малокалиберных винтовок, пять пистолетов Марголина малого калибра, пять охотничьих нарезных ружей, пулемет системы Дегтярева, автомат ППШ, винтовку системы Мосина и др. Все это оружие было доставлено в Вильнюс упомянутому Чеснулявичюсу.

Напомню, что Витаутас Петкявичюс в интервью «Обзору» (14 октября 2002 года) заявил, что именно Чеснулявичюс направил 18 так называемых литовских «пограничников» для «защиты» вильнюсской телебашни. В книге «Корабль дураков» Петкявичюс писал: «Они стреляли сверху вниз по толпе боевыми патронами… Я собственными глазами видел, как отскакивали от асфальта пули и пролетали рикошетом мимо моих ног» (стр. 78).

В 1993 году к Петкявичюсу, как председателю Комитета Сейма по национальной безопасности, пришли те самые 18 пограничников с жалобой на то, что их вычеркнули из списков участников событий 13 января. Они рассказали писателю, что после ночных событий «начальник иммунитетной службы Чеснулявичюс с пистолетом в руке поставил их к стенке и заявил, что если они хоть словом заикнутся, что были на телебашне, — с ними будет покончено» («Обзор», 14 октября 2002 года).

О наличии оружия у сторонников независимости свидетельствует информация, размещенная в книге Ландсбергиса «Kalte ir аtpirkimas…» («Вина и искупление…», стр. 279). Там сообщается, что вечером 12 января, накануне кровавых событий по Вильнюсу курсировал автомобиль «Жигули» из Каунаса с багажником, набитым оружием.

В 131-м томе уголовного дела № 1-2-1991 зафиксированы показания Любови Николаевой. В 1991 году она работала на вильнюсской телебашне и в 19 часов 12 января видела там около семидесяти сотрудников ДОКа. По словам Николаевой, все они были вооружены холодным оружием, а примерно пять из них — автоматами.

В этой связи напомню, что 13 января 2011 года в газете «Vilniaus dienа» («День Вильнюса») появилось интервью Антанаса Стонкуса, исполнявшего в 1991 году обязанности начальника криминальной милиции в городе Шилале. Он сообщил, что в ночь на 13 января он вместе с 25 сотрудниками Шилальского отдела милиции находился у вильнюсской телебашни, и все были вооружены.

Напомню, что в 1990-1991 годах на вооружении литовской милиции состояли автоматы Калашникова АК74, стреляющие пулями калибра 5,45 мм. Не вызывает сомнений, что у телебашни милиционеры с автоматами были не только из Шилале.

Окончание в следующем номере.