Какими языками владел иешуа га ноцри. Иешуа Га-Ноцри. (Иешуа буквально означает Спаситель; Га-Ноцри означает «из Назарета») - Калейдоскоп

Мастер . В ранней редакции романа, когда образ был еще не ясен самому М. Булгакову, заглавный герой был назван Фаустом. Это имя было условным, вызвано аналогией с героем гетевской трагедии, и лишь постепенно прояснялась концепция образа спутника Маргариты — Мастера.

Мастер является трагическим героем, во многом повторяющим путь Иешуа, в современных главах романа. Тринадцатая (!) глава романа, где Мастер впервые появляется перед читателем, названа "Явление героя":

Иван [Бездомный. — В.К.] спустил ноги с постели и всмотрелся. С балкона осторожно заглядывал в комнату бритый, темно-волосый, с острым носом, встревоженными глазами и со свешивающимся на лоб клоком волос человек примерно лет тридцати восьми… Тут увидел Иван, что пришедший одет в больничное. На нем было белье, туфли на босу ногу, на плечи наброшен бурый халат.

— Вы — писатель? — с интересом спросил поэт.

— Я — мастер, — он сделался суров и вынул из кармана халата совершенно засаленную черную шапочку с вышитой на ней желтым шелком буквой "М". Он надел эту шапочку и показался Ивану и в профиль и в фас, чтобы доказать, что он — мастер.

Подобно Иешуа, Мастер пришел в мир со своей истиной: это истина о тех событиях, что произошли в древности. М. Булгаков как бы экспериментирует: что произошло бы, если бы в наши дни в мир вновь пришел Богочеловек? Какой была бы его земная судьба? Художественное исследование нравственного состояния современного человечества не позволяет М. Булгакову быть оптимистически настроенным: судьба Иешуа осталась бы прежней. Подтверждение тому — судьба романа Мастера о Богочеловеке.

Мастер, как и в свое время Иешуа, также оказался в конфликтной, драматичной ситуации: власть и господствующая идеология активно противостоят его истине — роману. И Мастер также проходит свой трагический путь в романе.

В имени своего героя — Мастера 1 — М. Булгаков подчеркивает главное для него — способность к творчеству, способность быть профессионалом своего писательского дела и не изменять своему таланту. Мастер означает творец, создатель, демиург, художник, а не ремесленник 2 . Булгаковский герой — Мастер, и это сближает его с Творцом — создателем, художником-архитектором, автором целесообразного и гармоничного устройства мира.

Но Мастер, в отличие от Иешуа, оказывается несостоятельным как трагический герой: в нем недостает той духовной, нравственной силы, которую проявил Иешуа и на допросе у Пилата, и в свой смертный час. В самом названии главы ("Явление героя") заключена трагическая ирония (а не только высокая трагедия), так как герой является в больничном халате, в качестве пациента психиатрической лечебницы, и сам объявляет Ивану Бездомному о своем сумасшествии.

Воланд говорит о Мастере: "Его хорошо отделали" . Истерзанный Мастер отказывается от своего романа, от своей истины: "У меня больше нет никаких мечтаний и вдохновения тоже нет… Ничто меня вокруг не интересует, кроме нее [Маргариты. — В.К.]… Меня сломали, мне скучно, и я хочу в подвал… он мне ненавистен, этот роман… Я слишком много испытал из-за него".

Мастер, как и Иешуа, имеет своего антагониста в романе — это М.А. Берлиоз, редактор толстого московского журнала, председатель МАССОЛИТа, духовный пастырь пишущей и читающей паствы. Для Иешуа в античных главах романа антагонистом является Иосиф Каифа, "исполняющий обязанности президента синедриона первосвященник иудейский". Каифа выступает от имени иудейского духовенства как духовный пастырь народа.

Каждый из главных героев — и Иешуа, и Мастер — имеет своего предателя, стимулом для которых является материальная выгода: Иуда из Кириафа получил свои 30 тетрадрахм; Алоизий Могарыч — квартирку Мастера в подвале.

Читайте также другие статьи по творчеству М.А. Булгакова и анализу романа "Мастер и Маргарита":

• 3.1. Образ Иешуа Га-Ноцри. Сравнение с евангельским Иисусом Христом
• 3.2. Этическая проблематика христианского учения и образа Христа в романе
• 3.4. Иешуа Га-Ноцри и Мастер

ИЕШУА ГА-НОЦРИ, персонаж романа “Мастер и Маргарита”, восходящий к Иисусу Христу Евангелий. Имя “Иешуа Га-Ноцри” Булгаков встретил в пьесе Сергея Чевкина “Иешуа Ганоцри. Беспристрастное открытие истины” (1922), а затем проверил его по трудам историков. В булгаковском архиве сохранились выписки из книги немецкого философа Артура Древса (1865-1935) “Миф о Христе”, переведенной на русский в 1924 г., где утверждалось, что по-древнееврейски слово “нацар”, или “нацер”, означает “отрасль “ или “ветвь”, а “Иешуа” или “Иошуа” – “помощь Ягве” или “помощь божию”. Правда, в другой своей работе, “Отрицание историчности Иисуса в прошлом и настоящем”, появившейся на русском в 1930 г., Древе отдавал предпочтение иной этимологии слова “нацер” (еще один вариант – “ноцер”) – “страж”, “пастух”, присоединяясь к мнению британского историка библии Уильяма Смита (1846-1894) о том, что еще до нашей эры среди евреев существовала секта назореев, или назарян, почитавших культового бога Иисуса (Иошуа, Иешуа) “га-ноцри”, т.е. “Иисуса-хранителя”. В архиве писателя сохранились и выписки из книги английского историка и богослова епископа Фридерика В. Фаррара “Жизнь Иисуса Христа” (1873). Если Древе и другие историки мифологической школы стремились доказать, что прозвище Иисуса Назарей (Га-Ноцри) не носит географического характера и никак не связано с городом Назаретом, который, по их мнению, еще не существовал в евангельские времена, то Фаррар, один из наиболее видных адептов исторической школы (см.: Христианство), отстаивал традиционную этимологию. Из его книги Булгаков узнал, что упоминаемое в Талмуде одно из имен Христа – Га-Ноцри означает Назарянин. Древнееврейское “Иешуа” Фаррар переводил несколько иначе, чем Древе, – “чье спасение есть Иегова”. С Назаретом английский историк связывал город Эн-Сарид, который упоминал и Булгаков, заставляя Пилата во сне видеть “нищего из Эн-Сарида”. Во время же допроса прокуратором И. Г.-Н. в качестве места рождения бродячего философа фигурировал город Гамала, упоминавшийся в книге французского писателя Анри Барбюса (1873-1935) “Иисус против Христа”. Выписки из этой работы, вышедшей в СССР в 1928 г., также сохранились в булгаковском архиве. Поскольку существовали различные, противоречившие друг другу этимологии слов “Иешуа” и “Га-Ноцри”, Булгаков не стал как-либо раскрывать значение этих имен в тексте “Мастера и Маргариты”. Из-за незавершенности романа писатель так и не остановил свой окончательный выбор на одном из двух возможных мест рождения И. Г.-Н.

В портрете И. Г.-Н. Булгаков учел следующее сообщение Фаррара: “Церковь первых веков христианства, будучи знакома с изящной формой, в которую гений языческой культуры воплощал свои представления о юных богах Олимпа, но, сознавая также роковую испорченность в ней чувственного изображения, по-видимому с особенной настойчивостью старалась освободиться от этого боготворения телесных качеств и принимала за идеал Исаино изображение пораженного и униженного страдальца или восторженное описание Давидом презренного и поносимого людьми человека (Исх., LIII, 4; Пс., XXI, 7,8,16,18). Красота Его, говорит Климент Александрийский, была в его душе, по внешности же Он был худ. Иустин Философ описывает его как человека без красоты, без славы, без чести. Тело Его, говорит Ориген, было мало, худо сложено и неблагообразно. “Его тело, – говорит Тертуллиан, – не имело человеческой красоты, тем менее небесного великолепия”. Английский историк приводит также мнение греческого философа II в. Цельса, который сделал предание о простоте и неблагообразии Христа основанием для отрицания Его божественного происхождения. Вместе с тем, Фаррар опроверг основанное на ошибке латинского перевода Библии – Вульгаты – утверждение, что Христос, исцеливший многих от проказы, сам был прокаженным. Автор “Мастера и Маргариты” счел ранние свидетельства о внешности Христа достоверными, и сделал своего И. Г.-Н. худым и невзрачным со следами физического насилия на лице: представший перед Понтием Пилатом человек “был одет в старенький и разорванный голубой хитон. Голова его была прикрыта белой повязкой с ремешком вокруг лба, а руки связаны за спиной. Под левым глазом у человека был большой синяк, в углу рта – ссадина с запекшийся кровью. Приведенный с тревожным любопытством глядел на прокуратора”. Булгаков, в отличие от Фаррара, всячески подчеркивает, что И. Г.-Н. – человек, а не Бог, поэтому он и наделен самой неблагообразной, не запоминающейся внешностью. Английский же историк был убежден, что Христос “не мог быть в своей внешности без личного величия пророка и первосвященника”. Автор “Мастера и Маргариты” учел слова Фаррара о том, что до допроса у прокуратора Иисуса Христа дважды били. В одном из вариантов редакции 1929 г. И. Г.-Н. прямо просил Пилата: “ – Только ты не бей меня сильно, а то меня уже два раза били сегодня...” После побоев, а тем более во время казни, внешность Иисуса никак не могла содержать признаков величия, присущего пророку. На кресте у И. Г.-Н. в облике проступают довольно уродливые черты: “...Открылось лицо повешенного, распухшее от укусов, с заплывшими глазами, неузнаваемое лицо”, а “глаза его, обычно ясные, теперь были мутноваты”. Внешнее неблагообразие И. Г.-Н. контрастирует с красотой его души и чистотой его идеи о торжестве правды и добрых людей (а злых людей, по его убеждению, нет на свете), подобно тому как, по словам христианского теолога II-III вв. Климента Александрийского, духовная красота Христа противостоит его ординарной внешности.

В образе И. Г.-Н. отразились рассуждения еврейского публициста Аркадия Григорьевича (Авраама-Урии) Ковнера (1842-1909), чья полемика с Достоевским получила широкую известность. Вероятно, Булгаков был знаком с посвященной Ковнеру книгой Леонида Петровича Гроссмана (1888-1965) "Исповедь одного еврея" (М.-Л., 1924). Там, в частности, цитировалось письмо Ковнера, написанное в 1908 г. и критикующее рассуждения писателя Василия Васильевича Розанова (1856-1919) о сущности христианства. Ковнер утверждал, обращаясь к Розанову: "Бесспорно, что христианство играло и играет громадную роль в истории культуры, но мне кажется, что личность Христа тут почти ни при чем. Не говоря о том, что личность Христа более мифическая, чем реальная, что многие историки сомневаются в самом существовании его, что в еврейской истории и литературе о нем даже не упоминается, что сам Христос вовсе не основатель христианства, т. к. последнее сформировалось в религию и церковь лишь через несколько столетий после рождения Христа, - не говоря обо всем этом, ведь сам Христос не смотрел на себя, как на спасителя рода человеческого. Почему же Вы и Ваши присные (Мережковский, Бердяев и др.) ставите Христа центром мира, богочеловеком, святою плотью, моноцветком и т. п.? Нельзя же допустить, чтобы Вы и Ваши присные искренно верили во все чудеса, о которых рассказывается в Евангелиях, в реальное, конкретное воскресение Христа. А если все в Евангелии о чудесах иносказательно, то откуда у Вас обожествление хорошего, идеально чистого человека, каких, однако, всемирная история знает множество? Мало ли хороших людей умирало за свои идеи и убеждения? Мало ли их претерпело всевозможные муки в Египте, Индии, Иудее, Греции? Чем же Христос выше, святее всех мучеников? Почему он стал богочеловеком?

Что касается сущности идей Христа, насколько они выражены Евангелием, его смирения, его благодушия, то среди пророков, среди браминов, среди стоиков найдете не одного такого благодушного мученика. Почему же, опять-таки, один Христос спаситель человечества и мира?

Затем никто из вас не объясняет: что же было с миром до Христа? Жило же чем-нибудь человечество сколько тысячелетий без Христа, живут же четыре пятых человечества вне христианства, стало быть, и без Христа, без его искупления, т. е. нисколько в нем не нуждаясь. Неужели все бесчисленные миллиарды людей погибли и обречены на погибель потому только, что они явились на свет до Спасителя-Христа, или за то, что они, имея свою религию, своих пророков, свою этику, не признают божественность Христа?

Наконец, ведь девяносто девять сотых христиан до сего времени понятия не имеют об истинном, идеальном христианстве, источником которого считаете Христа. Ведь отлично же знаете, что все христиане в Европе и Америке скорее поклонники Ваала и Молоха, чем моноцветка Христа; что в Париже, Лондоне, Вене, Нью-Йорке, Петербурге и в настоящее время живут, как жили раньше язычники в Вавилоне, Ниневии, Риме и даже Содоме… Какие результаты дали святость, свет, богочеловечность, искупление Христа, если его поклонники остаются язычниками до сих пор?

Имейте мужество и отвечайте ясно и категорично на все эти вопросы, которые мучат непросвещенных и сомневающихся скептиков, а не прячьтесь под ничего не выражающие и непонятные восклицания: божественный космос, богочеловек, спаситель мира, искупитель человечества, моноцветок и т. п. Подумайте о нас, алчущих и жаждущих правды, и говорите с нами человеческим языком".

И. Г.-Н. у Булгакова говорит с Пилатом вполне человеческим языком, и выступает только в своей человеческой, а не божественной ипостаси. За пределами романа остаются все евангельские чудеса и воскресение. И. Г.-Н. не выступает в качестве создателя новой религии. Эта роль уготована Левию Матвею, который "неправильно записывает" за своим учителем. И девятнадцать веков спустя в язычестве продолжают пребывать даже многие из тех, кто считает себя христианами. Неслучайно в ранних редакциях "Мастера и Маргариты" один из православных священников устраивал распродажу церковных ценностей прямо в храме, а другой, отец Аркадий Элладов, убеждал Никанора Ивановича Босого и других арестованных сдавать валюту. В последующем эти эпизоды из романа ушли из-за своей явной нецензурности. И. Г.-Н. – это Христос, очищенный от мифологических наслоений, хороший, чистый человек, погибший за свое убеждение, что все люди – добрые. А церковь по силам основать лишь Левию Матвею, человеку жестокому, каким и называет его Понтий Пилат, и знающему, что "крови еще будет".

1. Лучшее произведение Булгакова.
2. Глубокий замысел писателя.
3. Сложный образ Иешуа Га-Ноцри.
4. Причина смерти героя.
5. Бессердечность и равнодушие людей.
6. Соглашение между светом и тьмой.

По мнению литературоведов и самого М. А. Булгакова, «Мастер и Маргарита» является его итоговым произведением. Умирая от тяжелой болезни, писатель говорил своей жене: «Может быть, это и правильно... Что я мог написать после «Мастера»?» И на самом деле это произведение настолько многогранно, что читатель не сразу может разобраться, к какому жанру оно относится. Это и фантастический, и авантюрный, и сатирический, а более всего философский роман.

Специалисты определяют роман, как мениппею, где под маской смеха скрывается глубокая смысловая нагрузка. В любом случае в «Мастере и Маргарите» гармонично воссоединяются такие противоположные начала, как философия и фантастика, трагедия и фарс, фантастика и реализм. Еще одной особенностью романа является смещение пространственных, временных и психологических характеристик. Это так называемый двойной роман, или роман в романе. Перед глазами зрителя, перекликаясь друг с другом, проходят две, казалось бы, совершенно разные истории. Действие первой происходит в современные годы в Москве, а вторая переносит читателя в древний Ершалаим. Однако Булгаков пошел еще дальше: трудно поверить, что две эти истории написаны одним автором. Московские происшествия описаны живым языком. Здесь много комизма, фантастики, чертовщины. Кое-где фамильярная болтовня автора с читателем перерастает в откровенную сплетню. Повествование строится на определенной недосказанности, незавершенности, что вообще ставит под сомнение правдивость этой части произведения. Когда же речь заходит о событиях в Ершалаиме, художественный стиль резко меняется. Рассказ звучит строго и торжественно, как будто это не художественное произведение, а главы из Евангелия: «В белом плаще с кровавым подбоем, шаркающей походкой ранним утром четырнадцатого числа весеннего месяца нисана в крытую колоннаду между двумя крыльями дворца ирода Великого вышел прокуратор Иудеи Понтий Пилат...». Обе части, по замыслу писателя, должны показать читателю состояние нравственности за последние две тысячи лет.

Иешуа Га-Ноцри пришел в этот мир в начале христианской эры, проповедуя свое учение о добре. Однако его современники не смогли понять и принять эту истину. Иешуа приговорили к позорной смертной казни — распятию на столбе. С точки зрения религиозных деятелей, образ этого человека не вписывается ни в какие христианские каноны. Более того, сам роман был признан «евангелием от сатаны». Однако булгаковский персонаж — образ, включающий в себя религиозные, исторические, этические, философские, психологические и другие черты. Именно поэтому он так сложен для анализа. Безусловно, Булгаков, как человек образованный, прекрасно знал Евангелие, однако он не собирался писать еще один образец духовной литературы. Его произведение глубоко художественно. Поэтому писатель сознательно искажает факты. Иешуа Га-Ноцри переводится, как спаситель из Назарета, тогда как Иисус родился в Вифлееме.

Булгаковский герой — «человек лет двадцати семи», Сыну Божьему было тридцать три года. У Иешуа существует только один ученик Левий Матвей, у Иисуса — 12 апостолов. Иуда в «Мастере и Маргарите» был убит по приказанию Понтия Пилата, в Евангелии он повесился. Подобными несоответствиями автор хочет еще раз подчеркнуть, что Иешуа в произведении, в первую очередь, является человеком, который сумел в самом себе найти психологическую и нравственную опору и быть ей верным до конца своей жизни. Обращая внимание на внешний вид своего героя, он показывает читателям, что красота духовная, куда выше внешней привлекательности: «... был одет в старенький и разорванный голубой хитон. Голова его была прикрыта белой повязкой с ремешком вокруг лба, а руки связаны за спиной. Под левым глазом у человека было большой синяк, в углу рта — ссадина с запекшейся кровью». Это человек не был по божественному невозмутим. Он, как и обычные люди был подвержен страху перед Марком Крысобоем или Понтием Пилатом: «Приведенный с тревожным любопытством глядел на прокуратора». Иешуа не подозревал о своем божественном происхождении, поступая как обычный человек.

Несмотря на то что в романе особое внимание уделяется человеческим качествам главного героя, не забывается и о его божественном происхождении. В конце произведения именно Иешуа олицетворяет ту высшую силу, которая указывает Воланду наградить мастера покоем. Вместе с тем автор не воспринимал своего персонажа прообразом Христа. Иешуа сосредотачивает в себе образ нравственного закона, который вступает в трагическое противоборство с юридическим правом. Главный герой пришел в этот мир именно с нравственной истиной — любой человек добр. Это выступает истиной всего романа. И.с помощью нее Булгаков стремится еще раз доказать людям, что Бог существует. Особое место занимают в романе взаимоотношения Иешуа с Понтием Пилатом. Именно ему странник говорит: «Всякая власть является насилием над людьми... настанет время, когда не будет власти ни кесаря, ни какой-либо иной власти. Человек перейдет в царство истины и справедливости, где вообще не будет надобна никакая власть». Чувствуя в словах своего арестанта долю правды, Понтий Пилат не может отпустить его, боясь навредить этим своей карьере. Под давлением обстоятельств он подписывает Иешуа смертный приговор и сильно жалеет об этом.

Герой старается искупить свою вину тем, что пытается убедить священника в честь праздника отпустить именно этого арестанта. Когда его затея срывается, он приказывает слугам прекратить мучения повешенного и лично распоряжается убить Иуду. Трагичность истории о Иешуа Га-Ноцри заключается в том, что его учение не было востребовано. Люди к тому моменту не были готовы принять его истину. Главный герой даже боится, что его слова будут неправильно поняты: «...путаница эта будет продолжаться очень долгое время». Иешуя, не отрекшийся от своего учения, является символом человечности и стойкости. Его трагедию, но уже в современном мире, повторяет Мастер. Смерть Иешуа вполне предсказуема. Трагизм ситуации еще более подчеркивается автором с помощью грозы, которая завершает и сюжетную линию современной истории: «Тьма. Пришедшая со Средиземного моря, накрыла ненавидимый прокуратором город... Опустилась с неба бездна. Пропал Ершалаим — великий город, как будто не существовал на свете... Все пожрала тьма...».

Со смертью главного героя и весь город погрузился во тьму. При этом нравственное состояние жителей, населяющих город, оставляло желать лучшего. Иешуа приговорен к «повешению на столбе», что влечет за собой долгую мучительную казнь. Среди горожан находится много желающих полюбоваться этой пыткой. За повозкой с арестантами, палачами и солдатами «шло около двух тысяч любопытных, не испугавшихся адской жары и желавших присутствовать при интересном зрелище. К этим любопытным... присоединились теперь любопытные богомольцы». Примерно то же самое происходит через две тысячи лет, когда народ стремится попасть на скандальное представление Воланда в Варьете. Из поведения современных людей Сатана заключает, что человеческая природа не меняется: «...они — люди как люди. Любят деньги, но ведь это всегда было... человечество любит деньги, из чего бы те ни были сделаны, из кожи ли, из бумаги ли, из бронзы или из золота... Ну, легкомысленны... ну что, и милосердие иногда стучится в их сердца».

На протяжении всего романа автор, с одной стороны, как бы проводит четкую границу между сферами влияния Иешуа и Воланда, однако, с другой, хорошо прослеживается единство их противоположностей. Тем не менее, несмотря на то что во.многих ситуациях Сатана выглядит значимее, чем Иешуа, эти правители света и тьмы вполне равны. Именно это залог равновесия и гармонии в этом мире, поскольку отсутствие одного делало бы бессмысленным присутствие другого.

Покой, которым награждается Мастер, это своего рода соглашение между двумя великими силами. Причем к этому решению подвигает Иешуа и Воланда обычная человеческая любовь. Таким образом, в качестве наивысшей ценности Булгаков рассматривает все же это замечательное чувство.

Встретившись с читателем у Патриарших прудов, Булгаков ведет его по Москве двадцатых годов, - по ее переулкам и площадям, набережным и бульварам, по аллеям садов, заглядывает в учреждения и коммунальные квартиры, в магазины и рестораны. Изнанка театральной жизни, проза существования литературной братии, быт и заботы обыкновенных людей предстают пред взором нашим. И вдруг магической силой, данной талантом, Булгаков переносит нас в город, отдаленный сотнями лет, тысячами километров. Прекрасный и страшный Ершалаим... Висячие сады, мосты, башни, ипподром, базары, пруды... А на балконе роскошного дворца, залитом жарким солнечным светом, стоит невысокий человек лет двадцати семи и отважно ведет странные и опасные речи. «Этот человек был одет в старенький и разорванный голубой хитон. Голова его была прикрыта белой повязкой с ремешком вокруг лба, а руки связаны за спиной. Под левым глазом у человека был большой синяк, в углу рта — ссадина с запекшейся кровью». Это Иешуа, бродячий философ, переосмысленный Булгаковым образ Христа.
Иешуа Га-Ноцри, так именовали Иисуса Христа в иудейских книгах (Иешуа буквально означает Спаситель; Га-Ноцри означает «из Назарета», Назарет - город в Галилее, в котором жил святой Иосиф и где произошло Благовещение Пресвятой Деве Марии о рождении у неё Сына Божия. Сюда же возвратился после своего пребывания в Египте Иисус, Мария и Иосиф. Здесь прошло детство и отрочество Иисуса). Но дальше анкетные данные расходятся с первоисточником. Иисус родился в Вифлееме, владел арамейским языком, читал на древнееврейском и, возможно, говорил на греческом, предстал перед судом в 33 года. А Иешуа родился в Гамале, не помнил родителей, не знал древнееврейского, но владел еще и латинским, он предстает перед нами в возрасте двадцати семи лет. Не знающим Библии может показаться, что пилатовские главы - перифраз евангельской истории суда римского наместника в Иудее Понтия Пилата над Иисусом Христом и последовавшей за этим казни Иисуса, происшедшей в начале новой истории человечества.

Действительно, есть общие черты между романом Булгакова и Евангелиями. Так, одинаково описана причина казни Христа, его разговор с Понтием Пилатом и сама казнь. Видно, как Иешуа пытается подтолкнуть обычных людей к правильному решению, пытается направить их на путь правды и истины: «Пилат сказал Ему: итак Ты Царь? Иисус отвечал: ты говоришь, что Я Царь. Я на то родился и на то пришел в мир, чтобы свидетельствовать о истине; всякий, кто от истины, слушает гласа Моего» (Евангелие от Иоанна 18,37).
В «Мастере и Маргарите» Иешуа тоже пытается в диалоге с Понтием Пилатом ответить на вопрос о том, что такое истина: «Истина прежде всего в том, что у тебя болит голова, и болит так сильно, что ты малодушно помышляешь о смерти. Ты не только не в силах говорить со мной, но тебе трудно даже глядеть на меня. И сейчас я невольно являюсь твоим палачом, что меня огорчает. Ты не можешь даже и думать о чём-нибудь и мечтаешь только о том, чтобы пришла твоя собака, единственное, по-видимому, существо, к которому ты привязан. Но мучения твои сейчас кончатся, голова пройдёт».
Этот эпизод - единственный отголосок чудес, совершаемых Иисусом и описанных в Евангелиях. Хотя есть ещё одно указание на божественную сущность Иешуа. В романе есть такие строки: «…возле того столбом загорелась пыль». Возможно, это место рассчитано на ассоциацию с 13 главой Библейской книги «Исход», где речь идет о том, как Бог, указывая путь евреям в исходе из египетского плена, шел перед ними в виде столпа: «Господь же шел перед ними днем в столпе облачном, показывая им путь, а ночью в столпе огненном, светя им, дабы идти им и днем, и ночью. Не отлучался столп облачный днем и столп огненный ночью от лица народа».
Иешуа никак не проявляет мессианского предназначения, тем более не обосновывает своей божественной сущности, тогда как Иисус уточняет, например, в разговоре с фарисеями: он не просто Мессия, Помазанник Божий, Он - Сын Божий: «Я и Отец - одно».
Иисус имел учеников. За Иешуа же шел лишь один Левий Матвей. Похоже, что прообразом Левия Матвея служит апостол Матфей, автор первого Евангелия (до встречи с Иисусом он был мытарем, то есть, так же, как и Левий - сборщиком податей). Иешуа встретился с ним впервые на дороге в Виффагии. А Виффагия - небольшое поселение у Елеонской горы близ Иерусалима. Отсюда началось, согласно Евангелиям, торжественное шествие Иисуса в Иерусалим. Кстати с этим библейским фактом тоже есть различия: Иисус в сопровождении своих учеников въезжает на осле в Иерусалим: «И когда он ехал, постилали одежды свои по дороге. А когда он приблизился к спуску с горы Елернской, все множество учеников начало в радости велегласно славить Бога за все чудеса, какие видели они, говоря: благословен Царь, грядущий Господне! мир на небесах и слава в вышних!» (Евангелие от Луки 19,36-38). Когда Пилат спрашивает Иешуа правда ли то, что он «через Сузские ворота верхом на осле» въехал в город, тот отвечает, что у него «и осла-то никакого нет». Пришел он в Ершалаим точно через Сузские ворота, но пешком, в сопровождении одного Левия Матвея, и никто ему ничего не кричал, так как никто его тогда в Ершалаиме не знал.
Иешуа с человеком, предавшим его - Иудой из Кириафа, был знаком немного: « … Позавчера вечером я познакомился возле храма с одним молодым человеком, который называпл себя Иудой из города Кириафа. Он пригласил меня к себе в дом в Нижнем Городе и угостил… Очень добрый и любознательный человек … Он выказал величайший интерес к моим мыслям, принял меня весьма радушно…» А Иуда из Кариота был учеником Иисуса. Христос сам провозгасил, что его предаст Иуда: «Когда же настал вечер, Он возлег с двенадцатью учениками; и когда они ели, сказал: истинно говорю вам, что один из вас предаст Меня. Они весьма опечалились, и начали говорить Ему, каждый из них: не я ли, Господи? Он же сказал в ответ: опустивший со Мною руку в блюдо, этот предаст Меня; впрочем Сын Человеческий идет, как писано о Нем, но горе тому человеку, которым Сын Человеческий предается: лучше было бы этому человеку не родиться. При сем и Иуда, предающий Его, сказал: не я ли, Равви? Иисус говорит ему: ты сказал» (Евангелие от Матфея 26,20-25).
На первом суде у Пилата в Божием Законе Иисус ведёт себя достойно и выглядит на самом деле царём: « Пилат спросил Иисуса Христа: "Ты Царь Иудейский?" Иисус Христос ответил: "ты говоришь" (что значит: "да, Я Царь"). Когда же первосвященники и старейшины обвиняли Спасителя, Он ничего не отвечал. Пилат сказал Ему: "Ты ничего не отвечаешь? Видишь, как много против Тебя обвинений". Но и на это Спаситель ничего не ответил, так что Пилат дивился. После этого Пилат вошел в преторию и, призвав Иисуса, снова спросил Его: "Ты Царь Иудейский?" Иисус Христос сказал ему: "От себя ли ты говоришь это, или другие сказали тебе о Мне?" (т. е. сам ли ты так думаешь или нет?) "Разве я иудей?" - ответил Пилат, - "Твой народ и первосвященники предали Тебя мне; что Ты сделал?" Иисус Христос сказал: "Царство Мое не от мира сего; если бы от мира сего было царство Мое, то служители (подданные) Мои подвизались бы за Меня, чтобы Я не был предан иудеям; но ныне царство Мое не отсюда". "Итак Ты Царь?" - спросил Пилат. Иисус Христос ответил: "Ты говоришь, что Я Царь. Я на то и родился и на то пришел в мир, чтобы свидетельствовать об истине; всякий, кто от истины, слушает Моего голоса". Из этих слов Пилат увидел, что перед ним стоит проповедник истины, учитель народа, а не возмутитель против власти Римлян». А в романе Иешуа ведёт себя ничтожно и выглядит совершенно беззащитно и,как пишет сам Булгаков, «глаза его обессмыслились» и «всем существом выражая готовность отвечать толково, не вызывать более гнева». Также важен вот ещё какой момент. «Когда привели Иисуса Христа на Голгофу, то воины подали ему пить кислого вина, смешанного с горькими веществами, чтобы облегчить страдания. Но Господь, попробовав, не захотел его пить. Он не хотел употреблять никакого средства для облегчения страдания. Эти страдания Он принял на Себя добровольно за грехи людей; потому и желал перенести их до конца,» - именно так это описано в Законе Божием. А в романе Иешуа опять показывает себя слабовольным: « «Пей, » - сказал палач, и пропитанная водою губка на конце копья поднялась к губам Иешуа. Радость сверкнула у того в глазах, он прильнул к губке и с жадностью начал впитывать влагу…».
На суде над Иисусом, описанном в Божием Законе, понятно, что первосвященники сговорились осудить Иисуса на смерть. Они не могли привести в исполнение свой приговор, так как не было вины в действия и словах со стороны Иисуса. Потому члены Синедриона нашли лжесвидетелей, которые дали показания против Иисуса: «Мы слышали, как Он говорил: Я разрушу храм сей рукотворный, и через три дня воздвигну другой, нерукотворный»(Закон Божий).А Булгаков пытается сделать из своего героя пророка на суде у Пилата. Иешуа говорит: «Я, игемон, говорил, что рухнет храм старой веры и создастся новый храм истины…»
Существенным отличием булгаковского героя от Иисуса Христа является и то, что Иисус не избегает конфликтов. «Суть и тон его речей, - считает С.С.Аверинцев, - исключительны: слушающий должен либо уверовать, либо стать врагом… Отсюда неизбежность трагического конца». А Иешуа Га-Ноцри? Его слова и поступки совершенно лишены агрессивности. Кредо его жизни заключается в таких словах: «Правду говорить легко и приятно». Правда для него заключается в том, что злых людей не бывает, есть несчастные. Он - человек, проповедующий Любовь, в то время как Иисус - Мессия, утверждающий Истину. Уточню: нетерпимость Христа проявляется лишь в вопросах веры. В отношениях же между людьми Он учит: «… не противься злому. Но кто ударит тебя в правую щеку твою, обрати к нему и другую» (Евангелие от Матфея 5, 39).
Апостол Павел так уточняет эти слова: «Не будь побежден злом, но побеждай зло добром», то есть борись со злом, но при этом не приумножай его сам. В романе «Мастер и Маргарита» Булгаков дает нам свое толкование заповеди Иисуса Христа. Можем ли мы сказать, что слова апостола Павла применимы к Иешуа Га-Ноцри, булгаковскому Христу? Безусловно, потому что на протяжении всей своей жизни он ни на шаг не отступает от своего добра. Оно уязвимо, но не презираемо, возможно, и оттого, что трудно презирать тех, кто не зная тебя, верит в твою доброту, расположен к тебе, независимо ни от чего. Мы не можем упрекнуть его в бездействии: он ищет встреч с людьми, готов говорить с каждым. Но он совершенно беззащитен перед жестокостью, цинизмом, предательством, потому что сам абсолютно добр.
И тем не менее неконфликтного Иешуа Га-Ноцри ожидает та же участь, что и «конфликтного» Иисуса Христа. Почему? Не исключено, что здесь М. Булгаков подсказывает нам: распятие Христа - вовсе не следствие Его нетерпимости, как можно предположить, читая Евангелие. Дело в другом, более существенном. Если не касаться религиозной стороны вопроса, причина гибели героя «Мастера и Маргариты», как и его прообраза заключается в их отношении к власти, а точнее, к тому жизненному укладу, который эта власть олицетворяет и поддерживает.
Общеизвестно, что Христос решительно разделял «кесарево» и «богово». Тем не менее именно земная власть, светская (наместник Рима) и церковная (Синедрион), приговаривают его к смерти за земные преступления: Пилат осуждает Христа как государственного преступника, якобы претендующего на царский престол, хотя сам в этом сомневается; Синедрион - как лжепророка, богохульно называющего себя Сыном Божиим, хотя, как уточняет Евангелие, на самом деле первосвященники желали ему смерти «из зависти» (Евангелие от Матфея 27, 18).
Иешуа Га-Ноцри не претендует на власть. Правда, он оценивает ее прилюдно как «насилие над людьми» и даже уверен, что когда-нибудь ее, власти, может и не быть вовсе. Но такая оценка сама по себе не так уж опасна: когда еще это будет, чтоб люди могли совсем обходиться без насилия? Тем не менее именно слова о «невечности» существующей власти становятся формальным поводом гибели Иешуа (как и в случае с Иисусом Христом).
Истинная же причина гибели Иисуса и Иешуа в том, что они внутренне свободны и живут по законам любви к людям - законам, не свойственным и невозможным для власти, причем не римской или какой-то другой, а власти вообще. В романе М. А. Булгакова Иешуа Га-Ноцри и в Законе Божьем Иисус - не просто свободные люди. Они излучают свободу, самостоятельны в своих суждениях, искренны в выражении своих чувств так, как не может быть искренен абсолютно чистый и добрый человек.

Категория: ЕГЭ по литературе

Место в системе образов.

Является героем романа о Понтии Пилате, написанного Мастером. В романе "Мастер и Маргарита" Иешуа Га-Ноцри оказывается существом необыкновенным - бесконечно добрым, всепрощающим и милосердным.

Прототип – Иисус Христос.

Отличия. Например, в романе Иешуа умирает в возрасте 27 лет, а Иисус Христос был казнен в возрасте 33 лет. В романе у Иешуа есть всего один ученик - Левий Матвей. У Иисуса Христа было 12 учеников. Несмотря на эти и другие различия, Иисус Христос, без сомнения, является прообразом Иешуа - но в булгаковской интерпретации.

Носит прозвище Га-Ноцри: "...– Прозвище есть? – Га Ноцри..."

Род занятий - бродячий философ.

Дом. У нет постоянного жилища. Он путешествует по городам со своей проповедью: "...рядом с ним шел бродячий философ..." "...послал на смерть философа с его мирною проповедью!.." "...У меня нет постоянного жилища, – застенчиво ответил арестант, – я путешествую из города в го-род..." "...короче, одним словом – бродяга..."

Возраст - около 27 лет (Иисусу Христу было 33 года, когда его казнили): "...человека лет два-дцати семи..."

Внешность: "...Этот человек был одет в старенький и разорванный голубой хитон. Голова его была прикрыта белой повязкой с ремешком вокруг лба, а руки связаны за спиной. Под левым гла-зом у человека был большой синяк, в углу рта – ссадина с запекшейся кровью..." "...к стоптанным сандалиям Иешуа..." "...голову в размотавшейся чалме..." "...молодой человек в разорванном хито-не и с обезображенным лицом..." "...арестант с обезображенным побоями лицом,.." "...потирая из-мятую и опухшую багровую кисть руки..."

Одежда. Иешуа носит оборванную одежду: "...оборванный философ бродяга..." "...нищего из Эн Сарида..."

Глаза: "...Глаза его, обычно ясные, теперь были мутноваты..."

Манера двигаться. Бесшумная походка: "...связанный пошел за ним бесшумно..."

Улыбка: "...И в этом ты ошибаешься, – светло улыбаясь и заслоняясь рукой от солнца, возра-зил арестант..."

Происхождение и семья. Выходец из Галилеи: "...Подследственный из Галилеи?.." Иешуа ро-дом из города Гамалы (по другой версии - из Эн-Сарида). Булгаков не завершил роман, поэтому в тексте присутствуют обе версии одновременно: "...– Откуда ты родом? – Из города Гамалы, – от-ветил арестант, головой показывая, что там, где то далеко, направо от него, на севере, есть город Гамала..." "...нищего из Эн Сарида..." Иешуа - сирота. Он не знает, кто его родители. У него вооб-ще нет родных: "...Меня – подкидыша, сына неизвестных родителей..." "...я не помню моих роди-телей. Мне говорили, что мой отец был сириец..." "...– Родные есть? – Нет никого. Я один в ми-ре..."

Одинокий, холостой. У него нет жены: "..Жены нет? – почему то тоскливо спросил Пилат, не понимая, что с ним происходит. – Нет, я один..."

Умный: "...Не притворяйся более глупым, чем ты есть..." "...Неужели вы, при вашем уме, до-пускаете мысль, что..."

Наблюдательный, проницательный. Он видит то, что скрыто от глаз других людей: "...Это очень просто, – ответил арестант по латыни, – ты водил рукой по воздуху, – арестант повторил жест Пилата, – как будто хотел погладить, и губы..." "...Истина прежде всего в том, что у тебя бо-лит голова, и болит так сильно, что ты малодушно помышляешь о смерти..."

Способен предчувствовать события: "...У меня, игемон, есть предчувствие, что с ним слу-чится несчастье, и мне его очень жаль. "...я вижу, что меня хотят убить..."

Способен лечить людей, но при этом он не врач. Каким-то чудом Иешуа снимает головную боль Понтия Пилата: "...Нет, прокуратор, я не врач, – ответил арестант..." "...мучения твои сейчас кончатся, голова пройдет. "...поверь мне, я не врач..."

Добрый. Он никому не причиняет зла: "...тот жестоким не был..." "...Иешуа, не сделавший ни-кому в жизни ни малейшего зла..." "...сейчас я невольно являюсь твоим палачом, что меня огорча-ет..."

Считает всех людей добрыми: "...ответил арестант, – злых людей нет на свете..." "...философ, выдумавший столь невероятно нелепую вещь вроде того, что все люди добрые..." "...Добрый чело-век! Поверь мне..."

Застенчивый: "...застенчиво ответил арестант..."

Речь. Умеет интересно говорить так, что люди ходят за ним по пятам: "...теперь я не сомнева-юсь в том, что праздные зеваки в Ершалаиме ходили за тобою по пятам. Не знаю, кто подвесил твой язык, но подвешен он хорошо..."

Грамотный: "...– Знаешь ли грамоту? – Да..."

Знает языки: арамейский, греческий и латинский: "...– Знаешь ли какой либо язык, кроме арамейского? – Знаю. Греческий..." "...– ты, может быть, знаешь и латинский язык? – Да, знаю, – ответил арестант..."

Трудолюбивый. Оказавшись в гостях у огородника он, помогает ему с огородом: "...Позавчера днем Иешуа и Левий находились в Вифании под Ершалаимом, где гостили у одного огородника, которому чрезвычайно понравились проповеди Иешуа. Все утро оба гостя проработали на огороде, помогая хозяину..."

Милосердный. Даже во время своей казни он заботится о других преступниках: "...Иешуа оторвался от губки и... хрипло попросил палача..." – Дай попить ему..."

Отношение к трусости. Считает трусость одним из главных пороков людей: "...он сказал, это, что в числе человеческих пороков одним из самых главных он считает трусость..."; "трусость, несомненно, один из самых страшных пороков. Так говорил Иешуа Га Ноцри..."