Открытое письмо сталину. Биография Раскольников революционный

Впервые я о нём узнал в конце 80-х, когда прочитал его Открытое письмо Сталину. Да и то не само письма, а отрывок из него. Тогда всего письма я так нигде и не нашёл. Примерно были эти строки из письма.

"Открытое письмо Сталину

Сталин, вы объявили меня «вне закона». Этим актом вы уравняли меня в правах – точнее, в бесправии – со всеми советскими гражданами, которые под вашим владычеством живут вне закона.

Со своей стороны отвечаю полной взаимностью: возвращаю вам входной билет в построенное вами "царство социализма" и порываю с вашим режимом.

Ваш «социализм», при торжестве которого его строителям нашлось место лишь за тюремной решеткой, так же далёк от истинного социализма, как произвол вашей личной диктатуры не имеет ничего общего с диктатурой пролетариата...

Вы сделали всё, чтобы дискредитировать советскую демократию, как дискредитировали социализм. Вместо того, чтобы пойти по линии намеченного конституцией поворота, вы подавляете растущее недовольство насилием и террором. Постепенно заменив диктатуру пролетариата режимом вашей личной диктатуры, вы открыли новый этап, который в истории нашей революции войдёт под именем «эпохи террора».

Никто в Советском Союзе не чувствует себя в безопасности. Никто, ложась спать, не знает, удастся ли ему избежать ночного ареста, никому нет пощады. Правый и виноватый, герой Октября и враг революции, старый большевик и беспартийный, колхозный крестьянин и полпред, народный комиссар и рабочий, интеллигент и Маршал Советского Союза – все в равной мере подвержены ударам вашего бича, все кружатся в дьявольской кровавой карусели...

Вы сковали страну жутким страхом террора, даже смельчак не может бросить вам в лицо правду...

Над гробом Ленина вы принесли торжественную клятву выполнить его завещание и хранить как зеницу ока единство партии. Клятвопреступник, вы нарушили и это завещание Ленина.

Вы оболгали, обесчестили и расстреляли многолетних соратников Ленина: Каменева, Зиновьева, Бухарина, Рыкова и др., невиновность которых вам была хорошо известна. Перед смертью вы заставили их каяться в преступлениях, которых они не совершали, и мазать себя грязью с ног до головы.

А где герои Октябрьской революции? Где Бубнов? Где Крыленко? Где Антонов-Овсеенко? Где Дыбенко?

Вы арестовали их, Сталин.

Где старая гвардия? Её нет в живых.

Вы расстреляли её, Сталин.

Вы растлили, загадили души ваших соратников. Вы заставили идущих за вами с мукой и отвращением шагать по лужам крови вчерашних товарищей и друзей.

В лживой истории партии, написанной под вашим руководством, вы обокрали мёртвых, убитых, опозоренных вами людей и присвоили себе их подвиги и заслуги.

Вы уничтожили партию Ленина, а на её костях построили новую партию «Ленина-Сталина», которая служит удачным прикрытием вашего единовластия...

Ваша безумная вакханалия не может продолжаться долго. Бесконечен список ваших преступлений. Бесконечен список ваших жертв, нет возможности их перечислить.

Рано или поздно советский народ посадит вас на скамью подсудимых как предателя социализма и революции, главного вредителя, подлинного врага народа, организатора голода и судебных подлогов.
17 августа 1939 г "

Хотелось бы сразу обсудить весь путь большевика Фёдора раскольникова, а потом рассмотреть "Открытое письмо Сталину".
Прикреплено изображение

-----
Все люди разные.
Поступай с людьми так, как хотел бы что бы они поступали с тобой.

, Санкт-Петербург - 12 сентября , Ницца , Франция) - советский военный и государственный деятель, дипломат . Невозвращенец .

Биография

Участие в революционном движении

В годы Гражданской войны

После освобождения из плена, 10 июня 1919 был назначен командующим Астрахано-Каспийской военной флотилией , а 31 июля 1919 Волжско-Каспийской военной флотилией , участвовал в обороне Царицына (1919) и высадке десанта в иранском порту Энзели (1920) с целью возвращения оттуда угнанных белогвардейцами кораблей каспийского флота. Награждён двумя орденами Красного Знамени .

С июня 1920 года по март (конец января? ) 1921 года - командующий Балтийским флотом .

Дипломатическая деятельность

Невозвращенец. Открытое письмо Сталину

В апреле 1938 года по вызову из наркомата иностранных дел СССР с женой и ребёнком выехал поездом из Софии . Во время пересадки в Берлине , приобретя на вокзале газету, узнал о своём смещении с должности полпреда. Отказался от возвращения в СССР, предвидя неминуемый арест и расстрел. Проживал в Париже , откуда писал письма Сталину и М. М. Литвинову , прося оставить ему советское гражданство и объясняя «временную задержку» за границей различными формальными причинами.

Семья

Женой Раскольникова одно время была известная писательница Лариса Рейснер ( -), находившаяся рядом с ним в качестве комиссара штаба флота на Волге и Каспии. Второй женой Ф. Раскольникова была Муза Васильевна Раскольникова-Канивез (девичья фамилия Ржечицкая).

Память

В честь Раскольникова названы улицы в Астрахани , городе Набережные Челны и Сарапуле.

После подавления Ижевско-Воткинского восстания село Гольяны было переименовано в Раскольниково, но в 1938 году селу было возвращено историческое название. Сейчас имя Раскольникова носит одна из улиц этого села. Также именем Раскольникова названа одна из центральных улиц г. Сарапула (Республика Удмуртия).

Напишите отзыв о статье "Раскольников, Фёдор Фёдорович"

Примечания

См. также

Литература

• Раскольников Ф. Ф. Кронштадт и Питер в 1917 году. - М.; Л.: Гос. изд-во, 1925.
  • . - 2-е изд. - М .: Политиздат, 1990.
• Раскольников Ф. Ф. Робеспьер: Социальная трагедия в 4 д. и 6 карт. // Красная новь. - 1930. - № 1 .
  • . - Л.; М.: ГИХЛ, 1931.
• Раскольников Ф. Ф. Кронштадтцы: Из воспоминаний (1917). - М .: Молодая гвардия , 1931.
  • . - 2-е изд. - М ., 1932.
• Раскольников Ф. Ф. Рассказы мичмана Ильина. - М .: Советская литература , 1934. - 172 с. - 10 000 экз.
• Раскольников Ф. Ф. Рассказы комфлота. - М .: Издание Жургазобъединения, 1934.
• Раскольников Ф. Ф. . - М .: Воениздат, 1964.
• Федор Раскольников о времени и о себе. - Лениздат, 1989.
• Раскольникова М. В. Тень быстротечной жизни. - М .: Советский писатель, 1991. - ISBN 5-265-01180-3 .
• Поликарпов В. Д. Федор Раскольников // Огонёк . - 1987. - № 26 .
• Круус Р. Фёдор Раскольников и Эстония = эст. Fjodor Raskolnikov ja Eesti // Эдази (эст. Edasi ) : газета. - 1987, 27 августа.
• Деятели СССР и революционного движения России: Энцикл. слов. Гранат / [Ин-т марксизма-ленинизма при ЦК КПСС; Ред. Ю. Ю. Фигатнер]. - [Репринт. изд.]. - М .: Сов. энциклопедия, 1989. - 831 с. - (Биографические словари и справочники. - Указ. тюрем, мест каторги и ссылки, имен.: с. 802-821).
• Раскольникова М. В. Моя жизнь с Раскольниковым. - М ., 1989. - 352 с.
• Таллин. Более полувека тому назад: Главы из книги М. В. Раскольниковой «Воспоминания» // Радуга : журнал. - Таллин, 1989. - № 6 . - С. 31-52 .
• Шаламов В. Т. // Диалог. - 1991. - № 10 . - С. 104-112 .

Ссылки

• на сайте Lib.ru: «Классика».

Предшественник: Яков Захарович Суриц	Полномочный представитель РСФСР, СССР в Афганистане -	Преемник: Леонид Николаевич Старк
Предшественник: Адольф Маркович Петровский	Полномочный представитель СССР в Эстонии -	Преемник: Алексей Михайлович Устинов
Предшественник: Михаил Вениаминович Кобецкий	Полномочный представитель СССР в Дании -	Преемник: Николай Сергеевич Тихменев
Предшественник: -	Полномочный представитель СССР в Болгарии -	Преемник: Анатолий Иосифович Лаврентьев

Отрывок, характеризующий Раскольников, Фёдор Фёдорович

Когда князь Василий вошел в гостиную, княгиня тихо говорила с пожилой дамой о Пьере.
– Конечно, c"est un parti tres brillant, mais le bonheur, ma chere… – Les Marieiages se font dans les cieux, [Конечно, это очень блестящая партия, но счастье, моя милая… – Браки совершаются на небесах,] – отвечала пожилая дама.
Князь Василий, как бы не слушая дам, прошел в дальний угол и сел на диван. Он закрыл глаза и как будто дремал. Голова его было упала, и он очнулся.
– Aline, – сказал он жене, – allez voir ce qu"ils font. [Алина, посмотри, что они делают.]
Княгиня подошла к двери, прошлась мимо нее с значительным, равнодушным видом и заглянула в гостиную. Пьер и Элен так же сидели и разговаривали.
– Всё то же, – отвечала она мужу.
Князь Василий нахмурился, сморщил рот на сторону, щеки его запрыгали с свойственным ему неприятным, грубым выражением; он, встряхнувшись, встал, закинул назад голову и решительными шагами, мимо дам, прошел в маленькую гостиную. Он скорыми шагами, радостно подошел к Пьеру. Лицо князя было так необыкновенно торжественно, что Пьер испуганно встал, увидав его.
– Слава Богу! – сказал он. – Жена мне всё сказала! – Он обнял одной рукой Пьера, другой – дочь. – Друг мой Леля! Я очень, очень рад. – Голос его задрожал. – Я любил твоего отца… и она будет тебе хорошая жена… Бог да благословит вас!…
Он обнял дочь, потом опять Пьера и поцеловал его дурно пахучим ртом. Слезы, действительно, омочили его щеки.
– Княгиня, иди же сюда, – прокричал он.
Княгиня вышла и заплакала тоже. Пожилая дама тоже утиралась платком. Пьера целовали, и он несколько раз целовал руку прекрасной Элен. Через несколько времени их опять оставили одних.
«Всё это так должно было быть и не могло быть иначе, – думал Пьер, – поэтому нечего спрашивать, хорошо ли это или дурно? Хорошо, потому что определенно, и нет прежнего мучительного сомнения». Пьер молча держал руку своей невесты и смотрел на ее поднимающуюся и опускающуюся прекрасную грудь.
– Элен! – сказал он вслух и остановился.
«Что то такое особенное говорят в этих случаях», думал он, но никак не мог вспомнить, что такое именно говорят в этих случаях. Он взглянул в ее лицо. Она придвинулась к нему ближе. Лицо ее зарумянилось.
– Ах, снимите эти… как эти… – она указывала на очки.
Пьер снял очки, и глаза его сверх той общей странности глаз людей, снявших очки, глаза его смотрели испуганно вопросительно. Он хотел нагнуться над ее рукой и поцеловать ее; но она быстрым и грубым движеньем головы пeрехватила его губы и свела их с своими. Лицо ее поразило Пьера своим изменившимся, неприятно растерянным выражением.
«Теперь уж поздно, всё кончено; да и я люблю ее», подумал Пьер.
– Je vous aime! [Я вас люблю!] – сказал он, вспомнив то, что нужно было говорить в этих случаях; но слова эти прозвучали так бедно, что ему стало стыдно за себя.
Через полтора месяца он был обвенчан и поселился, как говорили, счастливым обладателем красавицы жены и миллионов, в большом петербургском заново отделанном доме графов Безухих.

Старый князь Николай Андреич Болконский в декабре 1805 года получил письмо от князя Василия, извещавшего его о своем приезде вместе с сыном. («Я еду на ревизию, и, разумеется, мне 100 верст не крюк, чтобы посетить вас, многоуважаемый благодетель, – писал он, – и Анатоль мой провожает меня и едет в армию; и я надеюсь, что вы позволите ему лично выразить вам то глубокое уважение, которое он, подражая отцу, питает к вам».)
– Вот Мари и вывозить не нужно: женихи сами к нам едут, – неосторожно сказала маленькая княгиня, услыхав про это.
Князь Николай Андреич поморщился и ничего не сказал.
Через две недели после получения письма, вечером, приехали вперед люди князя Василья, а на другой день приехал и он сам с сыном.
Старик Болконский всегда был невысокого мнения о характере князя Василья, и тем более в последнее время, когда князь Василий в новые царствования при Павле и Александре далеко пошел в чинах и почестях. Теперь же, по намекам письма и маленькой княгини, он понял, в чем дело, и невысокое мнение о князе Василье перешло в душе князя Николая Андреича в чувство недоброжелательного презрения. Он постоянно фыркал, говоря про него. В тот день, как приехать князю Василью, князь Николай Андреич был особенно недоволен и не в духе. Оттого ли он был не в духе, что приезжал князь Василий, или оттого он был особенно недоволен приездом князя Василья, что был не в духе; но он был не в духе, и Тихон еще утром отсоветывал архитектору входить с докладом к князю.
– Слышите, как ходит, – сказал Тихон, обращая внимание архитектора на звуки шагов князя. – На всю пятку ступает – уж мы знаем…
Однако, как обыкновенно, в 9 м часу князь вышел гулять в своей бархатной шубке с собольим воротником и такой же шапке. Накануне выпал снег. Дорожка, по которой хаживал князь Николай Андреич к оранжерее, была расчищена, следы метлы виднелись на разметанном снегу, и лопата была воткнута в рыхлую насыпь снега, шедшую с обеих сторон дорожки. Князь прошел по оранжереям, по дворне и постройкам, нахмуренный и молчаливый.
– А проехать в санях можно? – спросил он провожавшего его до дома почтенного, похожего лицом и манерами на хозяина, управляющего.
– Глубок снег, ваше сиятельство. Я уже по прешпекту разметать велел.
Князь наклонил голову и подошел к крыльцу. «Слава тебе, Господи, – подумал управляющий, – пронеслась туча!»
– Проехать трудно было, ваше сиятельство, – прибавил управляющий. – Как слышно было, ваше сиятельство, что министр пожалует к вашему сиятельству?
Князь повернулся к управляющему и нахмуренными глазами уставился на него.
– Что? Министр? Какой министр? Кто велел? – заговорил он своим пронзительным, жестким голосом. – Для княжны, моей дочери, не расчистили, а для министра! У меня нет министров!
– Ваше сиятельство, я полагал…
– Ты полагал! – закричал князь, всё поспешнее и несвязнее выговаривая слова. – Ты полагал… Разбойники! прохвосты! Я тебя научу полагать, – и, подняв палку, он замахнулся ею на Алпатыча и ударил бы, ежели бы управляющий невольно не отклонился от удара. – Полагал! Прохвосты! – торопливо кричал он. Но, несмотря на то, что Алпатыч, сам испугавшийся своей дерзости – отклониться от удара, приблизился к князю, опустив перед ним покорно свою плешивую голову, или, может быть, именно от этого князь, продолжая кричать: «прохвосты! закидать дорогу!» не поднял другой раз палки и вбежал в комнаты.
Перед обедом княжна и m lle Bourienne, знавшие, что князь не в духе, стояли, ожидая его: m lle Bourienne с сияющим лицом, которое говорило: «Я ничего не знаю, я такая же, как и всегда», и княжна Марья – бледная, испуганная, с опущенными глазами. Тяжелее всего для княжны Марьи было то, что она знала, что в этих случаях надо поступать, как m lle Bourime, но не могла этого сделать. Ей казалось: «сделаю я так, как будто не замечаю, он подумает, что у меня нет к нему сочувствия; сделаю я так, что я сама скучна и не в духе, он скажет (как это и бывало), что я нос повесила», и т. п.
Князь взглянул на испуганное лицо дочери и фыркнул.
– Др… или дура!… – проговорил он.
«И той нет! уж и ей насплетничали», подумал он про маленькую княгиню, которой не было в столовой.
– А княгиня где? – спросил он. – Прячется?…
– Она не совсем здорова, – весело улыбаясь, сказала m llе Bourienne, – она не выйдет. Это так понятно в ее положении.
– Гм! гм! кх! кх! – проговорил князь и сел за стол.
Тарелка ему показалась не чиста; он указал на пятно и бросил ее. Тихон подхватил ее и передал буфетчику. Маленькая княгиня не была нездорова; но она до такой степени непреодолимо боялась князя, что, услыхав о том, как он не в духе, она решилась не выходить.
– Я боюсь за ребенка, – говорила она m lle Bourienne, – Бог знает, что может сделаться от испуга.
Вообще маленькая княгиня жила в Лысых Горах постоянно под чувством страха и антипатии к старому князю, которой она не сознавала, потому что страх так преобладал, что она не могла чувствовать ее. Со стороны князя была тоже антипатия, но она заглушалась презрением. Княгиня, обжившись в Лысых Горах, особенно полюбила m lle Bourienne, проводила с нею дни, просила ее ночевать с собой и с нею часто говорила о свекоре и судила его.
– Il nous arrive du monde, mon prince, [К нам едут гости, князь.] – сказала m lle Bourienne, своими розовенькими руками развертывая белую салфетку. – Son excellence le рrince Kouraguine avec son fils, a ce que j"ai entendu dire? [Его сиятельство князь Курагин с сыном, сколько я слышала?] – вопросительно сказала она.
– Гм… эта excellence мальчишка… я его определил в коллегию, – оскорбленно сказал князь. – А сын зачем, не могу понять. Княгиня Лизавета Карловна и княжна Марья, может, знают; я не знаю, к чему он везет этого сына сюда. Мне не нужно. – И он посмотрел на покрасневшую дочь.
– Нездорова, что ли? От страха министра, как нынче этот болван Алпатыч сказал.
– Нет, mon pere. [батюшка.]
Как ни неудачно попала m lle Bourienne на предмет разговора, она не остановилась и болтала об оранжереях, о красоте нового распустившегося цветка, и князь после супа смягчился.
После обеда он прошел к невестке. Маленькая княгиня сидела за маленьким столиком и болтала с Машей, горничной. Она побледнела, увидав свекора.
Маленькая княгиня очень переменилась. Она скорее была дурна, нежели хороша, теперь. Щеки опустились, губа поднялась кверху, глаза были обтянуты книзу.
– Да, тяжесть какая то, – отвечала она на вопрос князя, что она чувствует.
– Не нужно ли чего?
– Нет, merci, mon pere. [благодарю, батюшка.]
– Ну, хорошо, хорошо.
Он вышел и дошел до официантской. Алпатыч, нагнув голову, стоял в официантской.
– Закидана дорога?
– Закидана, ваше сиятельство; простите, ради Бога, по одной глупости.
Князь перебил его и засмеялся своим неестественным смехом.
– Ну, хорошо, хорошо.
Он протянул руку, которую поцеловал Алпатыч, и прошел в кабинет.
Вечером приехал князь Василий. Его встретили на прешпекте (так назывался проспект) кучера и официанты, с криком провезли его возки и сани к флигелю по нарочно засыпанной снегом дороге.
Князю Василью и Анатолю были отведены отдельные комнаты.
Анатоль сидел, сняв камзол и подпершись руками в бока, перед столом, на угол которого он, улыбаясь, пристально и рассеянно устремил свои прекрасные большие глаза. На всю жизнь свою он смотрел как на непрерывное увеселение, которое кто то такой почему то обязался устроить для него. Так же и теперь он смотрел на свою поездку к злому старику и к богатой уродливой наследнице. Всё это могло выйти, по его предположению, очень хорошо и забавно. А отчего же не жениться, коли она очень богата? Это никогда не мешает, думал Анатоль.
Он выбрился, надушился с тщательностью и щегольством, сделавшимися его привычкою, и с прирожденным ему добродушно победительным выражением, высоко неся красивую голову, вошел в комнату к отцу. Около князя Василья хлопотали его два камердинера, одевая его; он сам оживленно оглядывался вокруг себя и весело кивнул входившему сыну, как будто он говорил: «Так, таким мне тебя и надо!»
– Нет, без шуток, батюшка, она очень уродлива? А? – спросил он, как бы продолжая разговор, не раз веденный во время путешествия.
– Полно. Глупости! Главное дело – старайся быть почтителен и благоразумен с старым князем.
– Ежели он будет браниться, я уйду, – сказал Анатоль. – Я этих стариков терпеть не могу. А?
– Помни, что для тебя от этого зависит всё.
В это время в девичьей не только был известен приезд министра с сыном, но внешний вид их обоих был уже подробно описан. Княжна Марья сидела одна в своей комнате и тщетно пыталась преодолеть свое внутреннее волнение.
«Зачем они писали, зачем Лиза говорила мне про это? Ведь этого не может быть! – говорила она себе, взглядывая в зеркало. – Как я выйду в гостиную? Ежели бы он даже мне понравился, я бы не могла быть теперь с ним сама собою». Одна мысль о взгляде ее отца приводила ее в ужас.
Маленькая княгиня и m lle Bourienne получили уже все нужные сведения от горничной Маши о том, какой румяный, чернобровый красавец был министерский сын, и о том, как папенька их насилу ноги проволок на лестницу, а он, как орел, шагая по три ступеньки, пробежал зa ним. Получив эти сведения, маленькая княгиня с m lle Bourienne,еще из коридора слышные своими оживленно переговаривавшими голосами, вошли в комнату княжны.
– Ils sont arrives, Marieie, [Они приехали, Мари,] вы знаете? – сказала маленькая княгиня, переваливаясь своим животом и тяжело опускаясь на кресло.
Она уже не была в той блузе, в которой сидела поутру, а на ней было одно из лучших ее платьев; голова ее была тщательно убрана, и на лице ее было оживление, не скрывавшее, однако, опустившихся и помертвевших очертаний лица. В том наряде, в котором она бывала обыкновенно в обществах в Петербурге, еще заметнее было, как много она подурнела. На m lle Bourienne тоже появилось уже незаметно какое то усовершенствование наряда, которое придавало ее хорошенькому, свеженькому лицу еще более привлекательности.
– Eh bien, et vous restez comme vous etes, chere princesse? – заговорила она. – On va venir annoncer, que ces messieurs sont au salon; il faudra descendre, et vous ne faites pas un petit brin de toilette! [Ну, а вы остаетесь, в чем были, княжна? Сейчас придут сказать, что они вышли. Надо будет итти вниз, а вы хоть бы чуть чуть принарядились!]
Маленькая княгиня поднялась с кресла, позвонила горничную и поспешно и весело принялась придумывать наряд для княжны Марьи и приводить его в исполнение. Княжна Марья чувствовала себя оскорбленной в чувстве собственного достоинства тем, что приезд обещанного ей жениха волновал ее, и еще более она была оскорблена тем, что обе ее подруги и не предполагали, чтобы это могло быть иначе. Сказать им, как ей совестно было за себя и за них, это значило выдать свое волнение; кроме того отказаться от наряжения, которое предлагали ей, повело бы к продолжительным шуткам и настаиваниям. Она вспыхнула, прекрасные глаза ее потухли, лицо ее покрылось пятнами и с тем некрасивым выражением жертвы, чаще всего останавливающемся на ее лице, она отдалась во власть m lle Bourienne и Лизы. Обе женщины заботились совершенно искренно о том, чтобы сделать ее красивой. Она была так дурна, что ни одной из них не могла притти мысль о соперничестве с нею; поэтому они совершенно искренно, с тем наивным и твердым убеждением женщин, что наряд может сделать лицо красивым, принялись за ее одеванье.

РАСКОЛЬНИКОВ, ФЕДОР ФЕДОРОВИЧ (1892–1939),(настоящая фамилия Ильин). Родился 28 января (9 февраля) 1892 в Петербурге в семье протодьякона. Окончил реальное училище, учился на экономическом отделении Петербургского политехнического института, где уже на первом курсе занялся революционной деятельностью.

В 1910 вступил в РСДРП(б). Сотрудничал в большевистской газете «Звезда». В 1912 стал первым секретарем газеты «Правда». Был арестован и осужден к административной высылке. Освобожден по амнистии в начале 1913. В 1914 был призван на флот. Вел агитацию среди матросов, писал прокламации, участвовал в легальном петроградском издательстве «Волна». В феврале 1917 окончил Отдельные гардемаринские классы.

После Февральской революции ЦК большевистской партии направлен в Кронштадт. Был товарищем (заместителем) председателя Кронштадтского Совета рабочих и солдатских депутатов, председателем городского комитета РСДРП(б), одним из руководителей политической жизни Кронштадта.

С октября 1917 Раскольников – член Военно-Революционного Комитета Петроградского Совета. После захвата власти большевиками участвовал в боях под Пулковом против войск генерала П.Н.Краснова, затем во главе отряда моряков выехал на поддержку революции в Москве. В ноябре 1917 был назначен комиссаром при Морском генеральном штабе, постановлением Всероссийского съезда моряков военного флота «за преданность народу и революции» произведен из мичмана в лейтенанты.

Избирался в Учредительное собрание от большевиков по Петроградской губернии. По поручению большевистской фракции огласил декларацию об уходе большевиков из Учредительного собрания.

С января 1918 занимал пост заместителя народного комиссара по морским делам и члена коллегии Морского комиссариата. В июне 1918 был командирован на Волгу для оказания помощи в организации Волжской военной флотилии. Вскоре был направлен в Новороссийск для наблюдения за осуществлением решения советского правительства о потоплении Черноморского флота в связи с угрозой захвата его Германией. Добился перелома в настроении команд кораблей и обеспечил проведение этой операции.

В июле 1918 Раскольников был направлен на чехословацкий фронт, назначен членом Реввоенсовета Восточного фронта, затем командующим Волжской военной флотилией. Участвовал во взятии Казани, освобождении Камы.

В декабре 1918 возглавил поход отряда судов особого назначения под Ревель, но операция закончилась неудачно. Миноносец «Спартак», на котором находился Раскольников, потерпел аварию и был захвачен англичанами. После почти пятимесячного пребывания в лондонской тюрьме Раскольников был обменен на 19 английских офицеров.

По возвращении из Англии в июне 1919 был назначен командующим Волжско-Каспийской военной флотилией. Участвовал в боях под Царицыном, Черным Яром, в обороне Астрахани. После взятия Баку и провозглашения советской власти в Азербайджане был назначен командующим морскими силами Каспийского моря, а затем командующим Азербайджанским флотом. Руководил операциями по взятию форта Александровского и персидского порта Энзели, где базировался военный флот белогвардейцев. С июня 1920 по январь 1921 – командующий Балтийским флотом.

В 1921–1924 – полпред РСФСР в Афганистане. Пользовался авторитетом у афганского правительства, о чем свидетельствует награждение его афганским орденом. На заседании Политбюро ЦК РКП(б) 16 августа 1923 было принято решение: «а) Подтвердить недопустимость получения советскими дипломатами знаков отличия от правительства капиталистических государств; б) В виде исключения разрешить т.Раскольникову принять орден от афганского правительства, как правительства угнетенной капитализмом страны».

В развернувшейся в начале 1920-х годов внутрипартийной борьбе (дискуссия о профсоюзах) одно время поддерживал Л.Д.Троцкого, о чем писал в составленной в 1927 автобиографии: «Во время дискуссии о профсоюзах у меня были колебания, и я совершил крупную политическую ошибку, поддержав антипартийную платформу Троцкого... Я вернулся в Москву к началу дискуссии 1923–1924 гг. Под влиянием товарища Сталина, который принял меня у себя на квартире, я убедился в правоте генеральной линии партии и принял активное участие в печати и на собраниях в борьбе с троцкизмом».

С 1924 Раскольников работал в Исполкоме Коминтерна под фамилией Петров. Знал несколько иностранных языков, был автором ряда статей, книг, пьесы «Робеспьер», инсценировки романа Л.Н.Толстого Воскресенье . В 1924–1930 стал редактором журналов «Молодая гвардия» и «Красная новь», главным редактором издательства «Московский рабочий». В 1928–1930 был назначен председателем цензурного органа по контролю за репертуаром театров и эстрады Главреперткома, затем начальником Главискусства, членом коллегии Наркомпроса РСФСР. С 1934 состоял членом Союза писателей СССР.

В феврале – июле 1926 по поручению правительства выезжал в качестве председателя Особой советско-афганской комиссии в Кабул.

В 1930–1933 Раскольников – полпред СССР в Эстонии. В 1933–1934 полпред СССР в Дании. С сентября 1934 по апрель 1938 – полпред СССР в Болгарии. Органами НКВД было установлено наблюдение за Раскольниковым «на основании данных о том, что Раскольников, являясь полномочным представителем СССР в Болгарии, хранил документы Троцкого».

В апреле 1938 по вызову из наркомата иностранных дел СССР с женой и ребенком выехал из Софии, но в СССР так и не вернулся, предчувствуя неминуемый арест. Проживал в Париже, откуда писал письма Сталину и М.М.Литвинову, прося оставить ему советское гражданство и объясняя «временную задержку» за границей различными формальными причинами. В июле 1939 Верховным судом СССР был объявлен вне закона (проект приговора утвердили Сталин и В.М. Молотов).

Незадолго до смерти Раскольников передал редакции парижского журнала «Новая Россия» свое последнее произведение – знаменитое Открытое письмо Сталину , в котором обвинял Сталина в гибели тысяч выдающихся людей и предательстве революции. «Сталин, вы объявили меня «вне закона», – писал Раскольников. – Этим актом вы уравняли меня в правах – точнее, в бесправии – со всеми советскими гражданами, которые под вашим владычеством живут вне закона. Со своей стороны, отвечаю полной взаимностью: возвращаю вам входной билет в построенное вами «царство социализма» и порываю с вашим режимом... Вы культивируете политику без этики, власть – без честности, социализм – без любви к человеку... Никто в Советском Союзе не чувствует себя в безопасности. Никто, ложась спать, не знает, удастся ли ему избежать ночного ареста. Никому нет пощады. Правый и виноватый, герой Октября и враг революции, старый большевик и беспартийный, колхозный крестьянин и полпред, народный комиссар и рабочий, интеллигент и маршал Советского Союза – все в равной мере подвержены ударам вашего бича, все кружатся в дьявольской кровавой карусели». По просьбе автора письмо было опубликовано уже после его смерти – 1 октября 1939.

Фёдор Фёдорович Раско́льников (настоящая фамилия - Ильи́н) (28 января 1892, Санкт-Петербург - 12 сентября 1939, Ницца, Франция) - советский военный и государственный деятель, дипломат, писатель и журналист. Невозвращенец.

Родился в семье петербургского священника. В 1909 г. поступил в Санкт-Петербургский Политехнический институт, а в декабре 1910 г. вступил в партию, ссылаясь на совместную работу с В. М. Молотовым в «большевистской фракции Политехнического института». В 1912-1914 гг. - литературный сотрудник газет «Звезда» и «Правда». После начала Первой мировой войны стал слушателем отдельных гардемаринских классов (чтобы избежать призыва, поскольку участие в мировой войне противоречило его убеждениям), которые закончил в феврале 1917 г.

После Февральской революции стал зам. председателя Кронштадтского совета. После июльского кризиса был арестован, посажен в «Кресты», освобождён оттуда 13 октября 1917 г.

Женой Раскольникова одно время была известная писательница Лариса Рейснер (1895-1926), находившаяся рядом с ним в качестве комиссара штаба флота на Волге и Каспии. Второй женой Ф. Раскольникова была Муза Васильевна Раскольникова-Канивез (девичья фамилия Ржечицкая).

Дети - сын Фёдор (1937-1939) и дочь Муза (1939-1987).

Его брат А. Ф. Ильин-Женевский (вторая часть фамилии - по месту дореволюционной эмиграции) также был известным революционером, партийным и государственным деятелем, а также получил известность как шахматист.

советский военный и государственный деятель, дипломат, писатель и журналист. Невозвращенец. С июня 1920 года по март 1921 года являлся командующим Балтийским флотом.

В это время в Болгарии служил послом СССР некто Федор Федорович Раскольников. Его взял на работу Ленин, может быть, из ностальгических побуждений к обозначению выдуманной фамилией Раскольников тех людей в России, с кем шел к власти чуть ли не с детства. Федор Федорович Раскольников (настоящая фамилия по матери - Ильин) (1892-1939) - российский политический деятель, дипломат, литератор. С 1918-го заместитель наркома по морским делам, член реввоенсовета Восточного фронта, член РВСР. В 1919-20-м командовал Волжско-Каспийской военной флотилией. В 1920-21-м командовал Балтийским флотом. В 1921-22 гг. полпред в Афганистане. В 1930-38 полпред в Эстонии, Дании, Болгарии. В 1938-м был отозван. Остался за рубежом. Федор Раскольников выступил с обвинением Сталина в массовых репрессиях. Заочно объявлен «врагом народа». Реабилитирован посмертно. Его отец, Федор Александрович Петров, состоял протодиаконом Сергиевского всей артиллерии собора и из-за оговора покончил с собой, когда мальчику было 15 лет. Мать, дочь генерал-майора, происходила из рода, восходившего к князю Галичскому, по ее линии предки Ильина были военными.

Я, Федор Федорович Ильин, родился в 1892 году, 28 января, в г. С.-Петербурге, на Большой Охте, на Мироновой улице. Я – внебрачный сын протодиакона Сергиевского всей артиллерии собора и дочери генерал-майора, продавщицы винной лавки, Антонины Васильевны Ильиной. Узами церковного брака мои родители не были соединены потому, что отец, как вдовый священнослужитель, не имел права венчаться вторично. Оба были люди весьма религиозные и все 19 лет совместной жизни прожили крайне дружно. Отец родился в 1846 году в селе Кейкино, Ямбургского уезда, Петербургской губернии, а мать является уроженкой С.-Петербурга, дата ее рождения – 3 июня 1865 года. Отец скончался 12 апреля 1907 года; он покончил жизнь самоубийством, вскрыв себе бритвой сонную артерию. Причиною смерти послужила боязнь обыска и опасение судебного привлечения и широкой публичной огласки компрометирующего свойства вследствие подачи его прислугою жалобы в СПБ. окружной суд об ее изнасиловании отцом. По признанию отца и лиц, его окружавших, жалоба была неосновательна. Защитником был приглашен присяжный поверенный Николай Платонович Карабчевский и его помощник – помощник присяжного поверенного Атабеков. По мнению адвокатов, исход дела был безнадежен для предъявительницы обвинения вследствие полного отсутствия улик и очевидцев-свидетелей. Но отец не дождался судебного разбирательства и на 62-м году порвал счеты с жизнью. По свидетельству всех знавших покойного, он обладал мягким характером и выдающимся голосом. Мать жива и в настоящее время; она служит продавщицей казенной винной лавки № 148, помещающейся на Выборгской стороне, в Финском переулке, в доме № 3. Оклад ее содержания – 750 рублей в год; кроме того, она пользуется казенной квартирой в 3 комнаты, имея готовое освещение и отопление.

Для начала процитируем книгу воспоминаний "Юрьевские дни", написанную британским репортером Робертом Поллаком и вышедшую в Лондоне в 1925 г.: "27 декабря (1918 г.) появилась возможность передать первое серьезное сообщение из Ревеля-Таллина. Наши корабли захватили два красных эсминца, пленили большого комиссара - Раскольникова, командовавшего плаванием. Я задал вопрос адмиралу (контр-адмирал В. Коуэн, возглавлявший британскую эскадру на Балтийском море. - Прим. В. У.), почему легко сдались большевики. В ответ услышал нечто неожиданное: неподготовленность экипажей, беспорядок в управлении, амбициозность флагмана, нахватавшегося чинов после революции, но никогда не выводившего в море суда. Словом, мне удалось поймать сенсацию. Говорят, когда "Таймс" с моим посланием из Эстонии попала в руки Троцкого, он топал ногами и кричал, что такого позора еще не испытывал". Роберт Поллак посвятил "Юрьевские дни" исключительно своей корреспондентской работе при британской военной миссии в Прибалтике. Наверное, потому что журналистскую известность получил именно после публикации о пленении Федора Раскольникова. Эта история, замечу, хорошо известна и у нас. Но здесь по понятным причинам правда всегда сглаживалась. И это вполне понятно: Федор Федорович входил в советскую элиту "первого созыва" и на виду находился с марта 1917 г., когда, сорвавшись с офицерской службы, стал руководить в Кронштадте газетой "Голос правды" и заправлять в местной большевистской организации. А то, что сделал потом бывший мичман в Новороссийске, на Волге и Каспии, - это вообще из разряда советской классики гражданской войны. "Там действовал товарищ Раскольников, которого прекрасно знают московские и питерские рабочие по его агитации, по его партийной работе", - так говорят о самых преданных соратниках, а слова принадлежат Владимиру Ленину. Потому плен так объяснялся: был послан во главе отряда кораблей на разведку под Ревель, а когда эсминец "Спартак", на котором он находился, потерпел аварию, то попал в окружение английских крейсеров... Красного командующего вывезли на Туманный Альбион, заточили в тюрьму, а в мае 1919 г. обменяли на британских офицеров, захваченных в Советской России, коих для "должного веса" собрали 17 человек. "МЕНЯЙТЕ ЗАДАЧИ САМОСТОЯТЕЛЬНО" "Раскольникова офицеры не любили, если не сказать больше, - читаем в "Записках", изданных в Париже, одного из командующих БФ в 1917 году, а потом до октябрьского переворота морского министра контр-адмирала Дмитрия Вердеревского - он платил тем же. Сбежав от прямых мичманских дел, выступил одним из организаторов беспорядков, названных потом восстанием. Многие офицеры были убиты без какого-либо суда...". Сам Раскольников в "пламенных воспоминаниях" - "Кронштадт и Питер в 1917 году" - от кровавых событий отмахнулся:"Происходил отнюдь не поголовный офицерский погром, а лишь репрессии по отношению к отдельным лицам". Но там же есть бесстрастная сноска-комментарий:"Всего на Балтийском флоте было расстреляно в ходе восстания 120 офицеров и чиновников, арестовано свыше 600 человек". У революционера - это только "отдельные лица", что они по сравнению с большой целью. Следующий, восемнадцатый год, - первый год гражданской войны. Флот, собранный в Кронштадте и Петрограде, постепенно превращался в железо от недостатка команд и угля. Впоследствии Федор Федорович дал ему уничижительную характеристику:"Полгода никаких плаваний и работ не проводилось. К ничтожным остаткам обученных матросов добавились совершенно неопытные в морском деле люди, нанявшиеся служить часто ради того, чтобы куда-то пристроиться".Правда тут только в одном. Мало-мальски готовые эсминцы и лодки перегнали по каналам на Волгу и Каспий. Но застыл Кронштадт и по другой причине. По Брестскому миру, заключенному с немцами, флот должен был оставаться в портах. Начальника морских сил Балтийского моря бывшего капитана 1-го ранга Алексея Щастного, проведшего через лед из Гельсингфорса (Хельсинки) почти 200 кораблей, в мае, вызвав в Москву, арестовали, а в июле расстреляли по приговору Ревтрибунала, науськанного Львом Троцким. Конфликт начался после того, как начморси (так теперь сокращенно называлась должность командующего) довел до советов комиссаров и флагманов "тайное ему поручение из Кремля" о подготовке групп моряков для подрыва фортов и кораблей "в случае необходимости". Главный военный начальник большевиков на заседании трибунала (он выступал единственным свидетелем) подтвердил, что взрывникам наркомат поместил вклады в банке. "За деньги революции не служат", - вынес постановление совет комиссаров еще до суда над Щастным. Расстрел командующего и вовсе поубавил Льву Давидовичу авторитета на Балтике. Матросы и штабы начали демонстративно собирать средства семье покойного начморси. Сломить "балтийское неподчинение" Троцкий задумал, назначив туда Раскольникова. Но тот вначале топил в Новороссийске Черноморскую эскадру, потом его послали на Волгу и Каму, где воевал бывший мичман, надо признать, весьма удачно.

Федор Федорович Раскольников (наст.фамилия – Ильин), (1892-1939), родился в Санкт-Петербурге, в семье священника. Национальность – русский. Образование – высшее: окончил Петербургский политехнический институт. В 1910г. вступил в партию большевиков – по рекомендации В.М. Молотова, длительное время способствовавшего его карьере в дальнейшем. В 1914г. поступил в военно-морское училище. Активного участия в политической деятельности до революции не принимал. Свой псевдоним выбрал в честь героя Ф.М.Достоевского: неоднократно говорил, что ему хочется проверить, что такое «абсолютное зло». Утверждал, что он перед «слезинкой ребенка» не остановится. Связи с семьей порвал. В училище даже возник вопрос о проверке его психического состояния: Федор Федорович периодически вел себя неадекватно .

После свержения монархии в феврале 1917г. Ф.Раскольников стал зампредседателя Кронштадтского Совета: организатор и активный участник убийств офицеров Балтийского флота; всего было убито несколько сот человек, включая командующего флотом адмирала Непенина. Раскольников распорядился топить офицеров в море и вешать на реях.

В июле 1917г. Раскольников участвовал в попытке большевиков захватить власть: отряды матросов под его командованием занимали ключевые позиции в городе. Раскольников неоднократно приказывал открывать огонь по жилым зданиям, приказывал задерживать и расстреливать сторонников Временного правительства. После провала попытки путча он был арестован, освобожден накануне большевистского переворота.

Во время октябрьского переворота Раскольников участвовал в подавлении похода войск П.Н.Краснова на Петербург и в уличных боях в Москве.

Ф.Ракскольников был избран в Учредительное собрание, на заседании которого 5 января 1918г. огласил декларацию об уходе с него большевистской фракции. Ф.Раскольников руководил расстрелом рабочей демонстрации в поддержку Учредительного собрания: балтийские матросы неоднократно открывали пулеметный огонь по его приказу. По разным данным, было до 2500 убитых и раненых.

Сблизился с Л.Д.Троцким, который назначил его комиссаром Морского генерального штаба, а затем – своим заместителем по морским делам. Раскольников флотских дел практически не знал, и в этих должностях вся его работа свелась к поиску «изменников» среди морских офицеров. Расстрел командующего Балтийским флотом адмирала Щастного – его «заслуга». Аналогичная участь постигла и многих других морских офицеров .

В январе-марте 1918г. Ф.Раскольников – активный участник попытки красных захватить власть в Финляндии: вместе с П.Е.Дыбенко он участвовал в организации Красного террора в Хельсинки. Именно он придумал езду на санях по телам приговоренных – таким было его с Дыбенко любимое «развлечение» .

В июне 1918г. по поручению Ленина и Троцкого Раскольников руководил затоплением Черноморского флота в рамках Брестского мира. Нужно сказать, что большинство матросов было против такой меры, тем более, что были и другие варианты решения проблемы – например, перебазирование флота в нейтральные порты. Раскольников любым средствам переубеждения предпочел насилие: несогласных с затоплением флота объявлял «врагами революции» со всеми вытекающими последствиями.

С июля 1918г. – член Реввоенсовета Восточного фронта, командовал Волжской флотилией, где он так активно искал «врагов», что флотилия едва не перешла на сторону белых, и Ленину пришлось его оттуда убрать. В сентябре-октябре 1918г. – активный участник Красного террора в Казани и кровавого подавления Ижевско-Воткинского восстания рабочих против голода и репрессий. Никакого отношения к органам ВЧК или к ревтрибуналам Раскольников не имел, что не мешало ему отдавать самочинные приказы о расстрелах, в том числе, больших групп лиц. За это Троцкий сделал его членом Реввоенсовета РСФСР и наградил орденом Красного Знамени.

В декабре 1918г. Ф.Раскольников участвовал в попытке красных взять Таллин силами морского десанта. Попытка провалилась: эстонское побережье охранял британский флот, Ф.Раскольников был взят в плен англичанами и обвинен в неспровоцированном обстреле гражданских портовых сооружений и городских кварталов Таллина. Некоторое время находился под стражей. О его поведении там нам ничего неизвестно, но протоколы допросов Раскольникова англичанами не рассекречены по сей день .

Летом 1919г. его освободили и он вернулся в Россию, где был назначен командующим Волжско-Каспийской военной флотилией, и участвовал в попытке экспорта «социализма» в Иран, где в порту Энзели был высажен морской десант под его командованием. Десант окончился неудачно: жители Энзели самозваных «освободителей» не поддержали, но Троцкий наградил Раскольникова вторым Орденом Красного Знамени .

В июне 1920-марте 1921г. Ф.Ф.Раскольников – командующий Балтийским флотом. Вместе с П,Е.Дыбенко участвовал в жестоком подавлении Кронштадтского восстания, несколько десятков смертных приговоров, вынесенных Дыбенко, исполнил лично. Очевидцы утверждают: Федор Федорович в это время сильно пил, и то и дело цитировал Достоевского. Дыбенко написал рапорт о его отозвании, и Троцкому пришлось к этому рапорту прислушаться: состояние Раскольникова начало внушать опасения и ему самому .

С 1921г. Федор Раскольников – на дипломатической работе. Сначала – полпред в Афганистане, потом – в Эстонии, Дании, Болгарии. От внутрипартийной борьбы в ВКП(б) Федор Федорович держался в стороне, но симпатию к Троцкому сохранял, и в 1938г. эта симпатия – на почве недовольства устранением Сталиным «старых революционеров» прорвалась: Раскольников отказался вернуться в СССР, и опубликовал открытое письмо к Сталину, в котором обвинял его в организации массовых репрессий