Гертруда белл личная жизнь. Караваны гертруды белл. Секретный агент на службе его Величества

Гертруда Белл родилась 14 июля 1868 года в английском графстве Дурам, в семейном поместье Вашингтон-холл. Ее отец Томас Хью Белл был крупным стальным магнатом и достаточно влиятельным политиком. Кроме того, он обладал титулом баронета. То есть семья Гертруды была не только очень состоятельной, но и благородной. Что касается матери, то она умерла, когда девочке исполнилось три года.

Через пять лет после этого Хьюго Белл женился на Флоренс Олайф. Эта женщина всегда любила свою падчерицу как родную дочь, и детство Гертруды было довольно счастливым и беззаботным.

До 15 лет девочка занималась дома, а затем стала ученицей одной из лондонских школ. Там учитель истории посоветовал Гертруде получить высшее образование, и она последовала этому совету - поступила в Оксфорд. Уже к двадцати годам она имела диплом этого престижнейшего заведения по направлению «Новейшая история».

После этого вместе с дядей Фрэнком Ласселзом, видным английским дипломатом, она совершила путешествие в Бухарест и Константинополь (Стамбул). Восточные нравы произвели на Гертруду действительно глубокое впечатление.

Вернувшись в Лондон, девушка стала вести активную светскую жизнь. Она желала найти себе мужа, но в течение последующих трех лет так и не повстречала никого подходящего.

Роман с Генри Кадоганом

В 1892 году Гертруда решила вновь отправиться на Восток - в Тегеран. В этом городе она в совершенстве овладела языком фарси и познакомилась со многими представителями местной колониальной администрации.

В это же время Белл влюбилась в обаятельного дипломата Генри Кадогана. Но он был сравнительно беден и родители Гертруды были категорически против такого брачного союза. Они попросили дочь вернуться обратно в Англию, и она не посмела их ослушаться. А Генри было поставлено условие: он должен был улучшить свое финансовое положение, чтобы жениться на Гертруде.

Но сыграть свадьбу молодым людям не удалось: летом 1893 года Генри Кадоган внезапно заболел холерой и умер. И в дальнейшем Гертруде не везло в личной жизни - она ни разу не вышла замуж, и детей у нее тоже не имелось.

Путешествия Белл по Ближнему Востоку и работа на разведку

К 1896-му Белл, помимо фарси, выучила еще и арабский. А три года спустя, зимой 1899 года, Гертруда оказалась в Иерусалиме. Именно отсюда весной 1900-го ее караван направился в пустынную Аравию. В ходе этого путешествия Гертруда познакомилась со многими лидерами местных племен, посетила Джебель и Трансиорданию, а также крепость Салхад, расположенную на территории, контролируемой друзами.

В конце 1911 года Белл отправилась в новую экспедицию - по Евфрату и Вавилонии. Она побывала в Багдаде и пообщалась здесь с перспективным студентом Оксфорда, которому в скором времени было суждено стать очень знаменитым - Томасом Лоуренсом (в итоге он получил прозвище «Лоуренс Аравийский»).

Когда началась Первая мировая война, Адмиралтейству британской разведывательной службы в Каире потребовалась помощь в делах с арабами. Блестящее знание языка и нравов местных племен сделало Гертруду очень ценной фигурой. В 1915 году она стала неофициальной сотрудницей разведки.

Белл не имела большого авторитета среди военных, а вот среди специалистов по Ближнему Востоку ей не было равных. И в конце концов ее знания и профессионализм оценил по заслугам британский главнокомандующий в Месопотамии - он присвоил ей звание майора и титул «ближневосточного секретаря».

Гертруде Белл, наряду с уже упомянутым Томасом Лоуренсом, довелось сыграть значимую роль в событиях так называемого Великого Арабского восстания 1916–1918 гг. Это восстание в итоге привело к возникновению нескольких независимых государств на Ближнем Востоке. Главная задача Белл состояла в том, чтобы привлекать на сторону Великобритании местных влиятельных лиц, и в целом она с этим справилась.

Гертруда Белл и образование иракского государства

После окончательного распада Османской Империи Гертруду Белл попросили провести анализ ситуации в Месопотамии и предложить возможные варианты управления Ираком. В результате она выдвинула идею создания формально независимого государства под руководством короля Фейсала I ибн Хусейна - одного из главных зачинщиков восстания против турков.

Именно поддержка Белл помогла Фейсалу I из рода Хашимитов прийти к власти в Ираке. Кроме того, Гертруда принимала участие в определении границ этого нового государства.

Перед тем, как Фейсал I стал королем, она в качестве доверенного лица путешествовала с ним по стране, представляя его вождям местных племен. Фейсал был человеком замкнутым и умел манипулировать людьми. Но Гертруда достаточно хорошо с ним ладила, между ними установились дружеские отношения.

Последние годы жизни

В 1919 году на Парижской мирной конференции Гертруда Белл выступила с докладом об арабском мире. Большинство британских политиков считали, что арабы не в состоянии самостоятельно управлять своими землями, но Гертруда придерживалась противоположного мнения.

В 1921 году в Каире состоялась конференция, на которой обсуждалось будущее Ближнего Востока. Министр по делам колоний Уинстон Черчилль (тогда он занимал именно такую должность) пригласил на нее сорок ведущих экспертов, среди них была только одна женщина - Гертруда Белл.

С 1923 года ее влияние в Ираке стало сходить на нет. И британская разведка тоже больше не нуждалась в ее услугах. Она осталась жить в Багдаде, где, в основном, занималась созданием Иракского национального музея.

В 1925 году Гертруда в последний раз побывала в Лондоне, где заболела воспалением плевры легких. Врачи рекомендовали ей остаться в туманном Альбионе, но она их не послушала - решила возвратиться в свой любимый Багдад. Именно в этом городе 12 июля 1926 года, за пару дней до 58-го дня рождения, Гертруду обнаружила мертвой в постели ее горничная. А на столике рядом был найден пустой пузырек от снотворного. И по сей день ведутся споры о том, что это было - суицид или случайная передозировка.

) - британская писательница, путешественница, шпион , сотрудник по политическим вопросам, администратор и археолог .

Библиография

• Bell, Gertrude. Gertrude Bell: From Her Personal Papers 1914-1926 . London: Ernest Benn Ltd, 1961
• Bodley, Ronald and Hearst, Lorna. «Gertrude Bell». New York, NY: The Macmillan Company. 1940.
• Hogarth, David G. Web. 28 October 2009
• Howell, Georgina, Gertrude Bell: Queen of the Desert, Shaper of Nations (Farrar, Straus and Giroux, 2007) ISBN 0-374-16162-3 ; also issued as Daughter of the Desert: the remarkable life of Gertrude Bell (Macmillan, Basingstoke and Oxford, 2006) ISBN 1-4050-4587-6 .
• Lukitz, Liora, A Quest in the Middle East: Gertrude Bell and the Making of Modern Iraq (I.B. Tauris, 2006) ISBN 978-1-85043-415-3
• Meyer, Karl E. and Shareen Blair Brysac, Kingmakers: the Invention of the Modern Middle East (W.W. Norton, 2008) ISBN 978-0-393-06199-4 .
• O’Brien, Rosemary, ed. Gertrude Bell: The Arabian Diaries, 1913-1914 . USA: Syracuse University Press, 2000. Print.
• Wallach, Janet, Desert Queen (1999). ISBN 0-385-49575-7
• Winstone, H.V.F., Gertrude Bell (Barzan Publishing, England, 2004; ISBN 0-9547728-0-6)

Напишите отзыв о статье "Белл, Гертруда"

Примечания

Литература

• Fück J. Die arabischen Studien in Europe. - Leipzig, 1955. - S. 291.

Ссылки

• (англ.)

Отрывок, характеризующий Белл, Гертруда

Во время народной войны лицо это бездействует, так как оно не нужно. Но как скоро является необходимость общей европейской войны, лицо это в данный момент является на свое место и, соединяя европейские народы, ведет их к цели.
Цель достигнута. После последней войны 1815 года Александр находится на вершине возможной человеческой власти. Как же он употребляет ее?
Александр I, умиротворитель Европы, человек, с молодых лет стремившийся только к благу своих народов, первый зачинщик либеральных нововведений в своем отечестве, теперь, когда, кажется, он владеет наибольшей властью и потому возможностью сделать благо своих народов, в то время как Наполеон в изгнании делает детские и лживые планы о том, как бы он осчастливил человечество, если бы имел власть, Александр I, исполнив свое призвание и почуяв на себе руку божию, вдруг признает ничтожность этой мнимой власти, отворачивается от нее, передает ее в руки презираемых им и презренных людей и говорит только:
– «Не нам, не нам, а имени твоему!» Я человек тоже, как и вы; оставьте меня жить, как человека, и думать о своей душе и о боге.

Как солнце и каждый атом эфира есть шар, законченный в самом себе и вместе с тем только атом недоступного человеку по огромности целого, – так и каждая личность носит в самой себе свои цели и между тем носит их для того, чтобы служить недоступным человеку целям общим.
Пчела, сидевшая на цветке, ужалила ребенка. И ребенок боится пчел и говорит, что цель пчелы состоит в том, чтобы жалить людей. Поэт любуется пчелой, впивающейся в чашечку цветка, и говорит, цель пчелы состоит во впивании в себя аромата цветов. Пчеловод, замечая, что пчела собирает цветочную пыль к приносит ее в улей, говорит, что цель пчелы состоит в собирании меда. Другой пчеловод, ближе изучив жизнь роя, говорит, что пчела собирает пыль для выкармливанья молодых пчел и выведения матки, что цель ее состоит в продолжении рода. Ботаник замечает, что, перелетая с пылью двудомного цветка на пестик, пчела оплодотворяет его, и ботаник в этом видит цель пчелы. Другой, наблюдая переселение растений, видит, что пчела содействует этому переселению, и этот новый наблюдатель может сказать, что в этом состоит цель пчелы. Но конечная цель пчелы не исчерпывается ни тою, ни другой, ни третьей целью, которые в состоянии открыть ум человеческий. Чем выше поднимается ум человеческий в открытии этих целей, тем очевиднее для него недоступность конечной цели.
Человеку доступно только наблюдение над соответственностью жизни пчелы с другими явлениями жизни. То же с целями исторических лиц и народов.

Свадьба Наташи, вышедшей в 13 м году за Безухова, было последнее радостное событие в старой семье Ростовых. В тот же год граф Илья Андреевич умер, и, как это всегда бывает, со смертью его распалась старая семья.

Гертруда Белл была влиятельнейшей женщиной своего времени, как шпионка и советница королей, после Первой мировой войны она рисовала новую картину Ближнего Востока. Кем же была эта британская "мать Ирака", "королева пустыни"?

***

Женщина в центре. В 1921 Уинстон Черчилль (здесь слева рядом с ней) в переформатировании нового Ближнего Востока опирался прежде всего на рекомендации Белл. Которая здесь, радостно триумфируя, сидит между несчастным Черчиллем, который вот прямо сейчас упал с верблюда, и едва титутованным тогда Томасом Эдвардом Лоуренсом "аравийским", который также не имел большого опыта езды на верблюдах. У Белл есть повод для триумфа..

В одном из писем к отцу из Багдада от 4 декабря 1921 она писала: "Я провела сегодняшнее утро очень продуктивно", - сообщает она, - "я проложила южную границу Ирака".

Это не было ни шуткой, ни преувеличением. Это было её заданием, осуществить политический и геграфический порядок в заново созданном государстве. Франция и Великобритания разделили Ближний Восток между собой, как имущество несостоятельного более должника - Османской империи. Однако обе державы быстро заметили, что не могут удержать все территории, нужно было найти некий переход, гарантировавший им, тем не менее, наибольшее влияние.

Найденные в этих целях решения основывались в немалой мере на рекомендациях Белл. И не только первый король Ирака Фейсал I был обязан своей властью её ходатайствам. В период между 1915 и 1925 гг. Белл играла решающую роль в переформатировании всего Ближнего Востока. Таким образом, британка, безусловно, была из одной из самых влиятельных женщин своего времени.

Тем болеее удивительно, что в последующие десятилетия она была практически забыта. Её более молодого (на 20 лет) коллегу Т.Э. Лоруренса "аравийского" прославил одноименным фильмом в 1960 Дэвид Линн. При этом ему удалось в своём фильме полностью умолчать о Белл. В "Английском пациенте" 1996 года, солдаты упоминают "этого Белл", исходя из того, что это был мужчина. И лишь недавно немецкий режиссёр Вернер Херцог наконец поставил ей кинематографический памятник - фильм "Королева пустыни" с Николь Кидман в заглавной роли, как свой взнос к фестивалю Берлинале 2015.

Белл - история восхождения

Гертруда Маргарет Лоутайн Белл родилась 14 июля 1868 года в семье стального магната и либерального политика Томаса Хью Белла, в одной из самых богатых и благородных - вот уже два поколения, семей Великобритании.

Семья происходила из Вашингтона - оттуда же родом и фамилия первого президента США. Однако для Гертруды домом её детства стал Ред Барнс в приморском Йоркшире на северном побережье.

Таким образом, казалось что для Белл жизнь предопределена между двором и нуворишами. Однако всё вышло иначе: Гертруда захотела учиться. Уже в 16-летнем возрасте она переехала в Лондон. Ей едва минуло 20, когда она завершила в Оксфорде обучение новейшей истории. Ко всему прочему, с успехом, но без титула - такого женщинам в Англии не позволяли до 1920 года.

Теперь вперёд, к богатому замужеству! Но этому так и не удалось свершиться. После трёх лет "бальных выездов", Гертруда самостоятельно и решительно меняет свой путь девушки из хорошего богатого дома. В течение короткого времени она становится известной альпинисткой, а также участницей этнологических и археологических экспедиций в арабском мире. Она написала об этом несколько книг, часть их которых стала бестселлером.

Своё успешное "неприсуждение академического титула" она отпраздновала многомесячным путешествием в Бухарест и Константинополь. По возвращении она окунулась в светскую жизнь и бальный сезон, чтобы найти себе мужа. Однако после того, как в течение трёх лет подходящей для неё партии так и не нашлось, она решила отправиться на Восток. В 1892 она начала изучать персидский язык. В Тегеране. Там она познакомилась с влиятельными представителями колониальной верхушки - офицерами, местными царьками и британским вице-королём Индии.

Неудачи с мужчинами

В то же время Белл влюбилась в Генри Кадогана, молодого дипломата. Он был мало того, что беден, так ещё и игрок. Родители Гертруды были категорически против такого брака. Дочь послушалась и возвратилась обратно в Англию, в то время как Генри должен был попытаться наладить своё финансовое положение. Однако вскоре после этого, он погиб в результате несчастного случая. В последующие годы у Белл была ещё одна интрижка с мужчиной, которая также окончилась трагически. Чарльз Дайт-Вилли был женат и погиб на войне в 1915 году.

На обе смерти Белл реагировала одинаково: она убегала от скорби в путешествия и училась. Наряду с двумя кругосветными поездками, оторвавшись от светской жизни во время восхождений в Альпах и Скалистых горах, в последующие годы она всё чаще ориентировала себя на Восток.

Из интереса к археологии она изучала науку раскопок в Германии, Франции и Италии. В 1894 вышли её путевые заметки "Персидские картины", в которых проявился её писательский талант, подчеркнув её образованность и любовь к авантюрным приключениям.

Вскоре она уже путешествоала по Ближнему Востоку с караванами и собственной экспедицией, совершенствуя свой арабский, делая археологические открытия и вторгаясь в регионы, которых европейцы ещё не посещали.

На пути к легенде

Среди арабских племён стали ходить разговоры об этой рыжеволосой женщине с зелёными глазами, которая так хорошо понимала местные обычаи. Гертруде нравилось уважение, с которым её здесь встречали. Ведь в Англии она была "незамужней неудачницей". В Аравии она слыла немного странной, но, тем не менее, уважаемой женщиной. Это льстило её тщеславию.

Возможным это стало лишь потому, в первую очердь для женщины - такой неопривычно прямой откровенный взгляд в интимные подробности жизни арабских племён, что шейхи и старейшины считали её "равнозначной мужчине" и называли "королевой пустыни". Она говорила и ела за одним столом с влиятельнейшими лицами того времени.

Таким образом, она совершенно естественно воспринимала лестные неформальные титулы, которые давали ей местные арабские шейхи: "Дочь пустыни" или "Хатун" (королева). Однажды она уступила в переговорах, поскольку её назвали "достойной мужских почестей". И это понравилось ей: на женщин своего времени она смотрела свысока. Именно она, самостоятельная и самоуверенная авантюристка из либеральной семьи, была, однако, жесточайшей противницей женских избирательных прав и прочего равноправия.

Когда началась Первая мировая война, в Британии ей поначалу запретили выезд на Ближний Восток. Эта вынужденная пауза продолжалась не более года, поскольку армия, хоть и под сильным мужским влиянием, не могла избежать её экспертных оценок. В 1915 она сначала стала неофициальной сотрудницей тайной разведки в Каире. Там она сотрудничала в том числе и с Т.Э. Лоуренсом, с которым была знакома с давних пор.

Сложилась необычная ситуация: Белл была мало оценена военными, но среди экспертов по Ближнему Востоку слыла легендарной. И в конце концов, её профессиональная компетенция одержала верх. Британский главнокомандующий в Месопотамии присвоил ей, как первой женщине, офицерское звание в чине майора секретной разведки и титул "ближневосточного серетаря".

За несколько лет она не только в совершенстве изучила арабский и персидский, став успешной переводчицей персидской лирики. Мало кто мог сравниться с ней в знании традиций и обычае Востока. Белл стала доверенным лицом многих местных шейхов.

Создатель наций - перемена сторон

Как и для Лоуренса, её основной задачей было, привлекать на британскую сторону местных влиятельных лиц. Британцы завлекали арабов обещаниями независимости. Лоуренс сомневался в этом, поскольку, как и Белл, точно знал, что это была тактическая полуправда. Уже в 1916 британцы и французы тайным соглашением Сайкса-Пико очертили свои зоны влияния (из-за этого постыдного соглашения Лоуренс после войны даже поменял имя, прожив остаток жизни анонимно).

Белл с этим обошлась иначе. Для начала она позаботилась о том, чтобы эмир Фейсал, чьей теснейшей сотрудницей и советником она была, смог объединить арабские племена против османов и вступить в войну на стороне Лоуренса. Теперь его за это нужно было наградить. Белл находилась на службе Британии, однако лоббировала интересы арабов.

Во время Первой мировой Османская империя пала окончательно. Белл занималась шпионажем, была советником как арабов, так и британцев, посредничая между ними.

На конференции в Каире весной 1921 ей удалось убедить тогдашнего министра по делам колоний Уинстона Черчилля дать сначала Ираку, а потом и части Иордании широкую автономию. Первым королём Ирака стал, по рекомендации Белл, Фейсал I. Под напором Лоуренса и Белл он выступил в войне на стороне британцев. Однако тем едва ли хотелось снова выпускать из рук власть.

Смерть в Багдаде

Это так и осталось её самым большим политическим достижением. Белл и Лоуренс, действовавшие заодно только с суннитами и ваххабитами, допустили большую недальновидность, недооценив роль шиитов. Это не позволило Белл выявить ряд влиятельных факторов, когда она рисовала границы между Ираком, Иорданией, Палестиной, Сирией и Саудовской Аравией. Многие из сегодняшних конфликтов были заложены ещё тогда.

Появившиеся в результате её научных экспедиций карты служили британским частям для ориентирования в неизвестных районах. Позже Белл должна была их сегментировать и заново нарисовать. Это её рука проводила границы между странами, такими как Ирак или Сирия. Это и достижением и вина её, так как она заложила ряд конфликтов, которые не затихают на Ближнем Востоке и сегодня.

После 1923 года её влияние стало уменьшаться. Британцы больше не нуждались в ней. Она осталась в Багдаде, где занималась строительством Иракского национального музея и где по сей день её чествуют, как "мать Ирака". Однако её письма того времени звучат с нарастающей деперессией.

В 1925 она последний раз посетила Лондон, где и заболела воспалением плевры. Излечения она искала на своей второй родине в Багдаде, однако выздоровев узнала, что сразу после её отъезда из Англии, там скончался от тифа её младший брат. Утром 12 июля 1926 года горничная нашла Гертруду Белл мёртвой. Рядом с кроватью стояла пустая баночка из-под снотворного. Её похоронили в Багдаде.

Шёпот и шорохи пустыни. Гертруда Белл

Путешествие по древней Сирии

Когда легендарный Лоуренс Аравийский в 1909 году отправился в своё первое путешествие по Сирии и Палестине с целью изучения архитектуры крепостей крестоносцев, то ныне давно забытая женщина-археолог и секретный агент Гертруда Белл уже имела за плечами опыт экспедиций в этом регионе. В 1905, первая из европейцев, она пересекла Сирийскую пустыню, сопровождаемая только сотрудниками, поваром, одним солдатом и проводником из местных. К моменту первой встречи между Лоуренсом и Белл в 1911 году на раскопках на юге Турции, она уже была знаменитостью, он же, по её собственным словам: "интересный молодой человек, станет путешественником."

"Шёпот и шорохи пустыни" - это перевод путевых дневников, которые Гертуда Белл вела во время своей первой большой экспедиции из Иерусалима через Дамаск, Хомс, Алеппо в Антиохию, современную Антакию, в Турции.

В предисловии переводчица книги Эбба Д. Дрольсхаген описывает основные этапы жизненного пути Белл, исторический и общественный фон эпохи и её условности, что позволяет правильно оценить достижения этой дерзкой и высокоинтеллигентной женщины. И хотя богатейшая представительница английских высших слоёв общества, безусловно, имела определённую дипломатичнскую защиту в лице влиятельнейших людей Востока, покровительство это действовало далеко не во всех регионах, где путешествовала Белл. Её собственные дипломатические способности, глубочайшие знания традиций и обычаев различных этносов, их религиозных различий, политических структур и взаимосвязей, личные знакомства, физическая выносливость и, очевидно, не в последнюю очередь, полностью оправданная уверенность в себе, позволяли ей не только избегать опасностей, но и правильно оценивать сложные ситуации.

Многогранный Восток

В дневниковых записях ощущается сильное влияние личности Гертруды Белл. Например в том, как в первой главе "От Иерусалима до Сальта", она описывает своих попутчиков. Вот старый беззубый старик - погонщик мулов. "Он беспрерывно бормотал благоговения и благочестивые изречения и к этому ещё заверения преданности своей милостивейшей работодательнице. Но все его усилия, внести свою лепту в жизнь других этим и ограничивались". Такое типичное описание слабостей и недостатков своих спутников, а также высокопоставленных персон, у которых ей приходилось останавливаться, но которых она всегда, вне зависимости от личных симпатий и привязанностей, встречала с уважением. Дневники Белл читаются легко, как непринуждённая беседа о стране и людях - забавная, ненавязчивая, увлекательная. И при этом книга пронизана тонким политическим и общественным анализом, описаниями ландшафтов, философскими размышлениями и диалогами, вводящими читателя глубоко в многослойный и многогранный мир Востока.

Секретный агент на службе его Величества

Читатель встречается с христианами, друзами, курдами, маленькими и большими чиновниками Османской империи, шейхами и султанами. Он проезжает Палестину, ночует в пустынных лагерях и в палатках бедуинов, переживает разбойничьи нападения и проходит труднодоступными тропами, где до него не ступала нога европейца. Но снова и снова он рад тому, что рядом с ним в этой сложной стране с огромным количеством этносов, народностей, религий, запутанных межплеменных отношений, именно Гертруда Белл с её непостижимым чутьём и пониманием ситуации. Неудивительно, что её, как наиболее ценного консультанта англичан по вопросам инициирования восстания арабов против Османской империи, послали в Каир в ранге майора секретной разведки Британии. Белл плела дипломатические сети и устанавливала связи между влиятельнейшими людьми Ближнего Востока с целью организации восстания. В то время как Лоуренс Аравийский был связным между повстанцами и отвечал за военную сторону вопроса. Восстание, как известно, было успешным, а поскольку "мисс Гертруда Белл.. знает об арабах и Аравии больше, чем любой ныне живущий англичанин, или англичанка", то она стала одной из влиятельнейших персон и при формировании нового порядка на Востоке, в первую очередь при создании Ирака.

Погружение в Восток

После прочтения Белл "Путешествия по древней Сирии" становится ясно, в чём кроются причины постоянной нестабильности Ближнего Востока. Понятным становится и то, что дипломатия и учёт интересов всех различных этносов и культур, могли бы быть более успешными при решении проблем, чем военные операции или принципиальное буквоедство. Гертруда Белл, вероятно под влиянием идеализированного романтического представления о благородных бедуинах и своего британского патриотизма и веры, что английская форма правления "обошла все другие формы и потому рекомендуется всем народам мира" - это часть этой проблемы. Что, однако, не умаляет её достижений, например при организации Иракского национального музея (бывшего Музея археологии в Багдаде).

Гертруда Белл "Шёпот и шорохи пустыни". 2015. Перевод с английского и предисловие Эбба Д. Дрольсхаген. Книга вышла в серии "Отважные путешественники" Сюзанны Греттер.

PS. Книга Джорджины Пауэлл о Гертруде Белл «Королева пустыни» переведена на русский язык.

В июле 1926 года в Багдаде, в небольшом саду не берегу Тигра, сидела в плетеном кресле женщина. На ее коленях лежала раскрытая книга — «Диван» Хафиза. На Востоке по «Дивану» часто гадают. Здесь свято верят, что поэт своими пророческими стихами может помочь всякому, кто терзается сомнениями. Женщине 58 лет, ее гнетет дикая усталость. А ведь когда-то она могла месяцами идти по пустыне с караваном, не уставая и не унывая. Теперь все иначе. Она с трудом переносит жару. Ночью — бессонница или кошмары. Одиночество… Она наугад открыла страницу, и ей выпал такой бейт (стих): «Если путь опасный долог, //будто нет ему конца, все ж он кончится на радость // каравана — не тужи!» Да, ее путь подходит к концу. В спальне на столике у кровати уже стоит пузырек со снотворным.

Гертруда Маргарет Лотиан Белл родилась 14 июля 1868 года в Англии, в графстве Дурам, в поместье своего деда Лотиана Белла Вашингтон-холле. Сэр Лотиан был видной фигурой викторианской эпохи. Он владел сталелитейными заводами на севере Англии и за свои «индустриальные» заслуги перед империей получил, правда, в пожилом возрасте, титул баронета. После него семейное дело унаследовал старший сын Хьюго, отец Гертруды. Мать ее, Мэри, умерла в родах, когда девочке исполнилось всего три года. Еще через пять лет Хьюго Белл женился вторично на Флоренс Олайф, женщине образованной и добросердечной, которая с первых дней своей жизни в Вашингтон-холле относилась к падчерице как к родной. Девочка тоже очень привязалась к мачехе. Детство протекало безоблачно и беззаботно. Но в 15 лет домашнее образование (к которому ученица, впрочем, никогда не выказывала особого интереса) завершилось, и Гертруду отправили учиться в Лондон, в школу на Харли-стрит. Там учитель истории открыл в девочке недюжинные способности и настоятельно советовал ей продолжать образование. Флоренс и сэр Хьюго дали на то свое согласие, и вот уже их дочь — студентка оксфордского Колледжа леди Маргарет.

Отличница и модница

Женщина в плетеном кресле перевернула еще одну страницу «Дивана» и прочла:
«Срывай цветы веселья, // какие бог пошлет!» Улыбнулась.

Да, было и для этого время... К концу первого курса подруги по Оксфорду стали подражать ей в одежде. Все поголовно обзавелись коричневыми туфлями на низком каблуке, точь-в-точь как у известной модницы, дочери Хью Белла. Она же продолжала менять наряды, танцевала до упаду, плавала, играла в теннис, каталась на лодке, участвовала в любительских спектаклях… Казалось, Гертруда уделяет занятиям не более двух минут в день. Однако сессия показала, что это только «казалось». После целой ночи танцев она явилась на первый устный экзамен разнаряженная и свежая, как майский тюльпан, и с порога заявила прославленному историку, специалисту по XVII веку, не дожидаясь его вопросов: «Боюсь, профессор Гардинер, что мое мнение о Карле I не совпадает с вашим»... На всех выпускных испытаниях ей поставили высшие баллы, и она в 1888 году получила диплом первой степени.

Когда, окончив Оксфорд, отличница вернулась домой, увенчанная славой, сэр Хьюго с ужасом обнаружил, что его дочь курит. Что за невыносимая привычка для юной леди! Не подалась ли она, неровен час, в эмансипантки, которых, по слухам, так много в девичьих университетских компаниях?

Гертруда успокоила отца. Правда, курить она уже не бросит, потому что привыкла, но к движению за дамские права не имеет никакого отношения. Ей представляется, что женщины должны оставаться женщинами и не вмешиваться в мужские дела. Заметьте, через много лет эта убежденная антифеминистка станет первой в британской истории женщиной-офицером военной разведки, а позже, в смутное время, после развала Оттоманской империи, будет решать судьбу нового государства — иракского.

Светская звезда

Она перевернула еще один лист и прочла:
«Просило сердце у меня // то, чем само владело. В волшебной чаше увидать // Оно весь мир хотело».

Тогда, выпускницей, она вовсе не горела желанием видеть дальние страны, а тем более весь мир. К двадцати годам мисс Белл вполне еще мыслила сугубо викторианскими, «домашними», островными категориями. Но вмешался случай. Ее дядя, сэр Фрэнк Ласселз, посол Британии в Румынии, пригласил племянницу провести зиму в Бухаресте.

Столица Румынии, подражая Вене, жила тогда ночной жизнью. «Они здесь развлекаются так, точно этот день их жизни — последний», — писала Гертруда мачехе. Танцы начинались после одиннадцати, и девушка кружилась в вальсе всю ночь. Но она была молода, и ей вполне хватало нескольких часов сна. Белл даже открыла при английском посольстве что-то вроде школы, где учила всех желающих дипломатов бостону и теннису.

Однако все это — юношеские «легкомысленные глупости». А вот перед возвращением в Лондон она с дядей и тетей на короткое время оказалась в Стамбуле, и Восток произвел на нее по-настоящему глубокое впечатление. Очаровал. Ей казалось, что она чувствует его, понимает, что «люди полумесяца» имеют что-то общее с ней самой. Она вернется сюда, обязательно вернется…

После недолгого пребывания в Англии в мае 1892 года Ласселз был назначен послом в Тегеран и снова предложил Гертруде ехать с его семьей. «Если я отправлюсь туда этой зимой, моя жизнь изменится к лучшему», — пишет она уже уверенно в своем дневнике и начинает учить фарси. Девушке особенно понравилась пустыня на подъезде к шахской столице, хотя ее спутников-соотечественников она, напротив, удручала.

Сначала ее очень занимали светские визиты. Это выглядело примерно так: «Посреди дивного сада — фонтаны, деревья, пруды — стоит дом «из сказки». С голубой черепицей, украшенный крохотными кусочками стекла. Здесь пребывает величественный принц, одетый в длинные одежды. Он выходит встретить вас. Его дом — ваш, его сад — ваш, не говоря уже о его чае и фруктах. «Ваш преданный раб надеется, что милостью Божьей госпожа в добром здравии», «Госпожа здорова, хвала милосердию Создателя», «Не угодно ли госпоже присесть на эти подушки?» Госпожа садится на подушки и, пока под навесом в саду подают мороженое и кофе, проводит время, обмениваясь через переводчика цветистыми комплиментами с хозяином дома. После чего, освеженная и очарованная, вы едете домой, а вслед вам несутся благословения хозяина… Я поняла, что у нас на Западе нет гостеприимства и хороших манер. Я чувствовала себя пристыженной, точно была нищенкой с улицы».

Невеста навсегда

Женщина на берегу Тигра прочла следующий бейт:
«Смирись! В печи пылающей разлуки // расплавят муки, мудрость отольют».

И почему мудрость рождается лишь в страданиях?

Из тегеранских писем дочери супруги Белл узнали не только о сказочном гостеприимстве персов, благоухающих рощах и мертвой тишине, что царила в пустыне. Гертруда мельком упомянула и о первом секретаре посольства — статном молодом джентльмене 33 лет, замечательном наезднике и спортсмене, который «опекает ее сверх меры». Это был Генри Кадоген, младший сын известного аристократа графа Кадогена. Он стал постоянным спутником Гертруды в ее «вылазках». Пикники, балы, теннисные турниры, посещение базаров, соколиная охота, прогулки в горах — их везде видели вместе. Скоро до самого последнего клерка в дипмиссии «дошло», что молодые люди влюблены друг в друга.

Генри хорошо знал и любил Иран. Он давал Гертруде уроки, помогая совершенствоваться в фарси… А предложение сделал в духе «1001 ночи» — в сгущающихся сумерках, в саду, среди фонтанов, кипарисов и неизбежных роз. Невидимый в темноте слуга тихо наигрывал на сазе.

Наутро Гертруда попыталась привести в порядок мысли. Все же она была воспитана в строгих викторианских правилах, и при всей склонности к бунтарству ей и в голову не пришло бы согласиться на помолвку, не получив родительского благословения. Она написала в Йоркшир длинное письмо, и для влюбленных потянулись дни ожидания. Выезжая верхом, они предавались мечтам о том, как, поженившись, соберут караван и отправятся путешествовать по бескрайним пескам Месопотамии и Аравии, просвещать «дикие племена» и изучать их обычаи, но 14 сентября 1892 года пришел роковой ответ. Беллы требовали, чтобы Гертруда немедленно вернулась домой. Генри, судя по всему, не может рассчитывать на карьерный рост. Как он прокормит семью на свое скромное жалованье? И потом — так ли уж глубоки чувства их дочери или всему виной романтическая обстановка «сказок Шехерезады»?

Несостоявшаяся невеста без долгих раздумий собралась в дорогу. Конечно, последние дни в Персии они с Кадогеном не расставались. Прощались в отчаянии.

Но дома, в Англии, леди Флоренс и сэр Хьюго, словно в бульварных романах, сразу осознали, насколько глубоки чувства девушки к молодому чиновнику. Их дитя было мрачно или, наоборот, вдруг впадало в крайнее возбуждение, когда речь заходила о достоинствах Генри. И вскоре отец «капитулировал». Мир для выпускницы снова заиграл всеми своими красками.

Снова в путь!

Она захлопнула книгу. Вокруг цвели розы, очень похожие на те, тегеранские.

Гертруда Белл больше никогда не видела Генри Кадогена. Летом 1893 года он умер от холеры, проболев всего несколько дней. «Весть пришла, что печаль // моих горестных дней — не навечно. Время — ток быстротечный. // И бремя скорбей — не навечно».

…Она не станет оглядываться. Она пойдет вперед одна. Но не вернется к прежней легкой жизни. Она осуществит то, о чем мечталось тогда с Генри в Тегеране. Она соберет караван… Ее ничто не испугает.

К 1896-му выучен арабский и внимательно прочитан Коран. В нем ей лучше всего запомнился такой призыв: «Идите налегке, как одинокие и ни в чем не нуждающиеся». Очень хорошо. Так и надо поступить. Ведь она одинока и ничего больше не боится, потому что ей нечего терять… Да, вернуться на Восток. Но не теперь, когда воспоминания еще свежи, можно потратить некоторое время на книгу о первой поездке («Персидские зарисовки»), на собственный перевод «Дивана» и неторопливое, «как во сне», турне по Европе. За пять лет, прошедших после смерти Кадогена, Гертруда объехала почти весь этот континент, да еще и вокруг света. Мелькали страны, города, но ничего не оставляли в ее душе: по ночам ей все-таки снилась пустыня. Странно распорядилась судьба: увидев почти весь мир, она по-настоящему узнала и полюбила лишь небольшой его кусочек.

Зимой 1899 года Гертруда наконец выехала из Англии в Иерусалим, чтобы на краю песков готовиться к своему первому путешествию по ним. В марте 1900-го ее небольшой караван уже выступил в глубь Аравии. Белл с детства ездила верхом только в дамском седле, но теперь села на коня по-мужски. Сама спроектировала широкую юбку-брюки…

В этой первой, так сказать, ознакомительной дороге путешественница не упускала случая заговаривать со всеми, кто встречался: торговцами, паломниками, бедуинами. Так часто добывались, кстати, устные «рекомендательные письма» к друзьям и родным случайных попутчиков, что порой очень облегчало жизнь отряду.

А иногда — наоборот. В Мадебе, например, Белл встретила некоего американского фотографа, который сказал, что дальше двигаться небезопасно, и посоветовал попросить у турок вооруженную охрану. Неопытная Гертруда обратилась к властям, которые тотчас заподозрили в ней шпионку и запретили покидать Мадебу. Но находчивость — мать успеха. На другой же день англичанка явилась к ним с фотокамерой и заявила, что хотела бы сфотографировать всех местных османских чиновников. Такая дипломатия принесла плоды. Ей дали конвой и позволили отправиться дальше. Правда, после этого случая наша героиня зареклась когда-либо путешествовать с эскортом султанских солдат: при виде их формы все дружелюбие и гостеприимство арабов улетучивались как дым.

С другой стороны, в пустыне без официального «пригляда» — никуда. Стоило Гертруде, отдохнув в Иерусалиме после первой экспедиции лишь три недели, отправиться в новую (теперь караван держал путь в край друзов, по ливанским и сирийским землям), как после нескольких дней пути отряд был опять остановлен. «Куда направляется госпожа?» — «К друзам». В ответ — недоверчивые улыбки. Тогда Белл еще настойчивее заявила, что твердо решила попасть в Салхад — самое сердце таинственной страны этого племени. «Госпоже нечего там делать» — «Это уж мне виднее!»

В общем, после всех этих препирательств турки «признались», что получено специальное указание из Дамаска: иностранцев в эту область не пускать. «Иностранка» поняла, что это ложь, но притворилась расстроенной и сказала, что раз так, она… подумает (благо восточной манере переговоров уже научилась!). Усталые солдаты покинули лагерь, запретив ей трогаться в каком-либо направлении.

Когда на другой день они опять объявились, их не пустили в палатку Гертруды: «Госпожа больна, очень больна. Не может встать». Сержант спросил у одного из слуг, сможет ли, по его мнению, караван сдвинуться с места завтра утром? «Что вы, госпожа вряд ли дотянет до утра»... Турки снова уехали.

А в два часа ночи Белл вышла из своей палатки. Стоянку свернули в рекордно короткий срок. На рассвете граница страны друзов осталась уже далеко позади. Погони партия не опасалась — османы сами боялись «заступать» на территорию воинственного народа… А шейх друзов, когда услышал, как «хитроумный Одиссей в юбке» провел турок, так смеялся и радовался, что попросил своего «придворного» поэта сочинить в ее честь оду. Люди толпами шли с дальних кочевий, чтобы посмотреть на англичанку…

Зато с одним из бедуинских шейхов во время дальнейшего похода в Ливан она чуть было не поссорилась. Караван остановился в его лагере на ночлег. «Госпожу», естественно, пригласили выпить кофе и отведать баранины. Беседа затянулась. У валившейся с ног после длинного перехода европейки сами собой закрывались глаза, и она почла за благо потихоньку выскользнуть из-под тента, тем более что казалось, никто не обращает на нее особого внимания. А наутро один из слуг вбежал в ее палатку с вопросом: почему это она так оскорбила их хозяина уходом?! Пришлось искать примирения. А ей-то казалось, что она знает все арабские обычаи… Гертруда послала шейху в подарок револьвер, обернутый в шелковый платок, и тот остался очень доволен.

А караван продолжал свой путь до окрестностей Бейрута. Несколько дней он простоял там, на берегу реки Адонис, где, как гласит предание, сама Венера встречалась со своим возлюбленным... Затем уже была Яффа, где начальница экспедиции села на корабль до родных берегов. Но «я вернусь сюда очень скоро. Человек, хоть раз побывавший здесь, обречен на возвращение. Особенно если этот человек уже забрался так далеко, как я».

Прежде возвращения надо было напомнить о себе в Европе и многое успеть: штурмовать в мае 1902-го очень сложный пик Альп, Финстераархорн. Совершить второе кругосветное путешествие, в ходе которого посетить Индию. Побывать в Китае и увидеть в Порт-Артуре русскую эскадру, которой скоро предстояло погибнуть в огне войны с японцами. Заглянуть и к японцам, в Иокогаму. Наконец, вернувшись ненадолго в Лондон, сфотографироваться у известного Сарджента: у 34-летней Гертруды уверенный взгляд, твердая линия губ… Настоящая «носительница бремени белых» — идеал рубежа веков.

В 1905 году она знакомится с неким сэром Уильямом Рамси, археологом, специалистом по руинам и манускриптам Малой Азии. Когда Белл обмолвилась, что тоже «немного увлекается археологией», ученый посмотрел на нее недоверчиво. Он слышал об этой странной дочери сталелитейного магната, которая странствует по пустыням… Что за причуды, ей-богу.

Однако, представьте, к концу беседы от его скепсиса не осталось и следа. Напротив, он предложил Гертруде стать его компаньонкой! Как раз сейчас партия отправляется на раскопки, быть может, это ее заинтересует? Глаза Гертруды заблестели. Еще бы не заинтересовало! Правда, дела в Йоркшире позволили ей присоединиться к сэру Рамси только спустя два года, в 1907-м. Весь 1906 год она писала лирическую книгу «Пустыня и плодоносная земля».

На раскопки в Кархемиш

Снова шелест страницы. «Где Кавус? Где троны Кейев? // Прахом славу их развеяв, плачем только вихрь пустыни // средь разрушенных палат!»

Точнее не скажешь. В новой малоазийской ипостаси она — «средь разрушенных палат», вся испачканная, осторожно смахивает метелкой песок с орнаментов и слов на давно поверженной колонне. Им с Рамси повезло: они обнаружили остатки многочисленных строений, оказавшихся при ближайшем рассмотрении руинами раннехристианских храмов. Увлеченная Гертруда целыми днями рисовала планы, копировала надписи. Весь следующий год компаньоны провели в литературных трудах над сочинением «1001 храм». Оно и сегодня пользуется авторитетом у ученых.

В то же самое время Гертруда неожиданно для всех вступает в «Женскую антисуфражистскую лигу» и даже становится ее почетным секретарем. Незадолго до этого знаменитая миссис Панкхерст, основательница движения за эмансипацию женщин, задалась целью популяризировать свои идеи в Англии. Флоренс Белл примкнула к ярым противницам развернувшейся кампании. Ее периодически возвращавшаяся с Востока падчерица просто последовала этому примеру. То ли из-за семейной солидарности, то ли в Гертруде все еще жила та викторианская барышня, которая твердо знала, что можно, а чего нельзя, и которая в 24 года по первому приказу родителей примчалась из Тегерана в Англию, оставив любимого человека, — кто знает?

Томас Лоуренс на раскопках в Кархемише

Оставив до поры и археологию, и антисуфражизм, в конце 1911 года Белл снова собирает караван в Дамаске, чтобы пересечь Сирийскую пустыню. А зима, как назло, выдалась такой суровой, что по утрам ее люди отказывались вылезать из-под тентов. Их начальнице приходилось выбивать колышки, дабы тяжелая крыша из верблюжьей шерсти падала на смутьянов, и им волей-неволей приходилось выбираться наружу.

В середине марта Гертруда впервые увидела минареты Багдада — города, который однажды станет ее домом и последним пристанищем. Но сейчас ей тут нечего задерживаться — надо вести караван к побережью, к древнему Кархемишу, где в это время вел раскопки ее старый знакомый, доктор Хогарт.

Его самого она, однако, не застала. Вместо Хогарта из палатки навстречу ей вышел невысокий юноша. Пока они пили кофе, он рассказывал ей, что учится в Оксфорде и хочет всю жизнь посвятить археологии. В общем, день прошел в беседе, а вечером, когда новые знакомые расстались, Гертруда не забыла упомянуть в своем дневнике, что молодой человек, похоже, скоро станет выдающимся ученым. Оксфордский же студент поведал своему личному журналу, что восхищен «женщиной, избравшей весьма своеобразный образ жизни».

Откуда же нашей героине было знать, что этот «кандидат в ученые» скоро возглавит знаменитое арабское «восстание в пустыне» и, восседая на белом верблюде, поведет на Дамаск тысячную армию? А «кандидату» (его, кстати, звали Томасом Эдуардом Лоуренсом), конечно, и в голову не могло прийти, что она однажды сделается «некоронованной королевой Ирака» и возведет на трон нового государства его верного друга шейха Фейсала.

Шпионка и любовница

«...В степи безлюдной я блуждал, // и страх меня сопровождал. Страшись пустынь! Страшись путей, // где сердцу нечего искать! Нет, мне до цели не дойти // и, видно, нет конца пути. Стоянок сотни было там // и сотни предстоят опять!»

Хаиль. Ну, конечно, Хаиль. Иногда ей казалось, что караван никогда не достигнет стен этого города…

Дамаск, «Палас-отель», зима 1913 года. Гертруда снова готова пуститься в путь, и по сравнению с тем, что она задумала сейчас, все ее прежние странствия по Аравии выглядят беспечными прогулками. Цель Белл — древний город Хаиль, примерно в тысяче километров от отправного пункта. Там находится резиденция принца ибн-Рашида, правителя центральной части полуострова. А уже из Хаиля она отправится к ибн-Сауду, смертельному врагу ибн-Рашида, владетелю южных земель.

Перед этой экспедицией Гертруда выступила с докладом в Королевском Географическом обществе. Ученые мэтры поначалу отнеслись к ней снисходительно. Конечно, удивительно, что мисс Белл, не имея специальных научных знаний, сумела уже проделать так много, но почему бы еще немного не поучиться?.. И ей предложили прослушать курс астрономии, основ топографии, а также научиться ориентированию на местности.

Она, ничуть не обидевшись, последовала совету. А что? Все это очень пригодится. К тому же при соблюдении этого условия ей обещана официальная миссия — делать карты и фотографии для общества. Турецкие власти, как всегда, подозревают, что эти карты отправятся прямиком в британское Министерство иностранных дел. Они даже не знают, насколько близки к истине! Родная страна поставила перед Гертрудой важную задачу — содействовать сплочению разрозненных арабских племен под руководством Альбиона. Ходят слухи, что турки подкупили ибн-Рашида. Так ли это? Путешественница должна все выяснить. Что и говорить, заманчивая задача для авантюристки. Правда, на душе у нее как раз в это время скребут кошки…

Чуть ранее, в июле того же года, в Вашингтон-холле она познакомилась с майором Чарлзом Дауи-Уайли, и ей показалось, будто в пасмурном Йоркшире запели тегеранские соловьи. Дауи женат на ее подруге? Ерунда, зрелая женщина, она не позволит глупым условностям еще раз сломать ее жизнь! Новые знакомые обменялись страстными письмами, встречались тайком, и их роман с каждым днем становился все более мучительным. Но Дауи так и не решился на разрыв с супругой. Гертруда более не в силах жить в постоянном нервном напряжении, и ее поспешный отъезд на Восток похож на бегство: «Я буду рада уехать, я хочу уехать! Я хочу обрубить все связи с миром, это самое лучшее и разумное»...

16 декабря 1913 года Белл снаряжает свою партию, нагрузив 17 верблюдов и 8 мулов провизией на 4 месяца, походным снаряжением и подарками для вождей племен. Перед этим она встречается с одним из агентов принца ибн-Рашида и передает ему 200 фунтов, которые должны ждать ее в Хаиле, — следует перестраховаться от грабежей.

Кроме того — неприятность: накануне отъезда заболевает тифом преданный личный слуга Фатух, и скрепя сердце Гертруда оставляет его в Дамаске — всякое промедление увеличивает риск быть остановленной османскими властями. По мере того как караван удалялся от цивилизации, она «чувствовала, как спадают оковы, кольцом сжимавшие ее сердце». Но с другой стороны, стало физически очень тяжело, кожа на ее лице лопалась от постоянного ветра. По силам ли ей миссия?.. «Я уже готова была повернуть назад, — вспоминала Белл много позже. — Ужасный холод, отсутствие Фатуха — все вместе собралось в огромную гору трудностей. Я могла только думать и думать без конца, обратив взгляд назад».

По ночам она ведет путевой дневник, предназначенный только для Дауи-Уайли. «Я уже погрузилась в пустыню, будто это мой родной дом. Тишина и одиночество опускаются на меня плотной вуалью. Я хотела бы, чтобы ты увидел пустыню и вдохнул воздух, который идет из самого источника жизни. Несмотря на пустоту и безмолвие, это прекрасно». Близ города Зиза свою госпожу нагнал Фатух. Он привез ответные письма от Чарлза: «Ты сейчас в пустыне, а я в горах, в местах, где под облаками хочется сказать так много. Я люблю тебя. Становится ли тебе от этого легче там, где ты сейчас? Становится ли от моих слов пустыня менее огромной и бесприютной? Возможно, когда-нибудь я расскажу тебе об этом в поцелуе».

24 февраля 1914 года, проведя в пути три месяца, караван достиг Хаиля. Разбив лагерь за его стенами, Белл послала Фатуха к правителю. Вернулся «оруженосец» в сопровождении троих верховых, вооруженных пиками: эмир ибн-Рашид в отъезде, но его дядя Ибрагим, который оставлен наместником, готов принять ее. Гертруде показалось, что Фатух незаметно делает ей какие-то знаки, но им не удалось перекинуться даже словом.

Ворота Хаиля захлопнулись за караваном. Во дворце ее провели в какую-то комнату, где через некоторое время появился наместник в одеждах из китайского шелка и в окружении толпы нубийских рабов. Гостья и хозяин обменялись приветствиями, и на этом… разговор завершился. Ибрагим только обронил, уходя, что, поскольку принц отсутствует, будет лучше, если госпожа подождет его здесь, в этих покоях. Сказано это было самым вежливым тоном, но Гертруда сразу поняла что к чему. Она под арестом. Ну и ладно. В конце концов, она смертельно устала, да и верблюдам нужен отдых.

Прошло, однако, несколько дней. К ней никто не приходил, кроме черкешенки Туркиеш. Та трещала без перерыва, замолкая лишь в одном случае: если Гертруда спрашивала, сможет ли она в ближайшее время уехать. Это не в ее, Туркиеш, власти. Неразумно задавать такие вопросы наложнице... Да еще иногда во дворец допускали Фатуха.

…Евнухи, эмиры, наместники, рабы, наложницы… Такое впечатление, словно она попала в Х век. Как же вернуться в свою эпоху? И тут находчивость вновь помогла Гертруде Белл. Она потребовала новой встречи с Ибрагимом. На сей раз ее привели в эмирский сад. Меж фонтанов и деревьев гуляли эмирские же дети, наместник с придворными пил кофе в голубом павильоне. Британка завела разговор об отъезде, но все, как и ожидалось, только улыбались и подливали горячего напитка. Тогда в ярости — разыгранной ли, неподдельной ли она вскочила с подушек, повернулась, ушла. И услышала за спиной у себя мертвое молчание — лишь журчание фонтанов. Такой жест мог позволить себе только шейх, смельчак, привыкший повелевать.

Если бы в павильоне была дверь, Гертруда бы ею хлопнула. Она понимала, что нанесла наместнику оскорбление (как когда-то у бедуинов), которое тот не простит. Очутившись в своих покоях, приготовила пистолет.

Но через некоторое время вошел главный евнух и объявил мисс Белл, что она свободна. Более того, протянул ей кошель с теми самыми двумя сотнями фунтов, которые она «перевела» сама себе в Хаиль. Поцеловав на прощание милую забавную Туркиеш, наша героиня собралась в дорогу после месяца, проведенного в «золотой клетке», и, как оказалось, вовремя. Армия ибн-Сауда стояла почти у стен города. Ибн-Рашид готовился к активной обороне. Еще немного, и Белл очутилась бы под перекрестным огнем армий двух принцев. В этой зловещей предгрозовой атмосфере она едва успевает сделать альбом фотографий города, ради которого пересекла пустыню.

В мае 1914-го опытная путешественница опять возвращается в Англию, не выполнив данных ей секретных политических поручений. И вообще, она не догадывается, что это было ее последнее странствие по пескам.

Осенью того же года Ближний Восток уже представлял собой поле боя. Британия решительно вовлекла в войну арабов, обещая им независимость в случае победы над османами.

А в Лондоне происходит наконец тайная встреча Гертруды с тем, для кого она при свече, слушая, как хлопает на ветру ткань палатки, писала ночами свой дневник. Всего одна ночь вместе. Чарлз уже получил приказ отбыть в действующую армию для участия в десанте против султанских войск под Галлиполи. Он уезжает на днях.

Восточный секретарь

«Свеча, свиданье с мотыльком // считай подарком рока: его, как только над землей // заря взойдет, не будет»

Женщина в плетеном кресле читает эти слова шепотом, чтобы не услышал садовник, занимающийся цветами шагах в десяти от нее.

Чарлз Дауи-Уайли погиб под Галлиполи и был похоронен на песчаном дарданелльском берегу. Белл некоторое время всерьез собиралась покончить с собой. В дневнике появляются кривые, разбегающиеся во все стороны буквы: «Подожди меня! Я не боюсь перехода, я пойду с тобой»… Но у нее не хватает решимости.

…В первый год войны Гертруда работает в ведомстве, занимающемся учетом пропавших и раненых, — сначала во Франции, затем в Лондоне. Неожиданный вызов в Каир воодушевил ее. Она будет служить в Арабском бюро под началом генерала Герберта Клэйтона, ее знания и опыт вновь понадобились родине. Белл приехала в Египет в ноябре 1915 года. Здесь состоялась ее вторая встреча с Лоуренсом, теперь они коллеги. Томас и Гертруда упорно трудятся в течение шести недель, разрабатывая план «восстания в пустыне», причем голубоглазого вояку бумажная работа тяготит, он все время мотается на передовую, а его напарница с видимой легкостью просиживает в офисе дни и ночи. Вскоре, после непродолжительной командировки в Индию, ее вместе с Лоуренсом и знаменитым разведчиком сэром Перси Коксом переводят в Басру. Все лето и зиму 1916—1917 годов они проводят там. Из-за жары она почувствовала себя плохо, и ей пришлось лечь в больницу. А в марте последовал вызов в недавно захваченный Багдад. Мисс Белл консультирует здесь официальных представителей британского командования.

После ухода турок в городе царил полный разброд, требовалось срочно создать временное правительство, и здесь Гертруда незаменима. Многие шейхи не доверяют англичанам. Но они доверяют женщине, которую давно знают. Далее, англичане уверены, что арабы сами не в состоянии управлять своими землями. Гертруда старается убедить соотечественников в обратном... В 1919 году, уже после войны, она ездила на Парижскую мирную конференцию: «Меня уговаривали остаться на дипломатической работе в Европе, но я не могла себе представить, как можно в такой момент быть там. Я не могу думать ни о чем, кроме того, что будет с Ближним Востоком». Еще годом позже заслуженную путешественницу, бывшую шпионку, офицера в отставке, обладательницу ордена империи назначили Восточным секретарем Высшей Британской комиссии в Междуречье.

Когда в 1921 году в Каире состоялась конференция по вопросам будущего этой страны, Черчилль пригласил на нее самых крупных экспертов по Ближнему Востоку: 40 человек, единственной женщиной среди них была Гертруда Белл. Наконец, именно она сыграла решающую роль в приходе к власти Фейсала I из Дома Хашимитов, первого короля на троне Ирака — государства, созданного волей британцев и не в последнюю очередь волей и фантазией дамы, к которой арабы прислушивались. Перед «выборами» она путешествовала с Фейсалом по стране, представляя его «избирателям» — вождям племен. Тогда Фейсал и Гертруда и стали близкими друзьями. А вот замуж она так ни разу в жизни не вышла и детей не родила…

…Теперь она живет в Багдаде, в обычном доме. По утрам выезжает верхом или купается в Тигре. Новые иракские лидеры принимают решения о будущем страны у нее за чашкой чая. Она рада и простым людям — в любое время. «Те бесчисленные беседы, что я провожу ежедневно с этими джентльменами в тюрбанах, кажутся мне самым важным делом на свете».

Мир — красавице невесте

Женщина в плетеном кресле перевернула предпоследнюю страницу «Дивана».

«Видишь надпись на своде сияющем? // Все на земле, кроме добрых деяний на благо людей, не навечно».

Гертруда устала уже даже от этих деяний. Год назад она съездила в Англию посоветоваться с врачами. Те вынесли вердикт: на Восток возвращаться нельзя, тамошний климат убьет ее. Умолял остаться и отец. Тем не менее она собралась обратно в Багдад, рассеянно ответив: «Восток вошел в меня настолько, что я уже не понимаю, где он, а где я сама». Ею овладела странная апатия, и мысль о смерти, скорее, привлекала, чем пугала.

Последнее, что она задумала в жизни, — это создать в Ираке настоящий археологический музей (пришлось опять бороться с мнением большинства соотечественников, считавших, что куда разумнее вывозить все найденное в Европу). Много времени и сил ушло на поиски подходящего здания, планирование помещений, сортировку экспонатов. Фейсал, конечно, не отказал дорогой подруге в просьбе торжественно открыть ее детище. И на волне энтузиазма весной ее болезни на некоторое время отступили. Но внезапно вышел из берегов Тигр, и жарким багдадским летом Белл пришлось активно работать в Комитете помощи пострадавшим. Это окончательно подорвало ее здоровье.

Саркофаг с телом Восточного секретаря Высшей Британской комиссии в Междуречье, Почетного директора иракского Департамента древностей, основательницы Багдадского музея Гертруды Маргарет Белл покоится в сердце страны, где 80 лет назад она покончила жизнь самоубийством

25 июня 1926 года она нашла в себе силы присутствовать на банкете, который король давал в честь подписания тройственного договора между Турцией, Великобританией и Ираком. Все заметили ее отсутствующий взгляд, и с этого дня Гертруда больше никого не принимала. Утром 12 июля 1926 года она не вышла из своей спальни в привычный час. Слуги нашли хозяйку мертвой в постели. На столике лежали пустой пузырек из-под снотворного и книга стихов Хафиза, открытая на последней странице:
«Мир — красавица невеста, // за нее калым велик: жизнью выкуп платит каждый, // кто посватался всерьез...»

Наталья Клевалина

Гертруда Маргарет Лотиан Белл (14 июля 1868 - 12 июля 1926) - британская писательница,путешественница,востоковед,с отрудник по политическим вопросам,антифеминистка и археолог.

Дед Гертруды – сэр Лотиан, – был известным промышленником,владельцем сталелитейных заводов на севере Англии,получил титул баронета.Отцом девочки был его старший сын Хьюго,унаследовавший сталелитейную «империю».Мать Гертруды,Мэри,умерла при родах ее младшего брата Мориса,когда девочке исполнилось всего три года.Воспитанием будущей легенды Ближнего Востока занималась ее мачеха,Флоренс Олайф,женщина добросердечная и искренне любившая своих приемных детей,на которой Хьюго Белл женился,когда Гертруде было восемь лет.

Когда девушке исполнилось 15 лет,ее отправили учиться в Лондон,в школу на Харли-стрит.Там,неожиданно для всех,Гертруда раскрылась с неожиданной стороны,продемонстрировав недюжинные способности,и учитель истории убедил ее родителей продолжать образование дочери.
Вскоре Гертруда Белл уже стала студенткой оксфордского Колледжа леди Маргарет.На всех выпускных испытаниях ей поставили высшие баллы,и она в 1888 году получила диплом первой степени.

Благодаря своему дяде,сэру Фрэнку Ласселзу,послу Британии в Румынии,девушка побывала в Бухаресте,а также в Стамбуле,который поразил ее до глубины души.
В мае 1892 года Ласселз был назначен послом в Тегеран и снова предложил Гертруде ехать с его семьей.Девушка соглашается – и вот она уже на загадочном Востоке,где начинает учить фарси.В этом ей помогает первый секретарь посольства Генри Кадоган,младший сын известного аристократа графа Кадогана.

Вскоре между молодыми людьми вспыхивает страсть,однако родители Гертруды против этого брака и вызывают дочь обратно в Лондон.Вернувшись в Англию,девушка сумела переубедить своих родителей,но любовному союзу не суждено состояться – летом 1893 года,заболев холерой,Генри умирает.Возможно именно тогда,потеряв любимого человека,Гертруда принимает решение посвятить жизнь своей другой страсти – Востоку."Одиночество пустыни утолило ее собственное одиночество..."
К 1896 году она выучила арабский язык,и зимой 1899 выехала из Англии в Иерусалим,чтобы отправиться в свое первое путешествие в страну песков.Во время своего путешествия Гертруда завела многочисленные знакомства с вождями местных племен,посетила Джебель и Трансиорданию и работала там в археологических экспедициях,посетила Салхад – самое сердце страны друзов (крепость на территории современной Сирии,на границе с Иорданией).
В 1902 году она приняла участие в 53-часовом восхождении на пик Финстераархорн (Бернские Альпы) во время снежной бури.Затем отправилась в кругосветное путешествие,в ходе которого посетила Индию,Китай,побывала в Порт-Артуре незадолго до его осады,заскочила в Японию и ненадолго вернулась в Лондон.Здесь в 1905 году она познакомилась с сэром Уильямом Рамси, археологом,специалистом по руинам и манускриптам Малой Азии,который,оценив познания Гертруды,предложил стать его компаньонкой в намечающейся экспедиции.Во время этих раскопок они обнаружили руины раннехристианских храмов.Результатом экспедиции стал научный труд «1001 храм».
В конце 1911 года Белл принимает участие в экспедиции по Евфрату,посещает Вавилонию,Багдад.Во время ее пребывания в Багдаде,Гертруда Белл познакомилась с молодым студентом Оксфорда,которому в будущем предстояло стать легендой – Томасом Лоуренсом,получившим известность как Лоуренс Аравийский.

Позже Белл и Лоуренс разрабатывали план антитурецкого «восстания в пустыне». А вскоре Белл назначают сотрудником по политическим вопросам,а затем Восточным секретарем Высшей Британской комиссии в Междуречье.В 1919 году на Парижской мирной конференции Гертруда Белл выступила по вопросу об арабских странах.Большинство английских политиков были уверены,что арабы сами не в состоянии управлять своими землями.Гертруда же была уверена в обратном.
В 1921 году в Каире состоялась конференция по вопросам будущего Ближнего Востока.Министр по делам колоний сэр Уинстон Черчилль пригласил на нее 40 ведущих экспертов по Ближнему Востоку.Единственной женщиной среди них оказалась...Гертруда Белл.

12 июля 1926 года слуги нашли хозяйку мертвой в постели,возле которой на столике лежали пустой пузырек из-под снотворного и книга стихов Хафиза.В некрологе,напечатанном в «Географическом журнале» в Лондоне о ней было сказано следующее:"Ни одной из современных женщин не удалось так ярко проявить свою любовь к приключениям,литературный талант,симпатию к людям любого сословия.Политические взгляды Гертруды Белл и ее понимание общечеловеческих ценностей не уступали ее женскому очарованию и присущему ей духу романтики".

В 2015 году режиссёр Вернер Херцог представил на Берлинском фестивале эпический фильм-биографию о Гертруде Белл под названием «Королева пустыни».Главную роль в фильме исполнила Николь Кидман.

Фильм меня немного разочаровал.Конечно,Николь Кидман прекрасно справилась с ролью "некоронованной королевы пустыни",но,честно говоря,о такой легендарной женщине можно было бы рассказать интереснее.
И,тем не менее,я рада,что фильм познакомил меня с замечательной женщиной и сильной личностью Гертрудой Белл.