В данном произведении рассказывается о том, как два генерала, привыкшие жить без забот и не умеющие ничего делать, попали на необитаемый остров. Одолел их голод, стали они искать пропитание, но так как не были приспособлены к труду, то и поесть ничего себе не добыли. Один из них вдруг вспомнил, что можно найти мужика крестьянина, чтобы тот устроил для них вкусное угощение. Мужик был найден и тут же их накормил и стал на них работать. Приказали генералы, чтобы кормилец увёз их домой. После того, как крестьянин доставил генералов восвояси, тут же был награждён серебряным пятаком и рюмкой водки.

Сказка учит правильному отношению между людьми. Нельзя унижать и пользоваться другими, следует уважать и по достоинству оценивать тех, кто оказывает помощь в трудных жизненных ситуациях.

Читать кратое содержание Повести о том как один мужик двух генералов прокормил Салтыков-Щедрин

Повесть была написана во времена угнетения крестьян. Автор противопоставляет народ и правящую элиту. Народ представлен в виде забитой массы, а господствующая сила показана мощной и беспощадной по отношению к простым людям. Относятся господа к народу, как к эксплуатируемому классу и не считаются с его интересами.

Высмеиваются в сказке два генерала, которые оказались на необитаемом острове, где не было комфортных для них условий. Проснулись они на берегу в одних орденах и ночных сорочках, укутанные одним одеялом. Служили генералы в одном заведении на протяжении всей жизни и многого не умели. Научились только фразы одни и те же повторять. Вышли на пенсию и зажили припеваючи.

Убедились перепуганные генералы, что им это всё не снится, стали по острову бродить и исследовать его. Пока бродили, появился у них зверский аппетит. Поиск еды результаты принёс хорошие: фруктов на деревьях много, дичь бегает и рыба плещется. Одна только незадача: не умеют генералы добывать себе пищу. Привыкли они всю еду в приготовленном виде кушать, а то, что еда, перед, тем как её приготовить на деревьях растёт, да по лесу бегает, для них было диво. Нашли только газету «Московские ведомости», стали читать, а там всё про изобильные обеды написано. От досады генералы чуть друг друга живьём не проглотили, помахали кулаками, да поняли, что не изменить ничего дракой. Успокоились и стали думать, как им быть.

Разговаривали они между собой, но все их мысли были только о еде и каждый разговор сводился к чему-нибудь съестному. Одному из генералов, который блистал умом, так как в прошлом работал учителем каллиграфии, пришла в голову мысль: нужно срочно отыскать мужика. Решили генералы, что мужик от работы прячется где-то и пошли его искать. Ведь крестьянин всё может, и еды наготовит, и дичи нажарит. Походили они по новому месту обитания, поискали мужика, да всё без толку, ещё больше намучились.

Вдруг почувствовался им запах хлеба и кислой овчины. Побрели генералы на запах и увидели, что под деревом спит лежебока мужик. Подошли они к нему и стали грозно требовать, чтобы он их накормил. Ругали мужика, как он может спать бездельник, когда господа двое суток не евшие и не пившие, да от голода шатаются. Хотел мужик от них прочь сгинуть, да не смог, успели они его схватить. Начал крестьянин работать на генералов. Нарвал им яблок спелых, себе одно кислое припрятал, накопал картофеля, затем изловил рябчика с помощью силка, сплетённого из собственных волос. Костёр разжёг и добычу приготовил. Связал мужик сам себе верёвку, генералы его к дереву привязали, чтобы он от них не сбежал. А сами отдыхать прилегли после сытного обеда.

Откормил генералов мужик, стали они ещё плотней, чем были. А мужик и рад им угодить, всё для них делает, что они попросят, даже в ладонях суп приспособился варить. Всё бы ничего и жизнь удалась у генералов, но нашла на них тоска и заскучали они по своим уютным домам со слугами. К мужику новый приказ предъявляют, чтобы он их домой доставил, в Санкт-Петербург.

Построил мужик лодку, чтобы выплыть с острова. Для мягкости подстелил он генералам пуха лебединого, сделал запасы еды, чтобы в пути служивых потчевать. Отправились они в путь через огромный океан. Досталось мужику и за бури морские, и за сильное укачивание. Испугались генералы больших волн, да непогоды, ведь ничего они кроме своих бумаг в регистратуре раньше не видывали. А мужик привык уже к такому отношению, не обижается он на генералов и зла не держит. Сидит, внимания не обращает, вёслами гребёт.

Прибыли они в Петербург. Генералы на берег вышли, прислуги их, да повара удивляются, какие генералы стали. Сразу кофе принялись пить, да булочками сдобными прикусывать - счастливые сделались. За то время, пока генералы на острове были, им пенсию хорошую перечислили. Радость у них ещё больше прибавилась от такой новости. Мужика, за то, что он им помог, отблагодарили. Прислали ему на остров, серебра пятак, да рюмку водки. Мужчина за такой подарок, по их мнению, должен был веселиться и быть довольным.

Картинка или рисунок Повесть о том как один мужик двух генералов прокормил

Другие пересказы для читательского дневника

• Краткое содержание Толстой Юность кратко и по главам

  В повести Толстого описывается жизнь шестнадцатилетнего юноши Николая Иртеньевича. Впереди его ждут экзамены и поступление в университет. На его жизненном пути будут встречаться разные люди

• Краткое содержание басни Стрекоза и муравей Крылова

  Стрекоза все лето пела и плясала. Про заботы о предстоящих холодах, Попрыгунья и не думала. Она даже не заметила, как наступила осень и близилась зима.

• Краткое содержание Уэллс Машина времени

  Повесть представляет собой рассказ ученого о его путешествия во времени на изобретенной им машине. Он отправляется в будущее, чтобы взглянуть на развитие цивилизации, но находит крайне печальную и удручающую картину.

• Краткое содержание Королевство кривых зеркал Губарев

  Волшебная сказка Виталия Губарева повествует о девочке Оле, которая попадает в зазеркалье и знакомится там со своим отражением Яло. Девочки проникают через книгу в сказку, находят новых друзей

• Краткое содержание Гаршин - То, чего не было

  Сказка эта – то ли сон, то ли видение, навеянные страшной жарой в послеобеденное время. Будто собрались в круг очеловеченные насекомые побеседовать о том, что такое жизнь. У каждого своя точка зрения. Например, жук навозный всю жизнь видит в работе

В своих диалогах генералы говорят о еде и о вещах самых простых: о том, что «человеческая пища, в первоначальном виде, летает, плавает и на деревьях растёт», «отчего солнце прежде восходит, а потом заходит, а не наоборот», о том, как найти запад и восток. Разговоры генералов показывают их полное невежество. Найдя мужика, который «от работы отлынивает», они сначала набросились на него с руганью: «Негодованию генералов предела не было», — но затем сменили гнев на милость. Об этой милости писатель говорит с горькой иронией: « … напёк столько разной провизии, что генералам пришло даже на мысль: «Не дать ли и тунеядцу частичку?»»

Радость генералов от «усердия» «любезного друга» сменилась новой милостью: они привязали мужика верёвкой к дереву, «чтоб не убёг». И, наконец, самая большая милость, на которую они были способны, — выслали они мужику «рюмку водки да пятак серебра: веселись, мужичина!». Автор хочет этим сказать, что люди, которые сами не трудились, не способны оценить, что такое настоящий труд. Писатель хочет подчеркнуть несправедливость отношения правящих кругов к трудовому народу.

Автор смеётся и над генералами, и над мужиком, но смех этот разный, он выражает различное отношение автора к своим героям. Над генералами писатель смеётся зло, даже
издевается над их беспомощностью, неспособностью к действию и в то же время над их самомнением, над сознанием важности собственного существования. Салтыков-Щедрин
показывает, как близко под тонким слоем цивилизованности лежит у них звериный инстинкт.

Отношение автора к «мужичине» совершенно иное. Салтыков-Щедрин восхищается его способностью выполнять любую работу в самых тяжёлых условиях, его изобретательно-
стью и настойчивостью, и в то же время словно недоумевает, глядя на его покорность и безропотность: как можно дать привязать себя той верёвкой, которую ты сам свил? Как можно позволить истинным тунеядцам ругать себя за лень и безделье, и в то же время кормить и поить их? Истинная горечь звучит в заключительных словах «Повести … »: «Однако и об мужике не забыли: выслали ему рюмку водки да пятак серебра: веселись, мужичина!» Этот смех можно назвать смехом сквозь слёзы. И тех и других.

Михаил Евграфович Салтыков-Щедрин

ПОВЕСТЬ О ТОМ,
КАК ОДИН МУЖИК
ДВУХ ГЕНЕРАЛОВ ПРОКОРМИЛ

Жили да были два генерала, и так как оба были легкомысленны, то в скором времени, по щучьему велению, по моему хотению, очутились на необитаемом острове.

Служили генералы всю жизнь в какой-то регистратуре; там родились, воспитались и состарились, следовательно, ничего не понимали. Даже слов никаких не знали, кроме: «Примите уверение в совершенном моём почтении и преданности».

Упразднили регистратуру за ненадобностью и выпустили генералов на волю. Оставшись за штатом, поселились они в Петербурге, в Подьяческой улице на разных квартирах; имели каждый свою кухарку и получали пенсию. Только вдруг очутились на необитаемом острове, проснулись и видят: оба под одним одеялом лежат. Разумеется, сначала ничего не поняли и стали разговаривать, как будто ничего с ними и не случилось.

Странный, ваше превосходительство, мне нынче сон снился, - сказал один генерал, - вижу, будто живу я на необитаемом острове...

Сказал это, да вдруг как вскочит! Вскочил и другой генерал.

Господи! да что ж это такое! где мы! - вскрикнули оба не своим голосом.

И стали друг друга ощупывать, точно ли не во сне, а наяву с ними случилась такая оказия. Однако, как ни старались уверить себя, что всё это не больше как сновидение, пришлось убедиться в печальной действительности.

Перед ними с одной стороны расстилалось море, с другой стороны лежал небольшой клочок земли, за которым стлалось всё то же безграничное море. Заплакали генералы в первый раз после того, как закрыли регистратуру.

Стали они друг друга рассматривать и увидели, что они в ночных рубашках, а на шеях у них висит по ордену.

Теперь бы кофейку испить хорошо! - молвил один генерал, но вспомнил, какая с ним неслыханная штука случилась, и во второй раз заплакал.

Что же мы будем, однако, делать? - продолжал он сквозь слёзы, - ежели теперича доклад написать - какая польза из этого выйдет?

Вот что, - отвечал другой генерал, - подите вы, ваше превосходительство, на восток, а я пойду на запад, а к вечеру опять на этом месте сойдёмся; может быть, что-нибудь и найдём.

Стали искать, где восток и где запад. Вспомнили, как начальник однажды говорил: «Если хочешь сыскать восток, то встань глазами на север, и в правой руке получишь искомое». Начали искать севера, становились так и сяк, перепробовали все страны света, но так как всю жизнь служили в регистратуре, то ничего не нашли.

Вот что, ваше превосходительство: вы пойдите направо, а я налево; этак-то лучше будет! - сказал один генерал, который, кроме регистратуры, служил ещё в школе военных кантонистов учителем каллиграфии и, следовательно, был поумнее.

Сказано - сделано. Пошёл один генерал направо и видит - растут деревья, а на деревьях всякие плоды. Хочет генерал достать хоть одно яблоко, да все так высоко висят, что надобно лезть. Попробовал полезть - ничего не вышло, только рубашку изорвал. Пришёл генерал к ручью, видит: рыба там, словно в садке на Фонтанке, так и кишит, и кишит.

«Вот кабы этакой-то рыбки да на Подьяческую!» - подумал генерал и даже в лице изменился от аппетита.

Зашёл генерал в лес - а там рябчики свищут, тетерева токуют, зайцы бегают.

Господи! еды-то! еды-то! - сказал генерал, почувствовав, что его уже начинает тошнить.

Делать нечего, пришлось возвращаться на условленное место с пустыми руками. Приходит, а другой генерал уж дожидается.

Ну что, ваше превосходительство, промыслил что-нибудь?

Да вот нашёл старый нумер «Московских ведомостей», и больше ничего!

Легли опять спать генералы, да не спится им натощак. То беспокоит их мысль, кто за них будет пенсию получать, то припоминаются виденные днём плоды, рыбы, рябчики, тетерева, зайцы.

Кто бы мог думать, ваше превосходительство, что человеческая пища, в первоначальном виде, летает, плавает и на деревьях растёт? - сказал один генерал.

Да, - отвечал другой генерал, - признаться, и я до сих пор думал, что булки в том самом виде родятся, как их утром к кофею подают!

Стало быть, если, например, кто хочет куропатку съесть, то должен сначала её изловить, убить, ощипать, изжарить... Только как всё это сделать?

Как всё это сделать? - словно эхо, повторил другой генерал.

Замолчали и стали стараться заснуть; но голод решительно отгонял сон. Рябчики, индейки, поросята так и мелькали перед глазами, сочные, слегка подрумяненные, с огурцами, пикулями и другим салатом.

Теперь я бы, кажется, свой собственный сапог съел! - сказал один генерал.

Хороши тоже перчатки бывают, когда долго ношены! - вздохнул другой генерал.

Вдруг оба генерала взглянули друг на друга: в глазах их светился зловещий огонь, зубы стучали, из груди вылетало глухое рычание. Они начали медленно подползать друг к другу и в одно мгновение ока остервенились. Полетели клочья, раздался визг и оханье; генерал, который был учителем каллиграфии, откусил у своего товарища орден и немедленно проглотил. Но вид текущей крови как будто образумил их.

С нами крёстная сила! - сказали они оба разом, - ведь этак мы друг друга съедим! И как мы попали сюда! кто тот злодей, который над нами такую штуку сыграл!

Надо, ваше превосходительство, каким-нибудь разговором развлечься, а то у нас тут убийство будет! - проговорил один генерал.

Начинайте! - отвечал другой генерал.

Как, например, думаете вы, отчего солнце прежде восходит, а потом заходит, а не наоборот?

Странный вы человек, ваше превосходительство: но ведь и вы прежде встаёте, идёте в департамент, там пишете, а потом ложитесь спать?

Но отчего же не допустить такую перестановку; сперва ложусь спать, вижу различные сновидения, а потом встаю?

Гм... да... А я, признаться, как служил в департаменте, всегда так думал: «Вот теперь утро, а потом будет день, а потом подадут ужинать - и спать пора!»

Но упоминовение об ужине обоих повергло в уныние и пресекло разговор в самом начале.

Слышал я от одного доктора, что человек может долгое время своими собственными соками питаться, - начал опять один генерал.

Как так?

Да так-с. Собственные свои соки будто бы производят другие соки, эти, в свою очередь, ещё производят соки, и так далее, покуда, наконец, соки совсем не прекратятся...

Тогда что ж?

Тогда надобно пищу какую-нибудь принять...

Одним словом, о чём ни начинали генералы разговор, он постоянно сводился на воспоминание об еде, и это ещё более раздражало аппетит. Положили: разговоры прекратить, и, вспомнив о найденном нумере «Московских ведомостей», жадно принялись читать его.

«Вчера, - читал взволнованным голосом один генерал, - у почтённого начальника нашей древней столицы был парадный обед. Стол сервирован был на сто персон с роскошью изумительною. Дары всех стран назначили себе как бы рандеву на этом волшебном празднике. Тут была и «шекснинска стерлядь золотая» [из стихотворения Г.Р.Державина «Приглашение к обеду»], и питомец лесов кавказских, - фазан, и, столь редкая в нашем севере в феврале месяце, земляника...»

Тьфу ты, господи! да неужто ж, ваше превосходительство, не можете найти другого предмета? - воскликнул в отчаянии другой генерал и, взяв у товарища газету, прочёл следующее:

«Из Тулы пишут: вчерашнего числа, по случаю поимки в реке Упе осетра (происшествие, которого не запомнят даже старожилы, тем более что в осетре был опознан частный пристав Б.), был в здешнем клубе фестиваль. Виновника торжества внесли на громадном деревянном блюде, обложенного огурчиками и держащего в пасти кусок зелени. Доктор П., бывший в тот же день дежурным старшиною, заботливо наблюдал, дабы все гости получили по куску. Подливка была самая разнообразная и даже почти прихотливая...»

Позвольте, ваше превосходительство, и вы, кажется, не слишком осторожны в выборе чтения! - прервал первый генерал и, взяв, в свою очередь, газету, прочёл:

«Из Вятки пишут: один из здешних старожилов изобрёл следующий оригинальный способ приготовления ухи: взяв живого налима, предварительно его высечь; когда же, от огорчения, печень его увеличится...»

Генералы поникли головами. Всё, на что бы они ни обратили взоры, - всё свидетельствовало об еде. Собственные их мысли злоумышляли против них, ибо как они ни старались отгонять представления о бифштексах, но представления эти пробивали себе путь насильственным образом.

И вдруг генерала, который был учителем каллиграфии, озарило вдохновение...

А что, ваше превосходительство, - сказал он радостно, - если бы нам найти мужика?

То есть как же... мужика?

Ну, да, простого мужика... какие обыкновенно бывают мужики! Он бы нам сейчас и булок бы подал, и рябчиков бы наловил, и рыбы!

Гм... мужика... но где же его взять, этого мужика, когда его нет?

Как нет мужика - мужик везде есть, стоит только поискать его! Наверное, он где-нибудь спрятался, от работы отлынивает!

Мысль эта до того ободрила генералов, что они вскочили как встрёпанные и пустились отыскивать мужика.

Долго они бродили по острову без всякого успеха, но, наконец, острый запах мякинного хлеба и кислой овчины навёл их на след. Под деревом, брюхом кверху и подложив под голову кулак, спал громаднейший мужичина и самым нахальным образом уклонялся от работы. Негодованию генералов предела не было.

Спишь, лежебок! - накинулись они на него, - небось и ухом не ведёшь, что тут два генерала вторые сутки с голода умирают! сейчас марш работать!

Встал мужичина: видит, что генералы строгие. Хотел было дать от них стречка, но они так и закоченели, вцепившись в него.

И зачал он перед ними действовать.

Полез сперва-наперво на дерево и нарвал генералам по десятку самых спелых яблоков, а себе взял одно, кислое. Потом покопался в земле - и добыл оттуда картофелю; потом взял два куска дерева, потёр их друг об дружку - и извлёк огонь. Потом из собственных волос сделал силок и поймал рябчика. Наконец, развёл огонь и напёк столько разной провизии, что генералам пришло даже на мысль: «Не дать ли и тунеядцу частичку?»

Смотрели генералы на эти мужицкие старания, и сердца у них весело играли. Они уже забыли, что вчера чуть не умерли с голоду, а думали: «Вот как оно хорошо быть генералами - нигде не пропадёшь!»

Довольны ли вы, господа генералы? - спрашивал между тем мужичина-лежебок.

Довольны, любезный друг, видим твоё усердие! - отвечали генералы.

Не позволите ли теперь отдохнуть?

Отдохни, дружок, только свей прежде верёвочку.

Набрал сейчас мужичина дикой конопли, размочил в воде, поколотил, помял - и к вечеру верёвка была готова. Этою верёвкою генералы привязали мужичину к дереву, чтоб не убег, а сами легли спать.

Прошёл день, прошёл другой; мужичина до того изловчился, что стал даже в пригоршне суп варить. Сделались наши генералы весёлые, рыхлые, сытые, белые. Стали говорить, что вот они здесь на всём готовом живут, а в Петербурге между тем пенсии ихние всё накапливаются да накапливаются.

А как вы думаете, ваше превосходительство, в самом ли деле было вавилонское столпотворение или это только так, одно иносказание? - говорит, бывало, один генерал другому, позавтракавши.

Думаю, ваше превосходительство, что было в самом деле, потому что иначе как же объяснить, что на свете существуют разные языки!

Стало быть, и потоп был?

И потоп был, потому что, в противном случае, как же было бы объяснить существование допотопных зверей? Тем более, что в «Московских ведомостях» повествуют...

Сыщут нумер, усядутся под тенью, прочтут от доски до доски, как ели в Москве, ели в Туле, ели в Пензе, ели в Рязани - и ничего, не тошнит!

Долго ли, коротко ли, однако генералы соскучились. Чаще и чаще стали они припоминать об оставленных ими в Петербурге кухарках и втихомолку даже поплакивали.

Что-то теперь делается в Подьяческой, ваше превосходительство? - спрашивал один генерал другого.

И не говорите, ваше превосходительство! всё сердце изныло! - отвечал другой генерал.

Хорошо-то оно хорошо здесь - слова нет! а всё, знаете, как-то неловко барашку без ярочки! да и мундира тоже жалко!

Ещё как жалко-то! Особливо, как четвёртого класса, так на одно шитьё посмотреть, голова закружится!

И начали они нудить мужика: представь да представь их в Подьяческую! И что ж! оказалось, что мужик знает даже Подьяческую, что он там был, мёд-пиво пил, по усам текло, в рот не попало!

А ведь мы с Подьяческой генералы! - обрадовались генералы.

А я, коли видели: висит человек снаружи дома, в ящике на верёвке, и стену краской мажет, или по крыше словно муха ходит - это он самый я и есть! - отвечал мужик,

И начал мужик на бобах разводить, как бы ему своих генералов порадовать за то, что они его, тунеядца, жаловали и мужицким его трудом не гнушалися! И выстроил он корабль - не корабль, а такую посудину, что можно было океан-море переплыть вплоть до самой Подьяческой.

Ты смотри, однако, каналья, не утопи нас! - сказали генералы, увидев покачивавшуюся на волнах ладью.

Будьте покойны, господа генералы, не впервой! - отвечал мужик и стал готовиться к отъезду.

Набрал мужик пуху лебяжьего мягкого и устлал им дно лодочки. Устлавши, уложил на дно генералов и, перекрестившись, поплыл. Сколько набрались страху генералы во время пути от бурь да от ветров разных, сколько они ругали мужичину за его тунеядство - этого ни пером описать, ни в сказке сказать. А мужик всё гребёт да гребёт, да кормит генералов селёдками.

Вот, наконец, и Нева-матушка, вот и Екатерининский славный канал, вот и Большая Подьяческая! Всплеснули кухарки руками, увидевши, какие у них генералы стали сытые, белые да весёлые! Напились генералы кофею, наелись сдобных булок и надели мундиры. Поехали они в казначейство, и сколько тут денег загребли - того ни в сказке сказать, ни пером описать!

Однако и об мужике не забыли; выслали ему рюмку водки да пятак серебра: веселись, мужичина!

Михаил Евграфович Салтыков-Щедрин

Повесть о том, как один мужик двух генералов прокормил

Жили да были два генерала, и так как оба были легкомысленны, то в скором времени, по щучьему велению, по моему хотению, очутились на необитаемом острове.

Служили генералы всю жизнь в какой-то регистратуре; там родились, воспитались и состарились, следовательно, ничего не понимали. Даже слов никаких не знали, кроме: «примите уверение в совершенном моем почтении и преданности».

Упразднили регистратуру за ненадобностью и выпустили генералов на волю. Оставшись за штатом, поселились они в Петербурге, в Подьяческой улице, на разных квартирах; имели каждый свою кухарку и получали пенсию. Только вдруг очутились на необитаемом острове, проснулись и видят: оба под одним одеялом лежат. Разумеется, сначала ничего не поняли и стали разговаривать, как будто ничего с ними и не случилось.

Странный, ваше превосходительство, мне нынче сон снился, - сказал один генерал, - вижу, будто живу я на необитаемом острове…

Сказал это да вдруг как вскочит! Вскочил и другой генерал.

Господи! да что ж это такое! Где мы! - вскрикнули оба не своим голосом.

И стали друг друга ощупывать, точно ли не во сне, а наяву с ними случилась такая оказия. Однако, как ни старались уверить себя, что все это не больше, как сновидение, пришлось убедиться в печальной действительности.

Перед ними с одной стороны расстилалось море, с другой стороны лежал небольшой клочок земли, за которым стлалось все то же безграничное море. Заплакали генералы в первый раз после того, как закрыли регистратуру.

Стали они друг друга рассматривать и увидели, что они в ночных рубашках, а на шеях у них висит по ордену.

Теперь бы кофейку испить хорошо! - молвил один генерал, но вспомнил, какая с ним неслыханная штука случилась, и во второй раз заплакал.

Что же мы будем, однако, делать? - продолжал он сквозь слезы. - Ежели теперича доклад написать - какая польза из этого выйдет?

Вот что, - отвечал другой генерал, - подите вы, ваше превцсходительство, на восток, а я пойду на запад, а к вечеру опять на этом месте сойдемся; может быть, что-нибудь и найдем.

Стали искать, где восток и где запад. Вспомнили, как начальник однажды говорил: если хочешь сыскать восток, то встань глазами на север, и в правой руке получишь искомое. Начали искать севера, становились так и сяк, перепробовали все страны света, но так как всю жизнь служили в регистратуре, то ничего не нашли.

Вот что, ваше превосходительство; вы пойдите направо, а я налево; этак-то лучше будет! - сказал один генерал, который, кроме регистратуры, служил еще в школе военных кантонистов учителем каллиграфии и, следовательно, был поумнее.

Сказано - сделано. Пошел один генерал направо и видит - растут деревья, а на деревьях всякие плоды. Хочет генерал достать хоть одно яблоко, да все так высоко висят, что надобно лезть. Попробовал полезть - ничего не вышло, только рубашку изорвал. Пришел генерал к ручью, видит: рыба там, словно в садке на Фонтанке, так и кишит и кишит.

«Вот кабы этакой-то рыбки да на Подьяческую!» - подумал генерал и даже в лице изменился от аппетита.

Зашел генерал в лес - а там рябчики свищут, тетерева токуют, зайцы бегают.

Господи! еды-то! еды-то! - сказал генерал, почувствовав, что его уже начинает тошнить.

Делать нечего, пришлось возвращаться на условленное место с пустыми руками. Приходит, а другой генерал уж дожидается.

Ну что, ваше превосходительство, промыслили что-нибудь?

Да вот нашел старый нумер «Московских ведомостей» , и больше ничего!

Легли опять спать генералы, да не спится им натощак. То беспокоит их мысль, кто за них будет пенсию получать, то припоминаются виденные днем плоды, рыбы, рябчики, тетерева, зайцы.

Кто бы мог думать, ваше превосходительство, что человеческая пища в первоначальном виде летает, плавает и на деревьях растет? - сказал один генерал.

Да, - отвечал другой генерал, - признаться, и я до сих пор думал, что булки в том самом виде родятся, как их утром к кофею подают.

Стало быть, если, например, кто хочет куропатку съесть, то должен сначала ее изловить, убить, ощипать, изжарить… Только как все это сделать?

Как все это сделать? - словно эхо повторил другой генерал.

Замолчали и стали стараться заснуть; но голод решительно отгонял сон. Рябчики, индейки, поросята так и мелькали перед глазами, сочные, слегка подрумяненные, с огурцами, пикулями и другим салатом.

Теперь я бы, кажется, свой собственный сапог съел! - сказал один генерал.

Хороши тоже перчатки бывают, когда долго ношены! - вздохнул другой генерал.

Сказка с элементами сатиры Салтыкова-Щедрина «Как мужик двух генералов прокормил» высмеивает проблемы общества, описывает основы жизни в России. Автор использует приёмы, характерные для сатирического жанра. Именно аллегория и сарказм помогают писателю передать комичность сложившейся ситуации.

Главными персонажами выступают два генерала и простой мужик, которые оказываются на острове. В таком непростом положении раскрывается вся сущность героев. Для чиновников становится в диковинку, что пищу добывать и готовить надо. Она «летает, плавает и на деревьях растёт». Но генералы не приспособлены к этому и обращаются за помощью к мужику. Его автор изобразил трудолюбивым, смекалистым, заботливым, но не может Щедрин согласится с мужицкой покорностью, привычкой к рабскому положению. Помогая двум генералам, в благодарность он получает рюмку водки и пятак, и довольствуется этим. Литература знает массу примеров, где сопоставляются разные классы общества. Но именно Михаил Евграфович смог очень точно описать, применяя аллегорию, взаимоотношения господ и простых людей.

Повесть «Как один мужик двух генералов прокормил» читать в классе и скачать полностью можно на нашем сайте